Джамиль Гасанлы - СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941-1946 гг.)

• Название: СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941-1946 гг.)
• Автор: Джамиль Гасанлы
• Издательство: Герои Отечества
• Жанр: Публицистика
• Год: 2006
• ISBN: 5–91017–012–0

В представленной вниманию читателей монографии Азербайджанский ученый Дж. П. Гасанлы исследует малоизвестную широкому кругу читателей тему советско-иранских отношений в 40-х годах прошлого века. Изучив уникальные и ранее неизвестные материалы и документы из архивов России, США, Азербайджана, Грузии, а также анализируя изданные за рубежом труды и публикации в прессе, автор приходит к парадоксальному выводу: холодная война началась не в Европе, а в Азии! Именно советско-американо-британский кризис вокруг Иранского Азербайджана обозначил непримиримые противоречия между союзниками по антигитлеровской коалиции и лег в основу последующей конфронтации между Востоком и Западом.

Дж. П. Гасанлы показывает сложные перипетии использования национально-освободительного движения в Иранском Азербайджане как инструмента внешней политики СССР, отстаивание Западом интересов Ирана в противовес Москве. И тут напрашиваются прямые параллели с сегодняшним кризисом в отношениях между Ираном и США, отстаиванием Россией интересов Ирана в противовес США.

Изложение событий носит хроникально-документальный характер и порою воспринимается как политический детектив.

Книга предназначена для специалистов в области международных отношений, студентов гуманитарных вузов, всех интересующихся доселе неизвестными подробностями нашей недавней истории.

---

ГЛАВА XIII

ПРИОРИТЕТ НЕФТЯНОЙ ПОЛИТИКИ СССР В ИРАНЕ

В конце марта — начале апреля 1946 года вывод советских войск из Ирана стал реальностью. В это время ситуация на советско-иранских переговорах в Тегеране менялась с каждым часом. Позиции обеих сторон постепенно сближались. Отложенное слушание иранского вопроса в СБ ООН должно было возобновиться 3 апреля. События развивались стремительно. После встречи с М.Дж. Багировым в конце марта Пишевари ясно осознал надвигавшуюся опасность. Весь Азербайджан находился в сильнейшем волнении, а премьер-министр испытал тяжкое потрясение.

Советские и иранские средства информации объявляли о все новых населенных пунктах, оставленных советскими войсками. В конце марта были освобождены Кередж, Зенджан, Баболсар, Бабол, Ношахр. Первого апреля советские войска покинули Шахи и Мияне, а второго апреля — город Ашраф. В тот же день В. Молотов по телефону дал указание М.Дж. Багирову подготовить Пишевари к возможной встрече и переговорам с представителями тегеранского правительства, а советским представителям в Тебризе — постараться найти с ним общий язык[701].

В соответствии с рекомендациями, М.Дж. Багиров поручил М. Ибрагимову, А. Атакишиеву и Г. Гасанову начать работу в этом ракурсе. Багиров напомнил им, что мирное решение азербайджанского вопроса при выполнении известных условий ставит перед руководителями демократов и Национальным правительством, а также бакинской «тройкой» ряд важных задач. Багиров предупредил, что дальнейшая судьба азербайджанского движения будет зависеть от организаторского таланта лидеров партии демократов и руководителей Национального правительства. По мнению Багирова, в пропагандистской работе следовало особо уделить внимание укреплению Демократической партии. Багиров напомнил о важности исправления левацких ошибок, мобилизации всех сил на поддержку Национального правительства, сохранения в любой форме присутствия специалистов из Советского Азербайджана и их помощь Национальному правительству, продолжения материальной и организационной помощи со стороны Советского Азербайджана. М.Дж. Багиров отмечал, что теперь руководителям Национального правительства придется работать в совершенно другой обстановке. Формально власть будет принадлежать иранскому правительству, командующий войсками будет назначаться также им. Однако остается ряд благоприятных условий. К ним относятся деятельность АДП и профсоюзной организации, существование боеспособных войск, моральная поддержка со стороны Советского Союза и высокий национальный настрой самого народа. Багиров считал, что вооруженный народ по своим морально-волевым качествам в несколько раз превосходит тегеранские войска, а в боевом отношении доказал, что организовчал лучше войск и жандармерии. Лидер Советского Азербайджана наставлял бакинскую «тройку»: «Правда, вас там не будет, наших войск там не будет. Им самим придется держать экзамен, самостоятельно, без вашей повседневной практической помощи. Следовательно, к агитационным, организационным, административным способностям, которые они проявляли, должны добавить способность маневрировать в новых условиях, проявлять больше политической гибкости, суметь поставить свои вооруженные силы в такие условия, чтобы правительство, его органы не знали об их существовании, но в то же время чтобы всегда эти вооруженные силы были бы начеку, в готовности ко всяким неожиданностям, т. е. все вооруженные силы, насчитывающие десятки тысяч, от открытого, легального положения должны перейти на нелегальное положение. К этому надо готовиться сейчас же». Багиров писал: «Во всем этом деле особую ответственность несете вы. Короткое время, которое вы там еще пробудете, вы должны использовать на то, чтобы после окончательного ухода наших войск и вашего отъезда все было сохранено: и партия, и профсоюзы, и единство азербайджанского народа»[702].

