Бернард Корнуэлл - 1356

• Название: 1356
• Автор: Бернард Корнуэлл
• Жанр: Исторические приключения

1356 год. Умы смущает слух о скором обретении великой христианской святыни — меча святого Петра. Многие охотятся за ним, и среди них волею сюзерена — Томас Хуктон, почти десятилетие назад нашедший и скрывший от людей в пучине морской другую святыню — Грааль. А во Франции неспокойно. Принц Уэльский терзает страну, надеясь вынудить её нового короля Иоанна Доброго дать сражение. Где сведёт неумолимый рок принца и короля? Там же, где сходятся пути ищущих меч святого Петра — в местечке под названием Пуатье…

---

Кардинал поковырял в зубах:

— Я вижу человека с костями в волосах; вы, юноша, утверждаете, что излечением от смертельной болезни обязаны еретику. Днём вы шутя справились с полутора десятками лучших турнирных бойцов Франции. Очень похоже, что вам помогает какая-то сверхъестественная сила. Уж не дьявол ли? — Бессьер отпил вина, — Пожалуй, мой долг предупредить братьев-доминиканцев, что ваша душа, сэр Роберт, требует их внимания. А для того, чтобы вернуть заблудшую душу Господу, у них имеется богатый арсенал разнообразных средств: от раскалённого железа до машин, способных разорвать тело, но спасти душу.

— Я — честный христианин, — буркнул Робби.

— Докажите.

— Доказать? Как?

Кардинал похлопал его пухлой, перемазанной в жире ручкой по колену:

— Клятва, данная еретику, — пустые слова для небес. Лишь для сатаны, сэр Роберт, она имеет значение. Я хочу, чтобы вы сослужили мне кое-какую службу. В случае отказа, боюсь, мне придётся оповестить короля Иоанна, что в его королевство проникло зло, и, поверьте, братья-инквизиторы будут биться за ваше спасение до последней капли крови. Вашей, разумеется. Вы так и не притронулись к жаворонку. Позволите?

Робби машинально кивнул и, глядя, как Бессьер забирает румяную тушку и начинает её поглощать, осведомился:

— Что за служба?

— Служба Его Святейшеству папе, — сообщил Бессьер, не уточняя, о каком именно папе идёт речь, ибо в услугах Дугласа нуждался сам Бессьер, твёрдо вознамерившийся стать следующим, для кого отольют кольцо рыбака, — Вам известно об Ордене Подвязки?

— Да.

— Ордене Подвязки, учреждённом во славу Бога, Пресвятой Девы и святого Георгия, да? А об испанском Ордене Пояса? Наконец, о детище короля Иоанна — Ордене Звезды? Носители величайших рыцарских доблестей поклялись в верности друг другу, королю и христианским ценностям. Я уполномочен создать подобный же орден к вящей славе Господа и церкви, — ныне здравствующий понтифик ни на что Бессьера не уполномочивал, он о новом ордене был ни сном, ни духом, но шотландцу об этом знать было не обязательно, — Вступивший в орден будет избавлен от адских мук и страданий чистилища. Наоборот, после смерти он будет вознесён в рай, где святые встретят его пением, и ангелы вострубят! И я предлагаю вам, сэр Роберт, вступить в Орден Рыбака.

Робби молчал, уставившись на церковника. Пирующих развлекал фокусник, который, стоя на ходулях, жонглировал горящими головнями, но Робби ничего не замечал. Его всецело занимала мысль о том, что служба папе — спасение души и прощение грехов.

— Всякий рыцарь Ордена, — добавил кардинал, — может рассчитывать на поддержку святой церкви, не только духовную, но и материальную. Пусть скромную, однако достаточную для содержания слуг и лошадей.

Бессьер выложил на стол три золотые монеты:

— И, конечно, полное отпущение грехов каждому рыцарю Ордена Рыбака, опоясанного вот этим…

Рядом с монетами кардинал положил монашеский наплечник — омофор из белого шёлка с золотой бахромой, затканный изображениями алых ключей. Ежедневно в Авиньон папе римскому присылали груды разнообразных даров. Их сваливали в ризнице, и Бессьер перед отъездом порылся там, обнаружив связку роскошных омофоров, преподнесённых понтифику бургундскими монахинями.

— Воина, чресла коего будут опоясаны таким кушаком, в битву с врагами святого престола будут сопровождать архангелы с огненными мечами, и Христос дарует ему победу. Надо ли упоминать, что воину христову не к лицу блюсти клятву, данную проклятому еретику?

Робби жадно взирал на шёлковую перевязь, мысленно примеряя его на себя:

— У папы есть враги?

— Увы… — горько вздохнул Бессьер, — Дьявол не дремлет. У ордена уже есть задание, благородное задание. Возможно, наиблагороднейшее от начала христианства.

— Какое задание?

Вместо ответа кардинал сделал знак, и к столу приблизился незнакомый Робби священнослужитель с пронзительно-зелёными глазами. Он был полной противоположностью Бессьера. Кардинал был округл, священник — тощ и поджар. Бессьер умел, когда хотел, быть обаятелен; в зелёных глазах священника горел огонь фанатизма. Церковники различались даже одеждой — мантия кардинала была оторочена горностаевым мехом, а священник носил простую чёрную рясу, хотя Робби заметил блеск шёлковой подкладки.

