Игорь Зотиков - Пикник на Аппалачской тропе

• Название: Пикник на Аппалачской тропе
• Автор: Игорь Зотиков
• Издательство: Советский писатель
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1989
• ISBN: 5-265-00554-4

В непринужденной, доверительной форме автор — почетный полярник, доктор географических наук — рассказывает о своих удивительных и неожиданных встречах с простыми людьми США — учеными, фермерами, мелкими предпринимателями. Книга пронизана стремлением понять сущность американцев, их идеалы, жизненные стимулы, своеобразные взгляды на жизнь и труд.

В книге использованы рисунки автора, сделанные им во время работы в США.

---

Вот какие статьи зачем-то печатаются в студенческой газете…

По телевизору показывают похороны Леонида Ильича Брежнева. Ко мне в комнату приходят многие преподаватели и выражают соболезнования в связи с его смертью…

Я принимаю скорбный вид, а сам все вспоминаю, как несколько лет назад вдруг узнал о смерти бывшего Председателя Совета Министров СССР А. Н. Косыгина. Все иностранные газеты писали об этом, но официальная наша пресса, радио и телевидение ни слова не сказали об этом еще несколько дней, потому что в эти дни праздновался юбилей Брежнева. Но вот — и сам он умер. А у меня нет ощущения скорби.

В пятницу был на вечере у одного из преподавателей. Это была вечеринка для тех, кто окончил университет, а сейчас учится в аспирантуре. И, конечно, пришли большинство профессоров. Хотя бы на час. В приглашении было написано: «Пусть каждый принесет бутылку интересного вина для пробы. А сыры и хрустящие хлебцы будут за счет студенческой ассоциации». Вечеринка началась в шесть: на одном столе стояли бутылки вина (только вина, никаких джинов-водок). На втором — тарелки с кусочками сыра и крекером. Негромкая музыка. Никто не сидит, каждый наливает себе сам, берет кусочек сыра. Никаких танцев, только разговоры и дегустация. Стало ясно, что большинство присутствующих не часто ест сыр и пьет вино. Вот Бес Ламб, та самая девушка из Калифорнии, которая немного говорит по-русски и бегло по-норвежски. Она училась два года в университете в Норвегии, а чтобы заработать на жизнь, работала официанткой. Там и познакомилась со своим бой-френдом. По внешнему поведению Бес Ламб, или Бламб, как она сама любит подписываться, приставляя инициал имени к началу фамилии,[5] можно отнести к разряду девиц очень легкого поведения: свободная манера обсуждать секс, свободное калифорнийское поведение, в отличие от пуританского западно-нью-йоркского, странная богемного вида машина-полуавтобус без сидений, на которой Бламб сделала яркую надпись: «Моя лавмашина». Но все это — внешнее, показное. Многие аспирантки не имеют семьи или порой долго томятся в ожидании своего бой-френда. Ее бой-френд приедет навестить Бламб на январские каникулы из Норвегии.

Разочарованный в американских девушках поляк Тадеуш говорил мне как-то: «Нет, не говорите мне ничего. Это разница в культурах. Это она мешает общению европейцев и американок. Ведь американки выглядят как сексуально свободные женщины, а на самом деле они такие же пуританки, какими были до сексуальной революции и появления журнала „Плейбой“. А приезжающие в Америку европейцы, как правило, верят в миф о свободных нравах Америки, который в большей своей части создан этим журналом, и пытаются форсировать события, чем еще больше отпугивают американок от европейцев. Даже специальное слово придумано ими для таких мужчин — „фреш“, то есть „свежий“. „Он слишком фреш“, — говорят они о том, кто думает добиться победы слишком быстро. Да и что может привлечь среднюю американку к европейцу. Ведь любая американка мечтает об одном: богатом женихе. А все богатые женихи, по их же мнению, только сами же американцы…» — громко рассуждает в своем кружке Тадеуш.

«Богатый жених» — как часто в тот вечер я слышал это выражение. Дело в том, что очень по-американски — продолжить вечеринку в другом месте. Все на своих машинах, проблема транспорта не стоит, а наказания за вождение в нетрезвом виде, по-видимому, здесь не слишком строгие. Да и пьют здесь на удивление мало. За все два месяца с половиной я не видел пока ни одного пьяного или вечеринки, где пили бы много. Так вот, вся компания, как стайка птиц, вспорхнула и помчалась в своих машинах-развалюхах в фешенебельный отель «Мериот», в котором все ночи напролет на первом этаже — танцы, дискотеки и официанты разносят на подносах дринки[6] (правда, страшно дорогие, но если мужчина покупает два дринка сразу — себе и леди, то дринк для леди стоит лишь полцены). Много девушек, разодетых дам разного возраста стоят в проходах между столиками с дринками в руках. Тут почти никто не сидит за столиками. Все толпятся в проходах. Наши погрустневшие ребятки стоят кучкой у двух «наших» девушек.

— Что не танцуете? Смотрите, сколько кругом девиц.

