Майк Мак-Кай - Хьюстон, 2030

• Название: Хьюстон, 2030
• Автор: Майк Мак-Кай
• Жанр: Современная проза

Повесть Майка Мак-Кая «Хьюстон 2030» - это одновременно классический полицейский детектив и научная фантастика. Дело происходит, как следует из названия, в будущем, причем не столь уж и отдаленном. Следователь ФБР занимается поисками серийного убийцы. В фантастической части повести вы не найдете ни роботов, ни летающих автомобилей, ни супер-компьютеров. Восставших из могил зомби, вирусов, убивающих человека за тридцать секунд, невероятных астероидов, ударяющихся о Землю, вулканов размером с континент, злобных пришельцев из соседней Метагалактики, и Всемирного Потопа там тоже не будет. Один потоп есть, но он не всемирный, а очень даже локальный, и к делу почти не относится. Зато: катастрофа, описанная в повести, уже началась и идет полным ходом! Мир, созданный воображением Мак-Кая, удивительно похож и одновременно не похож на современный, и при этом - правдоподобен.

---

Надо прекращать эту бесполезную философию и идти спать, остановил себя Марк. Надо выспаться, завтра будет нелегкий день. Он пожелал спокойной ночи Уильяму и Клэрис, и пошел на второй этаж, в спальню, спотыкаясь на ощупь в кромешной темноте коридора. Мэри пробормотала что-то во сне. Марк не стал устанавливать будильник в телефоне. Вся семья просыпалась в пять утра, так что в офис он не опоздает. Он забрался под москитную сетку, и три минуты спустя уже крепко спал.

Глава 3

Марк проснулся от движения в спальне: Мэри устанавливала на подоконнике старые пенопластовые коробки. Это была довольно бесполезная попытка сохранить в спальне прохладу в течение дня. Кроме Уильяма, Клэрис и маленького Дэйви, которые вставали несколько позже, все остальные члены семьи уже проснулись. Младшие дети: Саманта, Памела, и Патрик сидели за столом, поглощая завтрак. Во встроенном гараже, Майкл, второй по старшинству сын Марка, ставил пустые канистры на свой трехколесный грузовой велосипед. Перед тем, как отправиться в школу, дети должны были успеть сходить на водохранилище. Они ходили туда ежедневно: не привезешь пятьдесят галлонов [ 25 ]утром, - не будет теплой воды для душа вечером. Дэйвид - старший, тесть Марка, уже закончил свой завтрак и сидел на открытой веранде позади дома, покуривая свою трубку.

Марк отрезал себе кусок свежего хлеба и намазал его топленым маслом из банки. Затем налил себе желудевый кофе. Настоящий кофе давно уже не импортировался, поэтому скудные запасы приходилось экономить для особо торжественных случаев. Заканчивая завтрак, он быстро проверил свой телефон. Ничего нового. Через пятнадцать минут он уже крутил педали служебного велосипеда, двигаясь по шоссе Беамонт и наслаждаясь утренней прохладой.

Магазинчики и небольшие кафе вдоль шоссе были еще в основном закрыты, но на дороге уже становилось людно. Кто-то ехал на велосипедах или грузовых трициклах, другие передвигались на своих двоих. Теперь никто не мог позволить себе жить дальше, чем в десяти милях [ 26 ]от работы. Жить в десяти милях - это полтора часа на дорогу в один конец. И то, при условии, что тебе повезло, и у тебя есть велосипед. Несмотря на ранний час, на дороге было много детей и подростков. Большинство несли или везли канистры с водой или вязанки хвороста: возможно, так же, как в семье Марка, помогая с ежедневными хлопотами перед школой. Марк обогнал большую группу босоногих подростков, одетых в лохмотья и с широкополыми соломенными шляпами. Судя по одежде и времени дня, эти направлялись не в школу, а на биржу труда, или просто «Биржу» как ее называли местные жители. «Биржа» располагалась на шоссе Беамонт как раз напротив свалки дороги Маккарти.

В течение нескольких последних лет, Марка, в качестве агента ФБР, много раз просили принять участие в облавах полиции на «Биржу.» Полиции была поставлена задача искоренить незаконное использование детского труда. Марк находил «Биржу» очень похожей на средневековый рынок рабов, взятый из какой-нибудь книжки в жанре фэнтези и перенесенный в современный Техас. Многие тысячи людей сидели на голой земле, и каждый держал в руках кусочек картона с желаемым размером дневной оплаты. Это было очень похоже на ценник раба. Потенциальные работодатели прогуливались между рядами. Выбрав подходящего кандидата, они громко торговались об условиях найма. Кого-то нанимали на несколько месяцев или даже на постоянную работу, но подавляющее большинство нанималось на неделю или две, а чаще - всего на пару дней.