— Это отец Маршан, — представил шотландцу зеленоглазого кардинал, — Капеллан будущего ордена.

— Милостью Господней, — смиренно добавил зеленоглазый, без приязни рассматривая Роберта.

— Посвятите, отче, нашего юного единомышленника, в суть задания, предстоящего Ордену Рыбака.

Отец Маршан тронул висящее на шее распятие:

— Святой Пётр был больше, чем просто рыбаком. Он был первым папой, и Господь доверил ему ключи от рая. Но кроме ключей он обладал мечом, сэр Роберт. Вы помните эту историю?

— Не очень хорошо.

— Когда Спасителя пришли брать под стражу в Гефсиманском саду, святой Пётр обнажил для защиты Иисуса Христа меч. Меч! — отец Маршан вещал с неожиданной горячностью, — Святой Пётр вступился за нашего Искупителя, за Сына Господня! Меч святого Петра, оружие, поднятое ради защиты Иисуса Христа — святыня церкви. Ныне христианство опять в опасности, и церковь вновь нуждается в мече святого Петра. Наш долг — найти меч, так угодно Господу!

— Воистину так, — подключился кардинал, — А, когда реликвия будет найдена, чести хранить её удостоится Орден Рыбака, и сам Господь осенит его своей благодатью. Орден соберёт наиславнейших воителей христианского мира…

Он пододвинул вышитую перевязь к Робби:

— Как сказано в Писании: «… Изберите себе ныне, кому служить», сэр Роберт. Изберите между добром и злом, клятвой отступнику и благословением церкви. Кому вы отдадите верность, сэр Роберт?

Вопрос был риторическим, ибо шотландец со слезами на глазах сгрёб перекрещённый в рыцарский пояс омофор. Деяние, ради которого Господь сохранил жизнь Робби, нашло шотландца, и он был счастлив.

— Благословляю тебя, сын мой, — перекрестил его кардинал, — Ступай, молись и благодари Создателя за то, что он вразумил тебя сделать верный выбор.

Проводив откланявшегося шотландца взглядом, Бессьер повернулся к Маршану:

— Что ж, первый рыцарь у вас есть. Завтра постарайтесь отыскать Роланда де Веррека, а сейчас, — он указал на Скалли, — приведите мне это животное.

Так был основан Орден Рыбака.

— Я никогда не хотел идти в лекари, — жалобно признался Томасу брат Майкл, — Я теряюсь при виде крови, могу и сомлеть.

— А как же призвание?

— Моё призвание — быть лучником. Так мне кажется.

Томас покачал головой:

— Лучников готовят с детства. За год-два им не станешь.

Разговор происходил в полдень на привале. Томас взял с собой два десятка латников для защиты от рыскающих вдоль дорог коредоров. Лучников брать не рискнул. Английский лук был слишком узнаваем, а привлекать внимание Томас не хотел. Все его нынешние спутники свободно владели французским; все были гасконцами, за исключением двух немцев, Карла и Вольфа. Когда германцы явились в Кастильон д’Арбезон предложить свои услуги, Томас поинтересовался:

— Почему вы хотите служить мне?

— Ты удачлив, — ответил Карл.

Бойцом он был искусным, а правую щёку его пробороздили два параллельных шрама, происхождение которых немец не преминул объяснить:

— Медведь цапнул. Я пытался спасти собаку. Пёс мне нравился, а медведю — нет.

— Пёс выжил? — спросила Женевьева.

— Нет. Но и медведь тоже.

Женевьева безотлучно находилась с Томасом. Ей почему-то казалось, что, стоит ей покинуть мужа хоть на полчаса, лапы церкви дотянутся до неё. Вместе с Томасом она отправилась и в Монпелье. Командир эллекинов надеялся выяснить, что же за монах в снегу был изображён на авиньонской фреске.

— Пусть лучник из меня не выйдет, — согласился брат Майкл, — Но солдатам не обойтись без врача.

— На врача, святой брат, тебе ещё надо доучиться. В Монпелье.

— Нечему мне там доучиваться, — упрямился монашек, — Я и без них знаю достаточно.

Томас улыбнулся. Ему пришёлся по душе упрямец в рясе. К тому же, терзавшие сейчас брата Майкла чувства самому Хуктону были знакомы не понаслышке. Отец Ле Батара, сельский священник, надеялся, что незаконнорожденный отпрыск пойдёт по его стопам, и отправил сына в Оксфорд учиться богословию. Но Томас книгам, таинствам и диспутам о триединой природе Бога предпочёл крепкий тисовый лук и стал солдатом. Брату Майклу, впрочем, не кровавые битвы грезились в-первую очередь; он был по-щенячьи влюблён в Бертилью Лабрюиллад. Графиня была с монахом мила, не более, но брат Майкл дерзал питать несбыточные надежды.

Слуга Томаса Галдрик, парень, несмотря на юность, бывалый, привёл от ручья лошадь хозяина и обронил: