Кейт Лаумер - Машина времени шутит

• Название: Машина времени шутит
• Автор: Кейт Лаумер
• Издательство: «Флокс»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 5-87198-056-2

В сборник вошло 4 романа и 2 рассказа известнейшего современного американского фантаста К. Лаумера.

Со времени первой публикации в 1966 году его произведения завоевали признательность читателей всего мира. Взгляд этого писателя на связь времен, сущность человечества, его проблемы и способность к выживанию очень оригинален и побуждает читателя мыслить самостоятельно и действовать неординарно.

Нашему читателю впервые предстоит встреча с романами К. Лаумера о путешествиях во времени, приключениях, любви и становлении личности.

Содержание:

Машина времени шутит. Роман. Перевод В. Кемова, В. Кузьминова

Ночь иллюзий. Роман. Перевод С. Коноплева

Ловушка времени. Роман. Перевод В. Акимова

Изнанка времени. Роман. Перевод Н. Хохловой

Договор на равных. Рассказ. Перевод Е. Гаркави

На пороге. Рассказ. Перевод Д. Изуткина

Художник: С. Соколов

Составитель: С. Барсов

---

— Хорошая работа, старина, — сказал я лицу в зеркале. — Ты уже выглядишь как хорошенький труп.

Вернувшись в комнату, я скользнул между простыней, которые на ощупь были похожи на накрахмаленную мешковину и пахли хлоркой, свернулся клубком вокруг пары сломанных пружин, которые торчали сквозь хлопчатобумажный набивочный материал, и отплыл в то место, где годы, болезни и человеческая бренность не существуют, где небеса розовые круглый день, где мягкие голоса наших любимых рассказывают нам, какие мы замечательные, сейчас и всегда, аминь.

25

Утром я почувствовал себя лучше, но не совсем хорошо. Когда я стал одеваться, в нос мне ударил козлиный запах, исходящий от одежды. И как раз в этот момент раздались тяжелые шаги в холле, я высунул голову и доверил моей хозяйке еще одну десятидолларовую бумажку с поручением купить мне нижнее белье и носки. То, что она принесла, не было новым, но было чистым, кроме того я получил девять долларов сдачи.

Я отклонил ее предложение позавтракать (семьдесят пять центов) и купил яблоко во фруктовом киоске. По соседству было множество магазинов готового платья, специализирующихся на продаже не подходящих под пару полосатых костюмов и рубашек с заштопанными рукавами; все это одинаково пыльное, как будто их владельцы умерли и были в них похоронены. Я выбрал розовато-коричневый двубортный пиджак и черно-зеленые свободные штаны, которые были толстыми и прочными, хотя и не сверхмодными, пару рубашек, в прошлом белых, пару сморщенных ботинок, сделанных для чьего-то дедушки, и щегольский красно-зеленый галстук, вероятно, принадлежавший батальону шведских моряков. Не все назвали бы получившийся ансамбль проявлением хорошего вкуса, но он был теплым и чистым, и запах нафталина был лучше козлиного. После этого я предоставил благоприятную возможность счастливчику парикмахеру поработать над моими лохмами. Он возвратил им длину раннего Джонни Вайсмюллера и сказал:

— Невероятно. Я видел черные волосы с седыми корнями, но никогда наоборот.

— Это все моя диета, — сказал я. — Я только что перешел на дистиллированный морковный сок и яйца уток-девственниц, сваренных в чистой ключевой воде.

Он сделал пометки на обратной стороне конверта, дополнительно бесплатно побрил меня, удалив островки щетины, которые я пропустил предыдущим вечером, а затем предложил мне испытать судьбу в том, что он назвал лотереей.

— Осмелюсь предложить, — сказал он доверительно. — Это самая популярная игра в городе.

Он показал мне фиолетовый билет в качестве доказательства. Если замысловатая надпись была показателем, то я попал во что-то серьезное. Я заплатил доллар и спрятал его. Когда я уходил, он смотрел на меня из-за кассового аппарата, улыбаясь безгубой усмешкой и поблескивая глазками так, что это напоминало мне о чем-то, но я не мог уловить о чем.

После этого я посидел в парке, подышал свежим воздухом и понаблюдал за проходящими людьми. Никто из них не смотрел на меня. Я купил все к обеду в бакалейной лавке, позаботившись о салате, моркови и других полноценных продуктах. Я поел в своей комнате, без аппетита.

Так прошли две недели, к концу которых, не беря в рот спиртного, я набрал пять фунтов, простился с болью в желудке и остался на мели. Последний день я провел в поисках работы, но оказалось, что для просителей неопределенного возраста и неопределенных способностей избытка рабочих мест не наблюдалось. Моя хозяйка не испытывала горячего желания предоставить мне кредит. Мы расстались с выражениями взаимного сожаления, я пошел в парк и просидел в нем немного дольше, чем обычно, в сущности, все обеденное время.

Когда солнце зашло, стало холодно. Но все еще горели огни в публичной библиотеке напротив через дорогу. Библиотекарь бросила на меня острый взгляд, но ничего не сказала. Я нашел тихий уголок и устроился, чтобы впитать в себя как можно больше тепла, до того, как закроется библиотека. Есть что-то успокаивающее в тихих книгохранилищах, в тяжелых старых дубовых стульях и запахе пыльной бумаги и переплетов, даже в шорохах и мягких шагах.

