Джамиль Гасанлы - СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941-1946 гг.)

• Название: СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941-1946 гг.)
• Автор: Джамиль Гасанлы
• Издательство: Герои Отечества
• Жанр: Публицистика
• Год: 2006
• ISBN: 5–91017–012–0

В представленной вниманию читателей монографии Азербайджанский ученый Дж. П. Гасанлы исследует малоизвестную широкому кругу читателей тему советско-иранских отношений в 40-х годах прошлого века. Изучив уникальные и ранее неизвестные материалы и документы из архивов России, США, Азербайджана, Грузии, а также анализируя изданные за рубежом труды и публикации в прессе, автор приходит к парадоксальному выводу: холодная война началась не в Европе, а в Азии! Именно советско-американо-британский кризис вокруг Иранского Азербайджана обозначил непримиримые противоречия между союзниками по антигитлеровской коалиции и лег в основу последующей конфронтации между Востоком и Западом.

Дж. П. Гасанлы показывает сложные перипетии использования национально-освободительного движения в Иранском Азербайджане как инструмента внешней политики СССР, отстаивание Западом интересов Ирана в противовес Москве. И тут напрашиваются прямые параллели с сегодняшним кризисом в отношениях между Ираном и США, отстаиванием Россией интересов Ирана в противовес США.

Изложение событий носит хроникально-документальный характер и порою воспринимается как политический детектив.

Книга предназначена для специалистов в области международных отношений, студентов гуманитарных вузов, всех интересующихся доселе неизвестными подробностями нашей недавней истории.

---

21 мая госсекретарь Дж. Бирнс проинструктировал Э.Стеттиниуса, что, учитывая советско-иранские проблемы и связанные с этим сложности, а также противоречивость информации, содержащейся в различных рапортах о положении в Северном Иране, в частности в Азербайджане, американское правительство считает, что снятие иранского вопроса с повестки дня Совета Безопасности может быть расценено как несостоятельность этого международного органа. До последнего времени иранское правительство не могло представить какой-либо удовлетворительный рапорт об Азербайджане. Только сейчас Иран представил такой документ, который к тому же является половинчатым и охватывает только одну часть провинции Азербайджан[796].

Близкий к политическим кругам еженедельник «Тайм» рассказывал своим читателям об обсуждении азербайджанского вопроса в Совете Безопасности в середине мая следующим образом: «На прошлой неделе Совет Безопасности получил рапорт из Тегерана, сообщавший о выводе Красной Армии из Азербайджана. Посол Ирана Ала поинтересовался, насколько обоснованы выводы инспекционной комиссии, направленной его правительством в Азербайджан. Польский посол Оскар Ланг спросил у Ала: «Разве комиссия проводила инспекцию с борта самолета с помощью телескопа?» На что Ала ответил: «Не знаю, как насчет телескопа или микроскопа, но я знаю одно, туда они полетели, на советском военном самолете». Даже сам Ланг присоединился к раздавшемуся после этих слов смеху. Но никто не стал смеяться, когда Ала рассказал о том, как действующий в качестве «дружественного посредника» советский посол Иван Садчиков настаивал на выполнении требований азербайджанских автономистов. Ала тихо добавил: «Насколько я понимаю, это вмешательство». Стеттиниус сказал: «Теперь я, как никогда прежде, верю в то, что было бы ошибочно снимать этот вопрос с повестки дня…». Совет согласился с тем, что поддерживаемые русскими демократы продолжают удерживать Азербайджан в своих руках[797].

Несмотря на заявление о продолжении российского вмешательства во внутренние дела Ирана, сделанное Г. Ала в Совете Безопасности 22 мая, США, опасавшиеся окончательного разрыва отношений с Россией, согласились одобрить информацию, свидетельствующую об отсутствии каких-либо советских войск или вооружений в Азербайджане, представленную Кавамом 20 мая. Совет Безопасности принял рапорт Кавама и прекратил обсуждение вопроса. Таким образом ООН преодолела свой первый большой кризис[798].

25 мая посол в Тегеране Дж. Аллен отправил госсекретарю Дж. Бирнсу обширный отчет о положении в Иране. В нем говорилось: «С большой уверенностью могу предположить, что, за небольшим исключением, в Иране не осталось советских солдат в униформе. С другой стороны, в Азербайджане слишком много советских граждан, имеющих хорошую военную подготовку, но кажущихся гражданскими лицами. Я старался выяснить их точное число, но очень мало людей, которые хотели бы высказать предположения по этому поводу. Прибывший сегодня из Тебриза вице-консул Духер полагает, что в Тебризе находится 2500 советских граждан. Из-за принадлежности этих людей к тюркской национальности они могут выдавать себя также за иранцев. По слухам, ему известно о нахождении в Тебризе 150 русских из европейской части России и, по его словам, если в их число входят сотрудники советского консульства и официальные представители, то эта цифра слишком занижена. Тебриз является самым большим центром советской активности.

Что касается вопроса вмешательства, то большинство советских граждан одеты в форму азербайджанской армии и занимают ключевые должности. Капитан Гагарин говорит, что по дороге в Тебриз его остановил светловолосый солдат в мундире азербайджанской армии, который не мог ни писать, ни читать ни на каком языке, кроме русского. Однако этот случай не дает оснований полагать, что число таких людей в Азербайджане велико. Советское вмешательство в какой-либо другом виде, кроме вышеуказанного, очень трудно обнаружить. Особенно затрудняет дело наше незнание того, что входит в состав термина «вмешательство». Пишевари и советский консул в Тебризе очень часто встречаются, особенно в кризисных ситуациях. Очевидно, что Пишевари во многом руководствуется его советами, тем не менее я думаю, что советские чиновники вряд ли считают целесообразным использовать угрозы либо давление. Группа Пишевари все время стремится получить больше советской помощи, чем она получала всегда. Говоря о советской активности в Тегеране, следует отметить, что, судя по всему, рассмотрение этого вопроса в Совете Безопасности стало причиной смягчения позиции СССР. Непредсказуемое поведение Кавама, а особенно заявления Ала, поставили советского посла в безвыходное положение, и он подозревает, что Кавам сам поручил Ала выступить с этой позиции. Однако Кавам все отрицает.

Основная цель Фируза, играющего в советские игры, это собирать силы против шаха и отомстить ему. Кавам же еще тогда, когда советские войска были здесь и русские оказывали на него жесткое давление, не поступал в соответствии с их наставлениями, не отдавая им предпочтение перед моими рекомендациями. Кавам считает, что он играет тонкую игру с левыми и Советами, целью которой является установление контроля над правительством и избрание подконтрольного ему Меджлиса. Наверное, Кавам планирует выступить против левых в более удобное время, может быть, месяцев через шесть. В настоящий момент правительство Ирана и большая часть населения не станут приветствовать направление инспекционной комиссии Совета Безопасности. Но Кавам положительно оценивает оказываемую ему Советом Безопасности ощутимую поддержку, и в случае, если переговоры с Азербайджаном пойдут плохо, то, вероятно, он примет эту инспекцию или же будет использовать ее как угрозу»[799].

Безрезультатность переговоров тегеранского правительства с представителями Азербайджана усилила беспокойство всех мировых общественных кругов, имеющих отношение к азербайджанскому вопросу. Дж. Бирнс в Вашингтоне, Э. Бевин в Лондоне, И. Сталин и В. Молотов в Москве, М.Дж. Багиров в Баку пристально следили за дальнейшим развитием событий. А в Тебризе, действуя в обстановке удручающей неопределенности, искали выход из сложного положения. 18 мая Кавам с целью ответа на нападки, обрушившиеся на него, выступил по тегеранскому радио. В его заявлении говорилось: «Благодаря моей заботе и верной политике произошел поворот в советско-иранских отношениях, между нами зародилось взаимопонимание… Искренне желая мирного урегулирования азербайджанского вопроса, я приступил к переговорам с представителями Азербайджана и увидел, что они также желают разрешения дела благоприятным образом. И хотя полная договоренность до сих пор не достигнута, я уверен в том, что благодаря правильно выбранному курсу азербайджанский вопрос, волнующий весь народ, будет разрешен…

Преступные действия группы насильно навязанных народу депутатов привела страну к катастрофе. Они абсолютно необоснованно лишили Пишевари депутатского мандата, посеяли в стране семена вражды и ненависти; они ничего не сделали для благосостояния народа, зато преследовали свои интересы, посещали иностранные представительства и плели интриги…

Сейчас я стараюсь укрепить отношения со всеми странами, особенно с СССР, сохранить баланс во внешней политике Ирана, и как только будет решен вопрос Азербайджана, обещаю начать осуществление широкомасштабных реформ для повышения благосостояния населения, используя для этого прогрессивные силы общества. А те, кто будут мешать мне в осуществлении этих реформ, будут уничтожены как вредные насекомые»[800].

Заявление А. Кавама совпало по времени с телеграммой высокопоставленного сотрудника МИД СССР М. Силина Багирову и телефонным разговором руководителя Советского Азербайджана с Пишевари, что объясняется определенной обеспокоенностью Советов. М. Силин в своем послании предупреждал, чтобы со стороны советских представителей, в том числе и бакинской «тройки» не поступало в адрес Национального правительства никаких документов, письменных распоряжений или наставлений. Одновременно МИД СССР советовал позаботиться о вывозе архива Национального правительства. В связи с этой телеграммой член бакинской «тройки» генерал А. Атакишиев писал 20 мая: «Никаких бумаг и переписок и вообще письменных документов, исходивших от советских представителей и, в частности от «тройки», в делах Национального правительства Азербайджана нет и не должно быть, так как все указания и советы представителям Национального правительства принципиально всегда давались в устном порядке. Что же касается архива секретного делопроизводства Демократической партии и других правительственных учреждений Иранского Азербайджана, то накануне отъезда азербайджанской делегации в Тегеран, мы («тройка») в порядке профилактики от возможных неожиданностей, намечая с Пишевари все подготовительные мероприятия, посоветовали ему на случай осложнений вывезти в Союз с нашей помощью и архив Национального правительства»[801].