Конфуций - Самые остроумные афоризмы и цитаты

• Название: Самые остроумные афоризмы и цитаты
• Автор: Конфуций
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-085214-7

Конфуций основал учение, которое пользуется популярностью не только в Китае, но и во всем мире. Его мудрость, исполненная типично-восточной тонкостью и проницательностью, сохраняет актуальность и по сей день. Высказывания Конфуция полны глубокой иронии, мудрости, здравомыслия и искреннего юмора. Читайте и поднимайте себе настроение.

---

Советник князя Вэй Вансунь Цзя, желая намекнуть, что Наставнику следует скорее выслуживаться перед ним, чем перед самим князем, спросил у него: «Лучше кланяться очагу, чем юго-западному углу — что означает эта пословица?» И Наставник ответил: «Эта пословица неверна. Тому, кто совершил преступление перед Небом, не о чем молить его».

* * *

Войдя в Великий храм предков, Наставник расспрашивал присутствующих о храмовом действии. Кто-то ехидно заметил: «Кто это говорил, что сын уроженца Цзоу знает ритуал? Войдя в Великий храм, он спрашивает о каждом храмовом действии». Когда Наставник услышал это, он сказал: «Как раз это и есть ритуал».

* * *

Князь Дин Гун спросил: «Каким образом правитель должен относиться к своим подданным, а подданные — к правителю?» Наставник ответил: «Государь обращается с подданными, следуя ритуалу, а подданные служат правителю, не отступая от преданности».

* * *

Князь Ай Гун спросил у ученика Цзай Во об алтаре Земли, и тот ответил: «Государи династии Ся сажали у этого алтаря сосну, иньны сажали кипарисы, а чжоусны — каштаны. Поэтому народ дрожал от страха». Наставник, услышав это, возразил: «Негоже хулить уже свершившееся, негоже судить прошедшее, негоже искать виноватых в необратимом».

* * *

Наставник сказал: «О, как мало было Гуань Чжуна». Кто-то спросил: «Был ли бережлив Гуань Чжун?» Наставник ответил: «Гуань Чжун прославился тем, что имел три жены. Кроме того, он прославился тем, что у него было множество слуг, которые не исполняли несколько поручений сразу. Разве можно в такой ситуации сказать, что он был бережлив?»

* * *

Спрашивающий задал другой вопрос: «В таком случае можно ли считать, что Гуань Чжун следовал ритуалу?» Наставник ответил: «Повелитель его княжества перегородил ворота деревянным заслоном. Гуань Чжун также перегородил свои ворота деревянным заслоном. Повелитель его государства для установления дружественных отношений с другими князьями соорудил земляное возвышение. Уж если Гуань Чжун знал надлежащий ритуал, то кто, спрашивается, его не знал?»

* * *

Чиновник из пограничной стражи города И попросил аудиенции у Наставника, говоря его ученикам: «Когда достойные мужи прибывают сюда, я непременно передаю им свою просьбу о встрече с ними». Следовавшие за Наставником ученики дали этому человеку возможность увидеть Наставника. Побеседовав с Наставником, чиновник из города И вышел и сказал его ученикам: «Вас всего несколько человек, и какая беда в том, что вы не на службе в княжестве?! Беда в том, что Поднебесная давно уже утратила свой Путь, и скоро Небо возгласит о том, что ваш Наставник есть колокол, возвещающий об этом».

* * *

Наставник сказал: «Лишь тот, кто наделен человеколюбием, может должным образом и любить людей, и ненавидеть их. Тот, чья воля устремлена на человеколюбие, не творит зла».

* * *

Наставник сказал: «Люди стремятся к богатству и знатности, однако и то, и другое нельзя получить, не следуя верным Путем. Люди ненавидят бедность и униженность, но их нельзя избежать, не следуя верным Путем. Человек ли тот, кто утратил человеколюбие? Ведь достойный человеколюбив даже во время трапезы или в минуты крайней спешки, и даже во время смертельной опасности».

* * *

Наставник сказал: «Не доводилось мне видеть таких людей, что были бы одновременно человеколюбивыми и ненавидели тех, кто чурается человеколюбия. Тех, кто подлинно человеколюбив, нельзя заставить перемениться. И порицающих тех, кто чужд человеколюбию, самих нельзя заставить отречься от человеколюбия или подтолкнуть к злому поступку. Однако не встречал я и таких людей, что были бы способны все дни свои совершать поступки во имя человеколюбия. Не довелось мне увидеть тех, у кого доставало бы всегда на это сил, либо тех, кто хотел бы именно так поступать».

* * *

Наставник сказал: «Если человек подлинно достойный, его высокие поступки бескорыстны. Низкому же человеку не дано испытать желание совершить их, потому что страх за свое имущество и положение сковывает его порывы. Совершая такой поступок, достойный человек не трепещет, думая о том, что его может ждать поражение. Низкий же человек, если и осмелится на высокий поступок, то лишь тогда, когда будет уверен в будущем снисхождении к себе».

