Галина Артемьева - Праздник жизни

• Название: Праздник жизни
• Автор: Галина Артемьева
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-55505-5

«Каким-то образом у Вальки из пятого подъезда начали исполняться все желания. Абсолютно все. Что ни пожелает – хопа – есть. Причем это не сказка, и не надейтесь.

У нее и до того не все в порядке было с мозгами. Нервных клеток, типа, перебор. Генетика такая. Взять хотя бы ее имя. Валентина Владимировна Федоткина. Да? Как же! Ничего подобного…»

Рассказы Галины Артемьевой – мудрые, тонкие и честные. Все они – о нас, обычных людях, живущих своей привычной жизнью. Это истории о радости и печали, об искушениях и тех обыденных чудесах, которые порой спасают нас в самые тяжелые моменты, о равнодушии и безграничной любви.

---

Миллионер решил, что сделал девочке больно, и оставил пятку недомытой. Он сел опять без дела, и от праздности к нему тотчас же полезли приятные, как душистый горошек, и цепкие мысли-мечты. Он решил, что прям влюбился в Вальку (во размяк, а?), что она такая ему являлась еще в детских снах в виде феи или девочки-эльфа (и на старуху, как говорится, бывает проруха, и на богатого жлоба).

Он стал думать, как разведется с женой. Она у него была первая красавица всей страны, а потом континента, по имени которого назвали новые приятные деньги. За это он и женился. Взял за высшее качество. Но жил с ней уже долго. Восемь лет. Красоты она не истратила ни на медный цент. Как была, так и осталась. Даже лучше. Но скучно ему было по-тюремному, хотя она могла в любой момент развлечь его беседой на всесторонние темы: от светских сплетен до политических противоречий. Кроме того, по его желанию, их были счастливы видеть на самой гремучей премьере или самой престижной вечеринке. Но желания-то как раз у богача не было. Полная бездуховность.

Ведь именно об этом он и размышлял перед тем, как сбить тоже недовольную жизнью Вальку. А теперь он был уверен, что в его книге жизни открылась новая страница. Самая, может, интересная.

А Валька вообще не врубалась, чего это непонятно кто у ее ног окопался. Если санитар – должен мыть пол, проветривать помещение и манать себе в другие палаты. А если не санитар, то чего вообще? Но потом она опять забылась и сквозь дрему мечтала о дальних странах с морями и горами и о себе в них, красивой, как незнамо кто. Она умом понимала, что лицо у нее расквашено всмятку, и какая там должна быть образина, если и при хорошей жизни существовали причины для недовольства. Но когда человек весь в марле и кое-что из частей тела переломано, он на некоторое время не расстраивается из-за внешнего вида, а кидает все силы на подмогу серьезно поврежденным участкам. Домой-то Вальке все равно не хотелось: даже если с зажатым носом благополучно миновать все ступеньки и пролеты лестничной клетки и попасть в родное логово, радости не прибавится. Родители ее хоть и жили дружно, но в последнее время цапались по любому поводу. Мать никак не могла смириться с нетвердой поступью, невнятными речами и перегарным духом, приносимым в дом батяней после рабочего дня. Несмотря на то, что работал папа Вова во имя семьи и на ее благо, матери безотчетно хотелось чего-то другого. Красивого, романтичного. Слов или поступков благородных. А у нее каждый день рынок и расплывчатый желеподобный законный спутник жизни по вечерам. Не говоря еще о неблагодарной Вальке, которая делать ничего не хочет. И вот родители повадились каждый вечер хором кричать друг другу: «Да сколько же можно! Я так больше не могу! Да когда же это кончится!» И им причем не надоедало. Может, для них это было как караоке для японцев: те попоют-попоют после трудового дня, задобрят алчущие духовной пищи души – и с новыми силами в житейские волны. Но нет, караоке все же как-то безопасней: льется песня, и ты даже можешь присоединиться к разряжающемуся члену семьи и подпеть. А от семейного ора хочется бежать далеко-далеко и навсегда.

Так что Вальке было даже очень хорошо, что такая передышка получилась. В больнице тихо. Тем более в отдельной палате. Лишь бы родители не очень часто навещали. Или хоть не вместе. Но они пришли вместе, а как же. У Вальки не было даже сил привычно напрячься по поводу предстоящего дуэта. К счастью, в их повседневной программе произошел сбой: они очень удивились, застав у ног дочери безмолвно сидящего убийцу юной жизни среди кучи всяких промтоварных сокровищ. Правда, виноватый миллионер предпочел немедленно покинуть палату, пятясь задом и вежливо кланяясь.

Родители привычно разбились на противоборствующие группировки и принялись выяснять отношения, сидя с разных сторон Валькиной кровати. Мать заявила, что бросает все, что ненавидит рынок, торговлю, такую жизнь вообще. Она, может, всю жизнь мечтала о красоте и покое, а что получилось! Отец возражал, что и он достоин большего, что раньше он учил самолеты летать, а теперь вот… Ради них всем пожертвовал. А единственную дочь не уберегли! И в чем тогда смысл?

