» » » » Журнал Русская жизнь - Гражданская война (октябрь 2008)


Авторские права

Журнал Русская жизнь - Гражданская война (октябрь 2008)

Здесь можно скачать бесплатно "Журнал Русская жизнь - Гражданская война (октябрь 2008)" в формате fb2, epub, txt, doc, pdf. Жанр: Публицистика, год 2008. Так же Вы можете читать книгу онлайн без регистрации и SMS на сайте LibFox.Ru (ЛибФокс) или прочесть описание и ознакомиться с отзывами.
Журнал Русская жизнь - Гражданская война (октябрь 2008)
Рейтинг:
Название:
Гражданская война (октябрь 2008)
Издательство:
неизвестно
Год:
2008
ISBN:
нет данных
Скачать:

99Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания...

Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.

Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.

Как получить книгу?
Оплатили, но не знаете что делать дальше? Инструкция.

Описание книги "Гражданская война (октябрь 2008)"

Описание и краткое содержание "Гражданская война (октябрь 2008)" читать бесплатно онлайн.



Содержание:


НАСУЩНОЕ

Драмы

Лирика

Анекдоты

БЫЛОЕ

В девятом круге

Татьяна Львовна Щепкина-Куперник - Нежная женщина

Артур Ренсом - Шесть недель в Советской России

ДУМЫ

Борис Кагарлицкий - Маленькая гражданская

Михаил Харитонов - Девяносто третий год

Александр Храмчихин - Пир победителей

Олег Кашин - Два креста и баррикада

Дмитрий Быков - Чувство врага

ОБРАЗЫ

Захар Прилепин - Terra Tartarara

Дмитрий Ольшанский - Двое с пальмовыми ветвями

Наталья Толстая - О жуликах и героях

ЛИЦА

Олег Кашин - Агент Кремля

Пасынок

Евгения Долгинова - Соблазн ненавидеть

Дмитрий Данилов - Молитва Василия Ивановича

Карен Газарян - Слово не воробей

ВОИНСТВО

Александр Храмчихин - Идеальные солдаты

СЕМЕЙСТВО

Евгения Пищикова - Чужие

МЕЩАНСТВО

Эдуард Дорожкин - Личная линия обороны

ХУДОЖЕСТВО

Аркадий Ипполитов - Битва с Ахматовой

Максим Семеляк - У аппарата






«Издерганный дегенерат, кокаинист с браунингом в дрожащей руке, весь в пулеметных лентах, явный садист - он производил жуткое впечатление».

А вот что пишет о нем Носович, пять недель томившийся в Чайковской чрезвычайке:

«И вот мимо нас, построенных в ряды, как на параде, торжественно и самодовольно прошелся злой гений Чайковской улицы, главный бес концентрационного лагеря, „Сам Саенко“, с фатоватым и наглым молодым человеком таинственной профессии, таинственной национальности, „товарищем Эдуардом“. Крики, угрозы расстрела составляли вокруг них ту особую атмосферу, тот всегдашний вихрь, в котором оба вращались».

Разбор дел, чинимых Саенко, не имел ничего общего с судебным следствием. Это было сплошное убийство.

«Среди нашей монотонной жизни, - пишет В. Смиренномудренский, - мы с особенной жутью ожидали приближения рокового автомобиля „товарища Саенки“. Каждый раз он вырывал несколько жертв и убивал - да, просто убивал, стрелял или рубил, смотря по настроению».

Смиренномудренский приводит образец разбора дел Саенкой. Это было уже в то время, когда добровольцы приближались к Харькову. Власти решили расправиться со своими жертвами. 22 июня в каторжную тюрьму явилась комиссия по разгрузке тюрьмы: Саенко в сопровождении председателя чрезвычайного трибунала Буздалина и члена трибунала Пятакова.

«Начался разбор. «Встать всем в один ряд!» - скомандовал Саенко. И торопливо, переходя от одного к другому, без всяких документов, не давая возможности даже в кратких словах изложить суть дела, комиссия по разгрузке давала заключения. Впереди меня стоял полковник Зарубин, инвалид с рукой на перевязи.

