Федор Кандыба - Горячая земля

• Название: Горячая земля
• Автор: Федор Кандыба
• Издательство: Молодая Гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1950

Научно-фантастический роман.

"Молодая Гвардия", 1950 г.

---

А теперь его словно подменили. Дружинин представил себе чувство холодного, липкого страха, овладевшего инженером. Это хуже любой болезни.

Ему стало жаль Анохина. Быть может, он придет в себя на поверхности и опять станет человеком.

— Хорошо, попробую вам поверить, — сказал Дружинин. — С завтрашнего дня вводится новый порядок работы. Завтра можете передать все дела инженеру Климовой и с понедельника переходите в лабораторию.

Смена закончилась. В защитном зале собрались рабочие, только что поднявшиеся из забоя, и те, которым предстояло туда опуститься.

В зал вошли Медведев, Ключников, Вера Петрова, Люся, Левченко. Они знали, что Дружинин будет сегодня говорить с шахтерами.

Большая часть собравшихся расположилась в комнате отдыха. Шахтеры сели в кресла, улеглись на кушетках.

Некоторые остались на скамьях в главном помещении зала, другие, по обыкновению, направились в буфет и собрались компаниями за столиками.

За одним из столиков уселись Ключников, Вера Петрова, Щупак и похожий на боксера-тяжеловеса мрачный молодой бурильщик Федя Стрешнев.

Бурый камень, добытый в стене около телефона, не давал Вере покоя. Отнести его в лабораторию она еще не собралась и не знала, что это такое.

Быть может, Ключников знает, что это за камень? Но к главному инженеру Вере обращаться не хотелось.

Вера и Ключников по-прежнему ссорились. Оба чувствовали симпатию друг к другу, но стеснялись высказать ее прямо и открыто. Кому-то надо было сделать первый шаг, чтобы объясниться начистоту, но каждый ждал, что это сделает другой.

Вере все же хотелось похвастаться своим камешком. Она не утерпела, вынула его из кармана и положила перед собой на стол.

— Видали такую штуку, товарищи? Смотрите, как он светится! — сказала она, прикрывая камень ладонями. — По-моему, это какая-то особенная радиоактивная руда.

— Да, совершенно особенная. Давайте ее сюда! — сказал Ключников и быстро выхватил у Веры камень, сверкнувший синим светом.

— Что это значит, Вадим Михайлович?.. — возмутилась Вера, но Ключников посмотрел на нее так, что она тут же осеклась, поняв, что, быть может, такую руду действительно опасно держать в руках.

— То, что у вас ожоги получатся, буйная головушка! После объясню.

— Да, неизвестная радиоактивная руда, — подтвердил Щупак. — Мы пересекали этот пласт несколько раз. Когда понадобится, я ее сколько угодно натаскаю, — он заговорщицки посмотрел на Веру.

— Я тоже видел этот пласт, — мрачно вставил молодой бурильщик, притопывая ногами. — Но мне он ни к чему, мне плясать хочется. Всегда в шахте плясать хочется. Говорят, это особая болезнь нашей шахты.

— Не такая уж страшная. На поверхности быстро проходит, — успокоительно заметил Ключников, пряча образец руды в металлическую коробочку.

— Чем же страшная? — пренебрежительно засмеялся Щупак. — У меня от нее только аппетит лучше. Мне нигде так интересно не было, как здесь. Кончим шахту, скучать по ней буду, честное слово…

Дружинин, Левченко и Медведев продолжали разговор на командном пункте. Дружинин был задумчив. Медведев подошел к нему и положил ему руку на плечо.

— Не сомневайся, Алексей Алексеевич, ты совершенно прав! По-моему, тоже лучше сразу сказать всю правду и предоставить каждому право выбора. Пусть каждый почувствует, что держит свою судьбу в руках. Ты этим мало кого напугаешь.

— Я тоже придерживаюсь такого мнения, — присоединился к парторгу Левченко.

— Пора, — сказал Медведев и нажал кнопку звонка.

Звонок, созывавший всех в главное помещение зала, помешал Щупаку закончить высказывание своих соображений по поводу глубинной болезни.

— Скорей, скорей, Дружинин будет говорить, — заторопился Федя Стрешнев.

Дружинин вышел вслед за Медведевым из командного пункта и окинул взглядом зал. Усталые, бледные люди сидели и лежали на скамьях, стульях и креслах.

Некоторые смеялись, жестикулировали о чем-то с интересом говорили.

Увидев Дружинина, рабочие поднялись и приветствовали его сдержанными возгласами. Дружинин знал каждого из них, и каждый из них знал Дружинина.

