Отто Скорцени - Неизвестная война

• Название: Неизвестная война
• Автор: Отто Скорцени
• Издательство: Попурри
• Жанр: О войне
• Год: 2012
• ISBN: 978-985-15-1515-4.

Отто Скорцени, объявленный после 2-й мировой войны «самым опасным человеком в Европе», имя которого обросло мифами, подробно и захватывающе рассказывает о своей службе в частях СС особого назначения, раскрывает тайны проведения самых дерзких операций.

---

Операция «Husky» («Лайка») по занятию Сицилии могла иметь катастрофические последствия для вермахта. Позже генерал Йодль сообщил мне, что фюрер сразу же признал, что для дуче будет трудно защищать Сицилию. Жители острова не сочувствовали ни фашистам, ни антифашистам, они были прежде всего сицилийцами. В предыдущем веке они становились жертвами революций и контрреволюций, во время которых открывались тюрьмы и галеры, откуда выходили преступники, быстро становившиеся героями. Популярным лозунгом, распространенным на всем острове на переломе июля и августа 1943 года, был «Sicilia ai Siciliani» («Сицилия для сицилийцев»).

Когда Гитлер встретился с Муссолини в Фельтре 19 июля 1943 года, он интуитивно почувствовал, что дуче не уверен в себе. Примерно в полдень во время встречи адъютант передал Муссолини записку, и дуче с отчаянием в голосе объявил: «В эту минуту враг жестоко бомбит рабочие районы Рима».

В тот день во время налетов «либераторов» в Риме погибло 1430 человек и более 6000 было ранено. Окружение дуче уже не думало о защите Сицилии: среди этих людей воцарился страх. Отозвав Муссолини в сторону, генерал Витторио Амброзио потихоньку предъявил ему свой ультиматум: «Дуче, вы являетесь другом фюрера. Вы должны ему сказать, что нам необходимо думать о своих делах. Италия должна в течение пятнадцати дней выйти из войны!»

Муссолини не приказал арестовать Амброзио. На аэродроме в Тревизо во время прощания он еще раз заверил Гитлера: «Фюрер, у нас общее дело. Вместе мы победим!»

Я убежден, что он еще верил в это; несколько преданных ему людей разделяло его мнение. Их было немного.

З и 5 сентября 8-я армия Монтгомери и 5-я американская армия Кларка высадились в Италии, в Реджо и Салерно. Высадка была неудачной. Монтгомери и Лидцел Харт признали, что обе армии «понесли тяжелые потери» и с трудом овладевали территорией, находясь с ноября под угрозой «недостатка продовольствия и снаряжения». Позже они не могли прорвать «линию Гитлера» (называемую также «линией Густава»[159]), проходящую через Монте-Кассино, в котором американцы без нужды сравняли с землей известный монастырь.

В колыбели монашеского ордена бенедиктинцев — монастыре, основанном святым Бенедиктом в 526 году, — находились огромные богатства, ценная библиотека и прекрасная картинная галерея. К счастью, сокровища аббатства были спрятаны немецкими подразделениями за несколько месяцев до наступления союзников. Фельдмаршал Кессельринг отдал приказ уберечь великие сокровища итальянской культуры даже, как пишет генерал Фридолин фон Зенгер унд Эттерлин в своей книге «Krieg in Europa»[160] (Кельн 1963), «ценой тактических успехов».

Только 22 января 1944 года американцы приступили к операции «Shingle» («Галька»); генерал Джон П. Лукас высадился со своим VI корпусом в Анцио. Эта высадка давала возможность англичанам и американцам обойти с тыла немецкую армию (Анцио располагался выше «линии Густава») и открывала дорогу на Рим. Генерал Марк Кларк верил, что с триумфом войдет в Вечный город в ноябре 1943 года, затем изменил дату на февраль 1944 года. Однако он ошибался. Рим пал 4 июня 1944 года. Кларк занял Флоренцию только в конце августа, а в Болонью попал лишь в марте 1945 года.

«Живые торпеды» типа «Негр» были использованы в Анцио добровольцами из военно-морского флота и Фриденталя против вражеских кораблей. Эта операция была осуществлена через несколько недель после операции «Галька» («Shingle»).

Двадцать управляемых торпед на рассвете спустили на воду севернее мостового плацдарма. Закрытые заслонками из плексигласа, пилоты направились к обозначенным целям. Светало, когда они привели в действие механизмы, освободившие нижние боевые торпеды, после чего поспешно повернули на север. Раздалось двадцать взрывов.

Результаты поразили нас. Крейсер оказался сильно поврежден, один эскадренный миноносец потоплен, были уничтожены или повреждены транспортные суда грузоподъемностью 30 000 тонн. Семь рулевых торпед вернулось непосредственно на базу, расположенную к северу от Анцио, шесть других, вынужденные спрятаться на плацдарме, присоединились к остальным на следующий день, семь из двадцати пилотов посчитали погибшими.

