Бернет Воль - Холодный ветер в августе

• Название: Холодный ветер в августе
• Автор: Бернет Воль
• Издательство: Ладья
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1992
• ISBN: 5-7868-0007-4

В романе английского писателя рассказана история пылкой, трогательной любви прекрасной тридцатилетней женщины и шестнадцатилетнего юноши. Книга впервые издана в Англии, выдержала 14 изданий.

---

— Простите?

— М-м-м… А Вито сказал вам… м-м… где он?

— Он ушел.

— Ушел? — Он почувствовала, как ее охватывает отчаяние. Как мог он… — Я… м-м… Не хотите ли вы подняться и выпить вместе со мной…

— Простите?

— Я… я бы хотела поговорить с вами. Я спрашиваю, не могли бы вы подняться ко мне ненадолго.

— Сейчас?

— Ну да, если вы не слишком заняты.

— Это очень любезно с вашей стороны. Очень любезно.

— Ну, вы придете?

— Я приду, — сказал Алессандро. — Минут через пять. Спасибо.

— Это действительно очень смешно, — сказала Айрис. — О, черт! — Из протянутого ею Алессандро стакана пива немного выплеснулось на ковер.

Алессандро пожал плечами.

— Ну, то есть вы годитесь мне в отцы — не то, что вы выглядите старым, но вы понимаете, что я имею в виду. И я пытаюсь заполучить вашего сына — если бы я была мужчиной, я бы просила у вас руки вашей дочери.

Алессандро засмеялся.

— В этом случае, сказал он, я рад, что эта страна не соблюдает старых обычаев, потому что я был бы вынужден сказать вам, каково ее приданое. Может быть, если бы у меня была дочь, мне бы пришлось больше работать и скопить немного денег.

— Бросьте, пока вы в выигрышном положении, — сказала Айрис. — Честное слово, вы счастливчик.

— Ах, это хорошо. Холодное пиво в теплую ночь. Простите меня, ели напьюсь и буду слишком много болтать. Вито говорит мне, что когда я напиваюсь, я похож на старуху. — Он остановился и посмотрел на Айрис. — Позвольте мне кое-что сказать вам. — Его тон изменился, голос стал серьезным. — Впервые я вижу вас так близко и я хочу сказать вам, что вы очень красивая женщина. До этого момента я просто не знал, какая вы красивая. Нет, подождите… — Он поднял руку, чтобы предупредить ее восклицание. — Еще один момент. — Он улыбнулся. — Позвольте мне быть честным, я не совсем вас понимаю. Вито вас любит, это я могу понять. Но любите ли вы его? В это трудно поверить. Если бы вы — пожалуйста, простите меня, но я не говорю ничего ужасного — если бы вы просто забавлялись, я бы это понял. Намного проще. Поэтому простите меня, я на самом деле должен спросить вас, я должен знать — какие чувства вы питает к мальчику? Пожалуйста, ответьте честно. Вы можете что-нибудь сказать?

— Я бы хотела, чтобы это было так просто, — сказал Айрис и засмеялась. — Я постараюсь быть честной с вами, правда. Никакой двойной игры. Просто я не уверена, что я могу быть честной сама с собой.

Алессандро кивнул.

— Я… черт возьми, я давным-давно не испытывала подобных чувств к мужчине… к мальчику. Я… я просто повисла на нем. Почему? Кто знает. Это смешно. Я знаю, что это смешно. Я говорила это себе тысячу раз. Но в нем есть что-то такое, что-то такое случается со мной, когда я вижу его… Я не знаю… — Она сделала беспомощный жест. — Может быть, это безумная страсть. Может быть, это вообще любовь.

— Кто знает, что — любовь, а что нет? — сказал Алессандро. — Но то, что я хотел знать, это — простите меня — не были ли вы циничны. Понимаете, дело не в том, что это преступление. Я просто хочу знать.

— Самое смешное, — сказала Айрис, — каждый раз, когда я начинала говорить об этом, мне всегда хотелось плакать. Циничной. О, дружище, я цинична…

Алессандро покачал головой и вздохнул.

— Именно этого я и боялся, — сказал он.

— Простите, я не…

— Послушайте, мисс… мисс… Простите, но я должен поговорить с вами, я должен… У меня есть долг перед сыном, нет? Я отец. И я люблю своего сына, а? Итак, я должен сказать те вещи, которые могут быть не слишком приятными, вы понимаете?

— Конечно. — Айрис нахмурилась.

— Понимаете, возможно — простите меня — с вами он мужчина. Понимаете? Мы, итальянцы, достигаем зрелости очень рано, я имею в виду, физически. Но он все еще мальчик. Понимаете? И… — перебил он себя со смехом, — вы понимаете, я был мальчиком очень давно, но все же я понимаю — то, что он увидел, этот танец, он очень его ранил, очень сильно. — Он остановился.

