Уилбур Смит - Голубой горизонт

• Название: Голубой горизонт
• Автор: Уилбур Смит
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-066973-8

Африка.

Земля, где выживают только самые сильные. Самые смелые. Самые безжалостные. Неистовые в страсти, беспощадные в мести и ненависти. Такие, как Джим из могущественного клана Кортни.

Молодой Кортни отправляется на завоевание непокорного континента. Но, с первого взгляда влюбившись в пленницу голландских моряков, он рискует жизнью ради ее свободы.

Теперь Джим – один против целого материка, который таит в себе массу опасностей.

Теперь его и его любимую ждет, казалось бы, неминуемая гибель.

Но Джима Кортни не пугает опасность. Он готов сделать многое, а если надо, то и рискнуть собственной жизнью!..

---

– Свинья! – заорал он. – Я доберусь до тебя, Джим Кортни! Я не успокоюсь, пока не увижу тебя на виселице, пока черви не заполонят твой череп и не начнут выползать из твоих глазниц. Клянусь в этом всем святым, и пусть Господь будет мне свидетель!

Сбежавшие лошади держались вместе, Джим подгонял их. Он перерезал веревку, на которой тащил тушу львицы, и, избавившись от этого зловонного бремени, Драмфайр сразу успокоился. Через милю табун перешел с галопа на быстрый шаг, но Джим продолжал его гнать. Спустя час он понял, что солдатам в тяжелой обуви, несущим вооружение и припасы, их не догнать. И перевел лошадей на легкую рысь – так они могли двигаться часами.

До нападения на лагерь Кайзера Джим отправил Заму и Луизу на Трухарт и мулах вперед. Они вышли на несколько часов раньше, но спустя час после восхода Джим их догнал. Встреча была радостной.

– Мы слышали ночью выстрелы, – сказала Луиза Джиму, – и боялись худшего, но я молилась за тебя. И не переставала, пока минуту назад не услышала твой крик.

– Это нам и помогло, Ежик. Ты, должно быть, первая по молитвам.

Хотя Джим улыбался, он испытывал почти непреодолимое стремление снять ее со спины Трухарт, прижать к себе и приласкать – такой она казалась бледной, слабой и утомленной. Но вместо этого сам спрыгнул с седла.

– Разведи костер, Зама, – приказал он. – Теперь можно согреться и отдохнуть. Черт меня побери, если мы не съедим последний кусок мяса, не выпьем последний глоток кофе и не будем спать, пока сами не проснемся. – Он рассмеялся. – Кайзер идет обратно в колонию пешком и какое-то время не будет доставлять нам неприятностей.

На этот раз Джим не позволил Луизе отказаться от чашки кофе, и, попробовав горькую жидкость, она перестала сопротивляться и с благодарностью выпила остальное. Кофе почти сразу оживил ее. Она перестала дрожать, и легкая краска вернулась на ее щеки. Она даже слабо улыбалась грубым шуткам Джима. Каждый раз как котелок пустел, Джим заливал его кипятком. Каждая следующая порция кофе была все менее крепкой, но все равно восстанавливала силы, и Джим снова сделался весел и боек. Он описывал Луизе, как Кайзер повел себя при неожиданном нападении, изображая, как полковник бежал босиком, размахивал шпагой над головой, выкрикивал угрозы и все время спотыкался. Луиза смеялась до слез.

Джим и Зама осмотрели захваченных лошадей. Те были в хорошем состоянии, если учесть проделанный долгий и трудный путь. Лучшей в табуне была серая лошадь Кайзера. Кайзер назвал ее Зен, но Джим перевел: Холодок.

Теперь, с таким количеством запасных лошадей, они смогут быстро проехать к месту встречи на реке Гариеп. Но вначале Джим дал лошадям возможность отдохнуть и покормиться: он знал, что сейчас Кайзер им не помешает. Луиза воспользовалась передышкой. Свернувшись под кароссом, она сразу уснула. И лежала так неподвижно, что Джим встревожился. Он осторожно приподнял край шкуры, чтобы убедиться, что она дышит.

Этим утром незадолго до встречи с Замой и Луизой Джим заметил небольшое стадо из четырех или пяти болотных козлов, которые паслись выше по склону в долине. Теперь он оседлал Холодок, а Баккат сел без седла на другую захваченную лошадь. Джим оставил Луизу спать под охраной Замы, и они поехали назад, туда, где видели болотных козлов. Те перешли на другое место, склон оказался пуст, но Джим знал, что животные вряд ли ушли далеко. Стреножив лошадей, они оставили их пастись на участке свежей травы с пушистыми розовыми метелками, зреющими на весеннем солнце.

Баккат взял след козлов сразу под вершиной и быстро двинулся по нему по каменистой поверхности, Джим – за ним. На противоположном склоне хребта они увидели стадо – животные улеглись за большими камнями, которые защищали их от холодного ветра. Баккат подвел Джима совсем близко, и тот полз, как леопард, держа мушкет на сгибе локтя. Подобравшись на семьдесят шагов, Джим понял, что дальше идти нельзя: встревожишь стадо. Он выбрал жирную серовато-коричневую самку, которая лежала, отвернувшись от него. Джим знал, что на расстоянии в сто шагов пуля из мушкета отклоняется вправо на три дюйма, поэтому для устойчивости уперся локтем в колено и ввел поправку на цель. Пуля ударила в основание черепа, раздался такой звук, словно спелая дыня упала на каменный пол и раскололась. Самка не двинулась, только уронила голову на землю. Стадо бросилось прочь, размахивая белыми хвостами и издавая тревожные крики.