И тут в палату вполз влюбленный богач, полный творческих планов. Он, естественно, подслушивал за дверью, как это водится у деловых людей. Он очень надеялся, что они будут стенать, выть и жаловаться на отсутствие денег, а он тогда вскочит в помещение и предложит крупную сумму. Не полцарства, конечно, но достаточно много, чтобы поразить этих людишек. И родители сразу его полюбят. Тогда легче будет добиваться Валькиной взаимности. Обычно-то девушки и их матери, предвкушая его возможности, начинали любить его сами. Но тут все же была другая ситуация. Это его больше всего и подогревало.

Семья Федоткиных глядела на незваного гостя – родители с ненавистью, Валька как на надоевшую муху (чем бы прихлопнуть). Богач немедленно предложил материальную помощь. Ничего еще сегодня не дегустировавший и оттого легковозбудимый папа Вова в самой резкой форме отказался. «Ишь, ребенка чуть не насмерть, а еще крышевать просится», – поддержала линию мужа мать. «И пусть все штуки-дрюки забирает. Он чего, издевается, что ли? Как я это надену? На гипс? – наябедничала Валька. – Чего он сидит тут, ноги мне моет?»

Чтобы избежать надругательства над своими вновь пробудившимися чувствами, богач, не споря, собрал свои дары. Только телефонный аппаратик умолил взять. Это, говорит, вам же удобно, на ту вон кнопочку нажмете, и я сразу отвечу, если чего по больничным делам. И друг другу звонить сможете сколько захотите. А подзаряжалку я завтра подвезу.

Справка о телефоне: аппарат принадлежал его жене. Он перед тем самым роковым выездом на джипе объяснял ей, насколько та далека от народа. От его нужд и чаяний. На скандал ее хотел раскрутить, чтоб она не вытерпела, забрала свои манатки и ушла навсегда. Понимал, что не уйдет, чудеса и в сказках нынешних не случаются. Но пытаться – пытался: а вдруг? Он для пробы кинул на пол шкатулку с ее драгоценностями. Не со всего размаху и на мягкий ковер. Чтоб эмоционально воздействовать, но без материального ущерба. А она все не заводилась. Стояла, пережидала, пока он уйдет, хлопнув дверью. И все пойдет по-старому. Вот тогда он, чтоб добиться хоть какого-то противодействия, и хапанул ее мобильник: под руку просто попался. А теперь подтвердилось, что нет в мире ничего случайного: все закономерно и происходит во благо. Не захотела девочка пользоваться вещами – и правильно, обидно ей, это он не продумал. Зато телефончик пригодился!

Это была действительно полезная штука. Валька давно своим нудила, что у всех в классе есть, а она… И родители ей обещали, что вот кончит школу, пойдет работать и с первой же зарплаты… Теперь-то сами убедились, насколько удобно: сразу принялись из дома названивать, как будто год не виделись. И общение происходило лучше, чем с глазу на глаз: удивленно-доверительное. Богач тоже звонил, волновался, не появилась ли какая необходимость.

Наконец, после богача позвонила его жена. Она весь день не проявлялась – давала ему время остыть. Потом стала пробиваться на его номер, но там неживая дева объясняла, что абонент вне зоны действия сети. И после многих никчемных попыток решилась она позвонить на собственный номер. Подумала, что уже вполне пора. Знала по опыту, на сколько хватает его психований.

Вот она понажимала все нужные кнопочки, а на другом конце большого города обгрызенный Валькин палец установил соединение.

– Ну, чего? – спросила Валька. – Я уже засыпаю.

Жена сначала подумала, что не туда попала. Она повторила номер, и Валька сверилась по бумажке – верно.

У красавицы гулко забилось сердце. Она решила, что это уж слишком: отнимать телефон жены для любовницы. Вполне мог бы купить новый. Для нее, во всяком случае, он в свое время так и сделал. Не у той, предыдущей жены отнял, а купил и подарил.

Она поняла, что терпение ее лопается.

– Могу я узнать ваше имя и откуда у вас этот телефон? – дипломатично завела она, лелея последнюю надежду на то, что муж в запале просто выбросил аппарат и сейчас им пользуется ни к чему не причастное лицо.

– Меня зовут Сильва, – как обычно в официальных случаях ответила Валька.

– Господи, пошлость какая, – вырвалось у начавшей терять самоконтроль жены.

Валька очень обиделась. Она, кажется, никому не хамила, чтоб ей тут про пошлость стали объяснять.

– Меня зовут Сильва, – повторила Валька. – Я лежу в больнице по поводу СПИДа, которым заразил меня Сергей Аверьянович Тыркин. Я, кстати, несовершеннолетняя. И сколько жить осталось – не знаю.

У жены от сильной информации мозговые извилины начали перестройку.

– А где сейчас Сергей Аверьянович? – сумела сформулировать она главную тему.

– Он спецрейсом в Америку вылетел за вакциной: три укола и порядок. Один укол – полтора миллиона.

– Это он тебе?… – расстроенная женщина верила с ходу всему очевидному-невероятному.