Жорж Садуль - Всеобщая история кино. Том. Кино становится искусством 1914-1920

• Название: Всеобщая история кино. Том. Кино становится искусством 1914-1920
• Автор: Жорж Садуль
• Издательство: Искусство
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1961

Том 3. Аннотации в бумажной книге не было…

---

В 1919 году создалось критическое положение для молодой Советской республики: силы контрреволюции заняли большую часть страны, они находились на подступах к Петрограду, угрожали Москве. Однако революционным войскам удалось остановить врага и самим перейти в наступление. Осенью 1920 года советские войска прорвали фронт на Перекопском перешейке и ликвидировали врангелевскую армию — последний оплот третьего похода Антанты. Русские белогвардейцы бежали из Крыма в эмиграцию, и вместе с ними — большая группа находившихся в Крыму киноработников.

„Одним утром, — писал И. Мозжухин, — мы сели на пароход, отчаливший в неизвестном направлении. Все равно куда ехать, лишь бы покинуть этот ад. В нашу группу входили И. Ермольев, хозяин предприятия, режиссеры А. Волков и Я. Протазанов[300], художник-декоратор А. Лошаков, операторы М. Торпоков[301] и Ф. Бургасов, главный постановщик князь Святополк-Мирский[302], наконец, Наталия Кованько, Николай Римский и я… В последние дни, проведенные в Ялте, мы узнали, что такое настоящий голод. Ничего нельзя было достать… Наше бегство из Крыма было чревато множеством перипетий… Нам пришлось спрятать свои деньги в каблуки башмаков. Мы боялись, что нас узнают, арестуют, обыщут, посадят в тюрьму. Но каким-то чудом нам удалось предприятие, казалось, обреченное на провал.

Мы высадились в Константинополе, где немедленно взялись за очередной фильм „Волнующее приключение”, я играл в нем очень драматическую роль… Но мы не могли засиживаться… в городе, в котором не было ни одной пригодной для работы кинематографической студии… Было решено закончить „Волнующее приключение” в Париже. И вот снова пароход, море, свобода, солнце и, наконец, Марсель — Франция. Мы сняли несколько сцен в этом большом порту до того, как приехали в Париж. И, наконец, мы расположились в маленькой студии в Монтрей-сюр-Буа. Так было основано общество „Ермольев — Франция”.

Отъезд компании Ермольева был не таким романтическим, как его описывает Мозжухин. Ее багаж не ограничивался золотом, спрятанным в каблуки, и родной землей, которую эмигранты уносили на своих подошвах. Компания сумела увезти из Ялты десяток фильмов, в том числе „Отец Сергий”, шедший впоследствии во Франции, и полнометражный фильм, поставленный при участии контрреволюционной организации Красного Креста для пропаганды в белогвардейских частях, — „Жизнь — родине, честь — никому”. Последний не демонстрировался во Франции, так как вызвал бурные протесты зрителей, однако он сохранился в довольно посредственном контратипе во Французской синематеке.

Этот фильм, постановщика которого нам не удалось выяснить, снимался на открытом воздухе и в декорациях и Ялте и в Ростове-на-Дону. Это было произведение, яростное по своей контрреволюционной устремленности, напыщенное и вместе с тем наивное. Передадим вкратце его содержание.

Группа немецких шпионов под командой прусского офицера с моноклем организует саботаж на одном из русских заводов. Шпионы имеют на жалованье всклокоченного буйного большевика с биноклем и бородкой. Раненый молодой офицер возвращается с фронта, разоблачает шпионов и велит их арестовать. Но агитатор вызывает на заводе мятеж.

Владелец остановленного рабочими завода и офицер, едва избежавший гибели, спасаются бегством. После целого ряда перипетий промышленник с семьей, спрятанные богатым крестьянином, бывшим солдатом, попадают в руки красных. Промышленник расстрелян, а его жена изнасилована рядом с трупом попа, убитого в священном облачении. Но энергичный молодой офицер организует белую армию и уезжает в Ростов готовить победу под Царицыном, а затем под Москвой. Он летит от победы к победе, убивает перепуганных большевиков и, дойдя до Москвы, увидев из своих окон Кремль, наконец, сочетается браком с многократно изнасилованной вдовой, которую он давно уже тайно любил.

Кроме этого фильма белые армии выпустили другие пропагандистские фильмы подобного же рода и демонстрировали на захваченных ими территориях. Они имели также свою кинематографическую службу и снимали многочисленные хроники, которые распространялись в Америке, Франции, Англии и других странах, участвовавших в интервенции.