Третьего апреля М.Дж. Багиров направил Глинскому, Атакишиеву, Гасанову и Зейналову срочное сообщение: «Надо предупредить Пишевари и через него других руководителей Национального правительства, что тегеранское правительство само к ним обратится с предложением вести переговоры об условиях взаимных уступок, причем местом переговоров они называют город Кередж. Это лишний раз говорит о том, что тегеранское правительство вынуждено считаться с азербайджанцами и не намерено особенно обострять отношения, тем паче открывать боевые действия. Следовательно, Национальному правительству надо держаться с достоинством, до самого конца выдержать, никаких послаблений в своих мероприятиях не делать. Это одновременно говорит о том, что вооруженные силы Национального правительства должны крепко стоять на тех позициях, где они сейчас находятся, и никого не пропускать после ухода Красной Армии из представителей тегеранского правительства, будет ли это представитель жандармерии, полиции или войсковых частей, без особого разрешения самого Национального правительства. А разрешение Национального правительства, само собой разумеется, будет только после того, как переговоры будут завершены и будет подписано соглашение»[703].

Стенограмму рекомендаций М.Дж. Багирова по поводу предстоящих переговоров с тегеранским правительством в Тебриз доставили М. Ибрагимов и замминистра госбезопасности генерал А. Керимов. Дополнительные указания Багирова пришли по военному телеграфу 3 апреля. В ночь с 4 на 5 апреля М. Ибрагимов, Г. Гасанов, А. Атакишиев, А. Керимов встретились с Пишевари и ознакомили его с советскими предложениями, уже согласованными с тегеранским правительством. М. Ибрагимов зачитал привезенную стенограмму указаний Багирова о дальнейших действиях Национального правительства в связи с создавшейся обстановкой. Выслушав предложения советской стороны, Пишевари с горечью произнес: «Ознакомившись с этим документом, я вспомнил о событиях в Гиляне в 1920 году. Тогда наших товарищей-революционеров обманули, и тогдашняя реакция начала постепенно против них репрессии, и, наконец, в результате преследования революционеры уехали в другие страны. Так же получится и сейчас».

Ясно осознавая складывающуюся ситуацию, Пишевари пытался объяснить советским представителям, что произойдет в дальнейшем: «Существующее правительство во главе с Кавамом обманывает вас. Как только вы уйдете, он сейчас же начнет расправляться с переселенцами из Советского Союза, а их сотни тысяч, затем со всеми демократическими силами и их руководителями. В этом прежде всего активное участие примет реакционно настроенная часть помещиков и ханов, которых временное правительство и отряды федаинов преследовали, конфисковывали их имущество, убивали. Родственники последних будут творить суд над демократами и их семьями и расправляться так, что история не забудет страшного кровопролития… Представьте себе, что Красная Армия уйдет, а вместе с ней и вы уйдете и оставите нас в таком положении; жандармерия, полиция и правительство Кавама расправятся с нами, не оставив ни одного демократа, и восстановят прежний режим Реза шаха.

Пойти на уступки правительству Кавама — это значит отказаться от наших целей и убеждений и, наконец, от проделанной нами громаднейшей работы в Иране. Мне это очень тяжело. Я этого сделать не смогу…

Еще в ходе нашей работы, в начальный период развития демократического движения и образования Национального правительства я в некоторых моментах начинал сомневаться в ваших действиях, т. е. в том, будете ли вы до конца оказывать нам помощь в проводимой работе, а сейчас тем более и вовсе вам не верю. Повторяю: я вам больше не верю.

С вашего согласия мы начали осуществлять среди бедных крестьян Иранского Азербайджана земельную реформу, многим роздали землю помещиков и ханов, и даже вчера, когда я был в Мараге, по этому вопросу опять-таки дал новое указание, чтобы скорей завершили распределение земель… После всего этого как я могу, при каких условиях и с какой совестью обращаться к людям и говорить, чтобы полученную землю вернули обратно?»[704].

Затем, обращаясь к советским представителям, Пишевари сказал: «Вы поймите, я не о себе пекусь, не свою шкуру собираюсь спасать, я защищаю интересы азербайджанского народа. Советское правительство и вы недостаточно хорошо знаете руководителей иранского шахского правительства. Оно сегодня идет советскому правительству на некоторые мизерные уступки, а завтра, уверяю вас, откажется от них, и начнется преследование всего азербайджанского народа, прежде всего принимавших участие в демократическом движении. И эти люди, а их сотни тысяч, вынуждены будут со своими семьями, детьми, женами бежать за границу, в Советский Азербайджан, чтобы спастись. А я знаю, ваши же пограничники их остановят, арестуют или предложат вернуться обратно…

После ухода Красной Армии шахское правительство неизбежно будет преследовать, как, впрочем, не днями, не месяцами, а годами, используя любые коварные методы. Все равно нам умирать, так разрешите нам умереть с честью. Пусть всему миру станет известно, что азербайджанский народ, в частности, ее Демократическая партия и Национальное правительство погибли не от трусости, а в сражении, в тяжелой борьбе с иранским шахским правительством за свое освобождение. И поэтому нам надо, чтобы после ухода Красной Армии вы были в стороне, не вмешивались во внутренние дела Ирана. Мы поднимем население сел и городов и с помощью федаинов и наших вооруженных сил будем защищать азербайджанскую территорию от наступления шахской реакции. Будем вести борьбу до последнего человека, на это доблестные азербайджанцы готовы. Или разрешите нам мобилизовать все свои силы, связаться со всеми демократическими группами всего Ирана, пойти на Тегеран, свергнуть шахское правительство и установить во всем Иране демократическое правительство. Тогда перед нами, азербайджанцами, откроются огромные перспективы для создания новой жизни и процветания азербайджанского народа.