Екатерина Островская - Украденные воспоминания

• Название: Украденные воспоминания
• Автор: Екатерина Островская
• Жанр: Детектив
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-70699-0

Наташа никак не могла преодолеть черную полосу. Потеряв работу, она долго искала новое место и наконец нашла его, но в день собеседования ее обрызгала грязью проезжающая мимо машина… В автомобиле оказался глава того самого фонда, куда Наташа хотела устроиться. И Джон Хадсон не только решил подвезти девушку, но и сразу взял ее на работу. Жизнь постепенно начала налаживаться, когда Наташа получила от босса неожиданное предложение – выйти за него замуж! Подписав брачный контракт, Наташа с Джоном отправились в свадебное путешествие, и тут из России пришло пугающее сообщение: счета фонда арестованы, а все его сотрудники за решеткой. Вскоре их выпустили под подписку о невыезде, однако, едва выйдя на свободу, ее коллеги стали один за другим погибать… Даже в Америке, на родине мужа, Наташа не чувствовала себя в безопасности и знала: ей не будет покоя, пока она не поймет, зачем на самом деле Хадсону понадобился этот скоропалительный брак…

---

Ее избранник был мужественным и малоулыбчивым. Но очень скоро после перемены места работы все изменилось. Приходя в ту квартиру, она уже не заставала его там. Любимый приходил поздно, придумывал всякие нелепые оправдания, и от него пахло вином, что было самым неприятным. Однажды Наташа сказала, что не может сидеть вечерами, дожидаясь его.

— Не можешь, и не надо, — ответил Малоулыбчивый и Мужественный.

Она тут же ушла. Любимый мужчина смотрел, как она собирает вещи, не пытался ее задержать, а потом и вовсе уселся перед телевизором, на экране которого два накачанных американца дубасили друг друга. Наташа ушла тогда, уверенная, что Малоулыбчивый и Мужественный завтра же примчится за ней, попросит прощения. Но тот даже не позвонил. С тех пор она решила малоулыбчивым не доверять. Понимала прекрасно, что это полная чушь, но ничего не могла с собой поделать: опыт есть опыт, сын ошибок трудных.

Джон Кеннеди Говард Хадсон улыбался часто и ослепительно, а Грановский чаще всего молчал. Оставаясь с Наташей на не очень продолжительное время наедине, Максим Леонидович еще пытался разговаривать на разные экономические темы, а вот в присутствии других сотрудников фонда на все ее вопросы только кивал или качал головой, словно хранил какую-то огромную тайну фирмы и боялся ненароком проговориться.

Тайна у фирмы была одна — многомиллиардные обороты. И прибыль, соответственно, такая же. Большую часть прибыли иностранные владельцы уводили на Запад, а то, что оставалось, снова шло в дело. Конечно же, огромная часть средств, находившихся в обороте, принадлежала западным инвесторам, но помимо ее на счета фонда были закачены деньги различных российских бюджетных и коммерческих организаций, например пенсионных негосударственных фондов, рассчитывающих на высокий процент от своих инвестиций. А какова была прибыль самого предприятия, наверняка знали лишь несколько человек — в том числе и Грановский, разумеется.

Наташа этим вопросом интересовалась мало — знала то, что ей положено было знать, а в другие дела старалась нос не совать. Она больше думала о собственной квартире, о том, как будет обустраивать ее, какую мебель купит. Думала: «Через год я буду жить самостоятельно. Тогда у меня будет настоящая личная жизнь, и наверняка удастся познакомиться с настоящим, очень порядочным и добрым человеком. Желательно, разумеется, чтобы тот оказался молодым и красивым…»

Иногда, правда, ей звонила домой Марина Степановна с единственной целью помочь образумиться.

— Ты подумай, — шептала аудиторша в трубку, — реши для себя главное и сделай правильный выбор. Никто тебя не осудит, конечно, но хватит мечтать о журавлях в небе, когда синица у тебя в кулаке. А Максим Леонидович, как ты понимаешь, даже и не синица — он далеко пойдет. Его в минфин давно уже зовут, Грановский же предпочитает трудиться в нашем фонде…

Однажды вечером, ложась в постель, Наташа подумала: «Хорошо бы проснуться, открыть глаза и увидеть, что ты в своей собственной квартире. За это можно отдать полгода жизни. Нет, лучше никому ничего не отдавать. Просто проснуться и увидеть за огромным окном лес или парк, над которым летают птицы, а рядом красивого и обаятельного мужчину. Нет, за такое стоит отдать полгода… пожалуй, даже год жизни».

Глава 2

Ровно через год Наташа проснулась и посмотрела на Центральный парк, на желтые и красные верхушки кленов, над которыми кружила стая голубей. Дверь ее спальни стояла приоткрытой, слышно было, как Джон негромко разговаривает с кем-то по телефону. Наташа не хотела вслушиваться, но все же до нее донеслось:

— Ты точно знаешь? Значит, все-таки Иван. Мы так и предполагали. Я всегда подозревал, что тот прекрасно владеет английским. Не случайно же он так старательно прикидывался глухим деревенским дурачком, контуженным в Чечне. Значит, нужную нам информацию русские через него все-таки получили…

Наташа поднялась, накинула на плечи халатик и подошла к окну. Небо было чистым и — чужим. Неужели все вот это — мечта многих? Мягкий ковер под ногами, интерьер спальни и мебель, стилизованные под времена Людовика Шестнадцатого… А на стене картина Ватто, вывезенная Джоном из России. Он отдал за нее восемьдесят тысяч, а по приезде показал специалистам, которые назвали аукционную цену — полтора миллиона. Но Джон не собирается ее продавать, это его подарок Наташе.

