Яков Нерсесов - Великий Ганнибал. «Враг у ворот!»

• Название: Великий Ганнибал. «Враг у ворот!»
• Автор: Яков Нерсесов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-71851-1

«Hannibal ad portas!» («Ганнибал у ворот!») – это латинское выражение стало крылатым. Ни один враг за всю историю Древнего Рима не наводил такого ужаса. Никогда прежде римские легионы не терпели столь жестоких поражений. Ни одна война еще не требовала от Вечного города такого напряжения сил и таких чудовищных потерь – за 17 лет этой бойни Рим лишился половины мужского населения: Ганнибала просто «задавили массой» и «завалили трупами»…

Но знаете ли вы, что военный гений оказался еще и гением власти? Что вскоре после окончания войны Ганнибал был избран суффетом (высшим должностным лицом) Карфагена и при поддержке Народного собрания обуздал олигархов, пресек хищения и коррупцию? Что лишь предательство богачей, вступивших в заговор с римлянами, положило конец его политической карьере? Но старый герой до самой смерти не изменил своей клятве, а его трагическая гибель лишь подтвердила пророчество Дельфийского оракула: «Худшие победят лучшего»…

Эта книга воздает должное величайшему гению Древнего мира, чье имя переводится как «дар бога», а почетное прозвище Барка означает «молния».

---

…Между прочим, по другим сведениям, Ганнибал вовсе отказался принимать римлян, сославшись на занятость: осада города в тот момент уже шла полным ходом и сагунтинцы удачно противостояли всем попыткам пунов овладеть крепостными стенами…

Несмотря на личное участие Ганнибала в осаде Сагунта, захватить город никак не удавалось. Принято считать, что это происходило якобы из-за отсутствия метательных орудий, штурмовых башен, да и не была его армия готова штурмовать города! По этой причине пришлось пунам уповать на блокаду и осаду. Отлично укрепленный, Сагунт доблестно защищался. Уже тогда стало ясно, что осада или штурм города не самая сильная сторона полководческого дарования Ганнибала. (Парадоксально, но до конца жизни он так и не освоил эту военную премудрость в рамках необходимого для первоклассного полководца: не все даруют Боги даже своим любимцам!) Он крайне неудачно выбрал место для разрушения городской стены – как раз у того ее угла, который выходил на более ровную и открытую долину, чем остальные участки. Однако он не учел, что именно здесь находилась огромная башня, именно здесь стена была выше, чем в других местах и что охрана велась здесь самым надежным и боеспособным отрядом сагунтинцев. Их лучники постоянной стрельбой из луков под прикрытием крепостных парапетов держали карфагенян на почтительном расстоянии от стен, не позволяя им подвести к стенам свои инженерные сооружения. Настоящую панику среди пунийцев вызвало применение сагунтинцами страшного оружия – фаларики – большого копья, с очень длинным железным наконечником и древком, обернутым льняной тканью, пропитанной смолой и серой. Перед тем как метнуть копье из большой катапульты с крепостной стены, его древко поджигали, так что в полете оно превращалось в своего рода «баллистическую ракету», несшую огненную смерть.

Но наибольший переполох в рядах карфагенской армии вызвало тяжелое ранение их предводителя, которое мешало ему руководить своими солдатами. По одной из версий его ранили копьем в… пах (мочевой пузырь?!), но в ту пору такая рана считалась… смертельной, а Ганнибал остался жив! Скорее всего, серьезное ранение дротиком, а не копьем пришлось в область бедра и, хотя оно тоже было тяжелым, но его умели лечить. Пока врачи выхаживали Ганнибала, осада велась крайне вяло: лишившись вожака, наемники запаниковали!

Теперь время играло на руку римлянам, которые приплыли в Карфаген, благо у них там были «союзники» по борьбе с молодым Баркидом. Кое-кто в карфагенском правительстве дальновидно опасался новой войны с Римом. Так, говорили, что всем известный ярый «антибаркид» и «голубь мира» Ганнон Великий – лидер «африканской» партии в Большом Совете 104-х богатейших людей Карфагена (голосовавшей за отказ от претензий на территории за пределами Африки) – вроде бы ратовал за сохранение прочного мира с Римом. Ганнибал, якобы вещал он на собраниях Совета, опасный поджигатель войны, которого надо остановить, пока не поздно, потому что запаленный им в Сагунте пожар в конце концов перекинется на стены Карфагена. Надо немедленно прекратить всякие военные действия против Сагунта, а молодого «ястреба войны» немедленно выдать римлянам – якобы не успокаивался карфагенский миролюбец. Кое-кто из стариков и те, кто еще помнил все ужасы Первой Пунической войны, его поддержали. Но в Совете, благожелательно настроенном к Ганнибалу (во многом из-за бесперебойного потока иберийского золота и серебра), пылкие речи пожилого Ганнона не имели никакого успеха. Воинственная молодежь и многочисленные сторонники Баркидов сделали все, чтобы Совет принял «соломоново решение»: всю ответственность за конфликт возложить на… жителей осажденного Сагунта: «Война начата сагунтинцами, а не Ганнибалом; римский народ поступил бы неправильно, если бы предпочел сагунтинцев стариннейшему союзу с Карфагеном». «Несолоно хлебавши», римские дипломаты отплыли домой.

