Михаил Рогожин - Из России за смертью

• Название: Из России за смертью
• Автор: Михаил Рогожин
• Жанр: Боевик
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-005398-3

Туз, он и в Африке — туз. Подполковник Рубцов, он и в Анголе — крутой вояка. Джунгли, наемники, жара — но война, она и в джунглях война. И подполковник работает — во всех режимах, от самого жесткого до еще более жесткого. Ведь смерть, она везде — смерть...

---

Рубцов потянулся к холодильнику. Там одиноко стояла бутылка. Джина в ней едва тянуло граммов на сто пятьдесят. Выпил одним глотком и лениво пошел одеваться. В отличие от большинства военнослужащих, перешедших на новую форму из легкой светло-зеленой ткани, подполковник упорно предпочитал старую — пятнистую, грубую и плотную. Но в городе положено находиться в цивильном.

Поэтому натянул мешковатые рабочие брюки цвета хаки и такую же рубашку. Жару он переносил легко и страдал только от пыли. Начинался кашель, слезились глаза и вспоминались афганские барханы, товарищи с рваными ранами, бурая кровь на белом песке и собственные, смешанные с липким потом слезы.

Прихватив пластиковый пакет, он открыл входную дверь и чуть не угодил в лужу. Тут же этажом ниже послышался визг, зашлепала по ступеням босоногая орда. В этот раз они напрудили уж очень большую и особо зловонную лужу.

«Воды в доме нет, а ссут не переставая», — возмутился Рубцов.

Обычно вытирать приходилось жене, но сегодня она куда-то слиняла.

Постояв в нерешительности, подполковник махнул рукой — черт с ней, с лужей, сама высохнет. И неожиданно легко, если учесть его внутреннее муторное состояние, перепрыгнул через детскую глупость. Прошло время, когда он злился и бегал по двору за этой голопузой сворой. Они победили. Но даже признание белым человеком своего поражения не вселило в их сердца великодушия. Мочиться под дверью продолжали все с той же интенсивностью. «Лучше бы ваши папы воевали так, как вы ссыте», — уже беззлобно корил их подполковник.

И вдруг небывалая удача. При выходе из подъезда на него буквально налетел один из этих чертенят. Уж теперь подполковник своего не упустит!

Правда, перепуганный чертенок был в юбке, что отсрочило предназначавшуюся ему оплеуху. Но ненадолго. Порыв ветра, несущий чертову пыль, задрал юбку и открыл мальчиковые принадлежности.

— Эх, Пико, Пико, — этим, где-то услышанным именем подполковник называл всех незнакомых ему ангольцев. — Вот вырастешь большим, узнаешь, зачем человеку нужна пиписка, и будет тебе мучительно стыдно за то, что писал под дверью соседа.

Рубцов погладил по курчавой головке мгновенно заревевшего от шлепка ребенка. Поддавшись ласке, мальчонка по-своему понял тарабарщину белого человека и решил, что вслед за прощением должен появиться подарок. Поэтому даже после того как был милостиво отпущен на свободу, пошел рядом, стремясь заглянуть в глаза совсем уже не страшному русскому. Подполковнику давно хотелось кого-нибудь поучить уму-разуму, поэтому попутчик оказался кстати.

— Давай, Пико, знакомиться. Меня зовут Иван. Иван Рубцов. Можно просто Рубцов. Иванов у нас пруд пруди, а Рубцов я один.

Мальчонка смотрел на него черными с желтоватым, отливом зрачками не мигая. Он не понимал, чего от него хочет русский и почему протягивает руку, в которой ничего нет.

— Эх, Пико, Пико... Человеческого языка не понимаешь. Чему вас в школе учат. Вырастешь большой, приедешь, случится, в Рязань. Встретишь деваху.

Знаешь, какие у нас бабы? Что грибы, что бабы — первый сорт, и под каждым кустом дожидаются. Уставишься на такую своими пуговицами, а сказать ни черта и не сможешь. А с русской бабой без разговоров вряд ли получится. Это у вас тут — банку тушенки дал и объяснять ничего не нужно.

Мальчонка совсем растерялся. Но вдруг схватил широкое запястье подполковника и потащил здорового болтуна за собой.

— Пико, мне в другую сторону.

Но разве объяснишь мальцу, что подполковник направляется отовариваться харчами и похмелиться? Как ни странно, Рубцов вынужденно изменил маршрут, и они оказались на рынке. К слову сказать, он терпеть не мог эти сборища людей. Когда подполковник видел торгующийся, орущий и хватающий муравейник, ему хотелось взять автомат, вскинуть его и дать очередь поверх голов, чтобы все залегли. Тогда и нужный товар можно спокойно выбрать. Но здесь не Афган, народ к строгому обращению не приучен.

— Ладно, пока что-нибудь тебе купим. У меня как раз миля завалялась.

