Виктория Холт - Тайна поместья

• Название: Тайна поместья
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: Вече, ACT
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-7141-0125-1

В очередную книгу серии «Лотос» вошли два романа Виктории Холт «Тайна поместья» и «Хозяйка Меллина». Действие этих романов разворачивается на фоне древних, хранящих семейные тайны замков. Увлекательные любовные интриги, острый, почти детективный сюжет, страсти и убийства захватывают читателя и держат его в напряжении до последней страницы.

---

— Мне пора ехать, — сказала я, поднимаясь с травы с собакой в руках.

Он кивнул.

— Я помогу вам отвезти его, — ответил он, подсаживая меня на лошадь. Сев в седло, он взял у меня пса и, держа его подмышкой, обернулся ко мне. — Куда ехать?

Я показала ему дорогу, и мы тронули лошадей. Через двадцать минут мы уже были в Гленгрине и еще через пару минут остановились у ворот Глен-хауса.

— На самом деле, он ваш, — сказала я. — Ведь это вы заплатили за него.

— В таком случае я дарю его вам, — ответил он, улыбнувшись мне. — Но я сохраню за собой некоторые права на него. Мне будет интересно знать, как идут его дела. Я могу как-нибудь навестить вас, чтобы справиться о нем?

— Конечно.

— Как насчет завтра?

— Если вам угодно.

— А кого мне спросить?

— Мисс Кордер… Кэтрин Кордер.

— Благодарю вас, мисс Кордер. Габриэль Рокуэлл завтра нанесет вам визит.

* * *

Появление в доме собаки привело Фанни в ужас.

— Теперь собачья шерсть будет по всему дому, — ворчала она. — Не удивлюсь, если мы в тарелках будем находить его волосы, а в постелях — блох.

Я не обращала внимания на ее ворчанье. Я сама вымыла пса и начала понемногу кормить его хлебом, размоченным в молоке. Потом я разыскала корзинку и принесла ее к себе в спальню. Ночью я засыпала под еле слышное сопение пса, думая о том, что сегодня неожиданно исполнилась моя детская мечта: я всегда хотела иметь собаку, но Фанни не давала мне даже заикнуться о ней.

Я перебрала в голове разные собачьи клички, но мне ничего не нравилось. Наконец я решила назвать его Пятницей, потому что именно в пятницу я нашла его.

К утру ему явно стало лучше, и я с нетерпением ждала визита Габриэля, потому что теперь, когда я могла больше не волноваться за собаку, меня преследовали мысли о загадочном незнакомце.

Он приехал после обеда. Было три часа, и я сидела в своей комнате, когда услышала под окном звук копыт. Пятница повел ушами и вильнул хвостом, как будто знал, что приехавший — ни кто иной, как его спаситель.

Я выглянула в окно, но так, чтобы он не мог меня увидеть, если бы вдруг взглянул наверх. Он был, безусловно, хорош собой, но в его внешности не было и следа той мужественности, которую обычно ожидаешь увидеть, глядя на представителей сильного пола. Зато у него был очень аристократический вид. Я заметила это еще накануне, но не была уверена, что мне это не показалось по контрасту с видом прежней хозяйки Пятницы.

Я поспешила вниз, потому что боялась, что Фанни или кто-то из горничных могут оказать ему не вполне любезный прием.

По случаю его ожидаемого приезда на мне было мое лучшее дневное платье из темно-синего бархата, а мои черные волосы были заплетены в косу и уложены короной вокруг головы.

Я вышла на улицу в тот момент, когда он слезал с лошади. Увидев меня, он элегантным жестом снял с головы шляпу и слегка поклонился.

— Так вы приехали! — сказала я. — Пятница уже почти поправился. Я его так назвала потому, что нашла его в пятницу.

В этот момент в дверях появилась одна из горничных — Мэри. Я велела ей позвать кого-нибудь из конюхов, чтобы забрать лошадь Габриэля и дать ей воды и овса.

— Пойдемте в гостиную, — сказала я Габриэлю. — Я позвоню, чтобы принесли чай.

Он пошел за мной вверх по лестнице, слушая мой отчет о состоянии Пятницы. — Я принесу его сюда, и вы сами увидите, насколько лучше он выглядит.

В гостиной я раздвинула портьеры и подняла шторы, отчего комната сразу приобрела более жизнерадостный вид.

Следуя моему приглашению, Габриэль сел в кресло и, улыбнувшись мне, сказал:

— Я рад, что вы спасли его.

— На самом деле это сделали вы.

Он опять улыбнулся, а я позвонила, и в дверях почти в ту же секунду появилась Джэнет.

Она уставилась на моего гостя, как на привидение, и, когда я велела ей принести чай, она посмотрела на меня с видом человека, которого попросили достать луну с неба.

Через пять минут явилась Фанни. У нее был негодующий вид, и я рассердилась. Ей пора наконец понять, что я теперь хозяйка дома, а не ребенок, которым она может помыкать.

— Стало быть, мы принимаем гостей, — угрюмо и в то же время язвительно сказала Фанни.