…Между прочим, «провидец» Ганнон Великий не успокоится и будет преследовать своей враждой Ганнибала на всем протяжении Второй Пунической войны и кое в чем добьется успеха. Так именно он будет урезать либо даже блокировать поставки Ганнибалу в Италию военных подкреплений, когда всем будет казаться, что еще чуть-чуть и Рим падет. Сейчас трудно судить, так ли уж не прав был Ганнон в своем стремлении сковать инициативу воинственного Ганнибала. Остается лишь предполагать – «что было бы, если бы?» – но история, как известно, не знает сослагательного наклонения или, по крайней мере, так склонны считать многие…

Между тем осада города продолжалась. Поняв, что просто так Сагунт не взять, медленно выздоравливавший Ганнибал приказал строить осадные орудия и опоясать город траншеями. Теперь карфагенский полководец решил начать разрушать вражеские стены одновременно в нескольких местах. Были подведены срочно сооруженные тараны и прочие осадные машины. В стенах появились проломы. Казалось, вот-вот и город падет, но Ганнибалу, оправившемуся от раны, пришлось срочно отлучиться от крепостных стен, чтобы подавить восстание в глубине Иберии среди племен оретанов и карпетанов, возмущенных жестокостью, с которой у них отбирали боеспособных мужчин на «пушечное мясо» для армии Ганнибала. Осажденным в отсутствие пунийского главнокомандующего легче не стало. Руководство осадой перешло в руки ветерана походов покойного Гамилькара Барки, Махарбала (сына Гимилькона) – лучшего кавалерийского командира Ганнибала. Профессионал до мозга костей, он сумел поставить дело так, что никто не заметил не только отсутствия главнокомандующего под стенами Сагунта, но и того, что силы осаждающих временно ослабли из-за того, что часть из них ушла с Ганнибалом подавлять разволновавшихся было оретанов с карпетанами.

Осенью 219 г. до н. э. после нового штурма Сагунт, сопротивлявшийся восемь месяцев, все же пал. На этот раз пуны начали приступ сразу в нескольких местах, где тараны пробили стены. Сам Ганнибал теперь находился в огромной передвижной осадной башне, бывшей выше всех городских укреплений. Интенсивный «огонь» из катапульт и баллист, установленных на верхнем ярусе башни, загнал защитников Сагунта в укрытия и позволил ударному отряду из пяти сотен ливийских наемников ворваться через пролом в город, который их предводитель обещал им по неписаному закону войн разных времен и народов отдать на три дня на разграбление… если они возьмут его. Имея такой «карт-бланш», головорезы Ганнибала превратились в силу, которую уже ничто не могло остановить!

…Участь защитников Сагунта, чей городской совет слишком долго решал, как им быть, оказалась ужасной. Одни погибли в ходе многомесячной осады, другие предпочли сгореть со своими детьми в огне пожарищ, охвативших Сагунт во время падения, и, наконец, оставшиеся в живых попали в рабство и были переправлены в Карфаген. При этом большинство женщин, в первую очередь, девушки и молодки, подверглись насилию со стороны озверевшей солдатни, зачастую групповому и порой с летальным исходом…

Большую часть захваченного золота и серебра Ганнибал вопреки обыкновению не отправил в Карфаген, а оставил себе – на нужды готовившегося похода в Италию…

Сагунт был уничтожен…

…Кстати, почти наверняка Ганнибал изучал жизнь знаменитейшего эпирского царя Пирра. Этого ярчайшего олицетворения типичного Солдата Удачи, который ничего не выиграл от побед над римлянами и остался в людской памяти, как человек, которому от рождения было дано очень много, но, как считают многие историки, ничего путного он так и не совершил или, как говорят некоторые приверженцы его полководческого наследия – реализоваться полностью он так и не сумел. Возможно, до Ганнибала дошли вещие слова, приписываемые Пирру, разбитому в 275 г. до н. э. римскими легионами и покидавшему Сицилию: «Какое прекрасное поле боя я оставляю римлянам и карфагенянам!» Так или иначе, но эта фраза оказалась пророческой. Надо отдать должное Ганнибалу: он все очень точно рассчитал. В ту пору Риму пришлось бросить все свои лучшие силы в Иллирию на борьбу с молодым и воинственным царем Македонии Филиппом V и ему было не до Сагунта. Но то, что римляне не удержали Сагунт, было их непоправимой ошибкой. Вряд ли следует оправдывать ее тем, что Рим в ту пору уже был втянут в войну в Иллирии, где увязли оба консула. Ситуация в Иберии – Ганнибал здесь уже показал не только «зубы», но и «когти» – явно была куда важнее, и римскому сенату надо было послать войска на поддержку Сагунта. Поступи римляне так – война с Ганнибалом, скорее всего, велась бы иначе: его поход в Италию был бы сорван. Но история не знает сослагательного наклонения, и случилось то, что случилось или, по крайней мере, так склонны считать многие …