Леонтий Иерусалимский - Полемические сочинения против монофизитов

• Название: Полемические сочинения против монофизитов
• Автор: Леонтий Иерусалимский
• Издательство: Текст
• Жанр: Религия
• Год: 2011
• ISBN: ISBN 978–5–903298–09–9

В книге собраны полемические сочинения, направленные против монофизитов и написанные православными халкидонитами: Леонтием Иерусалимским (VI‑VII вв.) и Феодором Абу-Куррой (VIII‑IX вв.), а также догматико-ересеологический трактат Леонтия, схоластика Византийского (вторая половина VI в.) «О сектах». Публикация данных сочинений, впервые переведенных на русский язык (трактат Абу-Курры впервые переводится и на современный европейский язык), существенно уточняет и расширяет представление российских читателей о характере и существе полемики с монофизитами и некоторыми другими еретиками по вопросам христологии и церковной истории как в самой Византийской империи, так и за ее пределами.

Книга предназначена для богословов, философов, историков и всех, интересующихся судьбами Церкви.

---

Наконец, мы укажем на тех, кто говорил о двух [природах], но не только это, но и покажем, что они явно отвер — ыли одну природу, выдвигаемую против нас, о которой говорят наши противники, так чтобы с нашей стороны ничего I к* осталось [без употребления], что было бы полезно для их полного ниспровержения.

Итак, первым делом следует услышать определения Христа, какие были провозглашены 1817С отцами. Вот, как они говорят:

Что есть Христос, Которому мы поклоняемся:

Афанасий: "Тот же самый Бог и человек, один по существованию (vnag^iv), всецелый по обоим"[90]. Что же это — "по обоим", и что такое "Бог и человек"? Скажи нам, природы ли это, или нет?

Василий о том, что есть Христос: "Божество, пользующееся одушевленной плотью"[91].

Григорий о том, что есть Христос: "Новое смешение, Бог и человек, единый из двух, и оба через одного"[92]. 1817D Его же: "Смешение Бога и плоти через посредство наделенной умом души, опосредующей между Божеством и дебелостью плоти"[93]; "Будучи Сыном Божиим и став Сыном Человеческим, оба — один Сын и Бог, поскольку сильнейшее из них препобедило. Итак, Он — два, то, что побеждено и то, что победило"[94]; "человечество помазано Божеством и стало подобно помазавшему и, так сказать, единым с Богом"[95]. Кирилла, что есть Христос: "Один Сын, Бог и человек, Тот же есть и понимается как то и это"[96]; "Слово и Сын Божий очеловечившийся и воплотившийся"[97]; "Бог, соблаговоливший в восприятии плоти, умственно одушевленной, стать и человеком"[98]; "Единая природа Бога Слова воплощенная"[99]. 1820А Итак, если [отцы], давшие эти определения, согласны н своей мысли сами с собой и друг с другом, как они могли 11 С знать того, что обе [природы], сошедшиеся во Христе, сохраняются, хотя иногда они говорят об одной природе Бога Слова воплощенной? Если слово "обе" в собственном смысле означает две реальности (а не три и не одну), и в то же иремя эти реальности не просто некие привходящие вещи или голые фантазии, но суть некие сущности, то что нам, исходя из этих выражений, остается мыслить, как не то, что но Христе две природы, соединенные в одной Его ипостаси? Но давайте пробежим и те свидетельства из отцов, которые ясно напоминают о природах Христа, в особенности же те, которые наши противники не решаются исключить [из рассмотрения].

1820В Григорий Богослов: "Две ведь природы — Бог и человек, как [есть] душа и тело, но не два сына и не два человека"[100].

Григорий: "Итак, оба (а|афсо) в том же самом — один, Бог вместе и человек, Еммануил"[101].

Каково же, как говорят отцы, соединение [природ] во Христе?

Григорий Богослов: "Если кто‑либо говорит, что действовало [в Нем Божество] по благодати, как у пророков, но не сугцностно было связано и сопряжено, да лишится он лучшего [то есть Божественного] действия"[102].

182 °C Кирилл, из объяснения его собственных глав: "С необходимостью мы, борющиеся с доводами Нестория, говорим, что произошло единение по ипостаси"[103].

Он же, из "Письма к Суккенсу": "Следовательно, хотя и говорят о природе человечества и Божества применительно к Еммануилу, однако, человечество стало собственным Слову, и единый Сын познается [уже] вместе с ним"[104]. Что же, то, что делает нечто своим собственным и то, что делается собственным ему в одной усваивающей ипостаси, — природы, или нет?

Он же: "нам [свойственно] говорить, то есть именовать две природы, 1820D вплоть до признания различия между Логосом и плотью"[105]. Итак, ясно, что тот, кто не говорит о двух природах, отрицает и различие и не признает его во Христе.

Он же из "Глафиры": "Он приказывает, чтобы были взяты две малые, живые, чистые птицы, — он говорит, — чтобы ты мог понять на примере пернатых, что небесный Человек, одновременно и Человек, и Бог, в двух природах, поскольку Он явился различаемый в каждом логосе[106], подобающем [Ему]. Логос ведь, от Отца воссиявший, был во плоти, воспринятой,] от жены"[107].

