Алексей Шубин - Непоседы

• Название: Непоседы
• Автор: Алексей Шубин
• Жанр: Прочий юмор

---

- Хорошее дело!

Крепко-накрепко прирос тавровский черенок к сибирскому подвою. Не оторвешь его теперь, не отломишь.

- Ты, помнится, насчет "тилили" чего-то разводила? Зоя краснеет. Смешное словечко "тилили" напоминает ей об оранжевом банте, об Эдуарде Алмазове, о наивных и глупых, развеявшихся, как дым, мечтах... Неужто Тамарка на пункте оргнабора была и ее письмо показала? На всякий случай Зоя оправдывается.

- Никакими "тилили" я не занимаюсь, товарищ уполномоченный! Имею квалификацию третьего разряда и четвертого добьюсь! И в школу записалась, учиться буду...

- Одобряю. Рад за тебя.

Так приветливо улыбается Иван Ильич, что Зоя решается сама задать вопрос.

- А вы, товарищ Касаткин, как сюда попали? Иван Ильич почесывает подбородок. От такого вопроса не только подбородок, но и затылок, и поясницу, пожалуй, зачешешь. Ответил правдиво и просто.

- Работать сюда приехал.

- Значит и вы... непоседа, товарищ Касаткин?

- Выходит, так.

- Где же вы устроились? У нас будете работать?

- По соседству, на самом комбинате. Куда ты ехала...

Зоя обрадовалась.

- Когда наших чернобыльских увидите, привет от меня передайте: Васе Землепроходцу и всем остальным ребятам и девчатам... Фамилию мою они, может быть, забыли, так вы им напомните: Зоя миллионерша, которая в Буране от них отстала...

3.

Вечером, оставшись с глазу на глаз со своим зятем, Антоном Владимировичем, Иван Ильич осторожно завел разговор о своей дочери. При этом особенно озабочивали его не работа, не семейное положение, не другие внешние обстоятельства ее судьбы, а некоторые присущие ей черты характера.

- Вот вы, Антон Владимирович, говорите, что живете хорошо, но ведь семейная жизнь во многом от склада характера зависит? Я свою дочь знаю. Плохого о ней сказать ничего не могу, но есть в ней этакая чрезмерная решительность, подобная взрывчатости... И всегда меня эта черта ее характера пугала. То есть не то чтобы очень пугала, но все-таки беспокоила...

Разговаривая, оба пили чай. Прежде чем ответить, Антон Владимирович положил в стакан два куска сахару и начал его размешивать. Ответил не раньше чем когда сахар окончательно растворился.

- Такая черта у Лиды действительно есть, и вы довольно метко определили ее, назвав взрывчатостью... Но что такое взрывчатость, Иван Ильич? Не что иное, как способность к быстрому воспламенению, но способность эта всецело зависит от окружающей среды. Кроме того, взрывом можно управлять, придавая ему направление.

Такое суждение Антона Владимировича Ивану Ильичу слышать было приятно. Сам он не всегда умел давать направление вспышкам Лидиного характера. Очевидно, дело боялось мастера.

Антон Владимирович продолжал:

- К сожалению, очень распространено ходячее мнение, что всякий взрыв является действием стихийным и обязательно влечет за собой катастрофу. Мнение ошибочное и вредное. Управляемый и направляемый взрыв может выполнить большую созидательную работу.

Закончив с популярным объяснением природы взрыва, Антон Владимирович улыбнулся и весело сказал:

- В сущности, мы с вашей дочерью прекрасно сошлись характерами! Сам я способности взрываться лишен. Всякая вспышка может повлечь за собой ошибку или неточность, а в моей работе ошибку красными чернилами не исправишь, после неправильно произведенного взрыва "исправленному верить" не напишешь... Немудрено, что в своих расчетах я засыхать стал. Знакомство с Лидией Ивановной меня взбудоражило и к жизни вернуло.

- В чем это выразилось?

- В интересе к жизни. Вот хотя бы ближайший пример: через четыре дня по приезде в отряд она затеяла отделение Общества по распространению политических и научных знаний организовать. И, конечно, организовала. В результате ее настойчивости в четверг мне предстоит читать лекцию: "Реактивное движение и его применение в авиации и астронавтике". Мы с ней целый цикл лекций наметили.

Разговор начинал приобретать практическое, даже служебное значение. Иван Ильич вытащил записную книжку и спросил:

- Антон Владимирович, не могли бы вы, конечно, при наличии транспорта, прочитать две-три лекции у нас на комбинате?..

Возвращаясь домой, Иван Ильич был погружен в глубокие размышления. Тот факт, что мостоотряд отнял у комбината хорошего штукатура и преподавательницу математики, разумеется, не мог испортить добрососедских отношений, но Иван Ильич начал понимать, что борьбу за кадры следовало вести широко и активно.

