Владимир Иорданский - Африканскими дорогами

• Название: Африканскими дорогами
• Автор: Владимир Иорданский
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1976

Книга «Африканскими дорогами» построена главным образом на личных наблюдениях автора, работавшего и неоднократно бывавшего в Тропической Африке в 60-х и начале 70-х годов. Наряду с непосредственными впечатлениями и наблюдениями в книге использованы также документы эпохи — газетные и журнальные статьи, произведения африканских писателей и общественных деятелей, научные исследования.

---

В сущности, только после этой поездки по Колвези мне в полной мере раскрылись масштабы господства «Юнион миньер» над Катангой. И вся порочность, вся бесчеловечность этой власти.

Промышленный комплекс, созданный в Катанге, предстал передо мной как гигантский социально-экономический организм, паразитирующий на теле конголезской провинции. Он поглощал ее природные богатства, он диктовал свою волю ее политическим лидерам. Но что дала его власть краю? Рядом с ультрасовременными заводами прозябали обезлюдевшие, нищие деревни. Рядом с кучкой занятых на предприятиях компании специалистов и рабочих бедствовали тысячи людей. Никогда в прошлом катангская деревня не знала таких острых внутренних противоречий, таких безжалостных форм эксплуатации и угнетения, как сейчас.

К тому же, что решали эти люди в собственной стране? Ничего.

Вечером я присутствовал на приеме, организованном управлением западной зоны «Юнион миньер». В большом зале тихо играла музыка, черные официанты бесшумно скользили среди гостей, разнося подносы с коктейлями и сандвичами. Остро чувствовалось, что собравшимся здесь богатым «белым» глубоко безразлична судьба народа, которому они навязывали свою волю. Они и сами были слугами: одни — в распоряжении международной космополитической монополии, другие — государственного аппарата, и их помыслы были без остатка отданы делу, которым они занимались, — политическим интригам, производству, получению прибылей, собственной карьере. В лучшем случае они хотели бы быть умными хозяевами на этой земле, ни минуты при этом не сомневаясь, что и культурное превосходство, и богатство, и раса естественно предоставляют им место господ, а коренному населению отводят роль «дровосеков и водоносов», как говорят в таких случаях англичане.

В Элизабетвиль мы возвращались военным самолетом. По пути с аэродрома в город нам встретилось несколько грузовиков, переполненных людьми. В своем большинстве это были молодые ребята. В руках они держали копья и велосипедные цепи на деревянных рукоятках. Их лица были раскрашены желтой, белой и синей краской, а головы накрыты шапками из шкур обезьян либо диких кошек. Это молодежь балуба ехала на аэродром встречать своего политического вождя Жазона Сендве, который прибывал из Леопольдвиля.

Мой спутник-бельгиец с ужасом смотрел на это действительно не лишенное экзотики зрелище.

— Кто их сдержит? Кто сможет ими управлять? — шепотом бормотал он. — Ведь это анархия, это хаос!

Прошел год, и мне припомнились эти слова. Я находился в столице тогда еще королевства Бурунди — городе Бужумбура, откуда до конголезской границы рукой подать. Соседние области Конго были охвачены пламенем народной войны. Парни вроде тех, которых мы встретили у Элизабетвиля, теперь стали называться «симба» — «львы», и перед их отрядами в панике бежали солдаты регулярной армии. Лидеры «симба» выдвинули лозунг «второй независимости» — независимости от засилья связанных с империализмом продажных клик.

В Бужумбуре все разговоры неизменно касались событий в соседнем Конго. И вновь я услышал слова о хаосе и анархии. Но те, кто симпатизировал восставшим, обращали внимание на другое — в движении «симба» они видели попытку народа взять власть в свои руки.

Так несколько дней, проведенных в Катанге, позволили мне соприкоснуться с важнейшей проблемой современной Африки — проблемой освобождения от империализма, социального раскрепощения. Может быть, в том и состоит главная прелесть дороги, что явления, ранее известные из вторых рук, по рассказам и книгам, предстают в плоти и крови живой жизни.

У Мерчисонского водопада

Африка к югу от Сахары удивительно многообразна. Разнолика ее природа — зеленые просторы саванн, пересекаемые могучими полноводными реками, влажные, душные, полные пугающего мрака леса, над которыми возвышаются кряжи гор, громадные зоны полупустынь на подступах к Сахаре, где среди низкорослых мимоз и акаций разбросаны редкие деревни. Кажутся бесконечно разными уклады жизни, форма жилищ, песни и танцы, способы обработки земли, божества. Бывает, что разные века истории оказываются на африканской земле сосуществующими, воплощаясь в различиях быта иной раз соседних народов.

В Катанге я увидел современность. Но многое в Тропической Африке напоминало о далеком прошлом человечества.