— Я не хочу, чтобы вам было плохо. Но я хочу, чтобы вы поняли. Это мальчик, понимаете. И когда он увидел вас, женщину, которую не любит, это было… Ну, для мужчины все могло бы быть по-другому. Но он ведь никогда не думал, что вы могли быть с другим мужчиной…

— Но…

— Я знаю, может быть, вы говорили ему. Но мальчик, он как… как Адам. Он уверен, что он первый. Уверен. И единственный. Он и в это тоже верит. Он ничего не знает о завтрашнем дне. Или о вчерашнем. Только о сегодняшнем. Об этой минуте. Поэтому когда он увидел вас, когда он увидел, что другие мужчины смотрят на вас, это… это было ужасно. Вы не можете понять, как это было ужасно. Простите. — Он развел руками.

Айрис долго молчала.

— Я не хотела, чтобы он видел меня, — сказала она. — Я думала, я как-то всегда знала, что может быть так, как случилось. Я догадывалась об этом, поэтому я никогда не говорила ему.

Алессандро пожал плечами.

— Даже если бы вы ему сказала — я не думаю, что это имело бы значение. Понимаете, здесь еще одна вещь. У него — у Вито — не было матери. Это моя вина. И теперь я это очень хорошо вижу. Я был слишком эгоистичным. Может быть, я сам слишком нуждался в нем, чтобы жениться на другой женщине после того, как моя жена умерла. Может быть, я боялся жениться на другой женщине… Я чувствовал… Я чувствую, что я обуза, хромой, понимаете. Может быть, были бы еще дети, а я не смог бы их содержать. Кто знает? Но это было бы плохо для мальчика — расти без матери. И я думаю… — Он замолчал и осторожно поставил свой бокал с пивом в центр пепельницы, чтобы не испачкать столешницу. — Я думаю, что он чувствовал к вам нечто такое, что он чувствовал бы по отношению к матери. Я не говорю, что он ребенок, вовсе нет. Но я думаю, что, возможно, к его чувствам примешалось и это, а потом, понимаете…

— Он видит, как его мать снимает одежду и трясет задницей в бурлеске — о, мой Боже! — Айрис закрыла лицо ладонями.

Алессандро терпеливо смотрел на нее.

— Мне правда очень жаль, — сказал он мягко. — И вас, и Вито. Может быть, это моя вина. Мне следовало бы попытаться прекратить это. Я теперь понимаю, что я мог бы прийти к вам. Только откуда мне было знать… Простите, я прошу вас простить меня, но я думал, что это хорошо для мальчика. Я не думал, что вы действительно будете так к нему относиться.

— О, я была так глупа, — сказала Айрис, — так глупа.

Алессандро улыбнулся.

— Не слишком вините себя. Он действительно славный мальчик. Красивый мальчик. И кроме того, это бы когда-нибудь кончилось, нет?

— Кончилось? Почему? Почему оно должно было кончиться?

Алессандро сделал беспомощный жест. Затем наклонился вперед.

— Конечно, вы шутите? Вы же не думаете, что все могло так продолжаться и дальше?

— Наверно, нет, — сказала Айрис тихо, — но знаете что? Я бы хотела, чтобы так продолжалось. Вы сказали — давайте поговорим открыто — хорошо, давайте. Может быть, я сошла с ума. Может быть, я совершаю криминальное преступление, развращение малолетнего или как там это называется, но единственное, чего я хочу больше всего на свете, это чтобы Вито вернулся. Прямо сейчас, сию минуту. Это истинная правда.

— Ну, я на самом деле не знаю, что сказать, — сказал Алессандро, с трудом поднимаясь на ноги.

— Вы постараетесь помешать этому?

— Простите?

— Вы постараетесь держать его подальше от меня?

Он долго думал, прежде чем ответить.

— Нет, — сказал он наконец. — Почему я должен это делать? Сколько уже было плохого, нет? Он влюбился, он — если вы позволите — упал с кровати и ударился лбом. Что еще может с ним случиться? Возможно, он может ожесточиться, но я так не думаю. Он другой мальчик. А что касается вас, дорогая леди, то что я могу вам сказать? Вы взрослая женщина. — Он широко развел руки.

— Спасибо. Это очень благородно с вашей стороны.

— Благородно? Это слово сродни слову «хорошо». Нечто, что человек должен делать. Поверьте мне, я делаю то единственное, что я могу сделать. Ничего. Кстати, чтобы переменить тему, ваш договор об аренде заканчивается через несколько недель, нет?

— Через три недели. Потом я уезжаю на Западное Побережье.

— Ах, ну вот, понимаете? Все равно бы все кончилось.

— Я хотела бы познакомиться с вами раньше, — сказала Айрис.

— Что! Со стариком, с хромым? — Алессандро засмеялся, — нет, серьезно, вы хорошая женщина. Я благодарен вам за своего сына. — И он быстро заковылял к двери.

Вито устроился на краю пожарного гидранта, стуча по асфальту палкой. Палка выводила быструю дробь, раскатывающуюся по улице деревянным звуком. Дни становятся холоднее, подумал он. Лето почти кончилось. Асфальт был совершенно твердым. Днем он будет мягче, но сейчас он как раз хорош для бейсбола — достаточно мягкий, чтобы обеспечивать хорошее сцепление, но не вязкий. Он с удовольствием огляделся вокруг. Хорошо бы поиграть в мяч с друзьями. Он уже какое-то время не делал этого — кажется, долгое время.