Павел Буркин - Последний Храм

• Название: Последний Храм
• Автор: Павел Буркин
• Жанр: Фэнтези

Когда все, во что верили твои предки, ради чего шли на смерть и муки, стало прахом, остается Память. Память о вере предков, пролитой крови, любви и ненависти, о преданности и предательстве. Она — все, что от них осталось. Но и ее безжалостно топчут победители, уничтожая последних помнящих. Так зачем противиться неизбежному, теряя счет могилам близких, каждодневно рискуя жизнью и все равно постепенно забывая? Не лучше ли сдаться и «принять реалии»? Но даже крохи сохраненного Знания однажды станут последней надеждой Мира. Нельзя предать тех, кто умирал за Память и доверил ее тебе. А еще где-то далеко, на затерянных во льду островах, сокрытый магией от глаз недостойных, стоит Последний Храм. Дойди до него сквозь кровь и пламя. Если не отступишься.

Продолжение «Когда камни кричат».

---

Здесь была абсолютная тьма и тишина. На ощупь Морозини нашел массивную лампу. Сама она стоила целое состояние: у нее был плотный колпак, не допускавший испарения жидкости. А заправлена лампа была не маслом, а… тоже маслом, но каменным. Не прогоркнет — в земле оно ждало своего часа с сотворения Мира. Третьей особенностью лампы было крошечное кремневое колесико. Крутани его — и на пропитанный земляным маслом фитиль брызнут искры. Можно не тащить с собой свечи, лучины или что-то подобное. Только, раз, наверное, в пару столетий, склянку с каменным маслом. Ему, видимо, это делать не придется. Если, конечно, не будет лазить в секретную комнатку слишком часто.

Здесь уже можно колдовать. Отец говорил, творимую здесь магию нельзя почувствовать снаружи. Но это значит, что отсюда бесполезно и влиять на внешний Мир. А снаружи попы тотчас засекут мага-недоучку. Если он захочет уничтожить «империю Теано», и не попасться самому, нужно овладеть полным знанием. Наловчиться заметать следы. Лишь тогда можно будет рассчитывать, что они ничего не поймут. Теки в его жилах кровь бесшабашных Воителей Аргелеба, он бы рискнул. Но купец должен уметь действовать наверняка. А если уж рисковать — то тщательно подготовившись и просчитав возможные риски.

Лампа нешуточно чадит, вонь сгоревшего каменного масла заполняет тесный ход. Еще одна потайная дверь, спрятанная на совесть, но все же не так хорошо. Нажать первый уступ сверху… Одновременно второй снизу и третий слева. Теперь тот, что посередине, и в конце снова верхний. Ага, массивная плита отъехала в сторону, открыв небольшую комнатку. Комнатка завалена сундуками с золотом, серебром и платиной, бриллиантами небывалых размеров и чистоты. Родовая сокровищница на самый черный день и одновременно — последняя маскировка на пути к главному сокровищу. На сокровища Морозини даже не взглянул. У него таких море, а в Судостроительном банке еще больше, и больше всего вложено в дело — деньги должны трудиться, а не лежать мертвым грузом. А вот последняя дверь. То, что за ней, важнее всех богатств, но и опаснее всех пушек мира. Потому что жрецы из рода Морозини, заключив сделку с адептами Единого, первыми ограбили разрушаемый Храм. И сумели утащить немало ценного, заменив искусными подделками. Вплоть до священных книг и подлинного Малого идола. Если верить отцу, в нем по-прежнему живет древняя Сила, и если ее пробудить…

Но как это сделать? Как?! Он же не настоящий жрец, тем более не высший, посвященный во все тайны Храма. Так, нахватавшийся самых азов у недоучек еще больший недоучка. Сопляк, возомнивнший себя Магом. Нужны настоящие знатоки, которых не так-то просто найти. Если они не жаждут на костер, будут прятаться ото всех посторонних. А может, таких уже и нет… Нет, если есть молодые язычники, притом из простолюдинов — значит, должны быть учителя. Вот та девчонка, кто сейчас корчится в огне, наверняка знает подобных людей — хотя бы в системе Исмины. Но ведь гонимые поневоле тянутся друг к другу — вдруг удалось бы через них выйти на адептов Лаэя? И уговорить их научить? Как наследник древних жрецов, он имеет полное право… Значит, если только она настоящая, а не оклеветанная, она — та зацепочка, которая попадается раз в жизни. Как бы выяснить, есть ли в ней Сила?

Способ есть. Причем довольно простой, и даже не запрещенный Церковью. Любого, владеющего магией, или имеющего магические артефакты, или практикующего имеющие магический смысл языческие обряды, можно почувствовать, прочитав литанию «Обороняясь от соблазнов демонских…» и искренно воззвав к Единому-и-Единственному. Одновременно с обнаружением, правда, следует немедленно вызвать своего духовника и сказать ему, либо же прямо донести в Высокую Палату. Как ни странно, этот способ требует хотя бы самого слабого, но — Дара. Или, как предпочитают называть церковники, «зла в крови». Таких все меньше, способ применяется все реже, почему сам он и решился. У него, Чезаре Морозини, с Даром все в порядке. Попробуем…

— Обороняясь от соблазнов демонских, взываю я к Твоей деснице…

Ох, ничего себе! Тело охватил неистовый жар, будто он сам стоит на пылающем помосте, и его босых ног вот-вот коснется пламя. Раскаленная ткань жжет тело, искры жалят разъяренными осами. Девчонке не повезло с самого начала задохнуться в дыму. Она жива до сих пор — и жива не только телесно. Но он получил доступ и в мир ее чувств. Острая, жгучая, как само пламя, ненависть к Темесе и церковникам — тех и других она не разделяет. И любовь — к тому загадочному, что она смогла сохранить во всех обысках и пытках. Эта любовь похожа на материнскую, но она не мать, и даже не беременна. Посмотрим, что это? Так, еще, еще… Продолжаем…