Размышления его не остались бесплодными. Через несколько дней с комбината в Чернобылье Тавровской области двинулись малой скоростью тяжелые ящики... Это ехала адресованная школе-десятилотке коллекция полезных ископаемых Сибири. Щедрый дар Ивана Ильича юным землякам-чернобыльцам не был вполне бескорыстен.

Когда через год на комбинат приехало восемнадцать непосед из числа выпускников десятилетки, Иван Ильич встретил это -как ответный дар Чернобылья...

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

О том, как подшутила над Зоей Сибирь

1.

Исподволь, украдкой подбирается зима. Дед Мороз за лето разленился. Самому лень выходить, так он начал своих внучат на улицу выгонять. Внучата-заморозки бегают по улицам и добрых людей за уши пощипывают.

Посветлело в лиственной тайге. В эту любимую охотниками пору и выдала она одну из своих тайн.

Взял один любитель фотоаппарат с телеобъективом (таких охотников в Сибири вряд ли меньше, чем охотников с ружьями) и отправился в поход на разжиревшего Михайла. Хитрый Михайло от фотоаппарата сбежал, но охотник, блуждая по его владениям, нашел сначала полосатый чехол с чемодана, потом, обследуя место находки, и сам чемодан.

Загудели провода, пошли розыски. То Зоя чемодан искала, то чемодан Зою искать стал. И нашел. Вызвали Зою в Буран, как было сказано в повестке, "на предмет получения похищенного имущества".

Признаться, Зоя долго колебалась: ехать ли? Добрая половина содержимого чемодана состояла из того, что Иван Ильич назвал бы "тилили" и что, на теперешний взгляд Зои, никакой ценности не представляло. Но наравне с явным "тилили" в чемодане лежало и кое-что полезное, вроде почти новых туфель и кружки.

Дух Бережливости и дух Кокетства на этот раз не спорили, а с редким единодушием настаивали на поездке.

- Зачем же зря добру пропадать? - ворчал первый.

- Правильно! - поддакивал второй. - Туфлишки, хоть и чиненые, а на ноге очень красиво сидят.

Спорить с двумя советниками было трудно, Зоя поехала и, как выяснилось, ошибки не сделала. Даже знаменитый оранжевый бант, сохраненный Михайлом и дермантином, оказался пригодным для дела: из него могла получиться нарядная блузка-безрукавка.

Разборкой чемодана Зоя занялась в отсутствие мужа. Репсовые штаны и уцелевшие сувениры выбросила, с флаконов одеколона стерла надписи "вторник" и "понедельник", кружке определила место над умывальником

Все привела в порядок, когда к ней забежала гостья, бывшая соседка по общежитию. Боксу и Василию Теркину (у Теркина почетная жилплощадь на радиоприемнике) тряпочные дела, конечно, без надобности, но подружка сейчас же заметила, что лежат на постели новые бюстгальтеры.

- Ох, какая прелесть! Из Бурана привезла?

- Из Бурана.

- Отчего же они такие маленькие?

- Вовсе не маленькие. По мерке.

- Не может быть, они на тебя не полезут! - Спорим!.. Если не полезут, я их тебе подарю. Снять кофточку недолго. Стала Зоя бюстгальтер надевать, а он и в самом деле не лезет, в плечи и грудь врезается. В общем, на кошку одежка. Всё-таки натянула кое-как, а он трещит и сзади сходиться не хочет.

- Проспорила, проспорила!..

- Подожди, можно надставку сделать: он немного не сходится.

Глянула подружка и расхохоталась.

- На двадцать сантиметров!..

- Не верю. Врешь!

Подружка сантиметром пробел смерила: получилось восемнадцать.

Зоя сердится, а подруга смеется и над ней подшучивает, что она за изяществом погналась и себе удавки купила.

Отделалась Зоя от нее только тем, что ей бюстгальтеры подарила. Подружке они оказались впору, и она от радости к себе побежала.

Стоит Зоя у зеркала и смотрится: не то, чтобы она растолстела, а в плечах раздалась.

Теркин глядит на хозяйку и, что-то понимая, улыбается. А Бокс ровно ничего не понимает, знай одно, по дорожке хвостом колотит, пыль выбивает.

- Бокс, спокойно, а то выгоню!

Бокс прекрасно знает, что из этого дома его никто не выгонит, по из уважения к хозяйке вытягивается, кладет на лапы голову и закрывает глаза.

А Зоя сердится! В сердцах стульями двигает, посудой гремит. А сердиться смешно. Не кто-нибудь, а матушка Сибирь над ней подшутила. Кому на такую большую пожалуешься?

1 Читатель, наверно, простит длинный перечень профессий, узнав, что он не плод игривой выдумки автора, а выборка (сделано сокращение за счет повторений и введен алфавитный порядок) ид объявлений, висевших в разных местах 27 августа 1958 года в одном из сибирских городов.