— О нет, Игор. Они не пойдут танцевать с нами, они ждут богатого.

— А как они узнают его? Ведь вы все одеты одинаково.

— Нет, Игор, это только кажется, все одеты одинаково. Но почти одинаковые на вид брюки, ботинки, пиджак могут отличаться по цене во много-много раз, а эти девицы знают что почем. Они не пойдут с нами…

Бламб у нас организатор всех вечеров. Идейный организатор. А практическим исполнителем — человеком, который покупает закуски, картонные тарелки, стаканчики, пиво, если вечеринка в рабочих помещениях, — является инженер-химик по имени Давид, сокращенно — Дейв: невысокий, толстенький, с маленькими «гитлеровскими», но ржаными усиками на круглом, добродушном лице, всегда в затасканных до белизны джинсах и выпущенной из брюк рубашке-безрукавке. Работает он, пожалуй, больше всех в отделе. Всегда веселый и безотказный в любой работе, от приготовления вечеринки до подметания пола (и прекрасный ученый при этом), он получает на удивление маленький оклад. Ведь у многих в СССР такое мнение, что в Америке, если ты просто наемный трудовой человек, твой оклад в значительной степени зависит от того, как ты работаешь. На самом деле очень много зависит от того, как продать «товар» и запросить максимальную цену (допускается обман с одной стороны и торговля о цене — с другой). И если ты, продавая себя, не просишь много — рискуешь остаться с очень малым. Я знаю это по опыту работы здесь «за счет американской стороны». И в этот раз, когда я приехал сюда, я не стал уже ждать, когда будет поздно, а сразу сказал «тем, кого это касается»: «Я хочу знать финансовые условия моего пребывания».

И мои друзья объяснили мне, что они собираются мне платить… так мало, что это было много меньше, чем платила бы мне моя родная Академия наук СССР. А всем известно, что академия наша щедростью не отличается.

«У нас сейчас трудно с деньгами, Игор…» — легко, шутя, щебетали они.

Если бы я хуже знал американцев, я поверил бы им: ведь они так заботятся о каждом своем пенни. Наверное, они так же заботятся и о своих друзьях. Но я знал их хорошо, и поэтому у меня не было иллюзий.

«Нет, мальчики, — сказал я, так же жизнерадостно улыбаясь. — Если бы я приехал сюда за счет советской стороны, я получал бы по крайней мере примерно в два раза больше. Я буду чувствовать, что вы как бы недооцениваете меня, если будете платить мне меньше. А я помогу вам со своей стороны сократить расходы на мое пребывание».

Друзья подумали, пошептались. А когда я переехал из «Мавританского двора», они тоже сделали шаг вперед. С тех пор они зауважали меня еще больше: «Ты жесткий в переговорах. Из тебя получился бы бизнесмен!» — говорили они мне, радостно улыбаясь.

«Ну, что вы! Это вы просто покладистые ребята!» — так же жизнерадостно отвечал я им. А сам думаю иногда с грустью: «А ведь могли бы и сами догадаться, а не ставить меня в такое положение».

Но к этой американской черте я уже привык. «Они как испорченные дети богатых родителей», — говорит об этом старик Петров, мой «американский русский» из КРРЕЛ.

Но, видимо, американцы порой стесняются просить и не выглядят дорого. Таким платят гроши, а эксплуатируют без зазрения совести. Вот таким был Джей-механик на Джей Найн, такой Дейв. И так же, как у Джея была отдушина — авиация, у Дейва — охота.

В ночь на 1 ноября был полурелигиозный, полуязыческий праздник «Халлоуин». Тогда, как верят многие американцы, выходят на улицу духи тьмы, души умерших, пируют ведьмы… На многих улицах Нью-Йорка в этот день я видел детей и взрослых, одетых в костюмы скелетов, в белые одежды привидений, жизнерадостно прыгающие по улицам «смерти» в костлявых масках и с длинными, сделанными из папье-маше косами в руках. Дети в тот день и особенно вечер, тоже ряженые, ходят по домам и собирают подарки. Обычно готовиться к Халлоуину американцы начинают за две недели. Говорят, что этот веселый праздник придумали протестанты, чтобы как-то посмеяться над серьезностью католических праздников. И действительно, день Халлоуин предшествует католическому Дню всех святых. Но если Халлоуин празднует вся страна, то День святых — чисто религиозный праздник.

А вскоре будет, пожалуй, самый большой из праздников в Америке под названием «Санксгивингдей» — то есть День благодарения. Это как бы праздник урожая, только в более обобщенной форме: люди благодарят всевышнего за то, что приобрели за прошлый год. Этот праздник зародился в период первых поселенцев Америки — пилигримов. Они прожили в Америке первый свой год, и оказалось, что семена, которые они посадили, принесли обильный урожай, а в полях и лесах в то время развелось огромное количество откормившихся к зиме и страшно глупых, беспомощных индеек. И вот они сделали 25 ноября большим праздником — Днем благодарения за все, что им принес этот первый год.