Мария Чурсина - Проклятье

• Название: Проклятье
• Автор: Мария Чурсина
• Жанр: Ужасы и Мистика

В этом мире есть правила, которые нужно соблюдать, чтобы выжить. Не смотри в окна по ночам. Не наступай на седьмую ступеньку лестницы. Не слушай, как гудит вода в трубах. Сделай вид, что не различил тихих шагов в пустой кухне. Запасись кирпичной крошкой вперемешку с солью — в первое время это поможет. Здесь за тобой шаг в шаг ступают тонкий человек, шептун и стукач. Но не бойся — они безвредны, они истончатся и исчезнут. Гораздо опаснее Калека из чёрного дома, Пёс и Смертёныш. К ним не подходи близко — сожрут, и никто тебя не найдёт. Ты кормишь их своей кровью? Не носишь амулетов? Ты хочешь натравить их на своего врага? Считай, ты уже мёртв.

В этом мире, где они уже следуют за тобой шаг в шаг, присмотрись к человеку, который идёт рядом. Случается так, что люди куда страшнее не-человеческого. Бойся людей, которые пытаются стать тебе слишком близкими.

В этом мире есть хорошие и нужные правила, которые нельзя нарушать. Ах да. Не оборачивайся.

---

Сабрина удивлённо тряхнула головой, пытаясь рассмотреть, то же, что и Маша. Ничего там не было. Ничего и никого.

Маша отвернулась от шкафа, тяжело дыша, безумным взглядом обвела комнату, будто собиралась найти на потолке вражеских шпионов, а в углах — подслушивающие устройства. Сабрина нервно усмехнулась, когда взгляд Маши замер на ней.

— С каких пор в общежитии тараканы? — спросила она, брезгливо кривя губы.

— Летом вроде не было.

Вечером Ляля задёргивала плотные шторы. В октябре темнело поздно, но правила есть правила, и на своём примере она убедилась, что не стоит их нарушать. Она задёргивала шторы, занавешивала покрывалом единственное в комнате зеркало и садилась за учебники.

Соседка по комнате — Ляля даже имени её не успела запомнить — сбежала недели две назад, и всё это время ночевала у своих подруг-одногруппниц, третьей, на раскладушке, потому что свободных мест в общежитии не было. Соседка была из первокурсников, и Ляля на неё не обижалась — молодая ещё и глупая, на полевой практике не бывала. Зато во владении Ляли оказалось сразу две кровати — на них было очень удобно раскладывать вещи, — письменный стол и целый шкаф.

Хотя зря она сбежала, конечно. Чего фантомов бояться? Были бы это сущности какие-нибудь, тогда да. Впрочем, на первом курсе этого не проходят, откуда дуре-соседке знать.

Однажды тёплым вечером она раздёрнула шторы и увидела его лицо — точнее, то, что было вместо лица — на высоте окна, на третьем этаже. На крик сбежались парни из соседних комнат. Потом Ляля, усадив дрожащую соседку на единственный стул, заваривала ей чай и долго рассказывала о фантомах, подсунула почитать учебник. Не помогло — на следующий же день соседка сбежала.

Ляля нашла её и стала уговаривать.

— Ну, я не знаю, где его подцепила. Летом, наверное, на практике. Там все чего-нибудь нацепляли. Это ничего, это обычное дело. Походит-походит, и сам исчезнет, вот увидишь. Просто тонкий человек.

Соседка икала, кивала, но возвращаться отказывалась. Про кирпичную крошку ей нечего было и заикаться. Совсем умом тронется же, бедненькая.

Вечер был как вечер, Ляля дорисовала график, раздёрнула шторы и окинула тонкого человека взглядом. Кажется, он стал прозрачнее. Тело, чёрное, как будто одетое во фрак, стало не толще её руки. На бледном лице совсем ничего не было. Тонкий человек стоял, покачиваясь, в тени высоких клёнов, и, если не приглядываться хорошенько, его можно было бы и не заметить.

Ляля удовлетворённо кивнула — тает. Ещё немного, и совсем исчезнет, как обычно бывает с фантомами. И ей вдруг захотелось, чтобы он постоял ещё немного. Всё-таки две кровати и целый шкаф — настоящее раздолье. А глупая соседка таскала у неё сахар.

Ляля собрала конспекты в аккуратную стопку и пошла прогуляться по общежитию. Мимо душевой она прошла неторопливо — заглянула, послушала, не шумят ли трубы. На лестничном пролёте зияло открытое в ночь окно. Ляля прошла мимо, но потом вернулась и тщательно закрыла его, задёрнула шторы — привычка, что поделать. Поднялась на пятый этаж.

— Нет, ты представляешь. — Маша комкала в руке тетрадный листок. — Ты видела эту мерзость? Ненавижу.

— Вы чего разорались? — дружелюбно поинтересовалась Ляля.

Сабрина и Маша разом на неё обернулись — они часто делали что-то одновременно, как хорошо отлаженный механизм. И наверное, даже думали одни и те же мысли.

— Маша увидела таракана. — Сабрина возвела глаза под потолок. Жест означал: «Ну как всегда…» Красная майка натянулась на её груди от тяжёлого вздоха.

— Таракана? Да тут их стада! — возмутилась Маша. Она топнула ногой и принялась разглядывать стены, чтобы предъявить всем собравшимся доказательства.

— Ну, тараканы — это хорошо. Хотя они и мерзкие, конечно, — промурлыкала Ляля. Вот так — не вашим, не нашим, и все довольны.

