Ольга Булгакова - Нелюбимый мной, нелюбящий меня (СИ)

• Название: Нелюбимый мной, нелюбящий меня (СИ)
• Автор: Ольга Булгакова
• Издательство: СамИздат
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2014

Обычно любовная история заканчивается свадьбой… А тут всё наоборот…. * * — Вы не передумали? Не желаете вернуться домой? Я повернулась к лорду, посмотрела в глаза: — Это мой второй законный шанс отказаться от брака, но Вы знаете, я не могу им воспользоваться. Вы не оставили мне выбора. — Я понял Вас, госпожа. Тем не менее, я должен задать еще один вопрос. Вы выйдете замуж за моего сына? — Да, я вынуждена.

---

Лорд Кадруим коротко передал мои слова о вилише, особо подчеркнув листочек вило в угощении, а после сказал о смерти графини Ижен. Слова Бьянки о 'пикантном вкусе' и маркизы де Марсо о том, что графиня умерла из-за злоупотребления вилишем, в его устах приобрели такой саркастически-издевательский смысл… Мне стало страшно до дрожи. А Посланник начал рассказывать о вечере на мужской половине. Первый же факт, на который лорд обратил внимание, мне не понравился. Перио хотел сидеть рядом с Посланником и Нэймаром, это было очевидно с самого начала. Но его отвлекли беседой, и в итоге гоблин оказался за соседним столом. Кому нужно было разделить сложившуюся группу? На счастье, перио все время был в поле зрения лорда Кадруима. Вначале все было довольно мирно и спокойно. Люди ели вилиш и наслаждались жизнью. Ни Нэймар, ни лорд Кадруим к угощению не притронулись бы, если бы король не настоял. Оба, как и я, попробовали по чуть-чуть от первой порции. И почти сразу розеточки были заменены новыми.

— В обеих порциях были листочки вило, — сухим и лишенным каких-либо эмоций голосом сообщил Посланник.

Я с ужасом посмотрела на мужа. Теперь я не сомневалась в том, что листочками были помечены розетки с отравой. Эрея, сохрани, только бы он не прикасался к зелью. Ведь если… Оно же может подействовать в любой момент! Нэймар, словно прочитав мои мысли, качнул головой и слабо улыбнулся:

— Я не ел это, только держал в руке. Король очень расхваливал и практически вынуждал попробовать… Но я не ел эту гадость.

— Хвала Эрее, — прошептала я, не скрывая облегчения и сильней сжимая ладонь мужа.

— А вот перио Баркем попробовал, — задумчиво сказал Посланник. — Я случайно глянул в его сторону и заметил, как тускнеет аура. Чудом успел…

— Великая оберегала всех вас сегодня, — пробормотал ведар, оглянувшись на перио. Беро запустил правую руку в мешочек с костяшками и вынул одну. Глянув на руну, гоблин сказал: — Он к утру поправится.

Я посмотрела на ауру перио. Истонченные участки теперь сияли, а их площадь уменьшилась. Похоже, что старый гоблин прав. К утру аура, а вместе с ней и Баркем, излечатся. Интересно, ведар узнал это по костяшке или тоже посмотрел на ауру?

— Почему король хотел устранить четырех чужаков, не людей? — тоже глядя на спящего перио, спросил Нэймар.

— Я не знаю, — тихо ответил лорд Кадруим. — Я уже думал об этом. Не могу предположить, что людям интересна война с эльфами или гоблинами. Хорошо, не будем утрировать. В случае подозрительной гибели двух послов не обязательно будет война, но осложнение дипломатических отношений гарантировано.

— Согласен, — задумчиво кивнул Беро. — Не могу придумать причину, по которой это нужно было бы людям. Какой им смысл в ограничении торговли?

— Мне кажется, что мы не в ту сторону думаем, — сложив руки на груди, сказал Нэймар. — Пытались отравить не только послов.

— Это так. Умысел есть, но цель мне пока не ясна, — пожал плечами лорд Кадруим.

— Мне тоже, — вынужден был признать Нэймар.

Лорд Кадруим исходил из того, что эту ночь мы проведем в посольстве. А мы и не возражали. Здесь, под защитой эльфийской магии и дипломатической неприкосновенности, я чувствовала себя в гораздо большей безопасности, чем в особняке.

Пока мы сидели за ужином и пытались вести светскую беседу с Беро и расколдованным, а потому злым и насупленным Коннахтом, наши воины привезли из дворца карету. Один из них даже съездил за самыми необходимыми вещами в особняк. Приятной неожиданностью стало появление Тирея. Пес так обрадовался, увидев меня, что от восторга чуть не сбил с ног.

— Он скулил и выл весь вечер, — рассказывал воин, растерянно поглядывая на мужа. — Он метался по дому, и успокоить его не могли. Запереть, правда, не решились. Когда я приехал, пес как-то выскочил на улицу и встал рядом с лошадью, словно знал, ждал, что я отведу его к вам.

Воин немного виновато смотрел на ластящегося ко мне Тирея.

— Я не допустил ошибку? Возможно, я должен был оставить его в особняке?

— Нет, Илиор, что Вы, — Нэймар, улыбаясь, потрепал пса по голове. — Вы все сделали правильно. Спасибо.