Нет, что-то не опасное, но и неуловимое, ускользающее. Вроде бы какой-то артефакт. Но магия какая-то другая, не такая, как у него. Если девчонка из Эрхавена, наверное, это и есть система Исмины. Но какая сильная… Или это не ее Сила? Тогда что же за артефакт у нее с собой? Неужто…

Морозини решился. Хороший купец умеет просчитывать риски и не зарываться, но когда нужно, способен рискнуть. Без этого Морозини не стали бы Морозини, а самый первый из них не приобрел бы свою первую судоверфь, расставшись с маслодавильней и оливковыми садами. Он решительно нащупал потайные рычаги и открыл последнюю дверь.

Здесь комнатка была поменьше, а сокровищ почти не было — какие-то железные чаши, кадильницы, чугунные семисвечники… Книги в окованных листовым железом переплетах, самым древним из которых полторы тысячи лет, но которые почему-то еще не стали трухой. Магия? Возможно. Потому и чуют церковники священные тексты прежней веры — за милю. От червей и плесени книги защитили, а вот от иноверцев-фанатиков…

Единственным золотым предметом было золотое же изваяние старца, стоященго на палубе крошечной каравеллы. В правой его руке был узорчатый, чем-то похожий на кленовый лист трезубец, тот самый, с помощью которого он повелевает морскими глубинами, а левая покоится на полураскрытом мешке с золотом. Лаэй — не только владыка морей, но и покровитель тороватых, оборотистых и предприимчивых. Повелитель золота. Роскошная борода рассыпалась по груди, заслонив половину объемистого живота. По древним легендам, она так длинна, что ее концы порой появляются на поверхности моря. Потому Лаэя и звали некогда Пеннобородым.

Морозини с детства ходил в церковь, соблюдал посты, исповедовался, жертвовал деньги на строительство церквей и на розыск еретиков. Но когда появлялся здесь, верный Обращенный исчезал. Вот и теперь он склонился перед богом торговли, развязал кошель и, зачерпнув горстью полновесные солиды, осыпал ими золотого бога. С тихим, ласкающим слух звоном золото отскакивало от золота же, подпрыгивало и катилось по полу. Золотых монет на полу было немало: и старинные, еще с изображениями Пеннобородого, и новые, с изображением святого Пульхерия, и самые новые — с изображением церкви. Это было единственное золото, которому нашлось место в тайном святилище. А с уст уже срывались старые, как сама Темеса, слова:

— Повелителю морей, подателю богатства и успеха в делах — слава! Властителю смелых, находчивых и не боящихся труда — слава! Господину золота, к которому липнет новое золото — слава!..

Не будет удачи в делах у того, кто забыл истинного благодетеля торговцев и мореходов. Потому, отплывая в дальние страны, моряки обязательно бросали в море горсть золота. Дар морскому владыке вернется сторицей.

Внезапно Морозини понял, что надо делать. Он никогда не применял это заклятие всерьез, в открытом море, только на набранной в кадку воде и в этом же помещении. Но именно сейчас пришел черед. Еще минута-другая — и будет поздно. Он вышел из потайного святилища, поднялся по ступенькам в сокровищницу. Здесь магия уже не будет изолирована от внешнего мира. И постарался представить себе море во всех подробностях — с вечно изменчивой поверхностью, тут и там встающими белыми грядами волн. С огромными камнями, покрытыми лесом водорослей и, разноцветными ракушками, среди которых нет-нет, да и мелькнет золото. Представить было просто: в море и на верфях он проводил больше времени, чем дома. Только если совсем уж нет заказов…

Вдали вскипела крутая волна. Сперва она была почти незаметна, но стоило подойти к берегу, как встала дыбом. Будто летя над встающим на дыбы морем, Морозини увидел, как кровожадный рев толпы сменился воплями ужаса. Площадь была совсем низкой, во время приливов вода подходила к самым чугунным перилам, ограничивавшим площадь. Сейчас же на Поганую площадь надвигался вал в пять копий высотой. Но чтобы дойти до пылющего костра, ему нужно, как ножом, рассечь толпу, а потом кордон военных.

Ага, заметались. Трусливое быдло, хоть умрите не скотами, а людьми, если жить по-людски не получилось! Какое там! Разбегаются, топчут упавших, прут прямо на мушкетеров. А у тех четкая инструкция — что бы не случилось, к аутодафе толпу не подпускать. Неслышный в воцарившемся хаосе, раздался предупредительный окрик капитана. Мушкеты вскинулись ровным рядом — и слитно изрыгнули пламя, кто-то повалился под ноги бегущим. Второй залп кордон сделать не успел: его накрыл ковер бегущих, в ход пошли штыки и приклады с одной стороны, кулаки, трости и кастеты — с другой. Но и драка оказалась недолгой, потому что волна, встав на прощание стеной в пять копий высотой, обрушилась сверху, сметая и тех, и других. С шипением, изрыгнув облака пара, погас разметанный костер. Бедная девка, ее еще и обварило кипятком… Волна смела кордон часовых, опрокинула судейский помост. Но судей задело самым боком волны, они нахлебаются воды, но не утонут. Жаль. Придется давать много взяток, чтобы следствие пошло по ложному следу. И как все-таки хорошо, что о братьях Равиньоли ходят слухи, что… Да, не будь он в тройке самых богатых людей Темесы — можно было бы писать завещание или драпать в Кханнам.