Генрих Шлиман - Илион. Город и страна троянцев. Том 1

• Название: Илион. Город и страна троянцев. Том 1
• Автор: Генрих Шлиман
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-4574-1

Великая мечта, ставшая смыслом жизни, долгим и кружным путем вела Генриха Шлимана, немецкого коммерсанта, путешественника и прославившегося необыкновенными открытиями археолога-любителя, к легендарному Илиону. Ознакомившись с подробнейшим отчетом о раскопках, проведенных Шлиманом в толще холма Гиссарлык, Микенах и Тиринфе, не только специалисты-археологи, но и все интересующиеся историей смогут оценить вклад в мировую науку знаменитого энтузиаста, общепризнанного «дилетанта» и всемирно известного исследователя древнегреческих древностей, посвятившего более десяти лет поискам и раскопкам «града Приама». Особую ценность книге придает обширный иллюстративный материал и автобиография автора, сотворившего легенду о самом себе. Данная работа переведена на русский язык впервые, что делает это издание уникальным.

---

Далее профессор Вирхов [233]пишет: «Каким бы удовлетворительным ни был сам по себе результат, он не слишком полезен в вопросе хронологии. Только в Ин-Тепе-Асмаке я нашел фрагменты кирпичей в отложениях речного русла, которые свидетельствуют о том, что эти отложения – сравнительно поздние; следовательно, это должно было произойти тогда, когда люди, умевшие обжигать кирпичи, уже обитали на долине. Здесь я заметил, что эти фрагменты кирпичей встречаются не только на поверхности, но и ниже. Таким образом, с этой стороны не должно быть никаких возражений против мнения, что Ин-Тепе-Асмак перестал быть настоящей рекой только в сравнительно недавнее время».

Результат исследований Вирхова и Бюрнуфа, доказавших, что, за исключением гидрографии, долина Трои едва ли пережила какие-либо материальные изменения со времен Троянской войны, совпадает с тем, что получил профессор П.В. Форххаммер [234]в ходе исследований, которые он производил здесь в 1839 году в обществе лейтенанта (теперь адмирала) Т.Э.Б. Спрэтта. «Мы, – говорит он, – отвергаем, как полностью ошибочную, теорию, согласно которой нижняя долина могла быть сформирована наносами, образовавшимися уже после гомеровских времен, и что последние могли занести существовавший якобы порт, который некогда находился на значительном расстоянии внутрь земли. Факты решительно противоречат обеим этим теориям, и их ни в коей мере не подтверждают гомеровские поэмы. Было бы совершенно необъяснимо, как наносная почва по обеим сторонам рек могла бы образовать вертикальные берега высотой от 6 до 10 футов после их продолжения и на восточной стороне побережья, в то время как они не заполнили лагуны и в то же время были отделены от Геллеспонта песчаной насыпью. Гомер, который говорит о большой лагуне, не знает ни о порте по соседству с греческим лагерем и ни единым словом не намекает на его существование. Напротив, многие пассажи в «Илиаде» [235]доказывают, что греческий лагерь фактически находился на берегу моря или на Геллеспонте. Скилак справедливо утверждает, что расстояние от Нового Илиона до моря равняется 25 стадиям. Долина в ее современном состоянии во всех своих основных чертах является древним царством старца Приама и полем битвы Гектора и Ахилла».

Я могу также процитировать здесь то, что я написал на ту же тему двенадцать лет назад [236]: «Я проследовал по морскому берегу на запад к мысу Сигей, внимательно исследуя природу почвы, чтобы понять, могла ли она состоять, как утверждает Страбон, из наносов, образовавшихся после Троянской войны. Постепенный подъем высот Ин-Тепе, как показалось мне, немедленно опровергает предположение о том, что здесь когда-либо мог существовать залив, и я полностью убедился в этом, увидев высокие вертикальные берега маленьких речушек Ин-Тепе-Асмак и Калифатли-Асмак близ их устья в болотистой почве. Если бы почва долины произошла от наносов нынешних рек и речушек, их берега не могли бы иметь перпендикулярную высоту от 6 до 10 футов там, где земля болотистая и мягкая. Кроме того, большие глубокие лагуны на побережье долины делают невозможным то, чтобы Троянская долина могла быть образована – целиком или отчасти – речными наносами; поскольку, если бы реки отлагали наносы, увеличивая тем самым долину, эти глубокие лагуны заполнились бы первыми. Большая Стомалимна,или лагуна и болото, о которой говорит Страбон [237], все еще существует, и, несомненно, сейчас она не больше и не меньше, чем во время этого географа, поскольку вода, которая испаряется из лагуны, немедленно восполняется водой, просачивающейся из моря. Более того, течение Геллеспонта, скорость которого составляет 2 мили в час, уносит речные наносы и отлагает их на мелководье слева, вне Геллеспонта, на расстоянии множества километров от Троянской долины; то же самое течение во все времена должно было предотвращать разрастание берега».

