Герман Воук - Марджори

• Название: Марджори
• Автор: Герман Воук
• Издательство: Континент-Пресс
• Жанр: Любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7523-0032-0

Америка, 30-е годы XX столетия. Молодая еврейская девушка, выросшая в крепкой, среднего достатка семье, вступает во взрослую жизнь и, конечно, питает самые радужные надежды. Она и не подозревает, с какими проблемами столкнется, стремясь добиться намеченной цели. Становление характера, выбор друзей и подруг, трения в семье заставляют Марджори серьезно задуматься о смысле жизни и об отношении к ней

---

— Но, Роза, Капман сделает это за семнадцать сотен. Лоуенштайн хочет две тысячи.

— Да, и, возможно, именно поэтому каждая женщина в моем клубе обращается к Лоуенштайну. Первый класс есть первый класс. Как много бар-митцв собираемся мы устраивать в этой семье?

Марджори всегда замечала, что ненавидит любознательность своей матери; но она обнаружила, что теперь прошла пора перекрестных допросов. Родители придавали малейшим деталям ее жизни такое большое значение, что поставили ее перед необходимостью иметь важные секреты. Сейчас вдруг у нее не стало секретов, потому что ее мать они не интересовали. Она вдруг открыла для себя сенсационную новость — ревность к Сету и вообще мальчишкам. Бар-митцва — не для девочек. Ее собственный день рождения, который приходится на три недели раньше, чем у Сета, прошел незамеченным. Всю свою жизнь Марджори была трудной проблемой, центром внимания семьи. Ее брат, здоровый, уравновешенный парень, который все свое время проводил в школе или на улице, никогда прежде не оспаривал у нее место под солнцем. Поэтому Маша появилась как раз вовремя, чтобы польстить Марджори, помочь ей, вернуть хорошее настроение.

Марджори казалось, что она никогда в жизни не слышала так много речи на еврейском. Воздух в доме был пропитан древним языком. Сет учил свою роль на церемонии так, как он делал теперь все остальное — умело, старательно и без принуждения. Ему нужно было выучить несколько молитв и длинный текст из Книги Пророков в виде псалма, и он постоянно упражнялся вслух. Иногда домашний учитель приходил и пел вместе с ним, иногда вечером мистер Моргенштерн присоединялся к ним, и все трое нестройными голосами выводили мелодию. Марджори слышала псалом так часто, что практически выучила его наизусть, Она с досадой поймала себя на пении псалма, когда шла по улице. Усилием воли она сменила тему на Гилберта и Салливана.

Когда Марджори была еще девочкой, ей преподали несколько отдельных уроков еврейского языка, но после того как ей исполнилось двенадцать, к ее большой радости, ей разрешили их не продолжать. Марджори ужасно надоедали толстые черные буквы, которые надо было читать в обратном направлении. Уроки Библии заставляли ее зевать до слез. Все это ей представлялось отголоском каменного века, имевшим с миром кино, мальчиков, мороженого, губной помады не больше общего, чем скелеты динозавров в музее. Сет, однако, сразу же стал делать успехи в еврейском, хотя он и продолжал одновременно оставаться простым уличным мальчишкой, чумазым и диким, большую часть времени занятым играми в мяч, сладостями, бейсболом, черными глазами и расквашенными носами.

Но впоследствии Сет изменился. Он уехал в летний лагерь маленьким и круглолицым, а вернулся загоревшим, вытянувшимся незнакомцем, высоким, как его сестра, и хорошо владеющим собой. К удивлению Марджори, он умело танцевал и у него на самом деле были вечеринки с аккуратно подкрашенными маленькими девочками одиннадцати и двенадцати лет. Он воспринял водоворот приготовлений к бар-митцве вокруг себя совершенно спокойно, без следа сценического волнения от предстоящего спектакля. Она рассказала Маше об этих изменениях и так много говорила о своем брате, что Маше захотелось его увидеть. Марджори пригласила подругу на чай в воскресенье днем. Сет разговаривал с Машей прохладно и невозмутимо, несмотря на ее иронические поддразнивания; и когда он пошел заниматься песнопением, она сказала, что он совершенно очарователен и трагедия всей ее жизни состоит в том, что у нее самой нет ни брата, ни сестры.

Случилось так, что миссис Моргенштерн вернулась домой еще до того, как Маша ушла, и сразу же увидела полненькую девушку. В ней вспыхнула искра былого интереса к делам Марджори, и она подробно расспросила Машу о ее происхождении.

Когда Маша ушла, мать объявила, что она ей не очень понравилась.

— Почему же? — спросила Марджори, ощетиниваясь.

— Что за люди живут в тех домах из коричневого камня? Ты встречалась с ее родителями?

— Нет, не встречалась, и, я думаю, это самое снобистское замечание, которое я когда-нибудь слышала.

— Хорошо, я сноб. Я это, я то. Она выглядит не слишком чистоплотной, это все.

— О'кей, я никогда больше ее сюда не приведу! — воскликнула Марджори, взбешенная тем, как безошибочно мать ударила по несчастной слабости Маши.