В дни торжеств, когда, поднимая облака пыли по улицам северонигерийских городов, проносится конница эмиров, солнце искрами вспыхивает на серебре и бронзе конских сбруй, на стали мечей и копий. Черные, блестящие от пота лица всадников полускрыты белыми складками тюрбанов.

В Гане, при дворах ашантийских вождей, еще сохраняется средневековый ритуал. Вождя, сидящего на троне с массивной золотой короной на голове, облаченного в тканную из золотистого шелка тогу «кенте», обутого в отделанные золотом сандалии, окружают глашатаи, через которых он отдает приказания, сообщает о своих решениях, выслушивает жалобы подданных. Вокруг располагаются младшие вожди, представляющие зависимые от верховного вождя общины. Здесь же, у громадных «государственных» барабанов, придворные музыканты.

Не только в Нигерии или Гане, а во многих странах континента от прошлого уцелели и черты быта, и особенности культуры, и отдельные пережитки в области общественных отношений, позволяющие временами остро почувствовать атмосферу давно исчезнувших исторических эпох. Но нужно побывать на Мерчисонском водопаде, у истоков Белого Нила, в Уганде, чтобы перенестись поистине на тысячелетия назад, к тем временам, когда человек лишь начинал осваивать бескрайние просторы земли. Поездка по угандийскому северу в декабре 1969 года стала для меня подлинным путешествием во времени.

Я ехал к Мерчисонскому водопаду из Гулу, живописного, утопающего в зелени городка в краю, населенном племенами ачоли. Узкая дорога пересекала волнистую саванну с редко разбросанными, невысокими деревьями.

Кое-где за посадками кукурузы и бананов темнели крестьянские хижины под конусообразными травяными крышами, опускающимися почти до земли.

Постепенно холмы саванны становились все круче, крестьянские дома вдоль дороги попадались все реже, да и сама дорога превратилась в извилистую тропу. И вот позади остался шлагбаум, за которым начиналась территория окружающего Мерчисонский водопад заповедника. Прямо перед машиной на тропу выскочила антилопа с длинными, словно сабли, рогами, замерла на мгновение и, в мощном прыжке перемахнув через заросли придорожного кустарника, исчезла. Еще через пару минут за поворотом дороги показалось небольшое стадо слонов, равнодушно взиравшее на машину. Только крошечный слоненок, еле видный в густой высокой траве, испуганно бросился к своей спокойно стоявшей матери.

И все-таки самые сильные впечатления были впереди. От гостиницы, расположенной в центре заповедника на берегу Нила, можно на небольшом катере совершить поездку к Мерчисонскому водопаду. Она занимает около трех часов.

В этих местах река довольно широка. Катер движется зигзагами, от берега к берегу, с трудом преодолевая течение. На отмелях плещутся семьи бегемотов, в прибрежной траве прячутся крокодилы. Не привыкшие к опасности, они бросаются в воду, когда катер едва не задевает их своим бортом.

Чем ближе мы подплывали к водопаду, тем богаче становилась жизнь. К самой воде спускались черные, с массивными короткими рогами буйволы. Из чащобы на берег вышел громадный, словно выточенный из базальта, слон. Бегемоты медленно погружались в воду при виде людей, так что только их маленькие черные глаза выступали над водой. На прибрежных скалах гнездились орлы, цапли, марабу.

Близость водопада чувствуешь еще задолго до того, как он становится виден. Речной поток стремительно несет хлопья белой пены, а над Нилом стоит мощный ровный гул, который нарастает по мере того, как катер подплывает к теснине, где между скал бешено низвергаются вниз громадные массы воды. Они окутаны облаками брызг, сверкающих в лучах солнца мириадами огоньков. Над ущельем перекинулся мост радуги. Величественное, незабываемое зрелище!

Позднее, вернувшись из поездки в столицу Уганды Кампалу, я часто вспоминал увиденное у Мерчисонского водопада.

Вероятно, столетия назад на востоке Африканского континента человека везде окружала богатая, щедрая на дары природа. Что же осталось от этого изобилия, кроме отдельных, случайно уцелевших островков девственной саванны? Немногое. А люди? Смогли ли они возместить своим трудом то, что больше не могли даром брать у оскудевшей земли?

Именно в Уганде, где рядом сосуществуют около трех десятков народов, различных по языку, культуре, по характеру господствующих общественных отношений, с особой остротой чувствуется важность поисков ответа на такой вопрос, как причины, обусловившие неравномерность развития отдельных народов континента, отдельных его областей. С ним тесно связана и другая, не менее значимая проблема — почему где-то в конце средних веков начало все более отчетливо обнаруживаться отставание Тропической Африки от Европы, позднее сделавшее возможным ее порабощение?