Уилбур Смит - Голубой горизонт

• Название: Голубой горизонт
• Автор: Уилбур Смит
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-066973-8

Африка.

Земля, где выживают только самые сильные. Самые смелые. Самые безжалостные. Неистовые в страсти, беспощадные в мести и ненависти. Такие, как Джим из могущественного клана Кортни.

Молодой Кортни отправляется на завоевание непокорного континента. Но, с первого взгляда влюбившись в пленницу голландских моряков, он рискует жизнью ради ее свободы.

Теперь Джим – один против целого материка, который таит в себе массу опасностей.

Теперь его и его любимую ждет, казалось бы, неминуемая гибель.

Но Джима Кортни не пугает опасность. Он готов сделать многое, а если надо, то и рискнуть собственной жизнью!..

---

– Спокойней, мой дорогой. Вот так. Спокойней, спокойней! – шептал он. Но жеребец топал и пытался вырваться. Джим закричал Баккату: – Что это? Что происходит?

– Лев, – тяжело дыша, ответил Баккат. – Подлый демон! Он обошел нас по ветру и испустил свою зловонную мочу, чтобы лошади учуяли. А львица поджидает тех, кто убежит.

– Милосердный Христос! – воскликнул Джим. – Даже я чую!

Невыносимая кошачья вонь застыла в горле – отвратительней мочи любого кота. Драмфайр снова встал на дыбы. Запах сводил его с ума. Жеребец словно взбесился. Джим понял, что на этот раз не удержит его. Он по-прежнему обеими руками держался за шею Драмфайра, но ногами едва касался земли. Драмфайр сорвался в галоп и потащил за собой Джима.

– Львица! – закричал Баккат. – Берегись! Львица поджидает тебя!

Копыта Драмфайра стучали по каменистому грунту, и Джиму показалось, что руки его вырывает из суставов плеч.

– Пусть идет, Сомойя. Тебе его не остановить! – кричал ему вслед Баккат. – Львица убьет вас обоих.

Джим сложился вдвое и, когда его ноги коснулись земли, оттолкнулся и сел на спину Драмфайра. Легко удерживая равновесие на бегущем жеребце, он выхватил из кобуры пистолет Кайзера и одним движением взвел курок.

– Справа от тебя, Сомойя. – Голос Бакката отдалялся, но Джим вовремя услышал предупреждение. Он заметил движение, когда львица вышла из укрытия и побежала справа от него. В слабом лунном свете она казалась призрачно бледной, неслышной, огромной и страшной.

Джим поднял пистолет и наклонился вперед. Он пытался сдержать бег жеребца, сжимая бока лошади коленями, но Драмфайр словно не чувствовал. Джим видел, как львица опередила их и присела, готовясь к прыжку. Потом взвилась, устремившись прямо на Джима. Времени прицелиться не было. Джим инстинктивно направил ствол ей в морду. Она была так близко, что он видел протянутые к нему передние лапы с выпущенными страшными кривыми когтями. Ее раскрытая пасть казалась черной ямой. Зубы сверкали в лунном свете, как фарфоровые, и, когда львица заревела, горячий трупный запах ударил Джиму в лицо.

Вытянув до предела руку, он выстрелил; вспышка ослепила его. Львица всей тяжестью ударила в них. Даже Драмфайр пошатнулся под этой тяжестью, но удержался и продолжал скакать. Джим почувствовал, как когти львицы вцепились в его сапоги, но соскользнули. Огромное тело упало, покатилось по камням и застыло неподвижной грудой.

Джим не сразу понял, что вышел из схватки невредимым. Потом он сразу подумал о лошади. Наклонившись вперед, он обнял Драмфайра за шею и стал успокаивать:

– Все кончено, мой хороший. Вот так! Вот умница.

Уши жеребца дернулись: он слушал голос Джима. Постепенно Драмфайр перешел на быстрый шаг и наконец просто на шаг. Но как только почувствовал запах львицы, занервничал и задергал головой.

– Львица мертва! – крикнул Баккат из темноты. – Пуля попала ей в пасть и вышла из черепа сзади.

– А где лев? – крикнул в ответ Джим.

И словно в ответ, они услышали рев льва с вершины горы, не менее чем в миле от них.

– Она теперь ему бесполезна, и он бросил свою подругу, – усмехнулся Баккат. – Трусливый вор.

Джиму было очень трудно уговорить Драмфайра вернуться туда, где рядом с тушей львицы стоял Баккат. Жеребец по-прежнему нервничал.

– Никогда не видел его таким испуганным! – воскликнул Джим.

– Ни одно животное не выносит запаха мочи или крови льва, – ответил Баккат.

И вдруг одновременно они воскликнули:

– Вот оно! Мы нашли выход!

* * *

Было уже далеко за полночь, когда они добрались до гребня хребта над лагерем Кайзера. Там догорали костры, но часовые не спали.

– Просто легкий ветерок с востока.

Джим держал голову Драмфайра, успокаивая его. Жеребец по-прежнему дрожал и потел от ужаса. Даже голос и рука Джима не могли его успокоить. Как только туша львицы, которую Джим тащил за собой на буксире, дергалась вперед, Драмфайр закатывал глаза, так что в лунном свете блестели белки.

– Надо держаться против ветра, – прошептал Баккат. – Их лошади не должны учуять запах, пока мы не подготовимся.