Рубцов настолько привык к тому, что ангольские деньги совершенно не выражают стоимость товаров, что для легкости усвоил один принцип — плати тысячу кванзов, милю по-ихнему, и бери что нравится. Обычно шумные, ангольцы редко спорили с ним, даже когда были уверены, что миля — слишком дешево. Весь облик Рубцова олицетворял ту силу, перед которой лучше промолчать.

Рынок пестрел всеми возможными цветами: одежд, фруктов, импортных банок, бутылок. Тут же рядом с кусками розовой свинины пылились японские видеомагнитофоны, а серебристая, только что выловленная рыба в корзинах со льдом соседствовала с французской косметикой и арабским бельем. Среди этого конвульсивного изобилия самыми тихими и задумчивыми из торгующих были продавцы масок, поделок из дерева и черепашьих панцирей. Они поглядывали на покупателей с достоинством творцов.

Подполковник любил рассматривать маски. В них таилась неведомая ему тайна, скрывающаяся за бесстрастностью пустоглазых лиц. Маски будоражили в нем детские мечты о далеких невиданных странах, в которых обязательно происходят загадочные происшествия, опасные приключения и благородные подвиги.

Но стоило ему оторваться от их говорящего безмолвия и посмотреть вокруг — ощущение это тут же исчезало. И не было никаких заманчивых заморских стран, а была до скуки надоевшая Ангола, с самыми обычными, борющимися за кусок пожирнее людьми.

Мальчонка не желал долго задерживаться у никому не нужных безделушек и потащил Рубцова к ящику с сочными плодами гуавы. И тут подполковник обалдел. Неподалеку, всего в пяти-шести метрах от продавца гуавы, торговалась его жена. Разгоряченная победой над неуступчивой торговкой, она быстро бросала апельсины в прозрачный пакет, послушно подставленный стоящим рядом высоким мулатом с красивым, почти европейским лицом, пышными длинными волосами, своей чернотой подчеркивающими кофейную матовость кожи.

Рубцов забыл и про гуавы, и про мальчонку. Нинка, наторговавшись вволю, с гордым видом пошла дальше вдоль рядов. Высокий мулат расплатился и поспешил за ней. Догнал. Положил руку на ее плечо и прижал к себе. Нинка игриво отстранилась.

«Ну, это уже слишком!» Подполковник переступил через гуавы и хотел было в три прыжка догнать удаляющуюся парочку. Но тут же по-охотничьи подобрался, замер и пристроился за толстой негритянкой, несшей на голове газовый баллон. Медленно шел за ней, стремясь не упустить Нинку из виду, и прикидывал, в какой момент накрыть их обоих.

— Ух, наешься ты у меня апельсинчиков... — повторял он про себя.

Так они и шли, как вдруг мулат, поравнявшись с машиной, открыл дверцу и сел за руль. Нинка, звонко смеясь, пританцовывала на месте, прямо как местные проститутки, и ждала, пока он откроет дверцу. Ситуация усложнялась.

Теперь придется еще и машину раскурочить. Подполковник шарил взглядом под лотками в поисках какой-нибудь железяки. В этот момент толстуха, за которой он следовал, резко остановилась, увлеченная какой-то тряпкой. Рубцов столкнулся с ее массивной задницей и тут же ощутил тяжелый глухой удар, боль в левом ухе и уже совершенно бессознательно в последний момент поймал газовый баллон, чуть не упавший ему на ногу.

Негритянка развернулась всей своей мощной фигурой и заорала так, словно с ее головы свалилась хрустальная ваза. От ее крика подполковник аж присел вместе с баллоном. Не хватало только, чтобы в таком положении его увидела Нинка!

Но она не обернулась, а, сверкнув икрами, по-хозяйски уселась рядом с мулатом. Машина быстро тронулась. Рубцов едва успел заметить номера новенького желтого спортивного «форда».

СОВЕТОВ

— Будете ждать меня у ЦК сколько потребуется, — строго предупредил Саблин и без обычной стремительности вылез из машины. Референт понял, что начало операции по каким-то ведомым только начальнику причинам откладывается.

Саблин и сам не мог разобраться в мотивах своей нерешительности. В самом деле, не признается же он себе, что надеется без всяких оснований и, скорее, вопреки им услышать от Советова заверения о полной поддержке. И вот возьмет Михаил Алексеевич телефонную трубку и отматерит генштабовских кадровиков, а после этого еще и замминистра определенно укажет... Генеральские мечты. Но ведь именно мечты заставляют нас порой притормаживать настоящее ради скорейшего приближения желанного будущего.

Генерал Саблин любил сталинскую архитектуру. Ему нравились ее масштабность, основательность, достоинство и значительность зданий. Простота и торжественность просторных кабинетов с массивными кожаными креслами, огромными письменными столами, на зеленом сукне которых торжественно сверкали гранями хрустальные кубические чернильницы. Даже сами стены, обшитые дубом, вызывали в его душе трепет, схожий с тем, который охватывает верующего при входе в Божий храм. Но в новом высотном здании ЦК все было иначе. Мелковато. И кабинеты маленькие, и обшивка фальшивая, и дневной свет под потолком.