…Перед Первым мая весь коллектив собрался за накрытыми столами в столовой офиса. Три десятка человек, из которых пятеро американцы и один англичанин, имеющий еще и израильский паспорт — он занимался обеспечением безопасности предприятия. Произносились тосты и спичи. Русские пили за день международной солидарности трудящихся, американцы — за день благословения велосипедов, который в Штатах отмечают как раз первого мая, а начальник службы безопасности слушал всех внимательно, поскольку был непьющий. Мистер Хадсон опять усадил Наташу рядом с собой. Он снова ухаживал за ней — наполнял бокал шампанским и шептал комплименты. Шепот был громкий, и Грановский, сидевший через два человека от Наташи, наверняка его слова слышал. Но Максим Леонидович виду не подавал и даже улыбался руководству приветливо и скромно.

Мистер Хадсон вызвался довезти Наташу до дому. Он опустился рядом с ней на заднее сиденье. В салоне «Мерседеса» было свежо, пахло зелеными яблоками, за окном проносился в прошлое последний день апреля, из динамиков лился голос Барбары Стрейзанд.

— Love is the moment in space…

— Иван, сделай музыку погромче! — приказал Джон.

Но водитель не пошевелился.

— Он же глухой, — почему-то шепотом напомнила Наташа.

Вообще-то все в офисе знали, что новый водитель президента фонда — бывший сержант, контуженный в Чечне. Комиссованный Иван вернулся на второй курс Политехнического, но учиться уже не смог.

Прежнего водителя мистер Хадсон уволил непонятно за что. Наташе он, правда, объяснил с улыбкой, будто бы наказал его за тот случай с лужей. Но, судя по всему, причина была другая — прежний шофер был красив и элегантен.

— Мне нравится Барбара Стрейзанд, — объяснил Джон.

— Мне тоже, — призналась Наташа.

— Вообще мне по сердцу талантливые и увлеченные женщины, — продолжил мистер Хадсон. — С ними приятно общаться: они не ощущают себя униженными, не потому, что феминистки, а оттого только, что знают себе цену. И цену своего таланта, трудолюбия. Я всегда думал, что если женюсь когда-нибудь, то только на такой.

— Пока ждали, Барбара Стрейзанд уже успела состариться, — улыбнулась Наташа.

— Это так, — подтвердил Джон.

И без всякой паузы перешел на английский.

— Мне кажется… может быть… я даже уверен, что сейчас встретил такую женщину. Это вы, Наташа.

— Вы произнесли слова «может быть», — вздохнула она, — а значит, уверенности-то у вас нет.

— Нет, я уверен в этом более, чем в том, что именно Колумб открыл Америку. И вообще, все, что я знаю теперь, ничтожно мало по сравнению с ощущением того, что я впервые в жизни полюбил. Полюбил ту, о ком мечтал долгие годы. Вы не откажете, если я вам сделаю предложение?

Наташа растерялась. И смогла лишь оттянуть время:

— Мне кажется, вы таким образом уже делаете мне предложение.

— Именно, — подтвердил мистер Хадсон, — здесь и сейчас я прошу вашей руки.

Теперь до нее дошло все-таки, что происходит. После телефонного разговора с Мариной Степановной Наташа была готова ко всему: к проявлению особого внимания, к приглашению посетить ресторан или какую-нибудь вечеринку в посольстве, но чтобы так запросто, в машине…

— Я должна подумать, — произнесла она тихо, — все так неожиданно.

— Конечно, — согласился Джон, — подумайте, вспомните, как вы ко мне относитесь. Если я противен вам, то можете отказать…

— Нет, конечно… — попыталась успокоить его Наташа.

— Нет — это отказ? — выдохнул глава фонда.

— Что вы! — испугалась Наташа, видя его лицо. — Это совсем не отказ, я не собиралась вам сейчас отказывать.

— Уф… — выдохнул мистер Хадсон. И снова перешел на русский: — Вот и славненько!

Он полез в карман и достал из него небольшую коробочку.

— Целый день таскаю ее с собой. У нас так принято на помолвку…

Джон протянул коробочку Наташе. Она уже знала, что в ней лежит, хотела отказаться, но — взяла. Пришлось открыть. Внутри было кольцо с крупным розовым камнем.

— Какая красота! — вырвалось невольно. Почему-то шептом.

Подняла глаза на мистера Хадсона, а тот уже подставлял щеку для поцелуя.

Она вошла в квартиру, прошагала на кухню и увидела родителей. Мать резала колбасу для оливье, а папа крутил ручку мясорубки.

— Что такая красная? — крикнул отец.

— От шампанского, вероятно, — ответила Наташа, — мы на работе праздник отметили.