Павел Буркин - Когда камни кричат

• Название: Когда камни кричат
• Автор: Павел Буркин
• Жанр: Фэнтези

Прошлое — прошло. Обрушилось сгоревшими перекрытями, расстреляно картечью в упор, стерто с лица земли и осквернено фанатиками новых богов. Исчезло вместе со странами и народами. Но стоит случайно его потревожить — и оно напомнит, как сражались те, кто не могли победить, как умирали не отрекшиеся от своих богов. Как любили те, чья любовь поднялась над смертью и ненавистью.

---

— Мелина, зачем мы тут? — спросил Рокетт. Он не считал себя трусом и слабаком, но чувствовал, как древний кошмар медленно затапливает сознание. Хорошо хоть, запах тления давным-давно выветрился, а на место стонам и крикам пришла могильная тишина. Он не понимал, как этот кошмар выдерживала девчонка: наверное, она ожидала увидеть именно это. — Грабить их — преступление!

Вантер молчал, только побелевшие пальцы сжимали ствол мушкета. Видно, и он понял: кем бы ни были погибшие идолопоклонники, такое их убийство — преступление. Если церковники были и правы, выкорчевывая язычество в его логове, их правота умерла здесь. Задохнулась и сгорела живьем в огненном кошмаре с женщинами и детьми. А сами некогда презираемые язычники поднялись в его глазах на недосягаемую высоту. Не только мужчины, но и те, чью трусость никто бы не осудил — предпочли смерть отречению. «А наших епископов только деньги и власть интересуют».

— Вы поняли? — приподняла девушка бровь. — А многие темесцы и, увы, наши земляки — нет. Но мы идем не грабить. Если то, что мне сказали, еще не нашли, нам достанется нечто, что ценнее всех драгоценностей Эрхавена.

— Да что такое, скажи! — возмутился Вантер. — Мы же в одной лодке теперь, пропадет один — сгинут все! У нас не будет неприятностей с темесцами и Маркианом?

— Не просто неприятности, — честно призналась Нарамис. — И никакие взятки не помогут, сколько бы вы не дали. Это слишком важно. Так что держите языки за зубами.

— Долго еще? — не то, чтобы Рокетт устал, но идти в кромешной мгле по полному мумий и скелетов подземелью было той еще радостью. Хотелось все бросить и вылезти из царства смерти наверх — в пусть захиревший, лишенный будущего, но еще живой Эрхавен. До вчерашней ночи Леруа не видел ни одного трупа, не слышал мушкетных выстрелов, не бегал под пулями. Сегодня он увидел настоящий ад. Да и Вантер потрясен.

— Точно не знаю, — «обрадовала» его Нарамис. — Вообще подземелья могут тянуться на многие мили, так что, если не попадем в нужное место, можем и заплутать.

Но идти далеко не потребовалось. Довольно скоро, хоть Рокетт и успел сбиться со счета шагов, двое уперлись в монолитную каменную стену, исписанные все теми же древними письменами. Монолитную? Или за толстым слоем камня и прячется цель пути? Но как тогда преодолеть преграду? Пороха под рукой не было. А если б и был, они бы не решились рвать такую глыбу. Кто знает, может, от сильного взрыва ветхое здание обвалится, хороня их под руинами? Не хотелось бы погибать как те, чьи останки устилают растрескавшийся без ухода пол.

— Оно должно открываться, — произнесла Нарамис. — Если это дверь, а не тупик.

— Интересно, как? — съехидничал Рокетт. Его изрядно достало путешествие по развалинам. — Может, ты умеешь колдовать?

Говорят, языческие жрецы могли призывать себе на службу демонов и, скармливая им души обреченных на жертвоприношение младенцев, держали их в повиновении. Демоны, прислужники именовавшихся Богами верховных демонов, творили всякие сверхъестественные штуки, воевали за жрецов, и поначалу много адептов истинной веры погибло от мерзкой магии. Потом, правда, Единый открыл своим чадам способ лишения демонов их Силы, и с той поры языческие жрецы суть обычные шарлатаны, обреченные на поражение — что тут, что в логове язычества, Аркоте и Кханнаме.

Ну, а поскольку слуги Единого пользуются только Его силой, данными Им телом и умом — колдовать они сами не могут. Зато регулярно находят и, говорят, отправляют на костры колдунов и ведьм — правда, нынешние, не прошедшие обучения в богомерзких капищах, колдуны не руководят демонами, а подчиняются — но тем опаснее и безумнее их поведение. Впрочем, и их становится все меньше, спасибо Высокому Судилищу Церкви. Маркиан говорил, что мир, где нет магии, угоден Единому. Чем меньше богомерзких чернокнижников, тем охотнее Единый дарует благодать, мир и изобилие. Ну, а когда взойдет на костер последний в мире еретик и язычник — тут и наступит золотой век.

— Куда мне, колдовать, — усмехнулась Мелина. — Попробую способы попроще, если не получится, всегда можно развернуться обратно.

