Нора Робертс - Драма по-королевски

• Название: Драма по-королевски
• Автор: Нора Робертс
• Издательство: ЗАО Издательство Центрполиграф
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2014

Александр — наследный принц Кордины, небольшого, но сказочно прекрасного средиземноморского княжества. Казалось бы, все в его власти, любое желание исполнимо. Вот только Ева Гамильтон, которую он впервые увидел несколько лет назад и с тех пор не может забыть, слишком независима, самостоятельна и свободолюбива, чтобы ей можно было приказывать.

Ева — преуспевающий театральный продюсер и приехала в Кордину из Америки, чтобы поставить на сцене Королевского театра любовную Драму. Увлеченная работой, она не подозревает, в какую ловушку угодило ее сердце…

---

Она еще раз огляделась. Когда-нибудь и ее пьеса тоже будет поставлена здесь. Она улыбнулась своим мечтам.

— Пожалуй, отправлюсь домой и начну работать.

— О нет, сегодня так быстро тебе не удастся от нас избавиться. Сначала пообедаем на моей ферме. — Бри взяла Еву под руку. — Так что рекомендую отдохнуть хорошенько. Когда мы тебя впряжем в работу, больше не будет такой возможности.

— Это королевский приказ?

— Вот именно.

— Придется подчиниться.

Это оказалось нетрудно и приятно. Она лежала около бассейна в шезлонге, и легкий средиземноморский бриз обвевал кожу и заставлял трепетать листья пальм. В юности она провела много таких праздных часов, вернее, как сейчас думала, жила растительной жизнью. Оставалось только удивляться, как она могла удовлетворяться полным бездельем столько времени.

Ева чуть изменила положение, откинув спинку шезлонга. Мысли снова вернулись к прошлому. Да, она чуть не упустила свой шанс. И теперь жалела тех, кто обрек себя на праздный образ жизни. Она их не осуждала, нет. Ведь так легко плыть по течению, предоставив другим решать за тебя, особенно когда не приходится зарабатывать на жизнь. Она продолжала бы безмятежно вести и дальше праздный образ жизни, если бы не открыла для себя театр. Это увлечение дало внезапный толчок, она начала медленно просыпаться и понимать, что начинается новая жизнь.

Отец не мог смириться с ее выбором, особенно противился желанию дочери стать актрисой. По счастью, Ева нашла себя не в игре. Театр открыл ей глаза, распахнул двери в целый мир, и не только. Он изменил ее внутренний мир. Она была проницательна, и природа наградила ее организаторским талантом, которым она не воспользовалась раньше, когда получала образование. Создав собственную компанию, применяя все свои таланты, оттачивая их, она научилась много работать и брать на себя ответственность. Но главное — она стала необходимой другим. От нее зависели карьера и благополучие многих. И эта ответственность превратила ее из легкомысленной девушки, занятой только собой, равнодушной и неудовлетворенной жизнью, в деловую женщину, довольную своей судьбой.

Особенно теперь, когда возникла возможность быть вознагражденной за усилия, когда ее труппа получила международное признание. Кроме подбора костюмов, реквизита, декораций, а также переговоров с юристами и заключения контрактов, следовало организовать прибытие труппы — семидесяти человек, включая актеров и технический персонал. Ева поправила темные защитные очки и вздохнула. Предстоит поволноваться и поработать. Но что такое жизнь без риска и без волнений?

Не надо было выходить. У него встреча через двадцать минут. Вместо того чтобы идти к бассейну, следовало срочно готовиться в своем кабинете к встрече с государственным министром. И не стоило с небрежным видом спрашивать, не вернулась ли мисс Гамильтон из Центра.

Но понимая, что все равно не сможет сосредоточиться на работе, зная, что она в бассейне, пошел туда.

Он увидел ее лежащей в шезлонге. Казалось, она спит. Узкие полоски бикини едва прикрывали тело, бретельки были спущены. Он не мог понять, видит она его или спит.

Он мог рассматривать ее без помех. Ее кожа блестела от защитного лосьона, его острый экзотический запах смешивался с ароматом роз, темные завитки волос были мокрыми, значит, она уже плавала.

Подойдя ближе, он обнаружил, что глаза ее широко раскрыты и смотрят через затемненные фильтры.

— Вам надо быть осторожнее, с нашим солнцем не шутят, вы к нему не привыкли, — сказал он.

Она лежала перед ним, и поскольку он загородил солнце, видела лишь темную фигуру и нимб света над головой. Моргнула, пытаясь немного прояснить и свое зрение, и свои чувства. Перед ней стоял принц, который казался сейчас богом.

— Я думала, вы уехали. — Она приподнялась на локте, забыв, что бретельки лифа спущены. Он чуть не соскользнул, но она успела его подхватить, тихо пробормотав ругательство.

Он стоял и смотрел, пока она боролась с бретельками.

— Я уезжал, но уже вернулся. Ваша кожа очень белая, Ева, и вы получите ожог.

