Александр Антонов - Пять из шести

• Название: Пять из шести
• Автор: Александр Антонов
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2013

Тебе уже за пятьдесят. Ты смирился с тем, что жизнь прожита и не ждёшь уже никаких изменений.

Ты стоишь на набережной одного из черноморских санаториев и слышишь за спиной лёгкие шаги. Можешь ли ты предположить, что судьба уже отворила воронку, которая через мгновение затянет тебя в круговорот необычайных, удивительных, но и опасных, событий? Что уже в скором времени ты заключишь фиктивный брак с бывшей соотечественницей, проживающей ныне в далёкой латиноамериканской стране Рагвай? Что этот брак принесёт тебе состояние, но взамен потребует участия в головокружительных приключениях? Что уже через несколько месяцев ты обессиленный будешь лежать на камне, а до тебя будут долетать брызги и рёв водопада, в который ты только что чуть не угодил?

А что у твоей судьбы военная форма с эмблемами спецслужб, а на плечах два разных погона: один российский, а другой американский — ты знаешь? Нет? Скоро узнаешь! Через каких-то два абзаца всё и начнётся. А пока дыши, Аристарх Вяземский, полночным санаторным воздухом, до конца используй свои последние покойные минуты…

---

— Конечно, о чём ты говоришь!

Искренность в её голосе — бальзам моей душе. Всё сделает, как надо. Теперь за Сергея можно не волноваться. Без внимания его не оставят.

— Ребятам о случившемся сообщи сама, и насчёт Сергея тоже. Моя просьба и их касается.

— Всё сделаю, не беспокойся.

— Уже перестал. Из пансионата Сергея с вами, конечно, не отпустят, но на территории пообщаться дадут. И не говорите никому о смерти Кати, ни Сергею, ни руководству пансионата. Насчёт денег…

— Забудь! Мы с ребятами, слава богу, не бедные.

Вот и всё. Можно собирать чемоданы.

— Спасибо, солнышко, до встречи, целую!

— И я тебя. Береги себя, Старх.

* * *

Почти сутки в воздухе. Никогда не считал себя слабаком, а тут, поди ж ты, подустал изрядно. Нет худа без добра — я не про Катю, про усталость — посмотрю, как она выглядит, обратная сторона Земли. По аэропортам шиш что определишь: та же хрень, что и по нашу сторону экватора. Хочется на улицу. Покидаю зону контроля и устремляюсь к толпе встречающих. Насчёт толпы я, пожалуй, загнул. Стоят несколько господ и чинно ожидают своей порции прилетевших. Среди них одна одиноко стоящая дама. Не знаю, почему, но стрелка внутреннего компаса сразу указала на неё. Не спеша приближаюсь, краем глаза отслеживая обстановку: вдруг не она, вдруг кто другой? Под лёгким деловым костюмом изящество фигуры не скроешь, и под тёмными очками в пол-лица красоты не спрячешь. Делает шаг навстречу, руку протягивает по-мужски.

— Здравствуйте, Старх!

Осторожно пожимаю протянутую длань и так, на всякий случай, отмечаю: ладошка-то крепкая.

— Здравствуйте, Светлана!

— Это все ваши вещи? — кивает на пристроившийся за мной чемодан на колёсиках.

— Все.

— Тогда пошли. — Поворачивается и направляется, надо полагать, в сторону выхода. Я и чемодан следуем за ней.

В такой последовательности мы вскоре дотопали до авто. Хорошая тачка. Представительский седан в комплекте с шофёром. Располагаемся с комфортом: я и Светлана на заднем сидении, чемодан в багажнике.

— Сейчас в гостиницу, я сняла для вас номер. Завтра утром выезжаем в Рансьон.

— Как скажете.

Возможно, ответ излишне лаконичен, но что я могу к нему добавить? Хотел спросить, что есть Рансьон, но вовремя вспомнил, что в этом городе жила Катя. Жила… Приутихшая боль вновь сдавила грудь. Говорить о пустяках не хочется. Говорить о важном моя спутница считает несвоевременным, иначе почему она тоже молчит? От нечего делать смотрю в окно. Город как город… хотя появись я в нём при других обстоятельствах, может, считал бы иначе. И номер в гостинице как номер. И не угодишь на меня никак. Так никто вроде и не пытается, да и я здесь не за тем. Время позднее… может сходить поужинать? Стук в дверь. Открываю. Это ужин сам ко мне пришёл. Официант вкатывает столик на колёсиках, следом в номер входит Светлана. Стою в сторонке — чего путаться под ногами? Столик к дивану, халдею чаевые, судя по его довольному лицу, щедрые, мне улыбка.

— Вы не возражаете? — кивает на столик.

А если возражу, то что, укатишь? Но говорю, конечно, иное:

— Не возражаю. Спасибо за заботу и… сколько я вам должен за ужин и гостиницу?

Опускается в кресло, небрежным жестом отмахивается от вопроса.

— Не сейчас. У нас ещё столько общих дел впереди. Покончим со всеми, тогда и посчитаемся.

А вот это уже интересно. Какие такие у нас общие дела? В мысли врывается слегка насмешливый голосок:

— Так и будете стоять? Присаживайтесь, в ногах правды нет.

Спохватываюсь и прикасаюсь к дивану тем местом, где, по мнению гостьи, правды предостаточно. Беру со столика бутылку, разливаю по бокалам вино, предлагаю:

— Пьём не чокаясь.

Разливаю по второй.

— А теперь можно и за знакомство.