Воин вздохнул с облегчением и, поклонившись, ушел. О нем и его напарнике лорд Кадруим тоже позаботился, выделив комнаты недалеко от наших. Вообще, Посланник оказался замечательным организатором, сумевшим очень быстро сделать все для удобства непредвиденных гостей. Конечно, удовлетворить все желания господина Коннахта Посланник был не в силах, но благодарность ведара полностью перекрывала недружелюбный, чтобы не сказать враждебный настрой молодого гоблина.

Когда гоблины разошлись по своим комнатам, мы последовали за горничной в отведенную нам спальню. Комната оказалась очень симпатичной и уютной. Горничную я отослала, чему женщина только обрадовалась, — уж очень подозрительно смотрел на нее Тирей. Хотя ему в посольстве вообще не нравилось. Если к Посланнику и господину Беро он отнесся даже с некоторым пиететом, то господин Коннахт был псу определенно не по душе. Заместитель посла, как выяснилось, вообще мало кому нравился. Откровенно говоря, молодой гоблин был просто не создан для дипломатической службы.

Когда мы остались одни, я спросила Нэймара о ведарах.

— Это жрецы Великой. В некотором роде, — отозвался устроившийся в кресле за моей спиной муж. — Они не похожи на наших.

— Странно было бы другое, — я улыбнулась, ожидая дальнейших пояснений.

Нэймар не торопился с ответом.

— Знаешь, есть много нюансов, — встретившись взглядом с моим отражением, начал он. — Жрецом можно стать, если чувствуешь такое стремление, но ведаром можно только родиться. Гоблины чтут ведаров и не без оснований считают, что быть ведаром одновременно и почетно, и опасно.

— Почему? — спросила я, снимая украшения.

— Они очень многое могут. Боевые и бытовые заклинания, подвластные им, разнятся в зависимости от способностей отдельного мага. Но сила ведаров велика, недооценивать их не стоит. За свое могущество они платят, платят Великой. У них огромное количество клятв и запретов. Например, они не лгут. Конечно, следует различать ложь и недосказанности, — с усталой улыбкой ответил Нэймар.

— Они не разглашают тайн. Никогда. Потому что клялись именем Великой. Они могут предсказывать будущее, видят прошлое. А еще ведары способны на волшебство, которым не может овладеть ни один эльф, ни один человек.

— Что же это за волшебство? — полюбопытствовала я, вынимая очередную шпильку из сложной прически. Мне трудно было представить такую магию, которой не смогли бы овладеть бессмертные.

— Говорят, — Нэймар неопределенно пожал плечами. — Они умеют создавать чувства… Ненависть, гнев, нежность, дружбу… Даже любовь. Именно поэтому им не разрешено быть послами, поэтому они не занимаются политикой напрямую. Другие народы боятся, что такой посол мог бы использовать свою силу, принуждая собеседника принимать выгодные ведару условия и решения.

— Ты не веришь слухам? — глядя в глаза отражению мужа, уточнила я.

— Я не знаю, что мне по этому поводу думать, — качнув головой, ответил Нэймар. — Слышал я многое. И от Владыки, и от отца. Но они не смогли привести такие примеры, достоверности которых можно было бы доверять.

— Ясно, — коротко ответила я. Имея такие сведения, проще переоценивать ведаров, чем недооценивать. Интересно было бы узнать, насколько силен, к примеру, господин Беро. И много ли ведаров у гоблинов, какие заклинания у них в ходу… Я, склонив голову, на ощупь сражалась с особенно упрямой заколкой, когда почувствовала на своих плечах ладони Нэймара. Он встал у меня за спиной, зарылся лицом в волосы, вдыхая аромат духов. Нежность, щемящая и сладостная, захлестнула меня. Время остановилось, а в целом мире существовали лишь мы двое… Он поцеловал мои пальцы, вынул запутавшуюся шпильку, положил ее на стол, ласкающими движениями погладил рассыпавшиеся волосы, его губы обжигали шею… И каждому поцелую имя было наслаждение…

— Ты прекрасна, Мирэль, — прошептал он, присаживаясь рядом на пуф у туалетного столика. Одно легкое, естественное движение, и Нэймар усадил меня к себе на колени. Его рука скользнула мне на талию, моя обвила его шею. — Я люблю тебя. Люблю больше жизни.

Он коснулся ладонью щеки и поцеловал меня. Божественный поцелуй, в котором, как и в голосе Нэймара, отчетливо послышалась горечь. Муж молчал, крепко обнимая меня, касаясь лбом моего плеча. Мы долго сидели обнявшись в тишине, нарушаемой только потрескиванием дров в камине. В любой другой раз я была бы счастлива оказаться в объятиях мужа, но сейчас от него веяло какой-то безнадежностью, безысходностью, и я заволновалась.

— Нэймар, — тихо окликнула я, ласково проведя ладонью по его волосам.

Он ответил не сразу.

— Я такой глупец, Мирэль, — прошептал муж, не поднимая головы. — Такой глупец… Я думал о причинах, о том, кому это нужно было, зачем… И только сейчас понял, что мог потерять тебя. Навсегда…