Олег Нечипоренко - КГБ и тайна смерти Кеннеди

• Название: КГБ и тайна смерти Кеннеди
• Автор: Олег Нечипоренко
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: : 978-5-4438-0569-6

Автор этой книги, полковник КГБ в отставке, ветеран внешней разведки Олег Нечипоренко, по долгу своей службы встречался с различными людьми. Был среди них и убийца американского президента Ли Харви Освальд. Так что занимаясь расследованием трагических событий в Далласе, автор использует не только результаты аналогичных зарубежных и отечественных исследований, но собственные воспоминания и впечатления. В книге представлены ранее засекреченные материалы, уникальные советские и американские документы, касающиеся техасского убийства, рассмотрены новые версии покушения на Джона Кеннеди.

Кем был Ли Харви Освальд: агентом советских спецслужб или убийцей-одиночкой? Полковник КГБ приподнимает железный занавес над этой тайной, которой уже 50 лет.

---

Вернувшись к себе, Юрий внимательно прочитал запрос, из которого следовало, что у Марины Прусаковой-Освальд в Ленинграде проживают отчим и другие родственники.

Она со своим мужем, Ли Харви Освальдом, американским гражданином, просила разрешения приехать в Ленинград на постоянное жительство. Поездка намечалась на ноябрь — декабрь 1963 года.

Весна 1992 года. Мы с Юрием Павловичем, для меня Юрой, полковником в отставке, сидим в его уютной московской квартире и пьем чай. Нам легко вести разговор — за плечами более четверти века совместной работы. Разведывательной деятельностью мы занимались в разных странах, но, оказываясь в Центре в промежутках между командировками, трудились в одном подразделении — во внешней контрразведке Первого главного управления. Ну а последние пять лет мы вместе «заряжали» действующих разведчиков новыми знаниями на факультете повышения квалификации Института имени Андропова. В свойственной ему неторопливой манере Юрий излагает события тех далеких дней: «Вернувшись от П. А., я еще раз перечитал документ и наметил план действий. Прежде всего надо поднять выездное Дело на Прусакову и после ознакомления с ним решить, кому и куда направить запросы. Я поднял дело из архива. Дело на Прусакову, как практически все дела спецпроверки, или «выездные», было тощим.

В деле содержались обычные материалы спецпроверки. Но, как мне помнится, оно было заведено вначале на ее мужа Ли Харви Освальда, а затем туда же были подшиты бумаги на Прусакову (ставшую Освальд) в связи с их оформлением на выезд в США. Следующим моим шагом был запрос в Управление КГБ Ленинградской области с просьбой через местный ОВИР выяснить готовность родственников Прусаковой принять ее с мужем в указанные сроки и предоставить им необходимые условия проживания. Выяснение таких вопросов являлось обязательным, когда возникал вопрос о частном въезде из-за рубежа. Поскольку в сведениях о муже заявительницы было сказано, что он до возвращения в США проживал в Минске, я проинформировал КГБ Белоруссии о поступившей просьбе жены Освальда. Сейчас не помню, сколько времени прошло до получения из Ленинграда ответа на мой запрос. В письме говорилось, что, как удалось выяснить, проживающий в Ленинграде отчим Прусаковой не имеет никакого желания принимать в этом году у себя падчерицу с зятем. Отношения между отчимом и Мариной были весьма напряженными. Он характеризовал ее как женщину легкого поведения. С его слов, ее главным стремлением было выйти замуж за иностранца и выехать с ним за границу, что она и осуществила, находясь в Минске.

Какой-либо оперативной переписки в нашем подразделении по Освальду и его жене я не обнаружил, что свидетельствовало об отсутствии интереса к ним, ибо в противном случае такие материалы обязательно прошли бы через нас, коль скоро речь шла о Соединенных Штатах. Все это вместе взятое дало мне основание подготовить проект заключения о нецелесообразности приезда четы Освальд в Союз по частному въезду в текущем году. Я отнес его П. А., который слегка подправил его редакционно и довольно быстро подписал у руководства. Мне осталось только отправить документ в Консульское управление, что я незамедлительно и сделал.

Вскоре после этого к нам в Службу № 2 в качестве ответа на мой запрос поступило письмо от председателя КГБ Белорусской ССР.

Не помню, были ли в нем приведены веские оперативные аргументы, подкрепляющие просьбу, но, кажется, мы даже не готовили ответа. Возможно, руководство сообщило в Минск по ВЧ о нашем негативном заключении. Поезд, как говорится, ушел. А приди это письмо чуть раньше, оно могло бы и повлиять на принятие решения. Тогда, по молодости, мне подумалось: «Странно, почему, когда Центр не проявляет заинтересованности в этих лицах, республиканский комитет суетится, зачем ему лишняя головная боль?»

