Генрих Шлиман - Илион. Город и страна троянцев. Том 1

• Название: Илион. Город и страна троянцев. Том 1
• Автор: Генрих Шлиман
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9524-4574-1

Великая мечта, ставшая смыслом жизни, долгим и кружным путем вела Генриха Шлимана, немецкого коммерсанта, путешественника и прославившегося необыкновенными открытиями археолога-любителя, к легендарному Илиону. Ознакомившись с подробнейшим отчетом о раскопках, проведенных Шлиманом в толще холма Гиссарлык, Микенах и Тиринфе, не только специалисты-археологи, но и все интересующиеся историей смогут оценить вклад в мировую науку знаменитого энтузиаста, общепризнанного «дилетанта» и всемирно известного исследователя древнегреческих древностей, посвятившего более десяти лет поискам и раскопкам «града Приама». Особую ценность книге придает обширный иллюстративный материал и автобиография автора, сотворившего легенду о самом себе. Данная работа переведена на русский язык впервые, что делает это издание уникальным.

---

Я сам всегда утверждал не только что Калифатли-Асмак и древний Скамандр – это одно и то же, но и что последний некогда повернул у Кум-Кея в ложе Ин-Тепе-Асмака, через которое он впадал в Геллеспонт рядом с мысом Ретий [244]. То, что древний Скамандр имел такое течение, и никакое другое, очевидно, исходя из Гомера; ибо, если бы он занимал свое нынешнее русло во время Троянской войны, он протекал бы через греческий лагерь, и Гомер имел бы массу возможностей упомянуть об этом важном факте. Поскольку он никогда не говорит о реке в лагере, из этого мы можем сделать вывод, что он не знал, что таковая в нем имелась. Однако в «Илиаде» есть множество пассажей, свидетельствующих о том, что, по мысли поэта, греческий лагерь находился слева,а не справа от Скамандра, как было бы, если бы река текла по своему сегодняшнему руслу. Когда, например, Приам во время своего визита к Ахиллу проходит мимо кургана Ила и немедленно после этого попадает к броду через Скамандр, где поит своих лошадей и мулов [245], греческий лагерь, разумеется, должен быть слева от реки; это, очевидно, так и тогда, когда по своем возвращении в греческий лагерь он снова подходит к броду через Скамандр и ведет своих коней в город, в то время как за ним следует запряженная мулами телега с телом Гектора [246]. Далее, я могу процитировать тот пассаж, где, когда Гектор ранен, его спутники берут его на руки и уносят с поля боя, в то время как его колесничий оставался с его блестящей колесницей и быстрыми конями, которые уносят героя, жалобно стонущего, в город. Но когда они достигают берега широкопучинного Ксанфа, рожденного Звесом, друзья поднимают его с колесницы, кладут на землю и поливают водой [247]. Как справедливо замечает В. Крист [248], этот пассаж не оставляет никаких сомнений в том, что по пути в Илион Гектору необходимо было пересечь Скамандр (или Ксанф), ибо нельзя считать возможным, чтобы колесничий мог отклониться от более короткой и прямой дороги, дабы подъехать к реке и оросить водой опасно раненного героя.

То, что греческий лагерь был слева от Скамандра и что эта река протекала между городом и лагерем, далее доказывается тем пассажем, где, после того как Патрокл отрезал лучшие троянские войска, он прогнал их назад к кораблям, положил конец всем их попыткам вернуться обратно в город и атаковал и истребил их между кораблями, рекой и высокими стенами Трои [249].

Мою теорию, согласно которой Скамандр после его слияния с Симоентом впадал в Геллеспонт к востоку от греческого лагеря, горячо защищал еще в 1852 году покойный даровитый исследователь Юлиус Браун в своей ученой диссертации «Гомер и его время» [250]. В. Крист [251]тем не менее полагает, что Скамандр должен был протекать к западу от греческого лагеря, поскольку все основные сражения происходили на долине между Скамандром и Симоентом, где армии преследовали друг друга то до города, то до кораблей, причем ничего не упоминалось о том, чтобы им приходилось переходить реку. Но Гомер был эпическим поэтом, а не историком: он пишет с поэтической вольностью, а не с мелочной аккуратностью географа, и мы должны быть благодарны ему за то, что он дал нам общее понятие о топографии долины. Из цитированных выше пассажей, где упоминается брод через Скамандр, очевидно, что, чтобы добраться до греческого лагеря, нужно было пересечь реку, слева от которой он находился. Поэт далее мельком упоминает [252]слияние Симоента и Скамандра непосредственно перед Троей; он неоднократно и весьма подробно описывает основные сражения, которые происходят на долине между двумя реками и городом; однако требовать от него описания того, каким же образом армии переходили через Скамандр, – это, думаю я, требовать слишком много от эпического поэта. Пассаж, на который ссылается В. Крист [253], может означать только долину между Скамандром, Симоентом и Троей. В уже процитированном пассаже [254]говорится, что греческие корабли заполняют весь берег между двумя мысами – Сигеем и Ретием. Однако то же самое можно было бы сказать и о лагере, который простирался от мыса Сигей на восток и был отделен от противоположного мыса только течением реки.