* * *

Наставник сказал: «Глупцы те, кто горюет о том, что не им досталось место на службе! Ведь немало среди них тех, кто не проливает слез о том, что не дал себе труда возмужать и заняться поиском Пути. Глупцы и те, кто горюет о том, что немногие видят их достоинства! Им следовало бы совершенствовать в себе качества, достойные прославления».

* * *

Наставник сказал: «Особенность моего Пути в том, что все в нем призвано быть единым и приводить к единому». Ученик Цзэн Цзы ничего не смог возразить на это. Когда Наставник вышел, ученики спросили Цзэн Цзы о том, как верно истолковать сказанное Наставником. И Цзэн Цзы ответил: «Наставник хотел сказать о том, что его Путь призван вести его к постижению милосердия и всепрощения, кои и есть человеколюбие».

* * *

Наставник сказан: «О многом человеку позволительно забыть, но не о днях, в кои следует почитать и чествовать отца и мать».

* * *

Наставник сказал о Гунь Чане, который некогда попал в тюрьму, отдавая за него свою дочь: «Нет у меня сомнения в праве этого человека ввести в свой дом мою дочь: он уже побывал в оковах, пусть и был невиновен».

* * *

Наставник сказал об ученике Нань Жуне, отдавая ему в жены дочь своего старшего брата: «Он непременно добьется почестей и займет подобающее своим заслугам место в княжестве, если оно не сойдет с Пути. Если же княжество утратит Путь, он сможет не заклеймить себя нечестивыми поступками и немилостью».

* * *

Кто-то сказал Наставнику: «Верно считают ученика Юня человеколюбивым, однако он не красноречив». Наставник ответил: «Уместно ли здесь говорить о красноречии? И достоинство ли в красноречии? Не случается ли так, что красноречивый человек своими рассуждениями сеет в людях недоверие? Я не знаю, человеколюбив ли Юнь, однако отсутствие красноречия нельзя отнести к его недостаткам».

* * *

Сановник Мэн Убо спросил у Наставника, достаточно ли человеколюбив ученик Цзы Лy. Наставник ответил: «Я этого не знаю». Однако время спустя Мэн Убо повторил вопрос. Наставник ответил: «Будь я управителем, я бы доверил Цзы Лу оборону княжества и дал под его начало тысячу колесниц. Но я ничего не могу сказать о его человеколюбии».

* * *

Тогда Мэн Убо спросил об ученике Цю, человеколюбив ли тот. Наставник ответил: «Будь я управителем, я мог бы передать под начало Цю город, в котором проживает тысяча семей. Смог бы он и предводительствовать родом, который может выставить сотню колесниц. Но я ничего не могу сказать о его человеколюбии».

* * *

«Человеколюбив ли тогда ученик Чи?» — вновь спросил Мэн Убо. Наставник ответил: «Будь я управителем, я поручил бы Чи облачиться в парадное одеяние и встречать моих гостей, потому что нет ему равных среди моих учеников в красноречии. Но я ничего не могу сказать о его человеколюбии».

* * *

Наставник спросил, обращаясь к ученику Цзы Гуну: «Кто из вас двоих дальше продвинулся по тропе познания, ты или брат твой Хуэй?» Цзы Гун ответил: «Я, Цзы, не тот из учеников, коего можно сравнить с Хуэем. Ведь перед взором Хуэя, когда он слушает твои наставления, открываются десять граней познания, я же, Цзы, внимая тебе, могу вглядываться лишь в одну». Наставник одобрил его: «Я рад твоему ответу. Ты постигаешь, в чем ты не равен Хуэю».

* * *

Ученик Цзай Юй уснул в то время, когда другие занимались учением. Застав его за этим, Наставник сказал: «Разве гнилое дерево можно украсить резьбой? Разве стену, которая подле отхожего места, отмоешь добела? Стоит ли нам порицать Юя?» И еще Наставник сказал: «Я полагал, беседуя с людьми, что слова их свидетельствуют о желании исполнить то, о чем они говорят. Ныне же, беседуя с людьми, я то и дело задаюсь вопросом — впрямь ли исполнят они то, о чем стремятся поведать мне. Благодаря Юю я столь изменился».

* * *

Ученик Цзы Гун спросил у Наставника: «Кун Вэнь Цзы скончался и обрел после смерти титул Просвещенного. Чем заслужил он подобный титул?» Наставник ответил: «Многие умны и многие прилежны в учении, однако только Кун Вэнь Цзы всегда задавал вопросы тем, кто званием и образованностью стоял ниже его. Не это ли есть достоинство Просвещенного?»

* * *

Наставник сказал о вельможе Цзы Чане: «Цзы Чан неукоснительно следовал Пути, и четыре его качества свидетельствовали о том: в манерах его не было небрежения к ритуалу; к тем, кто стоял выше его, он обращал свое лицо с почтением; к народу склонялся он с опекой и снисхождением; приказывал он только там, где была в том необходимость».