Уильям Шекспир - Сон в Иванову ночь

• Название: Сон в Иванову ночь
• Автор: Уильям Шекспир
• Жанр: Зарубежная классика

---

Простите, государь.

Тезей

Прошу вас, встаньте,

Вы два врага-соперника, я знаю;

Откуда ж здесь столь кроткое согласье,

Что ненависть близ ненависти спит,

Отбросив ревность, не страшась вражды?

Лизандр

Я спутанный ответ вам дам, мой герцог;

Во сне ль я, на яву ль? И сам - клянусь!

Не знаю точно, как сюда попал я;

Но думаю, - хочу быть верен правде,

И мнится мне, что так оно и есть,

Я с Гермией сюда пришел; решили

Мы из Афин уйти туда, где можно,

Вдали угроз афинского закона...

Эгей

Довольно! О мой герцог, с вас довольно!

Закон, закон на голову его!

Они бежать хотели; нас, Деметрий,

Вас и меня, - хотели обойти:

Жены лишить вас, а меня - согласья,

Согласья в жены вам ее отдать.

Деметрий

Мой государь, прекрасная Елена

Мне замысел побега их открыла;

Я в ярости последовал за ними,

Елена ж дивная - за мной, из страсти.

Тут, государь, не знаю сам, чьей властью,

Но власть тут высшая была, - как снег,

Та страсть во мне растаяла и стала

В моих глазах лишь погремушкой жалкой,

Как те, что я ребенком обожал;

И верность вся моя, и воля сердца,

Предмет и радость взора моего

Одна Елена. С нею, государь,

До встречи с Гермией я был помолвлен;

Но, как в болезни, я презрел ту пищу;

А исцелясь, вернул я прежний вкус.

Теперь о ней томлюсь, ее я жажду

И ей в любви хочу навек быть верным.

Тезей

Влюбленные, мы встретились на счастье.

К беседе этой мы вернемся вскоре.

Эгей, придется вам мне подчиниться:

Пусть с нами вместе эти две четы

Навек союз свой в храме заключат.

Но так как утро частью уж прошло,

То нам охоту отменить придется.

Итак - в Афины. Трое нас и трое.

С великим торжеством мы справим праздник.

Идем же, Ипполита.

Уходят Тезей, Ипполита, Эгей и свита.

Деметрий

Все кажется мне малым и неясным:

Так в далях горы переходят в тучи.

Гермия

Все вижу я как бы раздельным зреньем,

Двоится все.

Елена

Так видится и мне.

Деметрий мой, как драгоценность, найден,

Мой и не мой.

Деметрий

Уверены ли вы,

Что мы проснулись? Кажется мне, будто

Мы спим и грезим. Не был ли тут герцог

И не велел ли следовать за ним?

Гермия

Да, и отец мой был.

Елена

И Ипполита.

Лизандр

Он приказал идти за ними в храм.

Деметрий

Раз так, - не спим мы. Так идем за ними

И по пути расскажем наши сны.

Уходят.

Основа

(просыпаясь)

Когда дойдет до моей реплики, кликните меня - и я заговорю. Следующая реплика моя - это: "Прекраснейший Пирам". Гей! Питер Айва! Дудка, починщик мехов! Рыльце, медник! Заморыш! Помилуй господи! Улизнули, а меня оставили спящего. Мне приснился удивительнейший сон. Мне привиделось... выше разума человеческого рассказать что это был за сон: ослом был бы тот, кто попробовал бы рассказать этот сон. Мне кажется, я был... не родился еще человек, который мог бы сказать, чем я был! Мне кажется, я был... мне кажется, у меня... да нет, писаным дураком будет тот, кто попробует рассказать, что у меня было. Глаз человеческий не слыхивал, ухо человеческое не видывало, рука человеческая не отведывала, язык еще такого не придумывал, и сердце никогда не рассказывало, что это был за сон. Я заставлю Питера Айву написать балладу про этот сон: она будет называться "Сон Основы", потому что в нем нет никакой основы; и я спою ее в самом конце представления перед герцогом; даже, может быть, - так выйдет еще красивее, - я спою ее после Фисбиной смерти.

Уходит.

СЦЕНА 2

Афины. Дом Айвы.

Входят Айва, Дудка, Рыльце, Заморыш.

Айва

Вы посылали к Основе? Пришел ли он наконец домой?

Заморыш

Ничего о нем не слышно. Без сомнения, он п_е_р_е_в_р_а_щ_е_н.

Дудка

Если он не явится, пропало наше представление! Ничего не получится.

Айва

Без него - невозможно. Во всех Афинах не найти, кроме него, подходящего человека, чтобы сыграть Пирама.

Дудка

Не найти! Он самый умный из афинских мастеровых.

Айва

Вдобавок еще - самый красивый. И взгляд у него такой нежный, ну, прямо идол!

Дудка

Вы хотите сказать - идеал? Идол - боже упаси! - это что-то совсем неподходящее.

Входит Миляга.