Григорий Богослов: "Можно сказать, что Он — Бог не С лова, но видимого, ибо как Он мог бы быть Богом Того, Кто Сам — Бог? Как и Отцом Он зовется не видимого, но Слова, ибо, в то время, как природы различаются в мысли, различаются и их имена"[108]. Заметь, он говорит не то, что 1821А природы существуют [лишь] в мысли, но что они различается по помышлению, которое имеется о них.

Он же: "поскольку срастворяются как природы, так и именования, и проникают (tcЈolxcooouctcuv) друг в друга по причине[109] их сращенности"[110].

Василий, из "Против Евномия I": "Не два говорим, что Бог отдельно и человек [отдельно] — ибо Он был един, — хотя по примышлению мы заключаем о каждой из природ, ибо Петр не думал о двух, когда говорил о Христе, пострадавшем за нас во плоти (см. 1 Пет. 4, I)"[111]. Тот же великий Насилий говорит против Евномия, что есть один род примышления (enivoiav), который является 1821В истинным умным созерцанием, и другой [род], в соответствии с ложными придуманными образами, как это имеет место у ми — фотворцев и художников. Итак, если речь о примышлении, которое относится к "Богу и человеку", то оно истинно, но, если к примышлению: "по отдельности", то оно придуманное. Ведь только подчеркивая различие друг от друга соединенных, мы отличаем каждую из них от [вещей] воображаемых до тех пор, пока не познаем, что является особенным для одной, а что — для другой.

Его же: "Из этого ты должен понять, как в одном и том же Христе может быть показана истина каждой из природ"[112].

Григорий Богослов: "Он был послан, но как человек, ибо Он был двояк"[113].

1821 С Кирилл из [послания] "К императору Феодосию": "Мы признаем, что мужи богословы считают некоторые евангельские выражения о Христе — общими как относящиеся к одному Лицу, другие же по причине различия двух естеств принимают раздельно, как относящиеся к двум природам; [при этом] они богоприличные [выражения] прилагают к Его Божеству, а человекоприличные — к Его человечеству"[114].

[Григорий Назианзин] Богослов, из "Второго слова о Сыне": "И то, и другое — едино; однако не по природе, но по схождению"[115].

Кирилл: "После единения мы, конечно, не разделяем природ одну от другой и не рассекаем на два сына одного и неделимого Христа"[116].1821D Итак, ясно, что, хотя и нераздельные, он признает природы после единения, а не одну I фироду.

Григорий Нисский из "Против Евномия": "Человеческая природа не животворит Лазаря, как и не плачет над лежащим [мертвым] бесстрастная Сила", и далее: "Посредника между Богом и человеком (1 Тим. 2, 5), как Его именовал божественный Апостол, — никакое иное [имя] не обозначает гак, как имя" Сын", ибо оно равным образом приложимо к каждой природе, божественной и человеческой"[117].

Златоуст из "Против аполлинариан": "Как только Божественная природа вселилась в телесную природу, обе имеете совершили Единого Сына, одно 1824А Лицо, познаваемое, конечно же, несмесным и нераздельным образом, не в одной и единственной природе, но в двух совершенных. Ведь в одной, как может быть несмесность, как может быть нераздельность, как вообще можно говорить о единстве? Ведь одна природа не может быть единена сама с собой, или же смешана с собой, или разделена с собой"[118]. И немного далее: "Потом, перескакивая на другое, они говорят, что не следует говорить о двух природах после единения. Обратитесь к смыслу сказанного: вы говорите о единении, но вы никогда не найдете, чтобы было единение одной природы"[119]. И немного ниже: "Еще они выдвигают такое возражение: "Разве мы не приемлем тело и кровь Божии с верою и благочестием?" Да, это должно быть признано, но говорится, что Божество обладает этим не потому, что обрело тело и кровь по природе прежде Своего воплощения, но потому, что усвоило Себе то, что принадлежит плоти. Что за 1824В нелепость! Что за нечестивое помышление! В самом деле, ведь они подвергают опасности честь Божества, а также не тверды и в исповедании Господнего тела истинным телом. Ведь они, путем измышления слов, воображают, что это тело обратилось в Божество, выводя из этого [свое учение] об одной природе. Чья же это природа, они сказать не могут"[120]. И немного далее: "Да бежим тех, кто разделяет: хотя природа и двойственна, единство — нераздельно и неотделимо, исповедуемое в одном Лице Сыновства (Ы6тт]тос;) и в одной Ипостаси. Да бежим тех, кто измышляет одну природу после единения, ибо с помощью понятия об одной природе они готовы приписать страдания бесстрастному Богу"[121].

1824 С Кирилл, из "Второго Слова против Нестория": "Исповедуй Одного, не разделяя природы, зная, что у плоти одно определение [или: "логос"], а у Божества — [другое], соответствующее лишь Ему Одному"[122]. Видишь, он ясно призывает его не упразднять двойства, но также и не разделять это двойство природ, и хочет, чтобы он признал не только количество [т. е. двойство природ], но и различие между логосом одной [природы] и другой, ибо он говорит о природах [во множественном числе] и о разных определениях [или: "логосах этих природ"].