Не знаю, как еда на вкус, но пахнет аппетитно. Хмм… Да и на вкус ничего. В отличие от меня, Светлана клюёт, как птичка, и как она же щебечет. Слушаю внимательно. Отбрасываю лишнее и уже известное, остальное впитываю как губка. Кончили синхронно, я — есть и слушать, она — говорить. Промокаю салфеткой губы.

— Спасибо за ужин. Всё было очень вкусно.

Смотрю на гостью. Кивает головой в ответ на благодарность, но явно ждёт ещё чего-то. Не сегодня.

— Извините, Светлана, но сейчас я к разговору не готов. Мне надо обдумать услышанное.

Понимающе кивает, встаёт.

— Спокойной ночи, Старх.

— Спокойной ночи, Светлана.

С чего бы ему быть — покою-то? Кто это сказал: «Покой нам только снится!»? Тютчев — нет? Нет, это сказал Блок. Насколько это действует в отношении меня, узнаю, когда засну. А пока воссоединю то, что узнал от Светланы, с тем, что знал до этого. Выходит, конечно, хреново, но не до такой степени, чтобы убивать. Эрго: либо Светлана что-то от меня скрыла, либо сама не всё знает. А не попробовать ли мне заснуть? Смотри-ка ты, получилось…

* * *

Никакой покой мне, конечно, не приснился, но, всё равно, с утра чувствовал я себя значительно лучше, чем прошедшим днём. Когда мы вновь расположились на заднем сидении, Светлана, одним движением изящного пальчика, создала между нами и водилой преграду в виде стеклянной перегородки. Ну и правильно: парню надо за дорогой следить, а не чужие разговоры слушать. Ну-с, пожалуй, начнём!

— Светлана, вы, давеча, говорили, что Рансьон отсюда километрах в трёхстах. Полагаю, этот монстр нас часа за четыре домчит — нет?

— Нет, часов за пять с небольшим.

— Что так?

— Тут не везде асфальт. Нам треть пути по грунтовке пылить.

«Чудеса, да и только! Стоило лететь на край света, чтобы наступить на те же грабли», — это я про вторую российскую беду. Мысль показалась мне настолько удачной, что я не преминул поделиться ей со Светланой. Моя спутница грустно усмехнулась:

— Дороги здесь пусть и не везде асфальтированные, зато достаточно ровные. На них хоть и не разгонишься, но и колдобины пересчитывать не приходится. — Видимо, заметив на моём челе тень разочарования, Светлана поспешила меня успокоить: — Зато тут первой беды с избытком.

— Дураков что ли? — догадался я.

— Их, родимых…

Сказано это было с такой глубокой интонацией, что у меня невольно вырвалось:

— Эк они вас достали!

— Да меня тут всё достало! — всплеск энергии едва не отбросил меня к дверке салона. — Никак не могу избавиться от ощущения, что хожу вниз головой. Постоянно юбку придержать хочется. Вы знаете, Старх, а у нас тут сейчас весна! В сентябре — весна. Господи, зачем мне в сентябре весна? Мне листики опавшие поворошить хочется, тонкими льдинками с утра похрустеть. Старх, голубчик, как я соскучилась по снегу!

Наш человек! Даром что метиска, а разошлась во всю ширь русской души. Осторожно вставляю:

— А тут что, зимы совсем нет?

— В нашем понимании нет. Что-то вроде ранней осени, плавно переходящей в позднюю весну.

Мы уже за городом. Слева показалась и ушла в сторону довольно широкая река. Серая нитка шоссе вытягивается вдоль равнины, изредка огибая поросшие лесом холмы. И деревья на холмах, и сами холмы, и кусты по обе стороны дороги — всё не наше, непривычное взгляду. Моя спутница всё ещё изливает душу, а вот это как раз по-нашему.

— … Мужнина родня, аристократы хреновы, меня в упор видеть не желают. Пока был жив Фил, мне на это было наплевать. Да мне и сейчас наплевать, но без близкого человека рядом всё одно погано. Одна была радость — Катюшка, да и ту вчера схоронила…

Светлана замолкла, горестно поджав губы, но за платком не полезла, видимо, плакать не собиралась. Характер у девочки твёрдый. Впрочем, учитывая её чекистское прошлое, это и не удивительно.

— Света, хочу спросить о похоронах: почему всё сделали так поспешно?

Светлана пожала плечами.

— Так причин затягивать не было. Люська с живой-то Катей последнее время еле-еле под одной крышей уживалась, а с мёртвой и подавно. А о вашем приезде, кроме меня, никто не знает. Да я вам вчера рассказывала…

Действительно рассказывала. Мой приезд был целиком на совести Светланы. Она одна знала о замужестве Кати, и она же исполнила её, заготовленную на такой случай, волю. Светин муж — царствие ему небесное! — долгое время занимал ответственный пост в правительстве Рагвая. Женившись на Светлане, он был вынужден подать в отставку, но нужные связи сохранились. Ими и воспользовалась Светлана для того, чтобы как можно быстрее доставить меня в Рагвай. Без особой охоты, но ей помогли. Мой приезд для здешней Катиной родни точно будет неприятным сюрпризом, на что мне было чихать с самой высокой берёзы — или что у них вместо неё растёт? Те же мысли, видимо, бродили и в голове Светланы, которая, в отличие от меня, их озвучила с нескрываемым злорадством в голосе:

— Сегодняшнее зачтение завещания кому-то очень сильно икнётся. Ну, да я вам говорила…