Хель - Миди от G до PG-13

• Название: Миди от G до PG-13
• Автор: Хель
• Жанр: Книги

Это сборник миди (рассказов от 4001 до 15 000 слов), написанных командой XWP специально для летней Фандомной битвы 2013 года.

---

Такая, какой должна быть

Такая, какой должна быть

Пейринг/Персонажи: Каллисто|Геракл, Зена, Габриэль

Категория: джен

Жанр: hurt/comfort

Рейтинг: PG-13

Краткое содержание: Это была не та Каллисто, к которой он привык. Та скалила зубы, огрызалась, угрожала, танцевала на острие меча и готова была пустить кровь, свою или чужую.

Примечание: написано по заявке "Каллисто\Геракл!!!"

Ох, как же это было хорошо…

Чужая боль прошла по венам, хлестнула кнутом по спине, вцепилась в волосы и отогнула голову назад, обнажая шею, выставляя напоказ дергающуюся от смеха жилку. Страх перестал быть основой бытия: он властвовал слишком недолго, чтобы успеть заполнить собой все. Осталось только непреходящее удовлетворение от созерцания искаженных криком губ.

Каллисто засмеялась, с оттенком безумия глядя на собственный меч, обагренный кровью. Рука не дрожала, зато сердце билось в приступе безудержной радости. И сладко замерло в тот миг, когда взгляд вновь зацепился за распростертую на земле Габриэль.

Мертвую, очень мертвую Габриэль.

Никто не виноват в том, что случилось: глупая сказительница сама бросилась вперед, пытаясь закрыть своим тельцем Зену. Словно той могла угрожать какая-то опасность!

Каллисто фыркнула, на мгновение прекращая смеяться, и сердито топнула ногой.

Глупая, глупая девчонка! Она могла бы все испортить! Впрочем… все получилось как нельзя лучше, возможно, стоит как-нибудь поблагодарить ее. Потом, при личной встрече в Тартаре. О, они точно окажутся там все вместе! Втроем, и это станет самым лучшим наказанием для Зены: мучения ее подружки, растянутые на бесконечность.

Визгливый смех вновь взрезал утреннюю тишину, и Каллисто принялась приплясывать на месте, не забывая поглядывать на Зену, молча стоящую на коленях.

Она сделала ей больно, о да… Так больно, как всегда собиралась. И нет ничего слаще, чем сознавать, что помощь в том оказала бесценно-драгоценная подружка, за которой и в огонь, и в воду, и в пучины Тартара.

Каллисто совершенно забыла, что план ее – четкий, прекрасный, выстраданный план – вновь полетел к Аиду. Она не желала помнить, что намеревалась сразиться с Зеной, а затем подставиться под удар так, чтобы Королева Воинов уже не сумела отвести руку. Это был бы славный удар, вчера ночью Каллисто почти чувствовала его; ощущала лезвие внутри себя, насаживалась на него, пока оно прокручивалось рядом с сердцем. Это была бы сладкая и славная смерть, а затем Каллисто смотрела бы на Зену из Тартара и весело хохотала бы над ее попытками отыскать мир в собственной душе.

Да, план был прекрасен, но Габриэль решила сделать все по-своему. И столь радостная схватка прервалась на самом интересном.

Каллисто все равно не успела бы остановить свой замах. И не стала бы этого делать даже в том случае, если бы шанс был. Безумие на миг завладело ею полностью, ослепило, оглушило и заставило пронзить Габриэль мечом. Сказительница только пискнула, не найдя сил на полноценный крик, но и этот звук почудился Каллисто музыкой.

А еще она увидела глаза Зены. Заталкивая меч внутрь Габриэль, разрывая ее пополам, Каллисто, не отрываясь, смотрела на Зену, и сладко тянуло внизу живота от стремительно наполняющегося болью взгляда. Своя, чужая боль – все равно. Это – наслаждение.

Каллисто подумала, что навсегда запомнит тот чавкнувший звук, с которым Габриэль свалилась на землю, как куль с мокрой мукой. Последовавший за ее падением вскрик Зены явился трелью арфы, стоящей на Елисейских полях, и Каллисто ненадолго затерялась в вихре ощущений. Она стояла, прикрыв глаза, чуть покачиваясь, и растерянное бормотание Зены ласкало кожу, радовало сердце и вызывало прилив сил.

– Я убью тебя.

Каллисто не сразу услышала эти слова. Только спустя пару мгновений что-то заставило ее встряхнуться.

Зена стояла в двух шагах от нее, мертвенная бледность покрывала лицо, глаза были блеклыми и пустыми. В них не ощущалось ни боли, ни отчаяния, ни еще каких-либо чувств и эмоций. И тем страшнее был меч, зажатый в руке. Черные волосы безжизненно лежали на плечах.

Каллисто хихикнула, умиротворенно и расслабленно.

– Что-что? – переспросила она, щурясь. – Снова? Зена, ты повторяешься!

