Вячеслав Кабанов - Всё тот же сон

• Название: Всё тот же сон
• Автор: Вячеслав Кабанов
• Жанр: Биографии и Мемуары

Книга воспоминаний.

«Разрешите представиться — Вячеслав Кабанов.

Я — главный редактор Советского Союза. В отличие от тьмы сегодняшних издателей, титулованных этим и еще более высокими званиями, меня в главные редакторы произвела Коллегия Госкомиздата СССР. Но это я шучу. Тем более, что моего издательства, некогда громкославного, давно уже нет.

Я прожил немалую жизнь. Сверстники мои понемногу уходят в ту страну, где тишь и благодать. Не увидел двухтысячного года мой сосед по школьной парте Юра Коваль. Не стало пятерых моих однокурсников, они были младше меня. Значит, время собирать пожитки. Что же от нас остается? Коваль, конечно, знал, что он для нас оставляет… А мы, смертные? В лучшем случае оставляем детей и внуков. Но много ли будут знать они про нас? И что мне делать со своей памятью? Она исчезнет, как и я. И я написал про себя книгу, и знаю теперь, что останется от меня…

Не человечеству, конечно, а только близким людям, которых я знал и любил.

Я оставляю им старую Москву и старый Геленджик, я оставляю военное детство и послевоенное кино, море и горы, я оставляю им всем мою маму, деда, прадеда и любимых друзей — спутников моей невыдающейся жизни».

---

Сейчас приходила какая-то другая тётка, угостила пирожком. Она ушла, а я подошёл к двери и посмотрел на мир. Совсем темно. На небе яркий и тонкий месяц. Лишь чёрта не хватает! А рядом — одна звезда. И вокруг ничего — одно чёрное небо. Только ближе к земле синеет. Должно быть, от снега. Ночь тёплая, и, если бы я работал в большой котельной, можно было бы поспать часа два.

Опять посмотрел на руку, а палец в чернилах. Давненько не касался я их!

Это продолжение первого письма я так и не закончил, и оба письма не отправил. Так они у меня и остались, теперь уже ветхие.

Вообще дядя Володя меня иногда изумлял. Когда я начал в маленькой котельной, меня приветил и обучил такой уже старый кочегар, может быть, один из тех двоих, где сказал кочегар кочегару, — и вот, обучая теперь меня, он мне поведал:

— Я здесь, на этом месте двадцать семь лет!

Это меня потрясло. Да как же и не потрястись человеку каких-то восемнадцати лет, считая от выхода из материнского лона, когда такой вот этот невообразимый кочегар — вот у этого котла, вот у этой вот топки работает аж целых двадцать семь… Так вот каков он, загадочный рабочий класс, сделанный из камня и стали!

Вечером я рассказал дяде Володе:

— Нет, ты подумай: двадцать семь лет на одном месте!

А дядя Володя, о, ужас:

— Ну и что? По своей лености да глупости!

Потом, уже в большой котельной, я узнал иного человека. Он был бригадиром слесарей, обслуживающих котельную. А может быть, он и не был бригадиром, но на него все смотрели снизу вверх.

Он был, конечно, высок, сухощав. И комбинезон его всегда отличался чистотой и как бы выглаженностью. Голова седая, лицо молодое, а глаза прямо лили на тебя ум и свет. И ещё он был изобретатель. Или рационализатор. Время от времени он предлагал начальству что-нибудь устроить, как лучше. При этом приносил чертёж. Его коллеги-слесаря опасливо оглядывали безукоризненные линии на безукоризненной бумаге, не решаясь к ней даже притронуться, и только изумлённо спрашивали:

— Ты что, и сам чертил?

А он спокойно отвечал:

— Конечно, сам.

Вообще он, этот слесарь, как будто бы явился из кино. И теперь-то я уже точно знал, как выглядит легендарный рабочий класс. А дальше вот что было.

Был канун политического праздника, слесаря курили на лавке позади котлов, и кто-то его спросил, пойдёт ли он завтра на демонстрацию. И вот, представьте, мой герой ответил:

— Зачем? Посмотреть на эти сытые ряшки в бобровых шапках?

Я это видел и слышал, и чуть не заплакал. Нет, подумал я, действительно, пора вводить обязательное среднее образование… Если даже этот человек на поверку оказался таким тёмным!

И ещё. Чтоб покончить с пролетариатом.

Герберт Уэллс, желая покончить с марксизмом, привёл в своей «России во мгле» такую, к примеру, ситуацию.

Вот, дескать, заводской мастер купил билет на поезд и едет. А поезд ведёт машинист. А мастер едет туда, где строительная фирма по заказу мастера строит дом для него… Вот тут и разберитесь, говорит Уэллс, кто здесь кто… Кто пролетарий, а кто буржуазия?

Остроумно замечено, хрен разберёшь… Только великий фантаст не учёл одного (да и не мог он учесть, это нам легко судить с высоты пролетевших эпох), а именно, он не учёл того, что большевики никогда не шли за теорией, а подкладывали её уже потом, постфактум, под себя: ибо материя первична.