— Ты достаточно быстро устанешь от нее, чем скорее, тем лучше.

— Это все, что ты знаешь. Мы будем друзьями на всю жизнь!

Хелен Йохансен столкнулась с Марджори в коридоре на следующее утро и пригласила ее на ленч. Марджори колебалась; обычно они с Машей встречались в аптеке и в полдень проводили часок вместе. Но сейчас она была выбита из колеи и знала, что толстушка ее поймет, поэтому она согласилась. Хелен повела ее в элегантную чайную комнату для преподавателей. Ленч прошел очень приятно. Они поболтали о «Микадо», школьной газете, женских клубах и книге года. Хелен не раскрывала никаких тайн и, казалось, не подозревала о своей собственной огромной опутывающей силе, говоря об этих вещах, как о простых пустяках.

Потом она неожиданно сказала:

— Я смотрю, ты подружилась с Машей Зеленко.

— Да.

— Она очень умная.

— Нам хорошо вместе.

— Ты познакомилась с ней на репетициях, не так ли?

— Да.

— Я хочу тебе кое-что сказать. Я хорошо знаю Машу. В каком-то отношении с ней все в порядке. Но не воспринимай ее слишком серьезно и не одалживай ей деньги. — Хелен не отводила глаз от застывшего лица Марджори.

Марджори сказала сухо:

— Маша моя подруга.

— Знаю. — Хелен взяла кошелек и перчатки. — Я больше ничего не буду говорить… Кстати, как Сэнди?

— Прекрасно.

— Он заканчивает учебу в июне, не так ли? И что он собирается делать?

— Войти в дело своего отца, я думаю.

— О! Он отказался от Перу?

— Перу? — сказала Марджори безучастно.

— Разве он не говорил тебе? У него все было обдумано. Он собирался открыть агентство по торговле бытовыми электроприборами в Перу. Он говорил, что это должно принести удачу.

— Он отказался от Перу, — сказала Марджори. — Сейчас он хочет стать либо доктором, либо лесничим. Он еще не выбрал.

Они обе захихикали.

— Он просто прелесть, — сказала Хелен.

Маша Зеленко как раз вышла из аптеки, когда две девушки шли по улице. Она беззаботно помахала им, они ответили, и она пошла другой дорогой. На репетиции в тот день Маша подступила к Марджори.

— Хорошо, хорошо, ходим на ленч с этой дылдой, вместо того чтобы со мной, бедной и незначительной?

— Маша, она попросила меня…

— Дорогая, в любом случае ты не должна упускать возможность укреплять свои связи. Не довелось ли ей что-нибудь сказать и обо мне?

— О тебе? Ни слова.

Маша пристально разглядывала ее лицо.

— Хорошо, но даже если она сказала, дорогая, запомни одно. Я единственная девушка в классе номер 34, которая никогда не раболепствовала перед Хелен Йохансен. Я та самая классная кошка, которая гуляет сама по себе и показывает коготки. Сегодня вечером мы что-нибудь делаем?

— Домашнее задание, а что?

— Как насчет того, чтобы прогуляться после обеда за угол и повидаться с моими стариками? Я так много рассказывала о тебе… Конечно, это не Эльдорадо, но у нас неплохо.

— С удовольствием, Маша.

Когда она появилась в доме Маши в тот вечер, родители были на концерте. Девушки забрались на диван в Машиной крошечной спальне и ждали, когда они вернутся. Марджори ела виноград, а толстушка курила крепкие турецкие сигареты. Маша очень подробно расспрашивала о ленче с Хелен Йохансен; но Марджори благодаря опыту таких допросов удалось избежать рассказа о критических замечаниях Хелен.

— Хорошо, ну а теперь, после того как Хелен была так мила с тобой, ты в нее влюблена? — спросила Маша.

— Влюблена? Едва ли. Но она чрезвычайно привлекательна.

— Ты более привлекательна, чем она.

— Маша, как ты можешь? Она модель…

— Чего? Слишком большой рот и подбородок, дорогая. Определенно не для фотографов и только второй класс для торговли «Плащи и костюмы». О, я веду себя, как кошка, не так ли? Смотри, Хелен Йохансен — это «сливки общества». Умная, красивая, честная, действительно лидер, и тому подобное. Я скажу это кому угодно. Но для тебя я добавлю, потому что ты — это ты, что для меня она не более привлекательна, чем старые помои.

— Маша, ты с ума сошла! Мужчины толпами бегают за высокими блондинками…

— На вечеринках, моя сладкая, на вечеринках. Чтобы посмотреть, как далеко они могут зайти за один вечер. Хелен не будет играть. Она слишком интеллигентна, и это их пугает, и недостаточно интеллигентна, чтобы наделать шума, что побуждало бы их продолжать попытки. Нет, дорогая, когда парни хотят жениться, они удирают от высоких блондинок и ищут маленькую Марджори Морнингстар. — Маша повернулась на спину, и ее юбка соскользнула, открыв мягкое коричневое бедро над чулком. Марджори в такой ситуации натянула бы юбку на колени, Маша же спокойно закурила другую сигарету и сказала: — Я думаю, тебе уже предлагали.