- За что сидите?

Лицо у Саенки вдруг задергалось, и в каком-то припадке исступления, весь белый, с красными пятнами, он задал ему роковой вопрос:

- Вы офицер?

- Да, я инвалид.

- Без разговоров сюда, к расстрелу!

- Позвольте, выслушайте.

- Нечего говорить. Сейчас же к расстрелу, к стенке!

И Саенко быстро подошел ко мне:

- Вы кто?

- Я прапорщик в отставке по болезни. Имею отставку от советских властей.

- Оставить, - коротко сказал Буздалин.

Но товарищу Саенке достаточно слова «офицер». Он записал меня к себе на бумажку и положил в карман; я понял, что стал обреченным».


Жизнь в заключении и казни


Самая жизнь заключенных представляла из себя сплошную, тягучую пытку. Арестованные толпились в грязных зараженных подвалах в сырости и тесноте. Так, например, в помещение 7Ч9 аршин было втиснуто 53 человека.

Кормили плохо. Если же родные приносили что-либо заключенным, администрация чрезвычайки устраивала своеобразную коммуну, распределяя принесенные продукты между всеми обитателями чрезвычайки, причем отделяла на свою долю львиную часть.

Были введены принудительные работы, грязные и унизительные. Комендант Сумской Судаков, любил сам присутствовать при этом. Ему доставляло особое наслаждение смотреть, как почтенные люди, особенно духовного звания, занимались очисткой отхожих мест, выбирая нечистоты без лопаты, голыми руками.

Но даже принудительные работы, поначалу казавшиеся такими страшными, потом радовали заключенных, так как давали им возможность убивать время. Худшей пыткой было нравственное состояние. Обвиняемые никогда не знали своей участи.

Существовала камера № 7 - камера обреченных. Но туда же доставляли и для «воздействия», т. е. для ускорения следствия и получения данных от упорствующих. Здесь с клиентами шел самый беззастенчивый торг, в результате которого апартаменты чрезвычайки были завалены ценными вещами, винами, закусками, конфектами. Толпящимся в грязных подвалах, ожидавшим ежеминутно расстрела, нередко приходилось слышать гул оргий, происходивших в верхних этажах.

«Ночами мрачный и молчаливый Чайковский дом жутко оживал, - пишет Носович, - хозяева его, как ночные птицы ночью, развертывали вовсю свои крылья. В ночи царило особое возбуждение. Окна дома были ярко освещены, доносились какие-то пестрые звуки, странное веселье. Зачастую музицировали. „Товарищ Эдуард“ сам играл на мандолине и фортепьяно. И вдруг резкие звуки выстрелов: раз, два, три! Мы знали, что напрактиковавшиеся палачи убивали обычно одной пулей и, считая выстрелы, знали, сколько порешено».

Заключенные, подползая к окнам, могли видеть уводимых к расстрелу.

Носович рассказывает:

«Иные из моих товарищей наблюдали за казнью из окон. Сам я, кроме одного раза, никогда этого не делал! Улица была ярко освещена электричеством и почти полной луной. На безлюдье четко выделялись три группы по две фигуры в каждой, на значительном расстоянии следовавших друг за другом. Фигура в белом - заключенный, ведомый к расстрелу, в одном белье, с руками, завязанными сзади, - и черное пятно сопровождающего.

И, странное дело, никого не приходилось вести насильно! Все шли сами, мелкой, ускоренной походкой, почти бегом, так что сопровождающие едва поспевали за ними. Мне живо напомнило это морской, залитый солнцем берег и купающихся, спешащих броситься скорей в освежающую воду«.

Казни на Сумской совершались на дворе, днем, на глазах заключенных и сторожей. Со слов последних известно кое-что о последних минутах обреченных.

Журналист В. Г. Плакса-Жданович вел себя перед смертью необыкновенно мужественно. Он обратился к палачам и тоном, полным презрения, потребовал от них объявления ему смертного приговора.

Ответа он не получил. Комендант Судаков приказал ему повернуться лицом к стене. Жданович возразил:

- Стреляйте! Я хочу смотреть в лицо смерти!