Миляга

Господа, герцог возвращается из храма, где заодно с ним повенчались еще два или три знатных господина. Если бы нам удалось двинуть дело с пьесой, мы бы все вышли в люди.

Дудка

Ах, милый наш удален Основа! Вот и потерял он шесть пенсов я день пожизненно! Уж он бы наверно получил свои шесть пенсов в день; будь я повешен, если герцог не назначил бы ему шести пенсов в день, сыграй он только Пирама; он это заслужил: шесть пенсов в день за Пирама: - или же ничего!

Входит Основа.

Основа

Где эти парни? Где они, мои драгоценные?

Айва

Основа! О д_о_б_л_е_с_т_н_ы_й день! О счастливейший час!

Основа

Господа, я должен рассказать вам о чудесах. Но не спрашивайте меня, о каких чудесах, потому что не быть мне честным афинянином, если я вам это скажу. Я вам все расскажу так именно, как это произошло.

Айва

Ну-ну, выкладывай, любезный Основа.

Основа

Обо мне - ни слова! Я вам только одно скажу, что герцог уже отобедал. Собирайте ваши пожитки; прикрепите новые шнурки к вашим бородам, новые ленты к туфлям и отправляйтесь немедленно во дворец, и пусть каждый перечтет свою роль; потому что, скажу вам прямо, наша пьеса уже назначена к представлению. Во всяком случае, пусть Фисба наденет чистое белье, а тому, кто играет льва, не позволяйте стричь ногти, - они должны торчать у него, словно когти льва. И еще, любезные мои актеры, не ешьте ни луку ни чесноку, потому что мы должны испускать сладостное дыхание; и тогда зрители наши, без сомнения, скажут: "Вот сладостная комедия!" Ни слова больше. Идем! Живо, идем!

Уходят.

АКТ V

СЦЕНА 1

Афины. Дворец Тезея.

Входят Тезей, Ипполита, Филострат, вельможи и свита.

Ипполита

Как странен, мой Тезей, рассказ влюбленных!

Тезей

Но вряд ли он правдив. Не верю я

Нелепым бредням и волшебным сказкам.

Влюбленный - что безумец: мозг его

Кипуч и щедр на вымыслы; он видит

То, что и ум холодный не вмещает.

Безумный, и влюбленный, и поэт

Наполнены одним воображеньем:

Помешанный чертей увидит больше,

Чем есть в аду; влюбленный, обезумев,

В цыганке видит красоту Елены;

Поэта взор скользит в безумье дивном

С небес на землю и с земли на небо;

Когда ж творит воображенье формы

Вещей неведомых, - поэт пером

Дает им плоть, воздушному "ничто"

Даруя место в мире и названье.

Такая власть дана воображенью,

Что, стоит радость ощутить, оно

Уж зрит того, кто подарил ту радость;

Так и средь ночи, ужасами бредя,

В кусте нетрудно увидать медведя!

Ипполита

И все же их рассказ об этой ночи,

Их чувств внезапное преображенье

Знак большего, чем образы мечты.

Он вырастает мощно в достоверность,

Хоть кажется диковинным и странным.

Тезей

А вот влюбленные, полны веселья.

Входят Лизандр, Деметрий, Гермия и Елена.

Привет, друзья! Пусть ждут вас дни любви

И радости.

Лизандр

А вас - в тем большей мере

При царственном столе, прогулках, ложе!

Тезей

Какие танцы или маскарады

Нам облегчат три тягостных часа

От ужина и до отхода к сну?

Где управитель наших развлечений?

Что за потехи ждут нас? Нет ли пьесы,

Чтобы смягчить тоску часов жестоких?

Где Филострат?

Филострат

Я здесь, Тезей могучий.

Тезей

Какой забавой скоротать нам вечер?

Где маски, музыка? Чем обмануть

Ленивца-время, если не весельем?

Филострат

Вот список приготовленных забав;

С чего начать - укажет ваша светлость.

(Подает ему бумагу.)

Тезей

(читает)

"Сраженье с кентаврами, пропето

Под арфу будет евнухом афинским".

Не нужно; это я любимой сам

Рассказывал в честь родича, Геракла.

"Разгул хмельных вакханок, растерзавших

В неистовстве фракийского певца".

Вещь старая! Ее играли нам,

Когда из Фив вернулся я с победой.

"Плач трижды трех прекрасных муз о смерти

Учености, умершей в нищете".

То, верно, злая, острая сатира,

Она для свадебных торжеств некстати.

"Траги-смешной, тягуче-краткий акт

Любовь Пирама юного и Фисбы".

Трагичный и смешной! Тягуче-краткий!

Да это лед горячий, черный снег!

Кто согласует эти разногласья?

Филострат

В той пьесе, государь, лишь десять слов:

Всех пьес, мной виданных, она короче;

Но лишних в этой пьесе десять слов,

И тем она тягуча; в целой пьесе

Нет слова кстати, нет актера - к месту,

Трагична же она, мой государь,

Лишь тем, что в ней Пирам с собой кончает.

Их репетицию смотрел, признаюсь,