Георгий Вернадский - Русское масонство в царствование Екатерины II

• Название: Русское масонство в царствование Екатерины II
• Автор: Георгий Вернадский
• Издательство: «Ломоносовъ»
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-91678-215-8

«Русское масонство в царствование Екатерины II» — первая крупная работа Георгия Вернадского. Она была написана как магистерская диссертация под научным руководством В. О. Ключевского, а затем, в 1917 году, незадолго до того, как революционное лихолетье вынудило автора покинуть родину, вышла из печати. Деятельность русских «вольных каменщиков» описывается в книге во всех подробностях — от возникновения масонских лож до их официального запрещения указом Екатерины II. Как и все труды Г. В. Вернадского, «Русское масонство…» отличает глубина проникновения в тему: большое внимание уделено западноевропейским мистикам, на чьих идеях выросли русские масоны, психологии русского общества второй половины XVIII века, взглядам на масонство Екатерины II, Павла I и первых вельмож государства. Георгий Вернадский (1888–1973) — крупнейший историк русского зарубежья, профессор Йельского университета, сын великого мыслителя Владимира Вернадского.

---

В Национальной Ложе были установлены следующие должности:

1) Великого национального мастера[100], 2) двух великих наместных мастеров (один (для русского, другой для немецкого языка, как и ниже), 3); двух великих надзирателей, 4) двух великих секретарей, 5) двух великих риторов, 6) великого казнохранителя, 7) великого хранителя меча, или обрядоначальника, 8) двух великих милостынесобирателей, 9) великого привратника или стража (§ 2 законов).

Кроме перечисленных лиц, членами Великой Ложи считались все мастера, наместные мастера и надзиратели подвластных лож (§ 3).

Шведская система требовала гораздо более строгой подчиненности частных лож Великой, чем это было у Елагина.

«Великий мастер или его наместный мастер, — говорится в § 2 законов, — имеют власть и право не только присутствовать при работах всякой подвластной ложи, но если им заблагорассудится, и руководить работами, имея при этом мастера стула по левую руку».

Поэтому «для национального мастера в каждой работающей ложе должно поставлять кресло по правую руку близ алтаря. Это кресло даже в отсутствие его никто, кроме великого наместного мастера, занять не имеет право».

«Во всех общих собраниях Великой Ложи каждый член имеет один голос, великий же мастер два голоса, если дело не предоставлено благоусмотрению великого мастера» (§ 8).

«Ежели мастер стула (частной ложи) имеет степень не выше иоанновского мастера, он обязан передать молоток шотландскому мастеру, буде тот посетит ложу, а таковой в свою очередь тотчас обязан передать молоток брату высших степеней при входе такового в ложу. Этим братьям самим известно, кому они обязаны передать молоток» (§ 16).

А «поелику некоторым мастерам стула неизвестно, какого рода знаки почитания оказываются братьям высших степеней при входе их в ложу, то сим предписывается для наблюдения следующее: братья, носящие пурпурную ленту. Это избранные св. Иоанна (VIII степень).], имеют право пройти через ковер, носящие зеленые ленты. Это братья стуарты (VI степень) или ближние св. Иоанна (VII степень).] — идут справа от ковра и занимают места на этой же стороне; шотландские братья идут слева от ковра и садятся на этой же стороне» (§ 18).

Наконец, «для большего порядка и дабы число служащих братьев не умножалось чрезмерно, Великая Национальная Ложа на свой счет будет содержать узаконенное число таковых, кои обязаны, будут присутствовать в ложах при всех работах, и потому ни одна ложа союза не имеет права приводить с собою в Великую Ложу своих служащих братьев, хотя бы братья высших степеней просили привести своих служащих братьев для улучшения услуг» (§ 21).

Строгость организации выражалась, однако, не только в законах Национальной Ложи. Главным образом состояла она в том, что над явной и видимой наружной Национальной Ложей стояло высшее тайное правление, которое и распоряжалось всей «работой» явной ложи.

Еще Кауниц-Ритберг писал Куракину (5 сентября 1777 года) об этом высшем капитуле, про существование которого рядовые братья «ничего не знают и не должны знать».

Гагарин, став великим префектом капитула, вместе с тем принял на себя должность охранения в тайне от масонской толпы учреждения капитула Феникса и сообщения о существовании его лишь надежнейшим приверженцам нововведенной системы, избранными просветленными братьями.

«Невидимый капитул» Феникса даже для братьев должен был быть известен лишь под именем Национальной Ложи. Директория, управлявшая капитулом, скрыта была в Совете Великой Национальной Ложи.

9 июля 1780 года герцог Зюдерманландский подписал «Инструкцию» для этой Директории. Инструкция позволяет хоть немного вникнуть в характер управления шведской системы.