После трех осечек Жданович сказал:

- Когда случались осечки, то обыкновенно не расстреливали.

В ответ Судаков приказал стоявшему рядом красноармейцу стрелять, и В. Г. был убит.

Геройски погиб расстрелянный в каторжной тюрьме поручик Зимин. Уходя из камеры, он сказал оставшимся:

- Товарищи, я иду умирать. Кто из вас останется в живых, доведите до сведения всей Добровольческой армии, что я спокойно умираю за ее честь и ее достоинство.



II. Царицын


По словам Царицынских жителей, деятельность местных чрезвычаек достигла наивысшего расцвета осенью 1918 г. Не говоря уже о «буржуях», излюбленных козлах отпущения большевистского террора, власти хватали и казнили всех, не разделявших их убеждений. Меньшевики и эсеры были объявлены вне закона, так что каждый мог расстрелять любого из них, как собаку. Место заключения, тюрьма, гауптвахта, дома Голдобина и Амирханова были настолько переполнены, что арестованных начали размещать на баржах.


На баржах


На баржах арестованные содержались в трюме, куда их спускали через люк. В трюме не было ни одного окна. Лучи света едва пробивались через щели в стенах и создавали днем полумрак, переходивший с заходом солнца в полную тьму. Нечего и говорить о том, что никакого искусственного освещения заключенным не полагалось. Пол был настлан неплотно пригнанными досками, под которыми гнила застоявшаяся вода. На полу люди спали без всяких подстилок, вповалку, ни нар, ни коек не было.

Прогулок не полагалось. На верхнюю палубу выходить не позволяли. Выпускали только для отправления естественных потребностей, по очереди, причем сторожа-красноармейцы всячески издевались над заключенными.

У люков часами простаивала очередь ожидающих; иногда ее без всякой причины прекращали на половине, ни просьбы, ни мольбы оставленных не действовали. В ответ раздавались лишь площадная брань и наглый хохот. Многие не выдерживали и отправляли свои нужды тут же, на барже. Можно себе представить, какая атмосфера царила в трюме!

Кормили восьмушкой хлеба в день. И больше ничего!

Впоследствии красноармейцы согласились возить заключенным обеды, конечно, за плату. Они привозили пищу раз в день, обычно вечером. Эти обеды заключенные делили между собой, так как в противном случае могло произойти междуусобное голодное побоище. Однако в скором времени большевики взяли этот дележ в свои руки, причем отбирали себе все, что им нравилось.

Иногда арестованным приносили пищу родные. И тут не обходилось без издевательства. Комендант баржи, мальчишка Гольштейн, называвший себя Троцким и выдавший себя за родственника Льва Троцкого, любил, стоя на палубе, насмехаться над женами и сестрами, навещавшими заключенных.

- Разуйте ваши ножки, гражданки, и лезьте в воду, иначе промочите ваши башмачки! - цинично говорил он.

Расстрелы производились ночью. Палачи устраивали из этого развлечение, подражая испанскими инквизиторам. Они спускались в трюм с фонарями в руках, в черных капюшонах, надвинутых на лица, бряцая оружием.

Наступая сапогами на тела, они обходили ряды спящих, тыкали проснувшимся в лица фонарями и со смехом проходили дальше.


На Facebook В Твиттере В Instagram В Одноклассниках Мы Вконтакте
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!

Похожие книги на "Гражданская война (октябрь 2008)"

Книги похожие на "Гражданская война (октябрь 2008)" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.


Понравилась книга? Оставьте Ваш комментарий, поделитесь впечатлениями или расскажите друзьям

Все книги автора журнал Русская жизнь

журнал Русская жизнь - все книги автора в одном месте на сайте онлайн библиотеки LibFox.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.

Отзывы о "Журнал Русская жизнь - Гражданская война (октябрь 2008)"

Отзывы читателей о книге "Гражданская война (октябрь 2008)", комментарии и мнения людей о произведении.

А что Вы думаете о книге? Оставьте Ваш отзыв.