Да какой же там, к чёрту, мастер завода в Советском Союзе мог строительной фирме (?!) заказать строительство собственного дома? Ни фирмы, ни мастера такого, ни даже (или тем более) инженера в природе не бывало. Ибо законы природы для нас были сделаны совершенно иными.

К апрелю пятьдесят шестого закончил я свой отопительный сезон и стал готовиться к поступлению в пединститут, где дорогой мой друг Юра Коваль заканчивал первый курс. А между тем отдельно от меня и людей, меня окружавших, происходили иные события, которые до нас как будто вовсе не касались.

* * *

ЦК КПСС

10 мая 1956 г.

Секретно

Докладываю:

По Постановлению ЦК КПСС и Совета Министров СССР по ходатайствам секретарей обкомов, крайкомов и ЦК компартий союзных республик Министерство обороны ежегодно выделяло из войск большое количество людей и автомашин для оказания помощи народному хозяйству в проведении различных работ, как то: уборка и вывозка зерновых культур, овощей, картофеля, хлопка, сенокошения, заготовки и силосования кормов, а также в проведении уборки, заготовки рыбопродукции и прочих работ…

Привлечение большого количества военнослужащих на работы не только нарушает нормальный ход боевой подготовки, понижает боевую готовность частей, но и создаёт ненормальное положение в организации караульной и внутренней служб, а также уходе за оружием и обслуживании боевой техники.

Кроме того, направленные на работы военнослужащие, будучи оторванными от боевой и политической подготовки и используемые рассредоточенными мелкими командами или одиночками, выходят из-под контроля своих начальников и разлагаются под влиянием окружающей обстановки…

… В связи с изложенным, а также и тем, что в настоящее время проведено значительное сокращение численности Вооружённых Сил и установлен в войсках большой обязательный недокомплект, Министерство обороны просит освободить Вооружённые Силы от выделения личного состава и автотранспорта на работы в народное хозяйство…

Г. Жуков

И случилась беда, о которой мы, конечно, думали, что это счастье: в родном Казахстане, на засеянных целинных и залежных землях стал созревать невообразимый урожай пшеницы. Это было похоже на волшебный горшок каши: сначала счастье, а он всё варит и варит… Куда же всё это девать?

Но тут явился Брежнев и чуть не спас всех. Он, будучи секретарём ЦК Казахстана, внёс предложение в Большой ЦК «о выделении из Вооружённых Сил СССР для работы в народном (сельском) хозяйстве 75000 автомашин, 150000 шофёров и 300000 солдат».

Георгий Константинович взъярился.

* * *

ЦК КПСС

14 июня 1956 г.

Секретно

Министерство обороны 10 мая 1956 года докладывало ЦК КПСС о сложившейся неправильной практике привлечения личного состава и автотранспорта для работы в народном хозяйстве и просило освободить Вооружённые Силы от выделения людей и машин в народное хозяйство…

Министерство обороны в этом году не может выделить людей и автомобилей для работы в сельском хозяйстве…

На основании вышеизложенного Министерство обороны просит отклонить предложение тов. Брежнева.

Г. Жуков

Да как же отклонить, когда на дворе июнь и зреет пшеница, и взглядом её не обшаришь, а там — ни рабсилы, ни даже рабтехники! Ну кто же думал, что она, проклятая, так уродится? Нет, грандиозные задачи, как водится, ставили. Но кто бы мог предположить, что безмозглая эта природа — сама — вдруг решит сумасшедшие наши задачи?! И что противно, ведь урожай, он ждать не будет. Это всё — с одной стороны. А тут с другой…

Министр иностранных дел Израиля Голда Меерсон сказала вслух нашему в Израиле послу, а он секретно передал в Москву, что:

Израильское правительство имеет точные сведения, что в настоящее время Ирак концентрирует свои войска на границе с Иорданией, Сирия — в треугольнике у границ Израиля и Иордании, а Египет — на Синайском полуострове. Есть сведения, что египетское военное командование организовало в Иордании отряды федаинов («жертвующих собой») для диверсионной деятельности против Израиля…

Ну, это ладно, её проблемы. Но Голда, коварная, вон куда клонит…

«Война, которая может здесь вспыхнуть, — сказала в заключение Меерсон, — вряд ли останется локальной войной».

Ага!

И наш посол в Египте строго секретно телеграфирует в Москву:

…Следовало бы снова предупредить египетскую сторону от обострения этого конфликта, который может привести к военному вмешательству западных держав и к угрозе расширения конфликта.

Так как же можно в этой ситуации ослабить нам боеготовность?! Никак нельзя.

И урожай сгубить нельзя.

И тут в моём воображении рождается такой, примерно, разговор Неких Членов Большого Бюро:

1-й член. У нас, товарищи, два разных предложения: товарища Брежнева и товарища Жукова. Давайте решать.

2-й член. Предложение товарища Брежнева, конечно, хорошее… Он за свой Казахстан вон как болеет! А боеготовность, она ведь для всей страны, и не только…