Александр Антонов - Пять из шести

• Название: Пять из шести
• Автор: Александр Антонов
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2013

Тебе уже за пятьдесят. Ты смирился с тем, что жизнь прожита и не ждёшь уже никаких изменений.

Ты стоишь на набережной одного из черноморских санаториев и слышишь за спиной лёгкие шаги. Можешь ли ты предположить, что судьба уже отворила воронку, которая через мгновение затянет тебя в круговорот необычайных, удивительных, но и опасных, событий? Что уже в скором времени ты заключишь фиктивный брак с бывшей соотечественницей, проживающей ныне в далёкой латиноамериканской стране Рагвай? Что этот брак принесёт тебе состояние, но взамен потребует участия в головокружительных приключениях? Что уже через несколько месяцев ты обессиленный будешь лежать на камне, а до тебя будут долетать брызги и рёв водопада, в который ты только что чуть не угодил?

А что у твоей судьбы военная форма с эмблемами спецслужб, а на плечах два разных погона: один российский, а другой американский — ты знаешь? Нет? Скоро узнаешь! Через каких-то два абзаца всё и начнётся. А пока дыши, Аристарх Вяземский, полночным санаторным воздухом, до конца используй свои последние покойные минуты…

---

Стрелок неторопливо наблюдал за автострадой. В бинокль были отчётливо видны даже номера проезжавших в обе стороны машин. Впрочем, таковых в это время суток было немного. Но вот на шоссе наметилось нечто любопытное. Два автомобиля на высокой скорости приближались к месту засады. Стрелок отложил бинокль и взял в руки винтовку. Теперь он видел машины через оптический прицел. Первую пропустил, а второй всадил пулю в правое переднее колесо. Машину развернуло боком, и следующая пуля попала в бензобак. Взрыв не оставил никаких шансов ни самой машине, ни находящимся в ней людям. Стрелок сделал несколько снимков на камеру мобильника и покинул позицию.

Спустя несколько минут первая машина остановилась у пограничного поста. Проверявший документы пограничник обратился к пассажирам с вопросом, указывая на далёкий столб дыма.

— Не знаете, что там произошло?

— Где? — Женщина, очень похожая на Светлану Фернандес, повернулась в указанную сторону. — Боже, да там авария! Но мы ничего не видели. Это, наверное, уже после того, как мы проехали.

Ещё через сутки та же женщина стояла на палубе судна, покидающего порт соседней с Рагваем страны. За отплытием судна следили два солидных сеньора. Когда судно вышло из акватории порта и взяло курс в океан, один из господ обратился к другому:

— Вы согласны с тем, что условия сделки выполнены?

— Безусловно. Вот оставшаяся сумма.

Из рук в руки перекочевал солидный пакет.

Через час у мужчины, принявшего пакет с деньгами, зазвонил телефон. Звонок шёл из Рагвая. Выслушав собеседника, мужчина сказал в трубку:

— Мы ждали до последнего, но ваши люди не прибыли. Другой договорённости, кроме как следить, между нами не было. Час назад они покинули страну.

Его собеседник в Рансьоне отключил телефон. Что ж, это был последний промах покойника. Пора забыть об этом деле и приступать к приёмке хлопотного хозяйства.

* * *

Мы добирались сюда весь остаток ночи, перед которой я застрелил Удавчика, и всё следующее утро. Как правильно это назвать: охотничий домик, бунгало? Одноэтажное сооружение с плоской крышей, состоящее из двух комнат, кухни и притороченной к ним огромной веранды теоретически можно назвать и так и так. Вяземский, а тебе не всё равно, как называется эта приютившая тебя хибара? А и правда! Тем более что есть тут вещи поинтереснее. Например, окружающая природа. Что вокруг, степь? Нет не степь: холмисто больно, да и растительности многовато. Кусты какие-то растут, а неподалёку пальмовая рощица. Пальмовая рощица! Куда меня занесло? Есть, конечно, всему этому научное название, только я его не помню. Лучше надо было географию в школе учить. А не слишком ли это самокритично? То, что заплутал в определениях между «саванной» и «прерией», ещё не означает, что я совсем ничего не помню из школьного курса географии. Про то, что здесь в октябре весна, я знал ещё до прилёта в Рагвай. Хотя, по моим понятиям, здесь сейчас самое настоящее лето. Не припекает, конечно, но греет основательно. Плетусь на веранду, хватаю первый попавшийся шезлонг и волоку его в тень одиноко стоящего дерева. Не успеваю толком задремать, как обнаруживаю рядом чьё-то присутствие. Лениво приоткрываю один глаз и тут же оба нараспашку. Чуть в стороне Светлана устанавливает шезлонг, но только не в тени, а на солнышке. Тонкая тряпочка, именуемая сарафаном, просвечивает насквозь. Взгляд уже не оторвать. Всё, что могу себе позволить, так это убрать довольное выражение с лица. По устоявшейся мужской привычке начинаю, уж было, взглядом раздевать прелестницу. Не потребовалось. Лёгкое движение рук и тряпочка спархивает с восхитительного тела. На нём остаются лишь две полоски материи, из-под которых потаённая плоть отчаянно рвётся наружу. Ни тени смущения. Лишь насмешливый взгляд в мою сторону и столь же насмешливая речь:

— Плохо позавтракали, Старх? Решили полакомиться ещё и несчастной девушкой?

Отнекиваться не вижу смысла, лучше контратакую:

— Спасибо за идею. И если девушка не против…

Думал хоть тут смутиться. Не на ту напал!