В своей ученой работе [238]«Об азиатском береге Геллеспонта» г-н Фрэнк Калверт, который уже двадцать лет проживает в Дарданеллах, доказывает безо всякого сомнения, что рост земли на берегу прекратился и что море постепенно находит на сушу. Процитировав несколько примеров тому, как воды Геллеспонта смывали части земли на азиатском берегу над Троянской долиной, он пишет: «В настоящее время воздействие Геллеспонта на наносы рек, которые вливаются в него, можно сравнить с воздействием мощного течения большой реки у устья ее притока. Поскольку на побережье у Султание-Кале [239]и Кум-Кале [240]у устьев рек Родий и Скамандр никакого увеличения берега не возникло, это с очевидностью доказывает, что с 1453 и 1659 годов роста берега не произошло. Если принять гипотезу об исчезновении значительной части наносного перешейка Нагары (Абидос) со времен Ксеркса, тогда эта пропорция может, на основании исторических доказательств, быть датирована гораздо более ранним периодом, а именно 480 годом до н. э. Естественное геологическое свидетельство, предоставленное разрушающимися склонами берега, омываемыми морем, и узкое побережье рядом с устьями рек и их дельтами, особенно близ мысов Сигей и Ретий, доказывает, что разрушительное воздействие моря имело место задолго до исторического времени, в то время как отступление дельт доказывает, что это следует приписать изменению в относительном уровне моря и земли. Это изменение не ограничивается Геллеспонтом. Исследование всего северного берега залива Воло в 1875 году доказало, что в этих сравнительно спокойных водах, где нет течения, море также наступает на землю. Если признать, что наносный берег между мысами Сигей и Ретий отмечает место греческого лагеря и стоянки кораблей, тогда, как мне кажется, свидетельство геологии доказывает, что побережье во время Троянской войны ничем не отличалось от сегодняшнего».

Далее, я могу упомянуть, что те, кто из «Илиады» делает вывод о существовании глубокого залива в долине во времена Гомера, с моей точки зрения, неправильно интерпретируют пассажи, которые они цитируют, где поэт говорит, что греки «вкруг по безмерному брегу, несчетные, к сонму тянулись» [241]и, опять, что «наполнили целый берег залива широкого, все между мысов пространство» [242]. Он, очевидно, просто имеет в виду низкий берег Геллеспонта, ограниченный, как и теперь, мысами Сигей и Ретий, то есть высотами Ин-Тепе. Опять-таки, слова «но Ксанф быстротечный бурной волной унесет в беспредельное лоно морское» (ἑυρέα κόλπον) [243]не могут заставить нас думать о настоящем заливе; кроме того, слово ἑυρύς в «Илиаде» означает «широкий», а не «глубокий»: ἑθρύς κόλπος, таким образом, не может означать ничего иного, кроме широкого или большого морского пространства.

Я сам всегда утверждал не только что Калифатли-Асмак и древний Скамандр – это одно и то же, но и что последний некогда повернул у Кум-Кея в ложе Ин-Тепе-Асмака, через которое он впадал в Геллеспонт рядом с мысом Ретий [244]. То, что древний Скамандр имел такое течение, и никакое другое, очевидно, исходя из Гомера; ибо, если бы он занимал свое нынешнее русло во время Троянской войны, он протекал бы через греческий лагерь, и Гомер имел бы массу возможностей упомянуть об этом важном факте. Поскольку он никогда не говорит о реке в лагере, из этого мы можем сделать вывод, что он не знал, что таковая в нем имелась. Однако в «Илиаде» есть множество пассажей, свидетельствующих о том, что, по мысли поэта, греческий лагерь находился слева,а не справа от Скамандра, как было бы, если бы река текла по своему сегодняшнему руслу. Когда, например, Приам во время своего визита к Ахиллу проходит мимо кургана Ила и немедленно после этого попадает к броду через Скамандр, где поит своих лошадей и мулов [245], греческий лагерь, разумеется, должен быть слева от реки; это, очевидно, так и тогда, когда по своем возвращении в греческий лагерь он снова подходит к броду через Скамандр и ведет своих коней в город, в то время как за ним следует запряженная мулами телега с телом Гектора [246]. Далее, я могу процитировать тот пассаж, где, когда Гектор ранен, его спутники берут его на руки и уносят с поля боя, в то время как его колесничий оставался с его блестящей колесницей и быстрыми конями, которые уносят героя, жалобно стонущего, в город. Но когда они достигают берега широкопучинного Ксанфа, рожденного Звесом, друзья поднимают его с колесницы, кладут на землю и поливают водой [247]. Как справедливо замечает В. Крист [248], этот пассаж не оставляет никаких сомнений в том, что по пути в Илион Гектору необходимо было пересечь Скамандр (или Ксанф), ибо нельзя считать возможным, чтобы колесничий мог отклониться от более короткой и прямой дороги, дабы подъехать к реке и оросить водой опасно раненного героя.

То, что греческий лагерь был слева от Скамандра и что эта река протекала между городом и лагерем, далее доказывается тем пассажем, где, после того как Патрокл отрезал лучшие троянские войска, он прогнал их назад к кораблям, положил конец всем их попыткам вернуться обратно в город и атаковал и истребил их между кораблями, рекой и высокими стенами Трои [249].