Маша ей в ответ презрительно фыркнула:

— Завтра же куплю отравы.

— Да они сами исчезнут, не переживай. Летом общежитие чистят, вот они и приходят. А к концу первого семестра мы такого успеваем понатащить, что мухи на окнах подохнут, не то что… — Ляля проводила взглядом матёрого прусака. — А когда я была маленькая, я ловила их и совала за щёку. Ребёнок — ума нет, одни рефлексы.

* * *

Рауль вернулся к третьей лекции, загадочно улыбаясь. Признаться, Маша не обратила внимания сначала, но потом Сабрина заметила.

— Чего это он?

В обеденном перерыве Маша ходила мимо лестницы в подвал, той самой, над которой висит древняя длинная лампа с красной надписью «архив», и не могла заставить себя туда спуститься.

— Эй, а ты чего? — поинтересовалась теперь Ляля и на всякий случай принялась оглядывать себя и свою сумку.

В ответ на вопросы Рауль разулыбался ещё шире.

— Увидите.

Пять минут до начала лекции по военной истории, и ещё вся невыносимо длинная лекция — достаточное время, чтобы новость разбрелась по партам, по проходам и пологим лестницам аудитории, которая амфитеатром спускалась к преподаветльскому столу.

Ли вздыхал и причитал, отвернувшись к окну. Его причитания об очередном великом маршале никто не слушал. Все только и делали, что перешёптывались. Девушки бросали друг другу записки. На задних партах болтали так громко, что в один момент перекричали преподавателя. Ли удивлённо замолчал — курсанты тут же вежливо притихли.

Ли, в общем-то, был неплохим, пусть нудным и говорил невнятно, но обижать его никому не хотелось. Когда напряжение достигло апогея, Машу в спину ткнула Ляля.

— Посмотрите. — Нетерпеливо подпрыгивая на месте, отчего светлые кудряшки тряслись, как в припадке, она протянула Маше телефон. — Ну смотрите же, смотрите!

Ли бормотал о втором маршале, обращаясь явно к комнатным цветам. Его плечи то поднимались то опускались в такт повествованию. Маша приняла телефон, нагретый множеством ладоней. На экране повисла скромная заставка сайта — логотип института в углу.

Сабрина бросила тетрадь, в которой делала задание на следующий семинар, и придвинулась к Маше, касаясь её плечом и тёплым дыханием. Маша прокрутила вниз — полуофициальный форум института, его она хорошо знала. В предпоследней теме, где предлагалось делиться мнениями на счёт преподавателей, нашлось имя Мифа.

Этот форум любили и студенты, и преподаватели, хоть никто из них под страхом смерти не признался бы. Особенно злобных отзывов всё-таки никто не оставлял — а ну как вычислят, но завуалированные шуточки и подколки мелькали часто. Но про Мифа не написали ничего нового.

Но существовал ещё один способ выразить своё мнение преподавателю, для особенно скрытных и скромных. Всего-то и требовалось, что в окошке «репутация» нажать на кнопку с плюсиком или…

Репутация Мифа перевалила за ноль. Жаль только, что в обратную сторону, а ведь ещё вчера она зашкаливала за сто, и соперничать с Великолепным могла разве что Горгулья, и то, если ещё не объявила оценки за контрольную.

Маша едва удержала нервный смешок. Мелочная гадкая месть, но что сделано, то сделано очень кстати. Апатия, почти заглотившая её, отпустила вдруг, и Маша легла на парту, горячим лбом ощущая гладкую холодность лакированного дерева. Потом поднялась, обернулась в сторону Рауля и над всей аудиторией показала ему большой палец.

Сама Маша ничего не слышала, ей рассказала Ляля. А Ляля всегда рассказывала так, что всё представлялось в красках. Багровых, смертельно-синюшных и кроваво-алых.

— Он так орал, вы себе представить не можете.

Сабрина изогнула брови — жест «да ладно тебе».

— Говорю вам, — распалялась Ляля. За углом высокой кованой ограды, которая окружала институтский дворик, говорить можно было, не стесняясь. Если и пройдёт кто из преподавателей, то быстро и мимо. — Он же подумал, что это кафедра против него козни строит.

Рауль улыбался, довольный, как экзаменатор, наставивший с утра пораньше неудов. Маша перевела взгляд с него на Лялю и ощутила давящую пустоту внутри. Месть была сладкой пару минут, не более. Уже к концу лекции ей стало не по себе. Так не по себе, что даже заглядывать в комнату под лестницей расхотелось. Даже смотреть в ту сторону.

Взгляд Сабрины мог сбить с толку кого угодно. Она скривила губы и качнула головой — жест «врёшь ты всё».

— Ну, не то, чтобы орал. Но он правда громко высказывал им, — тут же нашлась Ляля. — Мол, раз так, могли бы и в лицо высказать, а исподтишка гадости делают только трусы. Что, мол, пусть выйдет тот, у кого есть претензии, и выскажется, а не сидит по форумам в интернетах.

— А они что ответили? — еле выдавила из себя Маша. Не хотела она знать, что ответили Мифу на кафедре, но изнутри её уже грызло, и если бы она не узнала прямо здесь и сейчас — размышляла бы потом всю ночь.

— Ну как, — смутилась Ляля, потихоньку теряя интерес к остывающей сплетне. — Говорят, мол, что ничего они не делали. Плечами пожимают. Но, кажется, Горгульи там не было.