— Бог с вами, Старх! Мы же друзья. Неужели вы и впрямь так мечтаете меня трахнуть?

Эту игру пора прекращать. Здесь я дилетант, а профи она.

— Это вы чересчур размечтались, барышня!

Стараюсь придать голосу нужную степень раздражения. Для большей убедительности поворачиваюсь к ней спиной. Похоже, прокатило. Голосок совсем покаянный.

— Ну, не сердись, Старх, я же пошутила.

Резко возвращаюсь в исходное положение.

— Я тоже пошутил. Предлагаю объявить ничью и закрыть тему. Лучше скажи, ты радио не пробовала слушать?

Голос опять насмешливый, но уже по другому поводу:

— Послушала бы, кабы оно было.

— Хочешь сказать, что в твоей машине нет радио?

— У меня в машине, — подчёркивает «у меня», — радио есть, а в той, на которой мы сюда приехали, — нет.

Воистину «приехали». Эка досада. Некоторое время поддерживаем режим молчания. Потом Светлана просит:

— Старх, расскажи о себе.

Биографией моей интересуетесь, девушка? Да на здоровье, у меня секретов нет.

— Будь по-твоему, золотая рыбка. «Родился», «учился», я, с твоего позволения, пропущу, там ничего интересного нет. Интересное началось после того, как меня отчислили со второго курса института.

— За неуспеваемость? — невинным голоском спрашивает Светлана.

— Официально — да. А на деле… Начистил я рыло одному преподу — очень он любил девчонок лапать. А когда добрался до моей симпатии, я и не удержался. Бил я его аккуратно и без свидетелей. С этой стороны обошлось без шума. А вот экзамен он у меня так и не принял. И пошёл я на два года сапоги стаптывать. Первый год ничего, а в начале второго года службы построили нас на плацу, и замполит полка прочёл проникновенную лекцию на тему любви к Родине, которой очень досаждают нехорошие ребята. В конце, призвал он нас добровольно вступиться за поруганную честь Отчизны-матушки. Когда прозвучала команда «Шаг впёред!» весь строй шагнул, ну и я вместе со всеми.

— А отказаться было нельзя? — спросила Светлана.

— А ты сама много отказывалась? — вопросом на вопрос ответил я.

— Ну, я всё-таки была офицером…

— Это, конечно, многое меняет. Нет, Света, в наше время нас воспитывали так, что отказаться мы не могли. Ну вот, шагнули мы, значит, все, а в горячую точку отправились немногие, и я в том числе… Ты извини, про тот период я тебе рассказывать не буду, не люблю. Вернулся живой и здоровый. В институте меня восстановили, как искупившего кровью…

— Ты что, был ранен?

— Бог миловал. Это я так, образно. После окончания института в поте лица трудился. Без отрыва от производства женился. Развёлся. Состарился. Познакомился на курорте с Катей. И вот я здесь.

Я замолк, ожидая вопросов. Но, то ли их не было, то ли Светлана решила приберечь их на потом. Ладно, коли молчишь ты, говорить буду я:

— Алаверды, Светлана!

Ответила не сразу, спрашивает очень осторожно:

— Это, в смысле, теперь моя очередь заголяться?

В её положении последнее слово звучит особенно смешно. Не выдерживаю и фыркаю.

— Заголена ты уже вполне достаточно. Расскажи о себе.

Теперь до самой дошло, что сказала. Смеётся, потом спрашивает:

— Что бы ты хотел обо мне узнать?

— Ну, например, как ты оказалась в чекистах?

Светлана легонько вздыхает.

— Честно говоря, по дури. Но это я потом поняла. А завербовали меня красиво, на идейной романтике. Потом спецшкола. Сейчас могу сказать прямо: готовили из нас агентесс с блядским уклоном. Хотя постоянно призывали блюсти достоинство: «Проституткой женщина становится тогда, когда позволяет обращаться с собой, как с проституткой». После спецухи попали мы с подружкой Ленкой в рай земной на берегу ласкового моря. И жизнь поначалу тоже была райской. Командиры по отношению к нам вольностей себе не позволяли. В профессию вводили аккуратно, без стресса. А когда начали подкладывать под клиентов, то сделали это заботливо, с элементами романтики. Потом приехала с инспекцией одна высокопоставленная сволочь и порушила всю романтику к ядреней фене. Полковник был любителем блондинок, поэтому Ленку от него спрятали, а меня, черненькую, оставили, думали, обойдётся. Не обошлось. Затребовал этот павиан меня в кабинет и без лишних слов завалил на стол…

Голос Светланы даже сейчас звенел от злости. Я осторожно поинтересовался:

— И что?

— А ничего, — усмехнулась Светлана. — Применила я один нехитрый приёмчик — полкан в отруб, а я за дверь. Там уже все наши мужики тусуются, за меня переживают. Начальник меня сразу в командировку отправил. Как потом полкан ни бесился, ни требовал моей крови, начальник меня не сдал. Сумел это дело как-то замять. А тут делегация из Рагвая подоспела. Меня включили в состав принимающей стороны. И тут выясняется, что я очень похожа на покойную жену Фила. Закрутился у нас роман, который закончился предложением руки и сердца со стороны господина Филиппе Родригеса Фернандеса. Не могу сказать, что я была влюблена. Но лучше любящий Филиппе, чем мстительный похотливый полковник. Так я стала госпожой Фернандес.