Френсис Фицджеральд - Больше чем просто дом (сборник)

• Название: Больше чем просто дом (сборник)
• Автор: Френсис Фицджеральд
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-389-07518-4, 978-5-389-06886-5

Фрэнсис Скотт Фицджеральд, возвестивший миру о начале нового века — «века джаза», стоит особняком в современной американской классике. Хемингуэй писал о нем: «Его талант был таким естественным, как узор из пыльцы на крыльях бабочки». Его романы «Великий Гэтсби» и «Ночь нежна» повлияли на формирование новой мировой литературной традиции XX столетия. Однако Фицджеральд также известен как автор блестящих рассказов, из которых на русский язык переводилась лишь небольшая часть (наиболее классические из них представлены в сборнике «Загадочная история Бенджамина Баттона»).

Книга «Больше чем просто дом» — уже пятая из нескольких запланированных к изданию, после сборников «Новые мелодии печальных оркестров», «Издержки хорошего воспитания», «Успешное покорение мира» и «Три часа между рейсами», — призвана исправить это досадное упущение. Итак, вашему вниманию предлагаются — и снова в эталонных переводах — впервые публикующиеся на русском языке произведения признанного мастера тонкого психологизма.

---

— Знаешь, что на днях прислал Тедди? — спросила Хелен. — Очень странный подарок — стеллаж для кубков.

Стюарт рассмеялся:

— Очевидно, этим он подразумевает, что впереди нас ждут только победы и награды.

— Боюсь, тут больше сарказма, чем похвалы, — сказала она задумчиво. — Я направляла ему приглашения на все наши приемы, но он ни разу не появился. Сейчас будем проезжать мимо его дома — ты не мог бы остановиться? Мы не виделись несколько месяцев, а я перед свадьбой хочу избавиться от всех прошлых обид и недоразумений.

Заходить с ней в дом он отказался.

— Лучше я посижу в авто, наверняка соберутся зеваки, буду отвечать на вопросы.

Дверь открыла женщина в простеньком чепце и переднике; из дальних комнат доносились звуки рояля. Женщина не спешила впускать Хелен.

— Он запретил входить, когда он играет, но вы, как я понимаю, его кузина…

Он приветствовал Хелен, явно удивленный и несколько встревоженный, но уже через мгновение перед ней был прежний Тедди Ван Бек.

— Я не женюсь на тебе, даже не проси, — заявил он. — Ты упустила свой шанс.

— Вот досада!.. — рассмеялась она.

— Как поживаешь? — Он швырнул в нее подушкой. — Ты прекрасна! Но счастлива ли ты с этим… этим кентавром? Он не хлещет тебя хлыстом? — Тедди всмотрелся в ее лицо. — Твой взгляд стал еще более пустым, чем во времена, когда я доводил тебя до нервных срывов, порой напоминавших проблески интеллекта.

— Я вполне счастлива, Тедди. Надеюсь, что и ты тоже.

— Конечно, я счастлив. Я работаю. На днях пересекся с Макдауэллом[33] и скоро даю концерт в одной лачуге под названием Карнеги-холл. — В его глазах мелькнул недобрый огонек. — Что ты скажешь о моей женщине?

— Твоей женщине?

— Той, что открыла тебе дверь.

— Я подумала, что это служанка…

Она умолкла, заливаясь краской. Тедди расхохотался:

— Слышишь, Бетти? Тебя приняли за служанку!

— Просто я занимаюсь воскресной уборкой, — донесся голос из соседней комнаты.

Тедди понизил голос:

— Ну и как она тебе?

— Тедди! — с упреком произнесла Хелен и оперлась на подлокотник дивана, подумывая об уходе.

— Что скажешь, если я возьму ее в жены? — доверительным тоном спросил он.

— Тедди! — теперь уже возмутилась она; с первого взгляда было понятно, что эта женщина не принадлежит к их кругу. — Ты, разумеется, шутишь. Она явно старше тебя… И ты же не глупец, чтобы таким манером разрушать свое будущее.

Он не ответил.

— Быть может, у нее музыкальный дар? — допытывалась Хелен. — Она помогает тебе в работе?

— Она не знает ни единой ноты. Впрочем, как и ты, но музыки во мне самом хватит и на двадцать жен.

Представив себя в этой двадцатке, Хелен встала с видом оскорбленного достоинства.

— Я прошу тебя только об одном: подумай, как это повлияет на твою мать — и на всех, кому ты небезразличен… До свидания, Тедди.

Он последовал за ней до подножия лестницы и в последний момент с нарочитой небрежностью сообщил:

— Собственно, мы уже два месяца как женаты. Она работала официанткой в кафе, куда я часто захаживал.

Хелен сознавала, что ее реакцией на это известие должны стать гнев и холодное презрение, но вместо этого почувствовала, как к глазам подступают слезы, — удар пришелся по ее гордости и самолюбию.

— И ты действительно ее любишь?

— Я ее очень ценю — она добрый человек и хорошо обо мне заботится. Но любовь — это нечто другое. Я по-настоящему любил тебя, Хелен, но теперь это чувство уже умерло. Полагаю, мои чувства лучше всего выражаются посредством музыки. Когда-нибудь, возможно, я полюблю другую женщину, — а может, ты так и останешься единственной любовью в моей жизни. Прощай, Хелен.

На сей раз она была тронута.

— Желаю тебе счастья, Тедди. Приходите с женой к нам на свадьбу.

Тедди ответил неопределенным кивком. После ухода Хелен он в задумчивости вернулся в свою комнату.

— Это та самая кузина, в которую я был влюблен, — сказал он.

— Был, а теперь нет? — Безмятежное лицо Бетти оживилось интересом. — Она такая милашка.

— Мне с ней не было бы так хорошо, как с простой крестьянкой вроде тебя.

— Вечно думаешь только о себе, Тедди Ван Бек.

Он засмеялся:

— Так и есть, но ты все равно меня любишь, верно?

— Это слишком серьезное слово.

— Ладно-ладно. Я напомню тебе об этом, когда в следующий раз будешь умолять меня о поцелуе. Знал бы мой дед, что я женюсь на ирландской деревенщине, он бы перевернулся в гробу. А теперь убирайся и дай мне закончить работу.

Он сел к роялю, заложив за ухо карандаш. На лице появилось сосредоточенное выражение, взгляд с каждой минутой становился все более напряженным, пока в глазах не загорелся свет, и вот уже зрение скоординировалось с предельно обострившимся слухом. Теперь ничто в облике Тедди Ван Бека не напоминало о недавнем визите, серьезно нарушившем его душевное спокойствие этим воскресным утром.

II

Миссис Кассиус Рутвен и ее подруга, обе в шляпках с откинутыми вуалями, сидели в автомобиле на краю поля.

— Молодая женщина играет в поло, надев бриджи, — вздохнула миссис Рутвен. — И это дочь Эми Ван Бек! Когда Хелен еще только создавала женскую команду, я понадеялась, что она ограничится юбкой-брюками. Но ее муж, похоже, не имеет ничего против — вон он подбадривает ее криками. Чему тут удивляться, им всегда нравились одни и те же вещи.

— В обоих чувствуется порода, — заметила вторая женщина не без самодовольства, подразумевавшего, что она готова признать их ровней себе. — Глядя на эту пару, никогда не подумаешь, что у них далеко не все ладно.

Она намекала на роковой просчет Стюарта во время биржевой паники 1907 года. Он унаследовал отцовские дела в неважном состоянии и попытался поправить их игрой на бирже, но неверно оценил ситуацию. При этом честь его задета не была, и знакомые от него не отвернулись, однако его небольшой капитал растаял без следа, и с Уолл-стрит пришлось распрощаться.

Сейчас он стоял в группе мужчин, уже готовых к следующей игре, и отмечал про себя ошибки, о которых надо будет сказать Хелен после матча: она слишком рано выключалась из игровых эпизодов и несколько раз упустила возможность перехватить мяч. Ее пони двигался вяловато, но тут ничего не поделаешь, такой достался — все пони были взяты из чужой конюшни. И все же Хелен была лучшей среди игроков обеих команд, а когда на последней минуте она спасла свои ворота от верного гола, зрители разразились аплодисментами.

— Отлично! Молодец, девчонка!

На Стюарта взвалили малоприятную задачу: сообщить женским командам, что их матч после этого периода не будет продолжен. Они вышли на поле с часовым опозданием, а теперь игроки из Нью-Джерси уже заждались своей очереди. Когда Хелен направила пони к стойлам, он срезал угол поля и пошел рядом, предчувствуя ее гневную реакцию на известие. Разгоряченная игрой, она была прекрасна — на щеках румянец, глаза триумфально сияют, дыхание учащено. И он не решился выложить ей все сразу.

— Хорошо сыграно — я о последнем сейве.

— Спасибо. Я чуть не сломала руку. Как тебе моя игра в целом?

— Ты была лучше всех.

— Знаю.

Он подождал, когда она слезет с пони и передаст его конюху.

— Хелен, похоже, я нашел работу.

— И какую же?

— Только не отвергай идею с ходу. Гас Майерс предложил мне заведовать его конюшней. Восемь тысяч в год.

Хелен несколько секунд обдумывала эту новость.

— Жалованье вполне приличное. И потом, ты сможешь брать его лучших пони для игры.

— А главное, нам нужны эти деньги. Если соглашусь, мои доходы сравняются с твоими и жить станет куда легче.

— Доходы сравняются… — повторила Хелен, почти сожалея о том, что он уже не будет нуждаться в ее помощи. — Не удивлюсь, если окажется, что у Гаса Майерса есть на тебя еще кое-какие планы. Он хочет пролезть в высшее общество?

— Думаю, не без этого, — согласился Стюарт, — и если я смогу ему помочь, почему бы и нет? Кстати, он пригласил меня в гости сегодня вечером, ужин без дам.

— Что ж, иди, — молвила Хелен рассеянно.

Стюарт проследил за ее взглядом и увидел кургузый двухместный автомобиль, только что припарковавшийся у канатов на краю поля.

— Вот и твой старый друг Тедди, — сухо заметил он. — Точнее сказать, твой новый друг Тедди. В нем неожиданно проснулся интерес к конному спорту. Должно быть, он думает, что этим летом лошади не кусаются.

— Ты сегодня явно не в духе, — сказала Хелен. — Знаешь ведь прекрасно: одно твое слово — и я с ним никогда больше не увижусь. Для меня важнее всего на свете — быть рядом с тобой.

— Я это знаю, — вздохнул он. — Просто теперь я торгую лошадьми и больше не посещаю клубы, а это сказывается на манерах. И еще я знаю, что у Тедди сейчас много поклонниц, он становится знаменитостью, но, если он вздумает закрутить роман с тобой, клянусь, я разобью его чертов рояль о его голову… Ах да, вот еще что, — сменил он тему, заметив, что ньюджерсийцы уже выезжают на поле. — Этот период был для вас последним…