По мысли инструкции Директория «не только наблюдала бы за сохранением законов, статутов и обрядов св. Ордена, но также разрешала бы и судила все несогласия, могущие возникнуть между братьями, как масонами, так и тамплиерами, которые работают с целью расширять и поддерживать свет, а потому и не должны подлежать ведению профанских судей, не принадлежа к их области».

Инструкция устанавливает строгую власть Директории над всем вольнокаменщицким обществом России.

«Каждая ложа каменщиков, — говорит ст. 5-я инструкции, — как иоанновских, так и св. Андрея, называемая Шотландской, и каждый капитул, который существует или будет впредь существовать на всем пространстве империи всея России, обязаны во всем и без замедления повиноваться Директории, представлять ей точные донесения о своем состоянии, о способе своих работ, о своих экономических делах, о производимых ими принятиях и о том, как они исполняют приказания Директории или Великого Мастера, которые будут им сообщаемы Директорией, и никому не позволяется делать каких-либо нововведений, приводить в исполнение какой-либо проект без ведома и еще менее против мнения и без одобрения Директории.

В случае нарушения (этой статьи) виновные подвергнутся наказаниям, установленным законами, и будут вычеркнуты и исключены, как отщепенцы, изменники и клятвопреступники, из списка истинных свободных каменщиков и верных рыцарей Храма».

Директория должна была состоять из следующих должностных лиц: 1) великого префекта.[101], 2) канцлера[102], 3) вице-канцлера[103], 4) прелата Петербургского капитула, 5) начальника нововступающих, 6) великого хранителя, 7) декана, 8) прокуратора, 9 и 10) двух великих инспекторов храма, 11) великого казнохранителя, 12) великого милостынесобирателя, 13) великого герольда (ст. 2 инструкции).

«Великий префект есть всегда председатель Директории, где он имеет два голоса и при равенстве голосов решает. Он имеет право собирать Директорию так часто, как сочтет это нужным для пользы Ордена, по крайней мере раз в месяц» (§ 1).

«Он имеет также право управлять, открывать и закрывать капитулы, зависящие от его округа», но только «с согласия великого провинциального мастера» (то есть герцога Зюдерманландского) (§ 3 и 5).

«Должность великого префекта пожизненна, если только он ее не оставит добровольно» (§ 4).

«Он должен также смотреть за поведением лож и капитулов своего округа… Но в особенности блюсти за поведением рыцарей (§ 7).

Остальные великие чиновники должны были всячески помогать префекту в его наблюдении за распорядком жизни Национальной Ложи и отдельных лож.

Ярко выделяется только роль «прелата капитула». Должность эта подчеркивала духовно-клерикальный характер дворянской организации шведского рыцарства. По всей вероятности, она и должна была заниматься духовным лицом.

Прелат должен был «иметь попечение о том, чтобы в капитулах, зависящих от Директории, совершаема была божественная служба в первую пятницу каждого месяца по законам Ордена, и все духовные лица ордена должны признавать его власть».

Директория была передаточными звеном для подчинения русского масонства великому провинциальному мастеру, то есть герцогу Зюдерманландскому. В Директории «всегда будет иметь место и голос один из представителей Великого Капитула в Стокгольме, который будет назначен Великим Провинциальным Мастером IХ Провинции[104], чтобы чрез это иметь еще более средств к поддержанию тесной связи и доброго согласия между двумя капитулами» (ст. 2 «Инструкции»).

В своей присяге член капитула говорил: «Я обещаюсь блюсти за сохранением прав и законной власти славного и достопочтеного Великого Мастера этой IX провинции, не допускать никогда, чтобы ему нанесен был малейший ущерб, и повиноваться ему во всем, что не противно верности, повиновению и покорности, которыми я обязан моим законным государям и как светским, так и церковным законам этой Империи. Я обещаюсь также употреблять все мои старания к быстрому и немедленному исполнению приказаний и повелений моего Великого Мастера, идут ли эти приказания прямо ко мне, или, от его имени через Великую Директорию Северного Приората».

Статья 4 провозглашала: «Так как Директория России зависит единственно от Великого Провинциального Мастера IX провинции, она обязана будет строго исполнять все статьи договора 1778 года… Петербургская Директория каждые полгода будет посылать Великой Директории в Стокгольме точный отчет о ложах и капитулах, работающих на всем пространстве Российской империи, и в конце каждого года краткий общий отчет о замечательных событиях, какие произошли в течение года — для доклада о том великому провинциальному мастеру.

Директория проводит через все ложи и капитулы, находящееся в ее зависимости, повеления, эдикты и распоряжения великого провинциального мастера, относящиеся к делам св. Ордена. С этой целью, как скоро дойдут до Директории повеления великого мастера, она рассылает их в ложи и капитулы. Эти последние дают расписку в получении, с означением времени, на той же бумаге и отсылают ее обратно в Директорию для хранения в архиве Директории, которая потом доносит об этом, с приложением копий Великой Директории Северного Приората в Стокгольме» (ст. 6 «Инструкции»).