Электрон Приклонский - Дневник самоходчика

• Название: Дневник самоходчика
• Автор: Электрон Приклонский
• Издательство: ЗАО Центрполиграф
• Жанр: Военная история
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9524-3516-2

Дневники Электрона Приклонского, кавалера нескольких орденов Отечественной войны, — увлекательный и честный рассказ о военных буднях механика-водителя тяжелой самоходной установки ИСУ-152. Молодой офицер принимал участие в боевых действиях на территории России, Украины, Латвии, Эстонии, Польши, сменил несколько боевых машин, каждый раз оставаясь в живых лишь чудом. Самоходка стала его верной боевой подругой и родным домом. Но тяжелая машина была исключительно трудна в вождении и требовала ежедневного технического обслуживания. Технику-лейтенанту Э. Е. Приклонскому не раз приходилось вызволять ее из болот и проталин, вытаскивать из кюветов, восстанавливать узлы и агрегаты буквально из обломков. Фронтовые хроники содержат массу тактических примеров использования тяжелой самоходной артиллерии в различных видах боя.

---

Делать в городе, очищенном от немцев, нашим машинам вскоре стало нечего, и, чтобы они не причиняли материального ущерба коммунальному хозяйству латвийской столицы, и без того сильно пострадавшей, полк по окончании боя был выведен за городскую черту.

Под вечер колонна боевых машин — представительниц трех различных систем — медленно и осторожно, с распахнутыми люками ползла по улицам, приветствуемая рижанами, которые уже несколько пришли в себя после пережитых треволнений.

Нас отвели от города по какому-то шоссе в сторону взморья. Около этого шоссе полк и расположился в виду Риги, среди пологих песчаных дюн, заросших соснами.

Замаскировав машины, ребята делятся дневными впечатлениями. Кое-кто похваляется, что на славу угостился знаменитым рижским пивом, но у нашего экипажа оно даже по усам не текло.

14 октября

Утром встречается мне Сергей Федотов и, широко улыбаясь, поздравляет с орденом Отечественной войны за Молочный Завод, за 20 сентября.

Настроение у всех отличное. За Даугавой еще орудия бухают, а у нас где-то рядом, в лесу, музыка слышна. Весело на душе. Одряхлевшие машины приказано наконец готовить к передаче СПАМу (сборному пункту аварийных машин). Значит, скоро отправимся на переформирование.

Вечером, после работы, играли («давненько не брал я в руки шашек!») в шахматы с инженером фронта (2:1). Мне до сих пор неловко перед ним из-за одного случая, происшедшего в последних числах сентября, хотя этот тактичный человек ни разу не напомнил мне о моем хамстве.

Однажды во время длительного марша я сменил Нила за рычагами и начал мыкаться по тяжелой грунтовой дороге, совершенно расквасившейся после дождей. Митя Салов, как обычно, находился на своем посту — торчал из левого люка, ведя круговое наблюдение за двоих и беззвучно, из-за рева двигателя, напевая что-то. Вдруг в наушниках моего шлемофона щелкнуло, и наводчик, кашлянув, докладывает, что нас догнал какой-то «Виллис», и просит пропустить его вперед. Успев утомиться от двухчасового ползания по грязи и потому злой, продолжаю упрямо «пилить» на четвертой замедленной, памятуя, как «разулся» за станцией Сымерпалу из-за нахального грузовика. «Виллис» несколько раз пытался объехать самоходку то слева, то справа, но безуспешно: вплотную к обочинам подступало болото. Шофер начинает длинно и нудно сигналить — перехожу, злорадствуя, на третью замедленную.

Тогда наводчик спрыгивает со своего сиденья, трясет меня за плечо и громко кричит мне в самое ухо:

— Там какое-то начальство! Сильно нервничает!.. Дороги требует!

Местность как раз пошла немного на подъем, стало не так вязко, и, чуть приняв вправо, самоходка неохотно посторанивается. «Козлик», разбрызгивая черную грязь, торопливо проскакивает вперед и останавливается метрах в двухстах от нас, загородив дорогу. Из автомобильчика вышел человек в защитной форме, в зеленой же фуражке, поднял вверх руку. Останавливаю самоходку — Нил сразу просыпается, тревожно поднимает голову и бросается к своему сиденью. Делаю ему успокоительный знак рукой, вылезаю из машины и не спеша подхожу к крепкому, повыше среднего роста мужчине в полувоенной одежде без знаков различия. Он представился и спросил, кто водитель самоходной установки. Так состоялось мое знакомство с инженером фронта, специально прибывшим в нашу армию, чтобы узнать непосредственно от механиков-водителей и помпотехов о достоинствах и недостатках новой марки тяжелой машины, а также выслушать наши предложения по вопросам эксплуатации ИСУ. И встретить такой прием! Узнав, что машину вел командир, а не водитель, инженер спокойно, не повышая голоса, искренне удивился моему незнанию правил движения по дорогам, а заодно и отсутствию у меня элементарной вежливости. Сгорая от стыда (ушам стало жарко под шлемом), коротко приношу свои извинения. Попрощавшись, представитель фронта велел шоферу ехать, и «Виллис» вскоре пропадает из виду.

