Нэнси Голдстоун - Четыре королевы

• Название: Четыре королевы
• Автор: Нэнси Голдстоун
• Издательство: ACT, Астрель
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-063124-7 («Изд-во АСТ»), ISBN 978-5-271-31934-1 ( «Изд-во Астрель»)

Нэнси Голдстоун — известный американский историк, специалист по европейскому Средневековью. Ее книги удостоены целого ряда престижных профессиональных премий.

XIII век. Эпоха расцвета рыцарства и Крестовых походов Людовика Святого, борьбы феодалов с монархами и изощренных интриг папского двора. Эпоха четырех красавиц, ставших самыми знаменитыми женщинами своего времени. Маргарита, Элеонора, Санча и Беатрис. Дочери графа Прованского, вышедшие замуж за блестящих европейских монархов, но не пожелавшие вечно оставаться в тени венценосных супругов. Королева Франции, королева Англии, королева Германии и королева Сицилии. Они правили наравне с мужьями — а зачастую и оттесняли их на задний план. Они рисковали и воевали, заключали опасные политические союзы и одинаково свободно чувствовали себя на поэтических турнирах трубадуров и за столом переговоров. Эти легендарные женщины и их время оживают на страницах увлекательной книги Нэнси Голдстоун!

Это исследование читается как великолепный исторический роман!

Аманда Формен

Незабываемое, полное изящных деталей историческое полотно!

«Entertainment Weekly»

---

Корыстный интерес Карла в этом соглашении не прошел незамеченным. Если бы Тунис был захвачен силой, согласно средневековым обычаям все, кто участвовал в боях, могли потребовать свою долю добычи; убедив Мохаммеда сдаться загодя, Карл избавился от необходимости делиться. Кое-кто «порицал короля Карла, говоря, что им руководила жадность и скупость, ибо с той поры он мог, благодаря упомянутому миру, постоянно получать дань с правителя Туниса только для своей выгоды; а если бы Тунис был завоеван всем христианским воинством, то это государство принадлежало бы частично как королю Франции, так и королю Англии, и королю Наварры, и королю Сицилии, и Римской церкви, и различным другим господам, которые участвовали в завоевании», — как объяснял Виллани. Эдуард, прибывший в Тунис с Эдмундом и Генрихом Альмейном 10 ноября 1270 года, наверняка горячо возмущался, когда узнал условия соглашения и обнаружил, что и он сам, и Англия оставлены без финансового возмещения.

Но Эдуард ничего не мог поделать. О том, какое облегчение испытали французы, освободившись от обязательства участвовать в крестовом походе Людовика, можно судить по той живости, с какой они приняли приглашение Карла покинуть Тунис и сопровождать его на Сицилию. Люди свернули лагерь и сели на корабли на протяжении одного дня. Эдуард, Эдмунд и Генрих просто развернули свою маленькую флотилию и вышли в море вместе со всеми 11 ноября, направляясь в сицилийский порт Трапани.

На обратном пути их настиг шквал; крестоносцы потеряли сорок боевых кораблей уже в самом порту Трапани, а король Филипп и его жена едва спаслись. Это восприняли как неблагоприятное знамение, и было решено, что будет лучше, если все возвратятся во Францию сушей. Но даже и после этого несчастья и трагедии упорно преследовали их; поездка домой по Италии напоминала скорее похоронную процессию. Дочь Людовика Изабелла потеряла мужа, короля Наваррского, умершего от болезни в Трапани, в декабре 1270 года. Сама она умерла в начале следующего года по дороге домой. В январе жена короля Филиппа, новая королева Франции, упала с лошади, пытаясь перепрыгнуть какое-то препятствие; у нее начались преждевременные роды, она родила мертвого сына, долгожданного наследника престола, и сама умерла несколько дней спустя. Ни Альфонс де Пуатье, ни его жена Жанна Тулузская, не вернулись во Францию; они умерли с разницей в один день в августе 1271 года близ Генуи. Самый злейший враг Франции не мог бы нанести больший урон французскому королевскому дому, чем Людовик своим крестовым походом.

Не обошла судьба и англичан. Эдуард, чрезвычайно раздосадованный тем, что опоздал и не смог поучаствовать в операциях на территории Туниса, единственный из предводителей крестоносцев решил остаться на Востоке и перебраться в Акру. Беспокоясь, что его отсутствие может затянуться на несколько лет, он отправил Генриха Альмейна вместе с французами в Англию, чтобы он пока управлял Гасконью. Генрих поехал через Витербо, чтобы поклониться папе. Там он нал жертвой предательства. Ги де Монфор и его брат Симон, все еще кипящие злобой из-за того, что Генрих отказался поддержать мятеж их отца, напали на любимого сына Ричарда Корнуэлла, когда он молился в церкви. Согласно мнению хрониста, к этому преступлению был как-то причастен Карл, которому служил Ги:

