Стивен Кинг - Страна радости

• Название: Страна радости
• Автор: Стивен Кинг
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-081235-6

Студент Девин Джонс, решивший подработать в парке развлечений «Страна радости», внезапно словно попадает в своеобразный параллельный мир.

Здесь живут по своим правилам, говорят на особом языке и очень не любят, когда кто-то задает «лишние» вопросы. Особенно – если они касаются убийства молодой девушки Линды Грей, тело которой было обнаружено в парке, в павильоне «Дом ужасов».

Пытаясь найти ответы на эти вопросы, Девин понимает: за ярким фасадом парка развлечений скрываются опасные тайны, а если разворошить прошлое обитателей «страны радости», то его собственная жизнь может непостижимым образом измениться раз и навсегда…

---

Новички, возглавлявшие крокодилий строй, видели слезы малышей (страх – еще одна детская болезнь, совсем как корь), но на их лицах читалась полная беспомощность. Да и откуда им было знать, что делать? Они работали первый день, и их тоже бросили на прорыв, проинструктировав примерно так же, как инструктировал меня Лейн Харди перед тем, как оставить управлять чертовым колесом. Но по крайней мере дети младше восьми лет не могли кататься на колесе без взрослых, подумал я, а эти малыши предоставлены сами себе.

Я тоже не знал, что делать, но чувствовал, что должен сделать хоть что-нибудь, а потому направился к детям, подняв передние лапы и отчаянно виляя хвостом (я ощущал, как он болтается сзади). И когда первые двое или трое заметили Хоуи и принялись указывать руками, меня осенило. Помогла музыка. Я остановился на пересечении Мармеладной дороги и Леденцовой авеню, прямо под двумя гремящими динамиками. Ростом под семь футов, с учетом мохнатых ушей торчком, я, без сомнений, представлял собой внушительное зрелище. Я поклонился детям, которые уже смотрели на меня, широко раскрыв глаза и рты. И принялся танцевать «Хоки-поки».

Печаль и ужас от расставания с родителями забылись, по крайней мере на время. Они смеялись, некоторые еще со слезами, блестевшими на щеках. Не решались подойти вплотную, во всяком случае, пока я неуклюже танцевал, но сгрудились толпой. В глазах стояло только изумление – никакого страха. Они все знали Хоуи. Те, кто жил в Каролинах, видели его в дневном телешоу, и даже далекие пташки, залетевшие из Сент-Луиса и Омахи, встречали Счастливого пса в буклетах и рекламных роликах, которые крутили субботним утром в промежутках между мультфильмами. Они понимали: Хоуи – большой пес, но он добрый. Он никогда не укусит. Он – их друг.

Левую лапу влево, левую лапу вправо, левую лапу влево, и делаем все сначала. Я танцевал «Хоки-поки», и меня это заводило, потому что – как знали чуть ли не все маленькие дети Америки – для того этот танец и придумали. Я забыл, что мне жарко и неудобно в меховом костюме. Не думал о том, что трусы влезли между ягодицами. Позже у меня будет дико болеть голова, но тогда я чувствовал себя хорошо… если на то пошло, даже отлично. И знаете что? Я думать забыл про Уэнди Киган.

Когда музыка переменилась на мелодию из «Улицы Сезам», я перестал танцевать, упал на одно меховое колено и вытянул вперед руки, как Эл Джолсон.

– ХОУ-У-У-УИ! – закричала маленькая девочка, и даже спустя столько лет я помню нотку искреннего восторга в ее голосе. Она побежала ко мне, розовая юбка кружилась вокруг пухлых ножек. Пример оказался заразительным. Упорядоченный крокодилий строй рассыпался.

Дети поймут, что делать, сказал мне старожил «Страны радости», и он знал, что говорил. Сначала они облепили меня, свалили с ног, потом окружили, обнимая и смеясь. Маленькая девочка в розовой юбке вновь и вновь целовала мою морду, крича при этом: «Хоуи, Хоуи, Хоуи».

Некоторые родители, решившиеся войти в Качай-Болтай, чтобы сфотографировать детей, стояли, зачарованные не меньше своих крошек. Я пошлепал лапами, чтобы освободить немного места, перекатился на живот и поднялся, прежде чем дети успели раздавить меня своей любовью. Хотя в тот момент я тоже их любил. И это грело душу.

Я не видел, как мистер Истербрук сунул руку в карман, достал рацию и что-то коротко сказал. Услышал только, как мелодия «Улицы Сезам» резко оборвалась, и вновь зазвучала «Хоки-поки». Что ж, правая лапа вправо, правая лапа влево… Детки все поняли сразу, их глаза не отрывались от меня, они не хотели пропустить ни одного движения.

Очень скоро мы все танцевали «Хоки-поки» на пересечении Мармеладной улицы и Леденцовой авеню. К нам присоединились и новички, которым выпало приглядывать за детьми. Будь я проклят, если к нам не присоединились и некоторые родители. Я даже поворачивал длинный хвост влево, а потом поворачивал длинный хвост вправо. С радостным смехом малыши проделывали то же самое, только с невидимыми хвостами.

Когда песня закончилась, я энергично взмахнул левой лапой (так уж вышло, что в этот момент в ней оказался хвост, а потому я чуть не вырвал проклятую хреновину, доставившую мне столько хлопот), мол, «за мной!», и повел детей к «Веселому дому Хоуи». Они послушно пошли, как дети Гамельна за дудочником, и ни один не плакал. На самом деле это был не лучший день моей блестящей (без преувеличений) карьеры в роли Хоуи, Счастливого пса, но уж точно не самый худший.

