Михаил Покрасс - Активная депрессия. Исцеление эгоизмом

• Название: Активная депрессия. Исцеление эгоизмом
• Автор: Михаил Покрасс
• Издательство: Бахрах-М
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: ISBN 5-94648-048-0

«Неожиданно для себя догадываешься и чувствуешь, что над мучающими тебя вопросами бились во многих поколениях и бьются теперь многие такие же, как ты, люди. У каждого и у всех повторяются одни и те же проблемы...»

Книги психотерапевта Михаила Львовича Покрасса об этих «мучающих всех проблемах». Эти книги предназначены тем, кто не боится встречи со своей тоской, своей тревогой и болью. Тем, кто готов учиться на своем и чужом опыте. Учиться жить.

---

Вот тут я и попросил девушку вспомнить что-нибудь, что было до того, как она стала “квадратной”.

* * *

Как много раз доказанную теорему, я знал, что эпизод с тренером ничего нового не привнес. Только выявил скрытое.

Уничтожительное - “Квадратная!” - заставило малышку осознать плачевный результат того, досадно знакомого психотерапевту, свойства, которое тайно управляло девочкой гораздо раньше. Теперь это свойство можно было заметить, контролировать. Можно было понять. Девочка испугалась и выбрала врать. Продолжать казаться и больше не быть! Всегда не быть.

Этот выбор безучастия, когда рвутся природные нити естественного, все проясняющего сочувствования. Когда больше никого не замечаешь. Когда дальше все только слышишь ушами, на все смотришь глазами: “У сороки заболи, а у детки заживи!”, и ничего больше не чувствуешь... Этот выбор обычно совершается от боли. Но, отвлекшись от боли, перестаешь чувствовать! Не чувствуя, не понимаешь больше никого. И всех боишься. Всем угождаешь. И от страха... лезешь всем на глаза. Ищешь всеобщей похвалы... или пытаешься каждого запугать...

Это - не редкий выбор. Хотя и совсем не обязательный для ребенка ее возраста.

Все, продолжившие инициативное развитие, сделали на ее месте другой шаг. Вытерпев необходимую в жизни ребенка (и взрослого!) боль переживания, они сберегли свой дар живо чувствовать себя и отзывчиво сочувствовать другому. Сохранив верность данному природой сочувствию с мамой, со всяким человеком, они сделали первый выбор самостоятельности, инстинктивной заботы о себе. Получили первый осознанный урок свободы.

- Но что спросишь с ребенка?! Разве может человек всю жизнь расплачиваться за поступок в младенчестве?! Это -жестоко!..

- Но это - действительно!

И спрашивает не кто-то, а наша собственная жизнь.

И апеллировать тут можно только к одной справедливости: к справедливости факта. Факта, что жизнь свою человек с первых проблесков самостоятельности делает собственными выборами и поступками. Что за эти выборы - и за расхлябывающее всякого нестойкого “сострадание” жалельщиков - расплачиваться именно ему. И что для расплаты, то есть конечного результата жизни на любом ее эта tie, не важно, насколько внешние обстоятельства способствовали или мешали верному решению, и насколько ты был мал, когда ошибся. Для самооправдания важно! А для реальных результатов жизни - нет! “Дети расплачиваются за ошибки родителей в четвертом колене”[235]... и даже позже.

  Так что для себя продуктивнее вопросы:

- Как, когда и на что ты в детстве “купился”?

- За какие мнимые или явные “пряники” отказался от свободы? - Раньше бы сказали: “За что продал душу”?

А для родителей и воспитателей полезен вопрос:

- Чем они (родители, воспитатели) благословляют своего малыша на счастье? А чем сызмальства запрещают своему ребенку счастливые выборы?[236]

* * *

... Я хотел помочь девушке обнаружить для самой себя уже известное мне, сделавшее ее безвольно зависимой от чужого порицания свойство. Хотел, чтобы и для нее, взрослой, это, тяготеющее над ней стеснение стало явным и... ей подвластным.

Но удастся ли девушке теперь присоединиться к... себе первой, еще свободной от нужды всех покорять?![237]

Чтобы присоединиться, ей надо было отыскать себя еще не “закодированную”, еще - “такую, как все” - не ищущую всеобщего одобрения и опеки, но живо и самостоятельно занятую собой.

С этого эпизода мы и начали наш сегодняшний разговор.

Когда она глядела из травы и трогала дерево, то трава, она и дерево были вместе. И ей было светло и тепло - хорошо, как дома. А дома...

- Дома папа занят вами. А кто для него мама?

- Мама для него - все. Он спиной к ней. Но как будто из нее выходит. Мама - где-то не здесь мыслями.... А он, как ее посланник на земле. Он не видит ее, а как-то, говорю, спиной весь ее чувствует,... что ей надо.... Ведь сказано, что “жена - это шея, которая крутит головой - мужем”. Шея не знает, но крутит. Ну, вот... Папа ее жизнь чувствует. Ведь знать - голове положено?..

- А как мама - к папе?

- Мама в него влюблена! Ну, это очень просто. И сложно объяснить. Только вы меня не перебивайте!..