Дружинину было больно смотреть на них: этим людям приходилось дорого платить за то благо, которое сулила человечеству шахта-котел. Они слишком тяжело работали. Но в таком деле это неизбежно. Если дело окажется еще вдвое, втрое труднее, его все равно нужно продолжать, отступать не приходится…

Дружинин подавил чувство боли, выступил вперед и поднял руку. Ключников пододвинул скамейку. Дружинин поднялся на нее.

— Внимание, товарищи. Сейчас мы предоставим слово начальнику строительства Дружинину, — громко сказал Медведев.

Рабочие подошли ближе, чтобы лучше слышать начальника строительства.

— Дорогие мои друзья! — начал Дружинин сильным и мягким голосом. — Если бы я мог один пройти эту шахту, я бы сделал это. Тогда вы продолжали бы мирно жить, не зная ни сумасшедшей жары, ни повышенного давления, ни фокусов радиоактивности. Но такую шахту я не мог даже придумать в одиночку: одному это не под силу. Над ней думали сотни ученых, талантливых советских людей. Строим же ее не только мы с вами, а вся наша страна.

— Человек бросил дерзкий вызов природе, — продолжал Дружинин. — И он добьется своего, потому что он советский человек. Нашим предкам было трудно научиться пользоваться огнем или придумать колесо, но они это сделали, потому что они были людьми. Сделаем и мы свое дело, и о нас будут вспоминать многие поколения наших потомков… Забудутся наши имена, но дело не забудется, так же как не забыты колесо и огонь…

Дружинин сделал паузу и окинул взглядом слушателей. Рабочие в белых и черных костюмах, инженеры, диспетчеры, лифтеры поднялись с мест и тесно обступили его.

Снаружи за толстыми стенками предохранительных створок прогрохотали взрывы. Дружинин переждал и заговорил снова:

— Я долго думал о том, может ли кто-либо из вас подойти ко мне и сказать: «Дружинин, мне больше не под силу. Что мне до грядущих поколений, когда то, что от меня требуется, выше моих сил». Нет, такого среди вас не найдется. А если бы и нашелся, я такого только пожалею. По-моему, нет чести выше и нет счастья больше, чем сделать невозможное во имя человечества. Только самые сильные и смелые могут работать в такой шахте, как наша. А вы, мои друзья, именно таковы. Дальше будет еще труднее и опаснее. Все, кто нездоров, ослабел телом или духом либо просто боится, могут получить работу на поверхности…

Звонок, возвещавший, что газы из забоя уже отсосаны, прервал Дружинина.

Створки предохранительной перегородки поползли в стороны и открыли голубоватую дымку главного ствола. Горячее дыхание шахты проникло внутрь прохладного зала. Сразу стало труднее дышать. У входа начали разгружаться пришедшие сверху лифты с материалами.

— С сегодняшнего дня, — продолжал Дружинин, — смена устанавливается в сорок пять минут. Назначаются четыре смены, ими будем руководить мы. — Дружинин показал на себя и на стоящих рядом с ним Ключникова, Веру и Люсю Климову. — Итак, друзья, — продолжал Дружинин, — кто остается с нами в шахте, чтобы земля поскорей расцвела садом для нашего советского народа, для каждого трудового человека?

В голосе Дружинина звучало глубокое волнение.

В зале настала тишина. Был слышен только легкий звон труб, которые сгружались с лифта.

Натруженные, мозолистые, обожженные руки шахтеров поднялись вверх.

— Мы все! — дружно раздалось в зале.

Глава девятнадцатая Катастрофа

Подробности этого страшного дня Дружинин смог восстановить только среди зимы, сидя у печи, в которой догорали сломанные доски разбитого дома.

В воспоминаниях Дружинина этот день рассыпался на пестрые обрывки, на отдельные секунды, минуты и часы, никак не связанные между собой.

Было воскресенье 22 сентября — первый день работы по новому распорядку. Ключников и Вера руководили Работой в основном стволе, Дружинин и Люся Климова возглавляли смены в боковом забое, где проходила труба-канал. Медведев оставался на центральном диспетчерском пункте вместе с Левченко.

…Защитный зал. Смены встретились в перерыве и снова должны разойтись по забоям.

Дружинин смотрит на Люсю. Какая она тоненькая в черном шелковистом костюме шахтера! Она похожа на проворного темноглазого подростка, готового пуститься в рискованную экспедицию. Ни тени страха на лице, только легкая грусть в блестящих глазах.

Дружинину почему-то мучительно не хочется отпускать Люсю в забой. Ее смена должна работать на участке самой высокой радиоактивности.

— Я пойду с вами, Люся. Я боюсь, вентиляция недостаточна… Надо еще раз проверить давление и удлинить охлаждающую подстилку. Она коротка, я должен распорядиться.