„Жизнь — родине, честь — никому” — фильм, довольно умело скроенный и смонтированный, свидетельствующий о неплохом техническом уровне, достигнутом белогвардейской кинематографией. Но сценарий, явно навеянный полицейскими фильмами типа „Фантомас”, отличается исключительной пошлостью, а его неправдоподобность подчеркивается весьма посредственной игрой актеров. Политическая направленность этой картины определила тематику множества антисоветских фильмов, внушенных общей политикой белогвардейцев, а затем белоэмигрантов. Надо упомянуть о поразительном сходстве с этими фильмами „Рыцаря без доспехов”, поставленного в 1937 году в Лондоне Александром Кордой при „технической консультации” русских белогвардейцев.

Однако вернемся к советской кинематографии, делавшей свои первые шаги в обстановке гражданской войны и экономической разрухи.

В один из наиболее трудных моментов гражданской войны 27 августа 1919 года В. И. Ленин подписал исторический декрет о подчинении всей кинематографии Народному комиссариату по просвещению.

Приводим текст этого документа:

„Декрет

о переходе фотографической и кинематографической торговли и промышленности в ведение Народного комиссариата по просвещению.

1. Вся фотографическая и кинематографическая торговля и промышленность, как в отношении своей организации, так и для снабжения и распределения относящихся сюда технических средств и материалов, передается на всей территории Р. С. Ф. С. Р. в ведение Народного комиссариата по просвещению.

2. Для этой цели Народному комиссариату по просвещению предоставляется право: а) национализации по соглашению с Высшим Советом Народного Хозяйства как отдельных фотокинопредприятий, так и всей фотокинопромышленности; б) реквизиции предприятий и фотокинотоваров, материалов и инструментов; в) установления твердых и предельных цен на фотокиносырье и фабрикаты; г) производства учета и контроля фотокиноторговли и промышленности и д) регулирования всей фотокиноторговли и промышленности путем издания всякого рода постановлений, обязательных для предприятий и частных лиц, а равно и для советских учреждений, поскольку они имеют отношение к фотокиноделу.

Председатель Совета

Народных Комиссаров: В. Ульянов (Ленин)

Управляющий делами

Совета Народных Комиссаров: Влад. Бонч-Бруевич

Москва, Кремль Августа 27 дня 1919 г.”

Крайняя острота гражданской войны помешала по-настоящему быстро претворить в жизнь этот декрет. Как и другие меры национализации, предпринятые в 1918–1919 годах Советским правительством, декрет о кино был частично вызван саботажем и сознательной дезорганизацией, проводимой руководителями предприятий и фирм.

„В этот критический час, — пишут Маршан и Вейнштейн, — развали распыление кинематографической промышленности, вызванные саботажем, достигли своей кульминационной точки. Самые значительные московские фирмы беспорядочно отправляли наиболее ценное свое имущество на юг, где оно было обречено на незамедлительное и бессмысленное разрушение в обстановке разгрома, который сопутствовал и наступлению и отступлению белой армии.

Положение кинопредприятий было исключительно неустойчивым. Петроград благодаря своей смелой инициативе и революционной дисциплине сумел совершить чудо, несмотря на удары Юденича и постоянную угрозу со стороны Финляндии. Пятьдесят из ста петроградских кинотеатров продолжали действовать. И это воспоминание никогда не изгладится из памяти свидетелей тех трагических дней, когда кинематографы, открытые вопреки всему, продолжали поочередно работать в течение двух часов — с 8 до 10 вечера в рабочих районах и с 10 до 12 — в буржуазных. Электрической энергии хватало лишь на короткие промежутки времени и не больше чем на два квартала одновременно… ”[303]

В 50 других кинотеатрах Петрограда, закрытых и бездействующих, киноаппараты были реквизированы и посланы в армию, где увеличилось число стационарных и передвижных установок.

По всей стране в результате военных действий и экономической разрухи сеть действующих кинотеатров катастрофически уменьшилась, проекционное оборудование приходило в негодность.

Только в Москве кинотеатры еще действовали.

Когда в январе 1920 года закончилась национализация кинопредприятий, продолжала действовать только „Русь”, превратившаяся из торгового дома в трудовой коллектив. Здесь были поставлены „Поликушка” с Москвиным, „Царевич Алексей” с Леонидовым и некоторые другие фильмы. Режиссер Желябужский, входивший в „Русь”, приступил к экранизации рассказа Джека Лондона „По ту сторону цели” и русской народной сказки „Мороз-ко”. Вторая годовщина Октябрьской революции была в кинематографе ознаменована только съемкой фрагментов из романа „Железная пята” Джека Лондона, включавшихся в одноименную театральную постановку. Однако к 1 Мая 1920 года было поставлено несколько новых художественных фильмов, и в их числе первая экранизация повести Горького „Мать”, осуществленная режиссером Разумным.