Каллисто хихикнула еще раз, ноздри ее дернулись, уловив запах крови. Такой сладкий, такой дурманящий, такой… правильный.

А в следующее мгновение над головой ее взвился со свистом остро заточенный меч. Но ведь Каллисто уже не хотела умирать!

Сейчас?! В момент безоговорочного торжества? В то время, как глупая блондинка валяется дохлой, а Зена льет по ней слезы и готовится остричь волосы?!

Нет.

Нет-нет-нет.

– Неееееееееет!! – с воплем Каллисто вывернулась из-под, казалось бы, неминуемого удара. Отпрыгнула назад, с оттенком страха видя, как загорается во взгляде Зены мрачное торжество.

Хватит на сегодня сражений! Судьбы решили повести эту встречу другим путем! А значит, и смерть уже получила свой приз, ей больше не требуется!

Зена не была согласна с Каллисто, которая продолжала с визгом уворачиваться от становящихся все чаще ударов. Меч резал и рубил воздух, пару раз задев жалом голые плечи Каллисто, и кровь нехотя сползала по коже, обводя причудливым рисунком вставшие дыбом волоски.

– Нет-нет! – Каллисто в очередной раз отпрянула, прогнулась, со страхом следя за тем, как проносится рядом с ее носом безжалостное лезвие.

И упала, неудачно переставив ногу, нелепо взмахнув руками, совсем не так красиво, как должны падать великие воительницы. Если, конечно, они вообще соберутся падать.

Камень оказался под головой слишком внезапно. Округлый, покрытый с одной стороны мхом, он вывернулся из-за травы, и Каллисто, не успевшая сгруппироваться, ударилась об него затылком со всей возможной силой. Перед глазами потемнело, в ушах раздался далекий звон, а ослабевшая рука упустила меч.

Зена остановилась, без видимых эмоций следя за тем, как потерявшая ориентацию в пространстве Каллисто поспешно шарит в траве, пытаясь отыскать оружие. Затем чуть повернула голову, смотря на Габриэль.

– Она бы остановила меня, – тускло сказала Зена, пальцы сильнее сжали рукоять меча, костяшки побелели. – Она бы сказала, что ты должна жить.

Каллисто почти не слышала ее, захлебываясь воздухом. Что-то удивленное отразилось вдруг на ее лице, словно она впервые слышала голос Зены.

Королева Воинов встряхнулась, сбрасывая оцепенение, избавляясь от воспоминаний. Взгляд ее стал жестким, рука вновь поднялась, теперь уже для последнего удара.

От которого Каллисто и не думала уходить. Она лежала, часто моргая, приоткрыв рот, и с таким неподдельным ужасом смотрела на Зену, что воительница остановилась бы, не прими она уже решение.

Удар!

Искры, посыпавшиеся от соприкосновения металла с металлом.

Совсем не то, что должно было случиться.

Каллисто зажмурилась, свернулась в клубок, закрываясь руками. Что-то нечленораздельное вырвалось у нее вместе с писком.

Зена гневно дернулась, разворачиваясь так резко, что волосы хлестнули ее по лицу, едва не зацепив глаза.

– Как ты посмел?! – шипение вырвалось из проколотых болью легких. Зена смотрела на Геракла, невесть откуда взявшегося в этих местах, и не могла поверить, что он удержал ее от избавления мира от этой твари.

Полубог поправил наручи: подставляя руку под меч, хорошо иметь с собой что-нибудь, выкованное Гефестом.

– Это не выход, – тихо сказал Геракл, поднимая глаза. Он весь был одно сплошное сожаление, скорбь и сочувствие.

Зена стиснула зубы.

– Она убила Габриэль, – столь же тихо отозвалась женщина.

Каллисто лежала, не шевелясь, не пытаясь убежать или дотянуться до позабытого меча.

Геракл бросил на нее сумрачный взгляд, затем, смягчившись, протянул руку Зене.

– Ее смерть не вернет Габриэль, – проговорил он очень осторожно.

Зена рассмеялась. Коротко и зло.

– Напомнить мне, как я говорила тебе то же самое про Иолая?

Щека Геракла дернулась, полубог чуть отступил назад.

Возможно, ему и хотелось бы сказать, что тогда все было иначе. Что Иолай погиб от руки злорадствующего Ареса, кричащего брату в лицо о том, что теперь он забрал его друга, забрал то, что было слишком дорого ему. Геракл тогда перестал сдерживаться: он опрокинул Ареса на землю и молотил кулаками его лицо до тех пор, пока оно не превратилось в сырое мясо. А бог хохотал и не пытался вырваться. Что ему до того, кто умеет чувствовать боль?

Кровь Хинды тогда стала для Геракла единственной целью. Днями и ночами он бродил по заповедным лесам, стремясь отыскать чудо-женщину и забрать у нее то, что повергнет Ареса в пучины Тартара, не позволит ему возродиться. Не осталось для Геракла ни ночи, ни дня, все слилось в единый серый туман, пробираться сквозь который становилось все сложнее и сложнее.