Гомеровские эпитеты Скамандра – ἠϊόεις  [255], что означает «с высоким берегом», от ἠϊών (это слово Гомер использует только применительно к морскому берегу), ἑΰῤῥοος («прекрасно текущий») [256]; δινήεις («пучинный») [257]; μέγας ποταμὸς βαθυδίνης («поток быстроводный, глубокопучинный») [258]; βαθύῤῥοος ἀργυροδίνης («серебристопучинный, глубокотекущий») [259]; ἑΰῤῥοος ἀργυροδίνης («могучий поток, серебристопучинный») [260], διος («священный») [261]. Его берега были отвесны и высоки [262], и ему приносили в жертву живых быков и «коней звуконогих» [263]. Говорили, что Скамандр рожден Зевсом [264], и в Трое у него был свой жрец, которого люди посещали как бога [265]: это заставляет нас предполагать, что у речного божества был храм или по меньшей мере алтарь в городе. Боги называли его Ксанфом, и он присутствовал в собрании богов на Олимпе [266]; он принимал участие в сражении богов перед Троей [267]; он производил страшные наводнения [268]; и, как и сегодня, его берега были в изобилии покрыты вязами, ивами, тамарисками, лотосом, камышом и кипреем [269].

Я могу добавить, что ничто, как мне кажется, не показывает лучше то огромное значение, которое имела для троянцев эта река, и то почитание, которое они ей оказывали, чем тот факт, что Гектор, могущественнейший герой Илиона, сравнивает самого себя со Скамандром и дает своему сыну Астианакту имя Скамандрий, то есть «скамандриец» [270].

Геродот говорит, что, когда армии Ксеркса достигли Скамандра, это была первая река, которую они пересекли с тех пор, как оставили Сарды, где воды им не хватило: ее было недостаточно, чтобы удовлетворить жажду людей и скота; затем персидский монарх поднялся в Пергам Приама [271], чтобы посмотреть на него. В рассказе Геродота, судя по всему, нет преувеличения: ибо, хотя в Скамандре много воды зимой и весной, в сухой сезон он обычно превращается в очень тонкий и мелкий ручей. Я видел это множество раз, и последний раз в сентябре и октябре 1878 года: он так высох, что на всей Троянской долине вообще не было потока – фактически ничего, кроме луж стоячей воды. Это случается отнюдь не редко: именно жители деревень Калифатли, Ени-Шехр и Ени-Кей уверяли меня, что в сухое лето, в среднем раз в три года, в августе и сентябре в реке на Троянской долине вообще нет проточной воды. Они также уверили меня в том, что это всегда случается поздним летом или осенью, если в апреле или мае в горах Иды шли обильные дожди, которые растопили снег, а за этим следовала долгая засуха. Если армия Ксеркса подошла к Скамандру именно в такой момент, то неудивительно, что воды для людей и животных не хватило. Такое положение Скамандра описано с некоторыми преувеличениями у Лукана, который говорит, что Цезарь пересек излучину Ксанфа по сухому песку, сам того не заметив, и безопасно переставлял ноги среди высокой травы [272].

Во времена римского географа Помпония Мелы, который жил в царствование императора Клавдия (41–54 н. э.), также считалось, что Скамандр и Симоент не имеют никакого другого значения, кроме воспоминаний о связанных с ними событиях; ибо, говоря о них, он замечает: «Реки, великие скорее своею славой, чем по природе» («Fama quam natura majora flumina») [273]. Это весьма справедливое замечание сильно контрастирует с утверждением Плиния [274], который двадцать пять или тридцать лет спустя, сообщая о том, что он видел со своего корабля, проплывая мимо побережья Троады, говорит о Скамандре как о «судоходной реке». Назвать Скамандр «судоходной рекой» кажется злой шуткой, поскольку даже зимой он не судоходен и для маленьких лодок из-за сильного течения и множества отмелей. Кроме того, римский натуралист совершает еще одну очевидную ошибку, говоря о Ксанфе и Скамандре как о двух разных реках и упоминая, кроме того, еще и Палескамандр. Ученые, которые никогда не посещали Троаду, постоянно утверждают, что, поскольку Плиний говорит о судоходном Скамандре перед мысом Сигей, он не может иметь в виду ничего другого, кроме искусственного канала, через который часть вод речушки, именуемой Бунарбаши-Су, втекает в залив Бесика. Ширина этого канала, однако, составляет только от 13 до 20 футов, а глубина – от 1 до 4 футов; но у устья она еще меньше. Таким образом, было бы просто издевательством называть это «судоходной рекой». Здесь я совершенно согласен с профессором Вирховом в том, что Плиний под Скамандром не мог иметь в виду ничего другого, кроме современного Скамандра, а под «Ксанфом, соединенным с Симоентом» – Калифатли-Асмак, в который все еще впадает Симоент и русло которого, как мы уже объясняли, идентично руслу древнего Скамандра, и, наконец, под Палескамандром – Ин-Тепе-Асмак: через это русло древний Скамандр некогда впадал в Геллеспонт рядом с мысом Сигей [275].