Самку освежевали и выпотрошили, пожирая за работой свежую печень. Она оказалась средней величины, молодая и упитанная. Шкуру, голову и внутренности оставили, а мясо, сгибаясь под его тяжестью, отнесли к лошадям.

Добычу навьючили на спину Холодка, Баккат набил свой мешок для пищи кусками свежего мяса, и они расстались. Вооруженный подзорной трубой Джима, Баккат отправился наблюдать за Кайзером и его людьми. Джим хотел точно знать, что, лишившись лошадей, они отказались от преследования и начали долгий трудный путь по горам к далекой колонии. Джим не собирался сразу верить, что полковник сделает то, чего от него ожидают: он научился уважать упорство Кайзера и силу его ненависти.

Джим добрался до лагеря за полдень, но Луиза все еще спала. Ее разбудил запах жареного мяса. Джим умудрился сварить слабый кофе из уже вареных зерен, и Луиза с удовольствием выпила его.

К концу дня, когда солнце садилось за далекие вершины, окрашивая их багрянцем, в лагерь вернулся Баккат.

– Я застал их в пяти милях от места нашего ночного нападения, – рассказал он Джиму. – Они отказались от погони. Бросили все имущество и припасы, которые не могли унести с собой, и даже не стали тратить время на то, чтобы сжечь их. Я принес все, что может пригодиться.

Пока Зама помогал ему разгрузить добычу, Джим спросил:

– Куда они пошли?

– Как ты и надеялся, Ксиа ведет их назад на запад, прямо к колонии. Но движутся они медленно. Большинство белых людей страдают. Их сапоги предназначены для езды верхом, а не для ходьбы. Толстый полковник уже хромает и опирается на палку. Похоже, долго так идти он не сможет: ведь до колонии не меньше десяти дней пути. – Баккат взглянул на Джима. – Ты говорил, что не хочешь его убивать. Но горы могут сделать это за тебя.

Джим покачал головой.

– Стефанус Кайзер не дурак. Он пошлет Ксиа вперед, чтобы тот привел из Кейпа свежих лошадей. Возможно, он потеряет часть брюха, но не умрет, – заявил Джим с уверенностью, которой не чувствовал. И про себя добавил: «Во всяком случае, я на это надеюсь». Он не хотел, чтобы его семью винили в смерти Кайзера.

Впервые за многие недели можно было не торопиться, уходя от преследователей. В одной из седельных сумок, брошенных Кайзером, Баккат нашел небольшой мешок муки и бутылку вина. Луиза испекла на углях плоские лепешки из пресного теста, приготовила кебаб из мяса и печени болотного козла, и они запили все это старым кларетом Кайзера. Для людей племени сан алкоголь – яд, и Баккат, пьяно хихикая, едва не свалился в костер, когда попытался встать. Меховые кароссы за день просохли после шедшего накануне дождя, путники заранее набрали ароматных кедровых дров и впервые за много дней всю ночь спали спокойно.

На следующее утро, сытые, отдохнувшие, они двинулись верхом к месту встречи у холма Голова Бабуина. Только Баккат еще страдал от последствий выпитых накануне трех глотков вина.

– Я отравлен, – жаловался он. – Я умру.

– Не умрешь, – заверил его Джим. – Предки не примут такого мошенника.

Три дня полковник Стефанус Кайзер тяжело хромал, опираясь на палку, вырезанную для него капитаном Котсом; с другой стороны полковника поддерживал Гоффель, один из солдат-готтентотов. Дорога казалась бесконечной; крутые спуски следовали за предательскими участками подъемов, где камни уходили из-под ног. За час до полудня третьего дня Кайзер понял, что дальше идти не может. Он со стоном опустился на камень у тропы, по которой они двигались.

– Гоффель, бестолочь, сними с меня сапоги! – закричал он, вытягивая ногу.

Гоффель ухватился за большой, побитый, пыльный сапог и отшатнулся, когда тот остался у него в руках. Остальные собрались вокруг и в страхе смотрели на обнажившуюся ногу. Чулок превратился в окровавленные лохмотья. Волдыри порвались, и с открытых ран свисали обрывки кожи.

Капитан Котс помигал светлыми глазами. У него были бесцветные ресницы, и поэтому взгляд казался слепым.

– Полковник! Вы не можете идти, когда у вас ноги в таком состоянии, сударь.

– Это я и говорю вам по меньшей мере последние двадцать миль, бормочущий мямля! – закричал Кайзер. – Пусть ваши люди сделают для меня носилки.

Солдаты переглянулись. Они и так были тяжело нагружены: Кайзер настоял, чтобы они забрали много снаряжения, включая его охотничье седло, складной походный стул и кровать, погребец и спальный мешок. А теперь им выпадала честь нести самого полконика.