«Биржа» имела специальное место для квалифицированных и полу-квалифицированных работников: плотников, каменщиков, ремонтников и тому подобное. Это были в основном зрелые мужчины, одетые несколько лучше остальных. Многие из них раскладывали рядом свои наборы инструментов, в качестве рекламы профессиональных качеств. Дальше была площадка для работников сельского хозяйства. Тут в большинстве были женщины, некоторые с маленькими детьми. Толпа поденщиц ужасала неприкрытой нищетой, но ничего особенно незаконного тут не творилось. Самую большую площадку «Биржи» занимала категория «Согласен на любую работу,» и именно здесь действовала мафия, наживавшаяся на незаконном детском труде. Решением Верховного Суда США 2026 года, детям до четырнадцати лет было нельзя работать полный рабочий день, заниматься тяжелым трудом, или трудом с опасностью для здоровья. Все дети от шести до тринадцати лет включительно должны были также посещать школу. От полиции требовали, чтобы она обеспечила соблюдение федерального закона. Проблема состояла в том, что все приходящие на «Биржу» потенциальные работники плевать хотели на этот закон. Если человек голодает, говорили они, соблюдение законности не будет у него в списке приоритетов. А потенциальным работодателям закон даже нравился: если десятилетнему пацану работать по закону нельзя, а кушать-таки хочется, он пойдет работать и за гроши.

Во-первых, на «Бирже» были дети, самостоятельно искавшие работу. Некоторым было всего одиннадцать или двенадцать, однако все они утверждали, что им уже четырнадцать. Удостоверений личности у них, вполне естественно, не было никаких. Полиции приходилось верить им на слово. В конце концов, недоедание было повсеместным, и четырнадцатилетний пацан вполне мог выглядеть так, будто ему было одиннадцать. Во-вторых, на «Бирже» были люди, которые не могли или не хотели работать сами, но предлагали себя в качестве потенциальных работников. Договорившись о цене услуги, они отправляли работать вместо себя детей, иногда даже семи- и восьмилетних. В связи с низкой стоимостью подобной рабочей силы, малолетки пользовались спросом, особенно для работы на свалке дороги Маккарти. Продавцы детского труда, в свою очередь, делились на две неравные группы. Меньшая часть сделок заключалась родителями или родственниками малолеток. С этими полиция почти ничего не могла поделать, кроме как выдать мамаше или папаше уведомление о штрафе и слезно попросить их отправить детей в школу. Полицейские облавы были, в основном, направлены на устранение другой, гораздо большей, группы дельцов - так называемых «тряпичных баронов.» В рабстве у них находились огромное число малолеток, которых «бароны» отправляли работать на свалке, или в мастерских по переработке отходов, а иногда - и на других местных предприятиях. Эти детишки были рабами в полном смысле этого слова. За день тяжелой работы они получали лишь немного еды, а их хозяева присваивали себе все заработанное. По определению, «тряпичные бароны» были организованной преступной группировкой, вот почему ФБР вызывали для участия в облавах. Вдобавок, некоторые дети были похищены в других штатах и перевезены в Техас.

Марк хорошо помнил эпизод одной такой облавы около трех лет назад. Перед ним была молодая женщина, беременная, и с ребеночком на руках, в сопровождении трех тощих девочек, выглядевших лет на десять-одиннадцать. Женщина держала в руках картонку: «$550.» Это было чуть меньше, чем двое взрослых могли заработать в день на переработке мусора. Беременной женщине не полагалось просить больше $200, а работницы класса «беременная-с-младенцем» вообще котировались не выше $150. При всем при этом, девочки были одеты, как опытные работницы свалки. У одной даже торчала из кармана толстая резиновая перчатка. Эти три пацанки были более чем адекватной заменой для двух взрослых, отсюда и цена... Марк подошел к женщине, и попросил документы. Конечно же, у нее никаких документов не было.

«Эти три девочки, мэм,» - спросил Марк: «Они с Вами?»

«Да, сэр. Видите ли, я ищу работу,» - теперь она перевернула свою картонку, и на другой стороне была написана правильная для беременной работницы цена: «$150.» «Эти девочки - мои племянницы, сэр. У них в школе каникулы, так что я решила: пусть побудут со мной здесь. У нас дома, не с кем оставить их, сэр...»

«Все святая правда, а я - Дедушка Мороз,» - Марк раздраженно перебил хорошо отрепетированный ответ молодой женщины: «У меня самого - пятеро детей. А до ближайших школьных каникул - еще целых две недели.» Он ткнул пальцем в девочку, выглядевшую постарше других: «Вот ты, юная леди. Как тебя зовут?»

«Жасмин, сэр,» - ответила та с готовностью.

«Сколько тебе лет, Жасмин?»

«Десять...»

«В какую школу ты ходишь?»

«В Крик-Сайд, сэр. Я в пятом классе. [ 27 ]»

Великолепно отрепетированный ответ. Школа за тридцать миль отсюда. Что делает совершенно невероятным, что у кого-то из местных полицейских дети учатся в ней. Он мог бы спросить как зовут кого-нибудь из учителей, а затем позвонить в школу. Но для телефонного звонка в школу ему придется ждать до девяти или даже десяти утра. А биржа труда закрывается ровно в девять...

«Давайте так,» - сказал Марк женщине: «Я не буду оспаривать то, что Вы мне рассказали. Но, давайте предположим, теоретически, что эти девочки не школу учиться ходят, а сюда, на свалку дороги Маккарти - мусор перебирать. Вам не нужно ничего мне говорить, просто кивните...»