Для начала Мелина поводила фонарем вдоль стен, выискивая надписи, изображения. Рокетт укрепился в своем подозрении, что для нее все это имеет смысл. Потрогала какие-то выступы, постучала в нескольких местах. Или это была не дверь, а обычный тупик, или дверь действительно закрыли с помощью богомерзкой магии. Смочила слюной какую-то выемку… Стена стояла, не сдвигаясь ни на йоту. Вантер попробовал налечь на нее плечом, с разбегу ударил ногой — толку чуть. Единственное, что они могли тут сделать — нацарапать на стене похабщину и отправиться восвояси. Хотя тут это выглядело бы кощунством.

— Делать нечего, мальчики, — вздохнула Мелина. — Спасибо, что помог. Пойдем обратно…

Рокетт с радостью развернулся — но взгляд скользнул по странной выемке в полу перед дверью. Выхватив фонарь у Мелина, он осветил пол. И точно, выемка в полу точно повторяла очертания ступни — совсем маленькой, женской. Кому принадлежала эта нога — кто теперь скажет? Может, какой-то из Верховных жриц? Например, той самой, первой Мелине и последней Верховной, чье имя было проклято Церковью, а дом ее родителей снесен?

Но для чего тут этот след? Не для того ли, чтобы открыть мог только один человек? Жрица. И есть только один способ в этом убедиться. Хотя, конечно, природа не повторяется, и двух одинаковых ножек не сыщешь.

— Ой, а верно, — похвалила Мелина. — Молодец, что углядел! Сейчас попробуем.

— Ты уверена, что «неподходящую» ногу не засосет вглубь или не оторвет?

— Да ну, Леруа, жрицы были не злее нас с тобой! Ты же не веришь байкам о демонах и младенцах?

Еще недавно — верил. Если жрецы старых Богов и правда обладали таинственной магической Силой, не Единый же им ее дал! А это хоть какое-то объяснение. Теперь-то, конечно, от недавней веры осталось немногое. А вот Мелина отчего-то не сомневалась: сняла башмак, потом чулок — и поставила босую ногу на каменный след. Камень приятно холодил вспотевшую ступню. Потом ступня провалилась в выемку, и прохладный, но отчего-то вовсе не ледяной камень охватил ступню, как башмак. В нем нашлось место и щиколотке, и пятке, и пальцам ноги, ступню нигде не жало. Казалось, она одела дорогой сапожок, какие шьют на заказ точно по ноге.

А камень быстро наливался живым, ласкающим теплом. Одновременно колоссальная, неподвластная, наверное, даже пушечным ядрам глыба дернулась и бесшумно, будто морок, поползла в незаметный паз в стене. Глыба отодвинулась совсем немного — и замерла на месте, оставив проход, достаточный для одного нетолстого человека. Рокетт, а за ним Мелина и Вантер скользнули внутрь. Впустив посетителей, дверь так же неспешно и бесшумно стала задвигаться. Рокетт поднял над головой фонарь, чтобы осмотреть новое помещение.

Как ни странно, тут не было мертвенной затхлости подземелий. Воздух был прохладным, но сухим, свежим и чистым, тут будто бы царила вечная ранняя весна. А главное, он был живым, неуловимо пах морем, нагретыми солнцем скалами, свежей, едва проклюнувшейся зеленью — хотя после холодной, дождливой зимы там, наверху, деревья еще голые. Они оденутся в листву лишь через полмесяца — если с северными ветрами не вернется зима. Ну, а после заполненного истлевшими трупами лаза местечко казалось просто райским. Рокетт с наслаждением втянул носом воздух.

Еще больше поражала обстановка — наверное, тут тыла последняя не разграбленная сокровищница Храма. Потому-то сюда снесли все самое ценное, что еще оставалось в Храме. А тайну унесли с собой в могилу последняя Верховная и самые преданные — те, кто предпочли погибнуть в огне, но не отречься от богов предков.

Рокетт видел древние, исписанные непонятными письменами, плесневелые манускрипты и роскошные наряды, драгоценную утварь, монеты, отчеканенные еще до Обращения, до рождения Элрика Бонара, а может, и до Нарамис Эрхавенской. Сверкали аккуратно сложенные украшения, а назначение некоторых предметов он не мог себе и представить: для чего, к примеру, служили крупные золотые бубенцы, сплетенные вместе разноцветным шелковым шнуром? Зачем такие нужны жрицам?

— Некоторые жрицы призывали магию с помощью танца, — тихо и торжественно ответила на невысказанный вопрос Мелина. — Языком танца они выражали и свою любовь к богине. Впрочем, нам этого, наверное, не понять. Мы стали иными.

— Слушай, этого Маркиан точно не говорил! — высказал мучивший его вопрос Рокетт. — Ты-то откуда знаешь?

— Есть и другие источники, — произнесла она. — Пока тебе хватит и одной опасной тайны.

Но Рокетт уже не слушал. Он неотрывно смотрел на большое, почти до пояса, изваяние юной женщины, кружащейся в стремительно-грациозном танце. Правая нога поднята, руки вытянуты идеально ровной косой линией, из-за них женщина кажется парящей в воздухе. На руках — искусно выточенные браслеты, на голове — какая-то сверкающая диадема…