Позже нам не удавалось застичь неприятеля врасплох, так как враг был наготове. «Негры» и «Куницы», используемые на Средиземном море или в проливе Ла-Манш, сразу же обнаруживались, так как у них были заметны защитные купола кабин. После определения скорости и направления течений наши моряки спускали на воду большое количество куполов, чтобы ввести в заблуждение неприятеля. Тот начинал обстреливать эти купола, думая, что это торпеды, а тем временем настоящие торпеды приближались с противоположной стороны.

Адмирал Дёниц решил лично познакомиться с тринадцатью оставшимися в живых рулевыми из Анцио. Они получили из его рук заслуженные награды. Он попросил меня, чтобы я прибыл на торжество с четырьмя добровольцами из Фриденталя, участвовавшими в атаке. Стало быть, я удостоился чести и удовольствия побеседовать с человеком, являвшимся последним руководителем «немцев, которые хотели объединиться».

Немного позже, в апреле 1944 года, анализируя снимки портов юго-восточной Англии, сделанные с воздуха, мы поняли, что вторжение близко. Сравнивая эти снимки со сделанными несколькими неделями ранее, мы открыли новые и интригующие детали: длинные ряды прямоугольников, напоминающие бассейны.

Нам стало понятно, что это сборные элементы портового оборудования — искусственные порты давали возможность союзникам производить высадку на широком фронте. По моему мнению, для проведения операции подобного рода лучше всего подходили пляжи Нормандии. Адмирал Хейе вручил мне выводы экспертов военно-морского флота, содержащие десять возможных мест высадки десанта, оцененных от 1 до 10 согласно шкалы вероятности. В итоге десант был произведен в трех местах, считавшихся наиболее безопасными.

Во Фридентале я взялся за работу вместе с моим небольшим штабом. Подготовленный нами план был представлен в служебном порядке главнокомандующему оперативного района «Запад», тогда фельдмаршалу фон Рундштедту. Мы предложили сформировать спецподразделения, состоящие из моих «Jagdverbände» («Охотничьих частей»). Они непрерывно ожидали бы войска вторжения в десяти названных пунктах на побережье пролива Ла-Манш и Атлантического океана. В случае десанта их задачей было обнаружение штабов противника и парализация их работы с помощью спецопераций, направленных против офицеров и средств связи.

План вернули через продолжительное время в служебном порядке. В главном командовании «Запада» ознакомились с ним и признали верным, о чем свидетельствовало приложение к основному документу. Хотелось бы процитировать вывод этого документа:

«…Однако же приготовления, которые необходимы для выполнения вашего плана, не могут быть сохранены в абсолютной тайне. Нашим подразделениям, находящимся на этих участках побережья, могли бы стать известны их цели.

Принимая во внимание то, что данные приготовления могли бы посеять в наших подразделениях сомнения относительно надежности «Атлантического вала», необходимо отказаться от вашего плана полностью». Подпись неразборчива.

Лиддел Харт, генерал Эмиль Уэнти в произведении «Die Kunst des Krieges» (т. III)[161] и другие историки признают, что Гитлер думал, что десант высадится на полуострове Котентин и в связи с этим приказал фельдмаршалам фон Рундштедту и Роммелю «охранять Нормандию».

Фельдмаршал Роммель не мог охранять Нормандию 6 июня 1944 года, потому что днем ранее он выехал из Ла-Рош-Гион, чтобы провести время с семьей. Роммель вернулся на свою квартиру лишь 7 июня после обеда.

Но ведь 1 июня полковник Гельмут Майер, командир разведподразделения 15-й армии, охранявшей побережье от Роттердама до Кан, перехватил и расшифровал послание Верлена, передававшееся дважды, чтобы уведомить некоторые французские группы Сопротивления о близости десанта: «Рыдание осенней скрипки укачивает мое сердце в монотонном страдании».

Майер сразу же предупредил командующего 15-й армией, генерала Ганса фон Сальмута, который в свою очередь сообщил об этом фельдмаршалу фон Рундштедту. Единственным человеком, которому не сообщили эту информацию, был главный заинтересованный в ней, генерал Фридрих Долльман, командующий 7-й армией, охранявшей побережье в Кан. Необходимо добавить, что 6 июня ни один командир корпуса этой армии не находился на своих позициях. Все они были вызваны в Кан с целью «обсуждения ситуации».

На позиции находился только начальник штаба Долльмана генерал Макс Пемзель. 6 июня в 2.15 ночи он позвонил в штаб фельдмаршала фон Рундштедта и сообщил о вражеском десанте. Через полчаса фельдмаршал позвонил в ответ, чтобы проверить сообщение еще раз, так как он не верил, что началась «крупномасштабная операция». Он ожидал, что десант произойдет между Гавром и Кале, поэтому снова уснул.