Ей вдруг пришло в голову, что, вероятно, предписание протокола диктует сейчас подняться и сделать реверанс. Это было бы смешно. Она осталась лежать.

— Я вылила на себя пинту лосьона от солнца и, кроме того, не собираюсь оставаться здесь надолго. К тому же жизнь в Хьюстоне закалила мою кожу, она привыкла и к солнцу.

— Что-то не очень похоже. — Государственный министр подождет. Он подвинул стул и сел рядом с шезлонгом. — Были в Центре?

— О да. Ваша семья может гордиться, он просто замечательный.

— Так вы согласны выступать у нас?

— Я согласна провести переговоры о контракте. — Она вернула шезлонг в сидячее положение. — Возможности Центра уникальны. Но потребуется уточнить некоторые детали, финансовые и юридические…

— Разве это нельзя предоставить юристам и финансистам? Если мы пришли к согласию в главном, остальное — дело специалистов.

Ее отца немало позабавило бы такое безразличное отношение к финансовым вопросам.

— Что ж, подождем их мнения, и, когда они согласуют все вопросы, подпишем контракт.

— А вы, кажется, превратились в настоящую деловую женщину.

— Не кажется. Я такая и есть. Вы не одобряете женщин, ведущих свой бизнес, ваше высочество?

— Кордина — современная страна, и мы не отстаем в вопросах прав женщин.

— Чего стоит это королевское «мы», — еле слышно пробормотала она, а громко сказала: — О, я в этом нисколько не сомневаюсь. — И поинтересовалась: — Вы еще не расплавились в костюме?

— Здесь ветерок.

— Вы когда-нибудь расстегиваете воротничок и снимаете ботинки?

— Простите?

— Не важно. — Она взяла со столика стакан с лимонным соком. Хотя лед растаял, напиток был еще прохладным. — Вы плаваете здесь, ваше высочество?

— Когда позволяют дела и время.

— Делу — время, потехе — час. Такая поговорка не для вас?

Он сидел, как будто не чувствуя, что его спина плавится на солнце, она видела, как иногда вспыхивает рубин на королевском перстне, но лицо и глаза были в тени.

— Наверное, так должно быть.

— Но это не для принцев?

— Прошу прощения, что не смог заняться вашим досугом.

— Я не хочу, чтобы меня развлекали. — Она встала, и он тоже поднялся. — О, да сидите же, ваше высочество, мы здесь одни. Вам не кажется, что женщину утомляет, когда мужчина вскакивает при каждом ее движении.

Он снова сел, но вид у него стал такой, как будто его позабавило услышанное.

— Нет, я об этом не думал.

— Так вот, им это не нравится. Вам надо бы чаще бывать в Америке, может быть, научитесь быть раскрепощенным.

— Но я, в силу своего положения, не могу позволить себе быть раскрепощенным, — спокойно заметил он, и ее гнев сразу остыл. Она позволила себе слишком много.

— Ладно. Оставим это, хотя я не понимаю, почему так обязательно следовать правилам в присутствии друга семейства. Прошу прощения, ваше высочество, но я не привыкла к официальности, и меня раздражает протокол.

— Тогда почему вы никогда не зовете меня по имени? — Этот вопрос заставил ее повернуться и посмотреть в его глаза вопросительно и удивленно. — Вы же сами только что сказали, что мы знаем друг друга много лет.

— Я ошибалась, — она почувствовала подвох, — мы совсем не знаем друг друга.

— Но вы ведь обращаетесь к остальным по имени, несмотря на титул.

Ей хотелось пить, но она не желала проходить мимо него.

Он встал и, подойдя, заглянул ей в глаза:

— Я хотел бы знать причину.

Она занервничала. Он стоял слишком близко, опустив руки, не дотрагиваясь до нее, но она вдруг испугалась.

Он видел, что она нервничает, но придвинулся ближе:

— Так почему? Я был с вами недружелюбен?

— Да… То есть нет. — Она вдруг сделала шаг назад.

— Да или нет?

— Нет. — Она стояла, проклиная себя и чувствуя собственную глупость. Зачем она начала этот разговор? — Вы всегда очень вежливы и предупредительны. Хотя с самого начала вы меня не одобряли…

— У вас создалось такое впечатление? — Он встал почти вплотную. Ей оставалось защищаться обычным приемом — агрессией.

— Вы ясно и понятно всегда давали мне это понять.

— Тогда приношу свои извинения. — Он вдруг взял ее руку и поднес к губам. Ей показалось, что гром ударил посреди ясного неба.

— Не старайтесь быть таким любезным. — Она попыталась вырвать руку, но рука была зажата как в тисках.

Его улыбка была еще удивительнее, чем поцелуй, и произвела еще большее впечатление. Почему она так разволновалась?

Он находил ее неотразимой. Под внешней оболочкой железной леди явно притаились уязвимость и растерянность.

— Вы предпочитаете грубость?

— Я предпочитаю предсказуемость.