Людвиг Тик - Виттория Аккоромбона

• Название: Виттория Аккоромбона
• Автор: Людвиг Тик
• Издательство: Наука
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2003
• ISBN: 5-02-032701-8

Первый полный русский перевод романа немецкого писателя-романтика Людвига Тика (1773—1853) «Виттория Аккоромбона» (1840) открывает до сих пор неизвестного в России позднего Тика, создавшего многие повести и новеллы на исторические темы. В центре романа события итальянской истории конца XVI в. Судьба поэтессы Виттории Аккоромбоны, ее жизнь и трагическая гибель показаны автором на фоне панорамы итальянской действительности, той анархии, которая царила в карликовых итальянских государствах. Участниками событий выступают как папа Сикст V, глубоко несчастный великий поэт Торквато Тассо, так и скромные горожане и наемные убийцы.

---

Оставьте всё, хлопот не стоит ваших,

Пусть даже оправдаете Витторию.

                                     Ф р.  М е д и ч и

Муж голос повышал,

Когда ушли мы?

                                     И з а б е л л а

Клянусь вам жизнью, нет!

Клянусь вам тем, что не хочу терять я.

Обломки прошлой красоты моей —

Неужто дань триумфу потаскушки?

                                     Ф р.  М е д и ч и

Ты взбесилась!

                                     И з а б е л л а

Глаза бы стерве вырвать, года два

Валяться, издыхать ей!

Нос отрезать

И губы! Зубы ей гнилые рвать,

А тело, словно мумию, хранить —

Трофей законной злобы,

Пылающий огнем.

И ад горячий по сравненью с горем

Души моей — снегов растаявших вода.

(К Браччьяно.)

Из милости, супруг мой, —

Брат мой, подойдите ближе, и

Вас прошу, мой кардинал, —

Меня одним ссудите поцелуем.

С тобой не лягу я отныне. Клянусь

Венчальным я кольцом.

                                     Ф р.  М е д и ч и

Ты не ляжешь с ним!

                                     И з а б е л л а

И столь же строго соблюду развод я,

Как будто тысяча среди суда

Прослушало ушей и сотни тысяч

Скрепило рук.

                                     Б р а ч ч ь я н о

Со мной не ляжешь ты?

                                     И з а б е л л а

И пусть из-за былых моих безумий

Мне не поверят, этот мой обет

Не будет, — я душой ручаюсь, — сорван

Раскаяньем manet alta mente repostum[8]{195}.

                                     Ф р.  М е д и ч и

Клянусь, ты от рождения

Глупа, безумна. Ревнивица!

                                     Б р а ч ч ь я н о

Вы видите — не лгу.

                                     Ф р.  М е д и ч и

Так вот каков твой круг,

Измельченных из рога крошек?

Чтоб мужа колдовством приворожить?

Сама рога ты заслужила

За ревность. Помни клятву

И в комнату свою иди.

                                     И з а б е л л а

Нет, государь, я в Падую немедля

Хочу. Ни на мгновенье здесь не задержусь.

                                     М о н т и ч е л ь з о

О госпожа!

                                     Б р а ч ч ь я н о

Позвольте ей, так будет лучше.

Полдня дороги успокоит гнев

И вынудит вернуться.

                                     Ф р.  М е д и ч и

Не представлю, как его преосвященство

Пойдет просить развод благословить —

Вот будет всем потеха.

                                     И з а б е л л а

Жестокость, правь! Пусть сердце холодеет:

В нем смертный ужас, что воззвать не смеет.

(Уходит.)

(Возвращаются Марчелло и Камилло.)

                                     М а р ч е л л о

Камилло прибыл, герцог!

                                     Ф р.  М е д и ч и

Где же предписанье?

                                     М а р ч е л л о

Здесь оно.

                                     Ф р.  М е д и ч и

Подайте мне кольцо.

(Ставит печать.)

(Франческо Медичи, Монтичельзо, Камилло и Марчелло удаляются в глубь сцены.)

                                     Ф л а м и н ь о

Государь, заметили ли вы их перешептывания? Я приготовлю снадобье, и две головы не додумаются до такого, — злей чеснока, убийственнее антимония, — и не уследишь, как проберется сквозь всё тело до самого сердца. Таинственнее и непостижимее придумать невозможно.

                                     Б р а ч ч ь я н о

Это ты об убийстве?

                                     Ф л а м и н ь о

Они хотят послать его в Неаполь, я же отправляю его на Кандию{196}.

(Входит доктор.)

Вот еще один экземпляр.

                                     Б р а ч ч ь я н о

А, доктор!

                                     Ф л а м и н ь о

Жалкий плут. Плохо лечит, государь. Из тех он, кого за распутство драть надо, да только он признался, что подобный приговор над ним уже приведен в исполнение, и тем самым отложил возмездие до non plus[9].

                                     Д о к т о р

И был обманут, государь, большим, чем я, мошенником — он заставил меня оплатить вымышленную экзекуцию.

                                     Ф л а м и н ь о

Он уверяет, что от введения некоторых пилюль кишки человека становятся дырявей дудки или горелки. Он берется отравить поцелуй и придумал как-то увенчать свои труды следующим. В Ирландии не найти яд — так он затеял приготовить дурман из газовых испражнений испанцев и заразить им весь Дублин.

                                     Б р а ч ч ь я н о

О, Антонов огонь!{197}

                                     Ф л а м и н ь о

О, твоя проклятая антипатия к природе. Видите, его глаза — кровавые, как игла хирурга, зашивающего рану. Дай обнять тебя, жаба, и любить тебя, о мерзкий, мерзкий клистирщик, желающий вырывать легкие, желудок, сердце и печень по кусочкам.

                                     Б р а ч ч ь я н о

Довольно. У меня к вам поручение, почтенный доктор.

Ты в Падую поедешь. По пути

Познания свои для нас применишь.

                                     Д о к т о р

Исполню, государь.

                                     Б р а ч ч ь я н о

А что с Камилло?

                                     Ф л а м и н ь о

С ним кончат ночью хитростью такой,

Что все решат — убит своей рукою.

А смерть княгини?

                                     Д о к т о р

Это я устрою.

                                     Б р а ч ч ь я н о

Бывает, малые грехи большими скрыты.

                                     Ф л а м и н ь о

Так помни, раб, коль негодяи идут в расход, то друг у друга громоздятся на плечах, как нидерландские эшафоты.

(Уходят Браччьяно, Фламиньо и доктор.

Входят Фр. Медичи, кардинал Монтичельзо, Камилло и Марчелло.)

                                     М о н т и ч е л ь з о

Эмблему эту разгадай, племянник,

Тебе в окно заброшена.

                                     К а м и л л о

В мое?

Изображен олень, рогов лишенный,

И об утрате бедный зверь ревет.

Девиз: inopem me copia fecit[10].

                                     М о н т и ч е л ь з о

Что значит —

Рогов избыток обломал рога?

                                     К а м и л л о

Но смысл какой?

                                     М о н т и ч е л ь з о

Я объясню тебе: открыли, что ты рогат.

                                     К а м и л л о

Открыли? В самом деле?

Я, сударь, предпочел бы эту новость

Зажать в дверях.

                                     Ф р.  М е д и ч и

А дети есть у вас?

                                     К а м и л л о

Нет, государь.

                                     Ф р.  М е д и ч и

Так вы еще счастливец!