Вишну Кхандекар - Король Яяти

• Название: Король Яяти
• Автор: Вишну Кхандекар
• Издательство: Известия
• Жанр: Проза
• Год: 1988

Опубликовано в журнале «Иностранная литература» №№ 5-7, 1988

Из рубрики «Авторы этого номера»

…Роман «Король Яяти» вышел в 1959 году. Писатель был удостоен за этот роман Национальной премии в 1960 г. и позднее крупнейшей литературной премии Индии «Гьянпитх».

---

— Вы ошибаетесь, ваше величество. Я много лет пытался убедить Деваяни, что она идет губительным путем, но тщетно. Чудо случилось все в ту же ночь, но совершил его не я, а Пуру.

— Пуру?

— Вы предложили Пуру королевство в обмен на его молодость. Но едва молодость вернулась к Пуру, он простерся у ног Деваяни и сказал: принц Яду — старший из двух братьев, и трон принадлежит ему по праву первородства. Пуру заявил, что хочет быть не королем Хастинапуры, а преданным сыном и братом. Он поклялся в этом жизнью Шармишты.

Я узнал, что Деваяни была сражена великодушием Пуру. Обняв его, как сына, она сказала:

— Пусть король и подданные Хастинапуры изберут достойнейшего. Пуру, ты наградил меня сыновней преданностью, которая дороже всех королевств мира. Я должна коснуться ног Шармишты, вырастившей сына, способного так отважно любить и жертвовать собой. Если бы с детства я была научена любить и ставить долг превыше всего, жизнь моя была бы иной. Я хочу учиться у тебя, Пуру. Ты отдал молодость отцу, уступил престол брату. Я желала бы лишь одного — уметь быть такой, как ты!

Что было дальше? Мое повествование близится к концу.

Хотя и отказался Пуру от престола, но народ Хастинапуры потребовал, чтоб он стал королем. Поражение, понесенное принцем Яду в битве против дасью, не было забыто, ходили слухи о новом вторжении, и Хастинапура нуждалась в сильном правителе. Народ желал Пуру, и Деваяни не перечила народной воле.

В день коронации Пуру мы собрались в дорогу. Когда обряд был завершен, Кача спросил нас, готовы ли мы уйти от мирских дел.

Деваяни и Шармишта в один голос ответили, что готовы.

— Ваше величество? — обратился Кача ко мне.

— Я больше не король. Просто Яяти. Но я хотел бы закончить еще два дела.

— Какие же, Яяти?

— Мать Мадхава стара и одинока. Я хотел бы забрать ее с собой и позаботиться о ней. И еще… И еще я хотел бы без утайки поведать людям обо всем, что с нами было.

Пришел Пуру проститься с нами и испросить последнее благословение.

— Да прославишь ты наш род в веках и доблестью своей, и праведностью, — сказал я сыну.

— Что сделать для вас, ваше величество?

— Я больше не король.

— Что сделать для тебя, отец?

— Я больше не глава семьи. Не отец, не муж, не брат. Отрекшийся от мира не знает семейных уз. Запомни, Пуру, в благоденствии или в беде — всегда следуй своему долгу. Жизнь прекрасна и в ней много радостей. Не отвергай их, ибо они — жизнь, но помни, что рука долга должна крепко держать поводья желаний.

О человек, несбыточны твои желанья.
Они как жертвенный огонь — чем больше
                                                          отдаешь огню,
тем жарче он пылает.

От переводчика

Знаменитый ученый Аль-Бируни, путешествуя по Индии, записал: «Индийцы не придают чрезмерного значения истории, хронологической последовательности событий и, если расспрашивать их, непременно начинают рассказывать сказки».

В отличие от историка, писатель может с одинаковым доверием относиться к сказкам — мифам — и к достовернейше документированной были, поскольку он как правило, обращается к опыту минувшего за подкреплением своей позиции в современных ему спорах.

Власть художника над прошлым ограничена только масштабом его дарования. Кто же усомнится в том, что судьба Иосифа и его братьев сложилась именно так, — как рассказал ее Томас Манн?

«Действительность и ее иносказание» — слова Манна.

Для расшифровывания иносказаний нужно составить себе представление о действительности, которая побудила художника обратиться к ним.

Миф о короле Яяти входит в «Махабхарату», которую мы привычно именуем эпической поэмой, хотя она отнюдь не является эпосом в литературоведческом смысле термина, а представляет собой гигантский свод литературы, начавший складываться в середине I тысячелетия до н. э.