Шаги остановились, мягко скрипнул отодвигаемый стул. Зашуршала одежда. Я не открывал глаз и старался выглядеть старым джентльменом, который пришел полистать переплетенные тома «Харпер» и совсем случайно задремал на середине 1931 года; но я слышал мягкое дыхание и чувствовал на себе чей-то взгляд.

Я открыл глаза, она сидела за столом напротив, была она молодой и печальной, несколько бедно одетой, и она сказала:

— С вами все в порядке?

26

— Не исчезайте, леди, — сказал я. — Не превращайтесь в дым и не исчезайте. И даже просто не вставайте и не уходите. Просто посидите здесь и позвольте моему пульсу замедлиться до 90 ударов в минуту.

Она слегка покраснела и нахмурилась.

— Я… подумала, что вы, возможно, больны, — сказала она, вся такая чопорная и правильная, готовая сказать все волшебные слова, которые делали ее соответствующим членом действующей семьи.

— Точно. А что с тем парнем, с которым я вошел? Не так ли звучат следующие строчки?

— Я не понимаю, что вы имеете в виду. Никто с вами не входил — я, по крайней мере, не видела. И…

— Вы давно наблюдаете за мной?

На этот раз она действительно покраснела.

— Ну, сама мысль…

Я потянулся и взял ее за руку. Она была нежной, как первое дыхание весны, мягкой, как выдержанный виски, теплой, как материнская любовь. Моя рука сжала ее запястье, как когти ястреба, хватающего цыпленка. Я разжал пальцы, но она не двинулась.

— Давайте пропустим все ритуальные ответы, — сказал я. — Происходит что-то довольно странное; и вы, и я знаем это, верно?

Румянец исчез, она побледнела, ее глаза пристально смотрели в мои, как будто я знал секрет, который мог спасти жизнь.

— Вы… вы знаете? — прошептала она.

— Может быть, нет, мисс, но у меня сильное подозрение.

Я выбрал не то слово; она напряглась, сжала губы и стала такая праведная.

— Хорошо! Это был просто христианский порыв…

— Чепуха, — сказал я. — Извините за грубость, если это грубость. Вы сидели здесь со мной, разговаривали. Почему?

— Я сказала вам…

— Я знаю. А сейчас скажите настоящую причину.

Она посмотрела на кончик моего носа, на мое левое ухо, и наконец, мне в глаза.

— Я… видела сон, — сказала она.

— Пивной бар, — сказал я. — В захудалом районе. Толстый буфетчик. Кабина, справа от входной двери.

— Боже мой, — сказала она тоном человека, никогда не упоминающего имя божества своего всуе.

— Я тоже, — сказал я. — Как вас зовут?

— Реджис. Мисс Реджис. — Она остановилась, как будто сказала слишком много.

— Продолжайте, мисс Реджис.

— Во сне я была человеком, который был нужен, — сказала она, обращаясь уже не совсем ко мне, но к кому-то, возможно, внутри ее самой, кому в прошлом совсем не уделялось внимания. — Я была важна — не в смысле положения или титулов, но потому что мне доверили что-то важное, я должна была выполнить долг… чести, ради которого и есть смысл жить.

У меня хватило ума ничего не говорить, пока она рассуждала вслух, вспоминая, как это было раньше.

— Зов был ниспослан среди ночи, тайное послание, которого я ждала. Я была готова. Я знала, что делать. Я встала, оделась, пошла в назначенное место. И… вы были там. — Тут она посмотрела на меня. — Вы были моложе, больше, сильнее. Но это были вы. Я уверена в этом.

— Продолжайте.

— Я должна была предостеречь вас. Существовала опасность — я не знаю какая. Вы намеревались встретить ее лицом к лицу, один.

— Вы просили меня не ходить, — сказал я. — Но вы знали, что я должен отправиться в любом случае.

Она кивнула.

— И… вы пошли. Я хотела закричать, побежать следом за вами, но… вместо этого я проснулась. — Она неуверенно улыбнулась. — Я пыталась убедить себя, что это был всего лишь глупый сон. И все-таки — я знала, что это не так. Я знала, что это было важно.

— Поэтому вы вернулись.

— Мы шли по холодным пустым улицам. Вошли в здание. Ничто не было тем, чем казалось. Мы проходили комнату за комнатой в поисках… чего-то. Подошли к стене. Вы ее сломали. Мы очутились в большой, со странной изысканной люстрой, комнате, похожей на зал, в котором короли и послы могут подписывать договоры. А следующая комната была ночлежкой.

— Не уверен, — сказал я. — Я видел комнаты и похуже.

— Затем ворвался человек, — продолжала она, игнорируя меня. — У него было оружие. Он прицелился в вас и… застрелил у моих ног. — Печальный взгляд возвратился на ее лицо, взгляд, способный довести даже каменное сердце до разрыва.

— Не совсем, — сказал я. — Я здесь. Я живой. В действительности этого не случилось. Ничего не вышло. Мы были во сне — вместе.