Они заглушили стук копыт Драмфайра, надев ему на ноги кожаную обувь, и закутали все металлические детали упряжи. Когда они огибали вражеский лагерь с запада, Баккат прошел вперед, желая убедиться, что путь свободен.

– Даже Ксиа должен иногда спать, – прошептал Джим Баккату, но тот сомневался. Они приближались медленно, пока не оказались в половине пистолетного выстрела от границы бивака, откуда на фоне слабого света костров были отчетливо видны часовые.

– Дай мне твой нож, Сомойя, – прошептал Баккат. – Он острей моего.

– Если потеряешь, я в обмен заберу оба твоих уха, – ответил Джим, протягивая нож.

– Жди моего сигнала.

Баккат исчез в своей манере, необъяснимо внезапно, словно растаял в воздухе. Джим, стоя у головы Драмфайра, зажал рукой храп жеребца, чтобы помешать ему заржать, когда он учует запах других лошадей.

Тенью приближался Баккат к кострам, и его сердце дрогнуло, когда он увидел Ксиа. Его враг сидел за вторым костром, закутавшись в каросс. Баккат видел, что глаза Ксиа закрыты, он клевал носом, готовый вот-вот соскользнуть в сон.

– Сомойя был прав. – Баккат улыбнулся. – Он иногда спит.

Тем не менее он держался подальше от Ксиа, но презрительно пробрался совсем рядом с капралом Рихтером, караулившим лошадей. Первой лошадью на его пути была серая кобыла Кайзера. Подползая к ней, Баккат начал издавать гортанный, низкий, успокаивающий звук. Серая переступила с ноги на ногу и насторожила уши, но не издала ни звука. Баккату потребовалось несколько мгновений, чтобы перерезать три пряди удерживавшей лошадь веревки. Напевая свою колыбельную, он перешел к следующей лошади в ряду и аккуратно надрезал удерживавшую ее веревку.

Он уже был на половине ряда, когда услышал, как капрал Рихтер закашлялся и сплюнул. Баккат прижался к земле и лежал неподвижно. Он слышал шаги Рихтера вдоль линии и видел, как капрал прошел вдоль лошадей и потрогал веревку серой кобылы. В темноте он не заметил надреза на ней. На ходу он едва не наступил на Бакката. Добравшись до конца ряда, он расстегнул ширинку и начал шумно мочиться. А когда возвращался, Баккат заполз под брюхо лошади, и Рихтер даже не посмотрел в его сторону. Он вернулся к своему месту у костра и что-то сказал Ксиа. Тот ответил.

Баккат дал им несколько минут на то, чтобы снова удобно устроиться, и пополз вдоль ряда лошадей, надрезая их недоуздки.

Джим услышал сигнал – тихий крик ночной птицы. Такой убедительный, что он лишь понадеялся, что это Баккат, а не настоящая птица. «Теперь возврата нет!» Он взлетел на спину Драмфайра. Взвинченный жеребец не нуждался в понуканиях, и, почувствовав прикосновение ноги Джима, двинулся вперед. Туша львицы поволоклась за ним; ее брюхо было распорото, зловонные внутренности вываливались из брюшной полости и тащились следом, и Драмфайр не смог больше это выдерживать. Он поскакал прямо на спящий лагерь, а Джим на его спине орал, выл и размахивал над головой шляпой.

Баккат выскочил из темноты на дальней стороне и испустил невероятно громкий для такого маленького тела звук. Это была совершенная имитация львиного рева.

Капрал Рихтер, едва проснувшись, встал и выстрелил из мушкета в проносящегося мимо Джима. Пуля миновала Драмфайра, но попала в одну из привязанных лошадей, разбив ей переднюю ногу. Лошадь заржала, дернулась, порвала подрезанный недоуздок, упала на спину и забила поднятыми ногами. Остальные солдаты просыпались и тоже хватались за мушкеты. Паника оказалась заразительной, и они стреляли по воображаемым нападающим, выкрикивая призывы и приказы.

– Это ублюдок Кортни! – взревел Кайзер. – Это он! Стреляйте в него! Не дайте ему уйти!

На лошадей обрушились крики и вопли, залп мушкетного огня и, что страшнее всего, запах крови и внутренностей льва. Прошлой ночью на них несколько раз нападал львиный прайд, и воспоминание об этом еще не стерлось. Лошади не выдержали. Они натягивали веревки, лягались, вставали на дыбы и ржали от ужаса. Одна за другой веревки лопались, и лошади освобождались. Они повернули по ветру и плотным табуном унеслись в ночь. Сразу за ними скакал на Драмфайре Джим. Из темноты метнулся Баккат, ухватился за его стремя. Драмфайр понес и его, а Баккат продолжал реветь, как разъяренный лев. За ними в пыли бежали Кайзер и его солдаты, они гневно орали и стреляли, едва успевая перезаряжать.

– Остановите их! – кричал Кайзер. – У них наши лошади! Остановите их!

Он споткнулся о камень и упал, тяжело дыша, сердце у него колотилось так, словно вот-вот разорвется. Кайзер посмотрел вслед исчезающему табуну, и на него обрушилось понимание катастрофы. Он со своими людьми застрял в горном бездорожье, в десяти днях пути от цивилизации. Припасов у них мало, но даже то, что есть, они не смогут унести с собой.