«Пока вышесказанные господа пребывали в Витербо, случилось нечто неслыханное и отвратительное на землях, управляемых королем Карлом; ибо Генрих,… сын Ричарда Английского, находился в церкви и слушал мессу, и в момент, когда прославляется жертва тела Господня, Ги, граф Монфор, наместник короля Карла в Тоскане, презрев всякое почтение и к Господу, и к королю Карлу, своему господину, ударил кинжалом и убил собственной рукою вышесказанного Генриха в отместку за графа Симона де Монфора, отца своего, убитого, по своей же вине, королем Англии… Весь двор пришел в великое смятение, и многие винили короля Карла, который не должен был допускать подобное, если он об этом знал, а если не знал, то не должен был оставить преступление безнаказанным. Но у графа Ги был при себе отряд вооруженных всадников и пехотинцев, и он не удовольствовался совершением убийства… он схватил Генриха за волосы и потащил его, мертвого, прежестоко прочь из церкви; а потом, совершив упомянутое святотатство и человекоубийство, уехал из Витербо, и достиг целый и невредимый Мареммы на землях графа Россо, отца его жены… По этой причине Эдуард, став королем, никогда не проявлял дружественности ни к королю Карлу, ни к его подданным».

Маргарите пришлось дожидаться в своем замке в Париже до мая 1271 года, когда Филипп и все его уцелевшие спутники добрались наконец до столицы. Гонцы давно уже доставили весть о смерти Людовика — но только теперь королева-мать узнала об истинном масштабе потерь, причиненных крестовым походом: ее муж, сын, дочь, зять и невестка, и долгожданный внук, и деверь, и его жена — все умерли.

Первым действием Филиппа как короля были официальные похороны отца. Ларец, содержащий останки Людовика, он возил с собой на всем протяжении пути из Туниса. Погребальный кортеж скорбно двигался по улицам Парижа. Людовика IX погребли в Сен-Дени, рядом со старшим сыном. «Как писец, когда завершает переписку книги, украшает ее золотом и лазурью, так король наш украсил свою державу», — отозвался о нем Жуанвиль. Какие чувства испытывала Маргарита по этому поводу, нигде не записано.

Ни один король Франции больше не ходил в крестовый поход.

Круги от событий в Тунисе, как от камня, брошенного в воду, продолжали расходиться. В том же мае гроб с телом Генриха Альмейна привезли в Англию. Все летописцы сообщают, что Ричард Корнуэлл, до которого известие о диком убийстве дошло лишь месяцем ранее, был сокрушен потерей сына. То, что Ги и Симону де Монфорам позволили ускользнуть от сицилийских властей, еще усугубляло его скорбь. Ричард велел вырезать сердце сына и похоронить в урне в стенах Вестминстера; тело погребли 21 мая 1271 года в той же самой церкви Хэйлза, рядом с Санчей.

Ричарду уже исполнилось шестьдесят два, и здоровье его ухудшалось. Гражданская война далась ему нелегко, как и всей королевской семье. Его репутация была подорвана поведением в битве при Льюэсе, где его нашли прячущимся на ветряной мельнице. Ему пришлось выплатить огромные суммы Симону де Монфору, и хотя поместья были возвращены ему после войны, неясно, вернул ли он все утраченное имущество полностью. Ричарда держали в Кенилворте под надзором Симона-младшего во время битвы при Ившеме, и после окончания войны он сделал все возможное, чтобы защитить своего надсмотрщика от страшного гнева короля и Эдуарда. Когда на Рождество 1266 года Генрих III, Элеонора и Ричард собрались в Нортхемптоне, Симон-младший явился туда и попросил аудиенции. «По прибытии [Симона-младшего] король Германии проводил его к королю и в его присутствии выразил благодарность Симону за то, что тот спас ему жизнь. Он рассказал, что его непременно убили бы в Кенилворте — в то время, когда погиб Симон-отец, если бы молодой Симон не заступился за него, так разъярился гарнизон замка из-за смерти своего лорда. В связи с этим Симону позволили получить от короля поцелуй мира»[116]. Как же больно было, наверное, Ричарду узнать, что спасенный им человек беззастенчиво забыл об этом и убил его сына!

Вероятно, в результате тяжелых переживаний в декабре 1271 года у Ричарда случился удар. Правую сторону тела парализовало, отнялась речь. 2 апреля 1272 года он умер и был похоронен рядом с Санчей и Генрихом Альмейном в Хэйлзе, хотя сердце, согласно его указаниям, захоронили во францисканской церкви в Оксфорде. Дитя Санчи, Эдмунд, унаследовал и титул, и владения отца.

Ричард оставил в наследство потомкам и еще кое-что, хотя об этом и не подозревал. Поскольку он оказался очень слабым королем и побывал в Германии едва четыре раза за пятнадцать лет, в этой стране создался политический вакуум. После его смерти разгорелась борьба за власть, в итоге которой новый, намного более сильный лидер, на этот раз уроженец Германии, вышел на первый план и занял свое место на сцене мировой истории. Он происходил из мало кому тогда известного семейства Габсбургов.

Генрих III тоже хворал. В январе 1271 года ему стало так плохо, что в феврале он написал Эдуарду, прося вернуться домой. Известие о смерти Людовика IX уже достигло Англии, и Генрих с Элеонорой знали, что сын Людовика Филипп решил завершить крестовый поход и возвратиться в Париж, чтобы взяться за обязанности короля. В Англии все еще периодически происходили вспышки насилия, и Генрих беспокоился, что, если он умрет, положение монархии снова пошатнется. Но Эдуард решительно не желал отказываться от крестового похода, начатого дядей, и уплыл в Акру. Он возвратился в Англию только через три года.