Когда после покушения на президента Кеннеди из американских газет я узнал, что ФБР обнаружило на квартире Освальда среди его документов официальный ответ с отказом на просьбу о въезде в Союз, я задумался. А какова была бы реакция, если бы вместо него оказался документ, разрешающий въезд в сроки, совпадающие с покушением на жизнь американского президента? Вот оно, косвенное «доказательство» причастности Советов к действиям предполагаемого убийцы, собиравшегося скрыться в СССР после совершения теракта. Уж лучший подарок для определенных кругов в тот момент трудно было себе представить.

Но все это рассуждения постфактум. А тогда, отправив заключение на просьбу Прусаковой, я занялся своими повседневными заботами, на время вообще забыв об этом эпизоде. Я уже приступил к подготовке предстоящей длительной командировки в США, но это не освобождало меня от текущей работы, а поскольку людей в направлении недоставало, то каждый трудился, как говорится, и за того парня».

Документальное подтверждение воспоминаний Юрия Павловича Мостинского я обнаружил в одном из томов оперативного дела на Налима в октябре 1992 года в Минске. Служба № 2 Первого главного управления тогда действительно запросила мнение КГБ Белоруссии о целесообразности выдачи разрешения на въезд в Союз семьи Освальд в связи с их обращением в посольства в Вашингтоне и Мехико. Исполнителем этого документа значится Юрий Павлович.

8 октября 1963 года из КГБ за подписью заместителя начальника Учетно-архивного отдела Аряхлова в МИД СССР было направлено письмо, в котором в связи с поступлением спецсообщения № 550 из Мехико от 3 октября 1963 года просили выслать ходатайство о въезде в СССР семьи Освальд на постоянное жительство для рассмотрения в установленном порядке. Письмо было адресовано на имя начальника Консульского управления МИДа Власова.

На обороте этого письма, хранящегося в названном деле, имеется справка, что Прусакова М.Н. ходатайствовала одна, без мужа, о возвращении в Советский Союз к родственникам, проживающим в Ленинграде. Далее в ней сказано, что МИДом СССР по согласованию с местными органами Ленинградской области 7 октября 1963 года Прусаковой отказано во въезде в Союз. Ходатайство ее мужа о возвращении в Советский Союз в МИД еще не поступало. Справка датирована 16 ноября 1963 года.

25 октября 1963 года в МИД СССР из КГБ было направлено письмо следующего содержания:

«Заместителю министра иностранных дел

тов. Кузнецову В.В.

По сообщению тов. Базарова, в советское посольство в Мексике обратился гражданин США Освальд Ли с просьбой выдать ему визу на въезд в СССР на постоянное жительство…».

Далее в письме изложены обстоятельства его обращения в 1959 году с заявлением о принятии в советское гражданство, о попытке самоубийства, о предоставлении временного проживания, об условиях жизни в Минске.

«…С января 1961 года Освальд, вопреки своему заявлению о невозможности его проживания в США, стал настойчиво добиваться разрешения на выезд из СССР, в связи с чем установил переписку с посольством США, а в июле 1961 года с этой целью вместе с женой посетил американское посольство.

В 1962 году Освальду и его жене был разрешен выезд в США, в июне месяце они выбыли из Советского Союза. По нашему мнению, разрешать Освальду въезд в Советский Союз нецелесообразно.

Заместитель председателя КГБ С. Банников».

Вот какие воспоминания сохранились о том периоде у В.Е. Семичастного:

«Вопрос. Было ли вам известно о попытках Освальда и его жены вернуться в Советский Союз? Что делалось в связи с этим КГБ?

Ответ. Да, помню, один раз докладывали. Но с нашей стороны однозначно было сказано — ни в коем случае. Мы были против возвращения даже не столько по каким-то политическим мотивам, но по соображениям материального характера: зачем впустую выбрасывать деньги на его изучение, содержание, не получая взамен никакой отдачи. Он для нас был абсолютно неинтересен. Но в копеечку за время проживания в Союзе Освальд влетел нам в приличную, да еще и головную боль своими метаниями создавал не раз.

Вопрос. Было ли вам известно о поездке Освальда в Мексику в сентябре 1963 года?

Ответ. О приходе Освальда в наше посольство в Мексике я узнал только после покушения на Кеннеди. Спросил об этом Сахаровского, тот подтвердил такой факт и сказал, что из резидентуры тогда была шифротелеграмма».

При содействии руководства Центрального архива Министерства безопасности Российской Федерации в моем распоряжении оказался документ, свидетельствующий о том, как спасительная для нашей резидентуры информация о визитах Освальда в посольство, превратившись в Москве в «фишку», передвигалась по столам высших государственных деятелей страны.

Сразу после известия о покушении на президента США в Далласе на имя заместителя председателя Совета Министров СССР была направлена из КГБ записка (документ, в других странах именуемый обычно меморандумом), которая начиналась следующим образом: «Совершенно секретно Экз. 2 Товарищу МИКОЯНУ А.И. 23 ноября 1963 г. В связи с сообщениями зарубежных агентств об аресте американскими властями Ли Освальда, причастного якобы к убийству президента США, сообщаю следующие известные данные».