* * *

Когда все они благополучно вошли в «Дом Хоуи» (маленькая девочка в розовой юбке остановилась в дверях, чтобы помахать мне на прощание рукой), я развернулся на сто восемьдесят градусов и остановился, но мир продолжил вращение. Пот заливал глаза, детский городок Качай-Болтай и все остальное двоилось. Я зашатался на задних лапах. Все представление, от первых движений «Хоки-поки» до прощального взмаха руки маленькой девочки, заняло только семь минут – максимум девять, – но они вымотали меня донельзя. Я потащился в ту сторону, откуда пришел, не зная, что мне теперь делать.

– Сынок, иди сюда.

Мистер Истербрук. Он держал открытой дверь в подсобку закусочной «Приятного аппетита». Возможно, я пришел сюда именно через нее, но тогда, снедаемый тревогой и волнением, не обратил на это внимания.

Он провел меня в подсобку, закрыл за нами дверь, расстегнул молнию на спине костюма. На удивление тяжелая голова Хоуи свалилась с моей, пылающая, потная, пока еще по-зимнему белая кожа принялась впитывать благословенный кондиционированный воздух. По ней тут же побежали мурашки. Я делал отрывистые глубокие вдохи.

– Присядь на ступеньки, – предложил мистер Истербрук. – Я через минуту вызову машину, но сейчас тебе надо отдышаться. Первый выход в образе Хоуи всегда дается тяжело, да и представление, которое ты устроил, отняло много сил. Замечательное представление.

– Спасибо, – удалось выдавить мне. Только оказавшись в спокойном, прохладном месте, я осознал, что практически вплотную подошел к пределу своих возможностей. – Премного вам благодарен.

– Опусти голову, если чувствуешь, что теряешь сознание.

– Все в порядке. Голова, правда, болит. – Я достал одну руку из костюма Хоуи и вытер лицо, по которому градом катил пот. – Вы меня просто спасли.

– Максимальное время, в течение которого можно носить костюм Хоуи в жаркий день – я говорю про июль и август, когда влажность высокая, а температура выше девяноста градусов[13], – пятнадцать минут, – объяснил мистер Истербрук. – Если кто-то попытается сказать тебе иное, пошли его прямо ко мне. А тебе я рекомендую проглатывать пару соляных таблеток, прежде чем надевать костюм. Мы хотим, чтобы наши сотрудники работали в поте лица, но мы не хотим вас убивать.

Он достал рацию и что-то сказал, коротко и спокойно. Пять минут спустя все тот же старожил подъехал на своем электрокаре с двумя таблетками анацина и бутылкой божественно холодной воды. Все это время мистер Истербрук беседовал со мной, предварительно с предельной осторожностью – я даже встревожился, не сломает ли он чего – опустившись на верхнюю ступеньку лестницы, которая вела к Бульвару.

– Как тебя зовут, сынок?

– Девин Джонс, сэр.

– Они называют тебя Джонси? – Ответа он дожидаться не стал. – Естественно, называют, так принято у карни, а вся «Страна радости» – слегка перелицованный ярмарочный парк развлечений. Такие места долго не протянут. «Диснеи» и «Ягодные фермы Нотта» будут заправлять в мире парков развлечений, разве что сюда не доберутся. Скажи мне, если оставить в стороне жару, как тебе первое выступление в шкуре?

– Мне понравилось.

– Почему?

– Наверное, потому что некоторые из них плакали, я думаю.

Он улыбнулся:

– И?..

– Скоро они все бы плакали, но я этого не допускал.

– Да. Ты станцевал «Хоки-поки». Гениальная идея. Откуда ты знал, что это сработает?

– Я не знал. – Хотя, если честно… знал. На каком-то подсознательном уровне.

Он улыбнулся:

– В «Стране радости» мы бросаем наших новичков… желторотых птенцов… в гущу событий безо всякой подготовки, потому что в некоторых людях – в некоторых одаренных людях – такой стресс вызывает спонтанную реакцию, необычную и ценную, как для нас, так и для наших посетителей. Ты сегодня кое-что узнал о себе?

– Господи, не представляю. Возможно. Но… могу я задать вопрос, сэр?

– Спрашивай о чем хочешь.

Я замялся, потом решил поймать его на слове:

– Оставлять детей под присмотром чужаков… оставлять детей в парке развлечений… мне кажется… ну, не знаю… это жестоко. – И торопливо добавил: – Хотя Качай-Болтай рассчитан на малышей. Тут им действительно весело.

– Ты должен кое-что понять, сынок. В «Стране радости» мы работаем вот с такой прибылью. – Он оставил крошечный зазор между большим и указательным пальцами. – Когда родители знают, что за их малышами приглядят хотя бы пару часов, они приезжают всей семьей. Если им придется нанимать няню дома, они скорее всего не приедут, и тогда наша прибыль бесследно исчезнет. Я понимаю твою логику, но у меня есть своя. Большинство малышей никогда не были в таком месте, как наш парк. Они запомнят его, как запомнят первый фильм или первый день в школе. Благодаря тебе они не запомнят своих слез, вызванных разлукой с родителями. Они запомнят, как танцевали «Хоки-поки» с Хоуи, со Счастливым псом, который появился, как по мановению волшебной палочки.