— Да, Фанни, у нас гость, — холодно ответила я. — И прошу вас проследить, чтобы чай подали поскорее.

Она поджала губы, и я видела, что она ищет, что бы такое ответить, но я повернулась к ней спиной и обратилась к Габриэлю:

— Я надеюсь, вам не издалека пришлось ехать?

— Из гостиницы «Черный олень» в Томблерсбери.

Я знала Томблерсбери. Это была небольшая деревушка, похожая на нашу, примерно в шести милях от Глен-хауса.

— Вы там живете?

— Я остановился там ненадолго.

— А вообще вы живете в Йоркшире, мистер Рокуэлл? Однако я задаю слишком много вопросов.

Я знала, что Фанни вышла из гостиной и подумала, что она пойдет к моему отцу жаловаться на меня. С ее точки зрения было верхом неприличия то, что я в одиночестве принимаю гостя мужского пола. Ну и пусть! И Фанни, и мой отец должны были наконец осознать, что та жизнь, которую я веду в этом доме, не только очень одинока и скучна, но еще и недостойна молодой женщины с таким образованием, как мое.

— Ничуть, мисс Кордер. Пожалуйста, спрашивайте меня, что хотите. Если я не смогу ответить, я так и скажу вам.

— Так где вы живете?

— Наше поместье называется Киркландское Веселье, и оно расположено на окраине деревни Киркланд.

— Киркландское Веселье! Что за удивительное название! Сразу представляется что-то очень радостное.

Промелькнувшее на его лице выражение дало мне понять, что мое замечание было неуместно, что могло означать только одно: он не был счастлив у себя дома. В чем же причина этой загадочной грусти? Я знала, что проявлять любопытство неприлично, но мне было очень трудно его сдержать.

— А ваша деревня далеко отсюда? — спросила я.

— Около тридцати миль. Так что наша встреча была чистой случайностью, но я очень рад, что она состоялась.

Я поняла, что неловкий момент был позади, и сказала:

— Если вы извините меня, я вас на минуту оставлю и схожу за Пятницей.

Когда я вернулась в гостиную с собакой, там был мой отец. Ясно, что Фанни настояла на том, чтобы он присоединился к нам ради соблюдения приличий. Габриэль рассказывал ему, как мы покупали собаку, и мой отец вел себя на удивление вежливо и даже приветливо, изображая интерес к истории, которая, как я знала, на самом деле его совершенно не волновала.

При виде Габриэля Пятница попытался встать в своей корзинке, в которой я принесла его. Габриэль почесал его за ухом, и в ответ на это пес лизнул его и завилял хвостом.

— Он полюбил вас, — сказала я.

— Но вам принадлежит главное место в его сердце.

— Только потому, что я его первая увидела, — ответила я. — Вы разрешите мне вернуть вам долг?

— Ни в коем случае, — сказал он.

— Но мне бы хотелось знать, что это действительно моя собака.

— Так оно и есть. Ведь я подарил вам ее. И если вы позволите, я еще как-нибудь зайду ее проведать.

— А это ведь — неплохая идея завести в доме собаку, — сказал мой отец, который тем временем подошел к корзинке и наклонился над Пятницей.

В это время принесли чай, который сопровождал не только хлеб с маслом, но и разные домашние пирожные. Разливая чай и угощая отца и Габриэля пирожными, я чувствовала, что это мой самый приятный день с момента приезда из Франции. Так хорошо и спокойно я себя чувствовала в этом доме только тогда, когда приезжал дядя Дик.

* * *

В последующие две недели Габриэль регулярно навещал меня и Пятницу. Мой пес к концу первой же недели совсем оправился. Раны его зажили, и он перестал быть похожим на скелет.

Ночью он по-прежнему спал в корзинке в моей комнате, а днем ходил за мной по пятам, не отставая ни на шаг. Жизнь в доме для меня изменилась, так как появилось существо, по-настоящему привязанное ко мне и ценившее мою заботу о нем.

Пятница сделался не только моим другом, но и защитником. Он помнил, что был обязан мне жизнью и платил мне поистине собачьей преданностью.

Каждый день мы вместе ходили гулять. Я оставляла его, только когда отправлялась на верховую прогулку, и когда я возвращалась, он с радостным визгом кидался на меня, и мне становилось тепло от того, что меня кто-то ждет и счастлив меня видеть.

Ну и, конечно же, был еще Габриэль.

Он продолжал жить в «Черном олене», и я не понимала, что его там держит. Я вообще многого не понимала в связи с ним. Иногда он вполне откровенно и свободно говорил о себе, но даже в такие минуты чувствовалось, что есть что-то, что он скрывает. Мне казалось, что он не раз был на грани того, чтобы поделиться со мной чем-то, что он очень хотел этого, но не мог решиться.

Мы стали хорошими друзьями. Моему отцу он вроде тоже нравился, по крайней мере, отец не возражал против его частых посещений. Слуги привыкли к его визитам, и даже Фанни перестала их комментировать, правда, следя при этом, чтобы мы не виделись в доме наедине.