- ?! - Я не перебивал.

- В общем, мама на папу обижена!

- Как это?

- Не перебивайте!.. В общем, всем своим телом... всем девичеством и всей женственностью, красотой... мама папу любит... Не перебивайте!..

- ?! - Я слушал. Я пытался вместе с ней быть тем четырехлетним ребенком, быть ею теперешней и вместе исследовать ее тогдашние переживания.

- Папа это чувствует, знает. Поэтому они - вместе. Но сама мама про это ничего не знает. Понимаете?!..

- ?! - Я пытался. Я оставался собой и пытался помочь им обеим (моей юной собеседнице и девочке, о ком она рассказы вала и кем на время становилась) оставаться в реальности, а старшей общаться и со мной и с собой маленькой. Ей надо было перевести на взрослый язык то, что знала она - четырехлетняя девочка.

- Любит. Чувствует. Этой своей любовью всем существом ему доверяет. Этим доверием - нас, его детей, рождает. Но ничего про это не знает. Понимаете?! Она вообще про себя не знает. Кажется еще меньше, чем про то, что я есть, ей незнакомая. Я хоть знаю, что она есть и - загадка, а она даже не догадывается о себе. Я путано, наверно, говорю, но вы дослушайте.

- Вы понятно говорите. И я внимательно слушаю.

- Не перебивайте!.. Мама в папу влюблена и обижена, как пятилетняя девочка.... Не перебивайте!.. Она от доверчивости не боится, и совсем про него не догадывается.... Как про меня не догадывается... или про себя.... И совершенно без оглядки влюблена. Мама влюблена и чувствует себя “принцессой”. А папа, наверно, сначала с ней, как с маленькой, играл, как король притворяется принцем. Но в тот момент, про который я рассказываю, папа не играет совсем. Он любит маму, которую я чувствую, но про которую ничего не знаю.... Может быть, и про себя ничего не знаю?.. А он знает! Погодите! Про меня - потом. Я хочу досказать.... Наедине с собой я так подробно не умею думать.... Только не перебивайте!

- !?.

- Папа любит маму и не обращает внимания на “принцессу”... “Ах, вы не считаете меня принцессой?! - Обижается мама. - Значит, я никто?! Значит, вы меня не любите? Значит, вы меня презираете! - “Вы” - это все и никто - это весь злой мир. - Значит, вы меня ненавидите?! Ну и не надо! Сами вы противные! Я вас - не-на-ви-жу I Ах, как я обманулась! Какая я несчастная”! Мама обижена, как ребенок. И втайне ждет, когда ее пожалеют и утешат. Мама сама не заметила себя. Не заметила папиной жизни. И не может знать папиного отношения к себе. Не умеет вникнуть в его отношение к ней и получить от него понятную ей поддержку. Потому, что не знает своего отношения к папе. Вообще не знает, чего хочет, не может узнать, есть это или нет в ответ... Вот!.. Кажется, договорила...

- Правильно ли я понял, что папа той четырех летней девочки любит ее маму не “принцессой”, а реальную, со всеми знакомыми и неизвестными ему ее свойствами? И что на это его отношение ваша мама интуитивно, как дочка, откликается доверием? Чувствует его, но не знает? Потому, что, увлеченная игрой, не знает того, что чувствует она?

- Нет! Это папа откликается на то, что мама всем своим существом его выбрала! Я же чувствую, как она его любит! А уж потом он ее, выбравшую его, выбирает. И не прячет этого.... А дальше, вы правы, она бессознательно отвечает на его отношение.

Девушка подвела меня к какой-то важной догадке, которую я пока никак не мог уловить и вернуть ей вопросами...

- Правильно ли я понял, что ваша мама в том эпизоде любит, скорее, не папу, а его любовь к себе? Сознает не свою нужду в нем, а его к ней отношение? Пока он это отношение выказывал, она жила с верой, что ее мечта сбывается и все чудесно. А, когда папа перестает отношение демонстрировать (мужчин часто тяготит показуха), мама, не умея ощущать его не показываемое чувство к ней, вместо того, чтобы спросить себя: как она сама относится к вашему папе, мама чувствует себя отвергнутой, заброшенной, и обижается? Чего ей от мужа надо, и есть ли это для нее у него, ваша мама тогда не спрашивает и не узнает?

- Да.

- Могу ли я сказать, что, не зная своего отношения к мужу, обиженная, ваша мама отгораживается, и несет жизнь, с папой и вообще, как обузу? Что все, чего она в действительности хочет, но о чем не догадывается, она теперь осуществляет не как свое желание, но для папы, для вас, для страны, как непременную обязанность, жертву...? И устает от жизни?!

- Я же сказала, что мама, как пятилетняя девочка, обиделась. И ото всех отвернулась.... И играет в свои игры.... А чтобы не приставали, откупается: делает все, что положено жене, матери, инженеру. Только все, как в дочки-матери играет, без смысла для себя... Конечно, устает. Не для себя же. И ждет благодарности.

- За халтуру?

- За усилия, за усталость, за то, что жизнь - в прорву!