И вот, спустя примерно три недели, мы сражаемся за шахматной доской, сидя на охапке сосновых веток, прикрытых плащ-палаткой. Вечереет. Где-то по ту сторону Даугавы слышится частая орудийная стрельба — это сосед слева, 1-й Прибалтийский, сбрасывает немца в море.

Инженер N — интересный собеседник. Некоторое время он пробудет у нас в полку, проведет техническую конференцию мехводителей, ремонтников.

Обходя машины и беседуя с экипажами, он как-то незаметно появился возле нашей самоходки, сразу узнал меня, но ни разу не обмолвился о случае на дороге. Выяснив у нас с Нилом все, что его интересовало, и сделав несколько быстрых записей в толстом блокноте с кожаным переплетом, он признался, что очень соскучился по шахматам и с удовольствием после работы сыграл бы партию-другую. Шахматы он возит с собой. Я вызвался быть его партнером. Шахматный бой протекал упорно: две партии закончились вничью, одну инженер проиграл. Он пожал мне руку и сказал, что всегда будет рад встретиться с таким достойным противником.

В полку пошли разговоры о сдаче ИСУ-152 в «капиталку». Сегодня ровно три месяца нашего пребывания на 3-м Прибалтийском, и все устали порядком. Эх, поскорей бы катануть в Загорск за новыми машинами! Переправ через Двину для тяжелой техники пока еще нет, и о поездке в тыл остается только мечтать.

Когда совсем стемнело, «компанией свободной» отправились в соседнюю часть. Там, под прикрытием густого сосняка, смотрели «Серенаду солнечной долины». Картина всем очень понравилась: никакой войны! Второй раз за все фронты побывал в кино на фронте.

15 октября

Стоим. За вчерашний день и сегодняшнее утро машины приведены в полный порядок, и делать нам стало нечего. Приходил инженер, и снова играли. На этот раз мне удалось победить 3,5:0,5. Нашлись, как водится, и болельщики, которые любят подавать «дельные» советы, но сами не решаются садиться за доску.

К обеду было приложено согревающее, вследствие чего воодушевившийся Нил уехал на попутной машине в Ригу «на экскурсию», а Салов и Пашка по очереди начали сходиться врукопашную с Чересловым, пытаясь доказать друг другу какую-то правду. Вот черти, не навоевались еще! Пришлось растаскивать всю троицу. И без них пьяных сегодня хватает: народ «разряжается».

Сегодня много хороших новостей. Соседи полностью очистили от фашистских тварей левобережную часть Риги. Полностью освобождена Украина. Ура! А союзнички все еще ведут бои в Аахене. В Сталинград бы их в сорок втором на выучку. Вот Крит они прибрали к рукам очень быстро. Словом, ходят вокруг да около, любезно предоставляя нам возможность добить фашистов в собственном логове. Изумительно предусмотрительные прохвосты!

17 октября

Замечательно побанились в Риге. Какое великое наслаждение, неописуемое блаженство — настоящая, жаркая баня.

Заступаю дежурным по части, чистенький до неузнаваемости и умиротворенный.

18 октября

Дежурил. Под моим присмотром, как это ни грустно, достраивалась «губа» — углубленная землянка без окон. Ее и обновили Митя Салов и Мишка Череслов, особо «отличившиеся» три дня назад. Митя, принимавший вчера самое деятельное участие в рытье котлована под землянку, спускаясь по крутым земляным ступенькам на «отсидку», трагически пробасил:

— Эй, берегись! Над накатом не балуй! Знаем все сами. Молчи.

Нас, почувствовавших вдруг себя слишком вольготно, начинают брать «в клещи». На завтра назначена строевая подготовка для сержантского и рядового состава. Провести ее приказано мне, еще не успевшему смениться.

Сдав дежурство, успеваю наскоро ответить на несколько писем: фронтовикам — дяде Боре и Юрке, в Загорск — Лиде, в Завидово — тете Варе, которая уже четвертый год учительствует одна: дядя Миша с сорок первого на войне, несмотря на свои пятьдесят четыре года; он на девять лет старше отца.

Улеглись было спать, но прикатила кинопередвижка — как тут не подняться! И, хотя привезли в полк уже знакомую нам «Серенаду», народ повалил валом. И снова все смотрели с удовольствием. А перед тем как во второй раз улеглись спать, услышали последнюю сводку: взят порт и город Петсамо (древняя русская Печенга) в Норвегии. Если здесь бывает трудно, то каково североморцам достается?

19 октября

Перегнали все машины поближе к штабу: неусыпное око начальства желает держать нас под наблюдением денно и нощно. Нам от этого ничуть не хуже: заживем теперь в доме, спать будем не на земле, а на полу, на толстой соломенной подстилке, прикрытой новым и чистым брезентом. Полный комфорт.

Сводка: наши войска с тяжелыми боями, спеша на помощь братскому народу, прорвались через Дуклинский перевал в Карпатах и углубились в Чехословакию на 50 километров по фронту протяженностью 275 километров. А союзнички с 15 октября, по их же собственным сообщениям, ведущие бои в Аахене, сегодня полностью окружили город (?!). Зато на Балканском полуострове вступили в Афины. Чем дальше от «логова», тем блистательнее их победы.