«Король Яяти» — последний роман известного маратского писателя Вишну Сакарама Кхандекара (1898–1976). В 1960 году роман был удостоен Национальной премии, четырнадцать лет спустя — самой престижной литературной премии Индии «Гьянпитх», к середине восьмидесятых стал одним из наиболее читаемых произведений страны, был переведен на английский и на ряд индийских языков.

Следовательно, в те времена и была впервые рассказана история о человеке, отнимающем молодость собственного сына, чтобы продлить свою.

Однако «Короля Яяти» даже условно трудно отнести к жанру исторического романа: сюжеты из мифологии, легенды и предания древности никогда не прекращали своего существования в широчайших народных массах, как никогда — на протяжении пяти тысячелетий — не прерывалась культурная традиция Индии.

Писатель даже не делает попытки воссоздать историческую действительность, в романе начисто отсутствуют описания: Кхандекару достаточно назвать имена действующих лиц, повесить задник, условно обозначающий королевский ли дворец или обитель отшельника, вынести на сцену несколько символических предметов — и готово, можно поднимать занавес. Всякому отлично известно, о чем сейчас пойдет речь, кто тут герой, а кто злодей. Само название «Король Яяти» на обложке книги покажет индийскому читателю, что перед ним — импровизация на заданную тему. На очень хорошо разработанную тему — история короля Яяти тысячелетиями волновала воображение индийских художников и все еще не утратила своей привлекательности: помимо романа Кхандекара мифологический сюжет лег в основу нескольких фильмов, Яяти — герой чрезвычайно популярной пьесы известного драматурга и режиссера Гириша Карнада.

Чем именно привлекла Кхандекара история Яяти?

И почему роман с течением времени делается все парадоксально современней, о чем свидетельствует растущий читательский интерес к нему? В Индии, стране слуховой культуры, извечно отдававшей предпочтение услышанному и увиденному перед прочтенным, идет самое настоящее видеокассетное извержение; недавно запущенный спутник связи Инсат-2 накрыл почти всю страну телевизионной сетью, социологи рассуждают о начале «постграмотной эры» — а философский роман Кхандекара находит себе читателей. В чем дело?

Надо полагать, первопричина в том, что писатель сумел раньше других распознать и отразить через классические для Индии образы суть самой всеобъемлющей проблемы современности: столкновение с НТР. Индия громадна по всем параметрам — по населению, по территории, по продолжительности своего существования. Сколько ни всматривайся в прошлое — на месте Индии всегда была Индия. История — это осуществившаяся вероятность. Может быть, если бы Индия врастала в технический прогресс постепенно, индийская культура, столько раз доказывавшее свою высокую способность к ассимиляции влияний извне, смягчила бы удар. Но строить догадки бесполезно — Индия влетела в современность на бешеной скорости и испытывает многообразные последствия культурного шока.

Об одном из наиболее ощутимых его проявлений — о вторжении в Индию потребительской психологии XX века с присущим ей отчуждением личности от традиционных социальных уз — и задумал написать Кхандекар. И обратился он к этой теме достаточно давно, уловив тенденцию гораздо раньше, чем она успела превратиться в явление.

Более того, писатель воспользовался древним мифологическим сюжетом, чем сразу же запрограммировал читателя — индийского читателя! — на сопоставление духовных ценностей, накопленных Индией, с образом мышления, при котором ценность человека выражается через суммарную стоимость материальных благ, обретенных им.

Читатель, воспитанный в индийской традиции, читая современную интерпретацию древнего мифа, получает стереоскопическое изображение, ибо ему доступны одновременно две точки зрения.

Читатель, воспитанный в иной культурной традиции, рискует либо получить плоскостную картину, либо добиться стереоскопического эффекта привнесением опыта своей культуры, который неизбежно исказит изображение.

Здесь поэтому не обойтись без некоторых пояснений, которые должны помочь нашему читателю лучше представить себе, что стоит за действиями героев романа.

Созданная в далеком прошлом и живущая поныне индийская философия жизни поражает стройной соотнесенностью всех граней мироздания: преходящего — с предвечным, ничтожного — с великим; человек же соотнесен со Вселенной и ответственен перед ней каждым своим помыслом, словом или деянием.

Красная точка, которую рисует себе индуска между бровями, символизирует бинду — исходную точку, откуда родилась Вселенная. Бинду начала испускать колебания, с постепенным изменением амплитуды образовавших пять элементов мироздания: эфир, воздух, огонь, воду и землю. Все сущее состоит из этих пяти элементов, Различия между формами жизни, между природой неживой, живой, человеческой и божественной определяются только уровнем сознания, которое в разной степени присутствует во всем — от атомов и до богов.