Елена Булгакова - Дневник Елены Булгаковой

• Название: Дневник Елены Булгаковой
• Автор: Елена Булгакова
• Издательство: Книжная палата
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1990

Дневник Е. С. Булгаковой охватывает последний период жизни и творчества великого писателя и драматурга (1 сент. 1933 — 19 февр. 1940 г.). В нем зафиксирована повседневная жизнь писателя, его интересы, творческие планы, рабочие и дружеские встречи с деятелями искусства и литературы, подробно отражен процесс работы над романами «Жизнь господина де Мольера», «Мастер и Маргарита», пьесами «Пушкин», «Иван Васильевич», «Мольер», оперными либретто.

Для литературоведов, историков литературы, широкого круга читателей.

---

Да, повинен Викентий Викентьевич в гибели пьесы — своими широкими разговорами с пушкинистами об ошибках (исторических), о неправильном Дантесе и т. д., своими склоками с Мишей. А М. А. приходится теперь ломать голову над формулами соглашения.

13 марта.

Вчера вечером были у Мелика — день рождения Минны. Родственники по этому случаю. И в них вкраплены для оживления — Мчедели из Большого, балерина Никитина и мы. Потом случайно пришли тенор Червяков и Булдаков (кажется, секретарь парткома Большого театра). После ужина Червяков и Мчедели пели.

Сегодня днем гуляла с Анусей. Она мне подарила массу фиалок и мимоз. Мы пошли к нам обедать.

А вечером Оля позвонила и попросила придти — и, главное, чтобы Миша прочитал «Дон-Кихота».

Рассказывают, что Самосуд и Леонтьев вместе с Назаровым (первый был снят с «Поднятой» из-за пульта) были вызваны к Сталину, и он им дал указания по «Сусанину». Будет переделываться финал оперы. Вчера уже спектакль шел без предпоследней картины — реквием не исполнялся.

14 марта.

Кроме нас были еще Вильямсы, Виленкин, и потом — уже поздно — Гриша Конский. Пьеса мхатчикам понравилась, по-видимому. Во время ужина они возвращались к разговору о том, что сыграть Дон-Кихота может только Качалов. (А он большею частью живет в Барвихе по болезни или лежит в Кремлевской больнице!) Распределяли роли между актерами МХАТа, просили дать почитать Василию Ивановичу. Но Миша сказал, что ни в коем случае пьесу в МХАТ не даст и читать тоже не может дать.

Миша пришел домой совершенно разбитый нравственно, говорит, что больше не может слушать эти разговоры о том, что Качалов выглядит моложе Массальского, что он идеальный Чацкий, про Немировича, про Париж и так далее — все эти вечные однообразные мхатовские разговоры.

Сегодня заходила днем в филиал МХАТа к Чацкому — записала билеты на Турбиных. Очень приятно было отношение Чацкого и всех билетеров знакомых.

15 марта.

Миша вечером у Федоровых — винт.

Я была у модистки, благо рядом, зашла на часок к Ольге. Женя Калужский сидит с рукописью Вирты — «Заговор» (кажется) — и, ежесекундно чертыхаясь, читает.

16 марта.

Вечер у Николая Радлова и Дины — Книппер-Чехова, художник Осьмеркин с женой, архитектор Кожин и мы. Мне было весело, рада была услышать какие-то другие разговоры, вместо приевшихся мхатовских тем за эти дни. Но Миша был в полном отчаянии, говорит, что больше никуда не хочет ходить, вечера — потерянные, разговоры пустые и, главное, — фальшивые.

18 марта.

Вчера были вечером у Леонтьевых. Кроме нас — Вильямсы, Мелик с Минной. Мелик играл. Миша с Арендтом до ужина играли в шахматы. У меня был сердечный разговор с Д. Г. Когда она говорила о том, как они переживали ордена писателям, — разволновалась до слез.

В чем дело? Неужели могли думать, что Мише дадут орден?! Да и зачем ему?

Миша днем почти всегда в Большом — там идут репетиции — к концу уже — и «Матери» и «Щелкунчика». О первой он говорит с ужасом, о втором — с удовольствием.

Дома работает над фельетоном, который у него просят для их газеты в театре.

Оля перепечатала «Пушкина» для меня. Говорит, что пьеса — совершенна во всех отношениях, что она буквально рыдала, дописывая ее, что у нее такое чувство, что она потеряла самое близкое и дорогое. Словом, тысяча приятностей.

Потом — «знаешь, Виталий романтик!.. Говорит, поговорите вы с Владимиром Ивановичем о «Пушкине»!.. Ты же ведь знаешь… Да притом, у Жени ведь портфель ломится от пьес… Мы уверены, что пройдет время, и все театры будут играть эту пьесу!»

Я стояла у телефона и молчала. Но если бы чувства могли убивать, наверно, Владимира Ивановича нашли бы сейчас мертвым в постели!

22 марта.

Вчера позвонил Борис Робертович и предложил пойти в Клуб писателей. Заехал за нами.

Только сели за столик — услышали в зале вопли, которые все трое дружно определили как «мхатовские». Действительно, оказалось, что Топорков — в роли Чичикова — у Коробочки. (Вчера в Клубе был вечер Гоголя.)

Прелестно ужинали — икра, свежие огурцы, рябчики, — а главное, очень весело. Потом Миша и Борис Робертович играли на биллиарде с Березиным и одну партию друг с другом, причем Миша выиграл. Потом встретили Михалковых и с ними и с Эль-Регистаном пили кофе. Эль-Регистан рассказывал интересные случаи из своих журналистских впечатлений, а Михалков говорил, как всегда, очень смешные и остроумные вещи. Миша смеялся, как Сережка, до слез.

В общем, чудесный вечер.

А сегодня днем тоже получила удовольствие. Мы с Мишей зашли днем в Дом актера и там устроили нам прослушивание ленты, записанной в день празднования МХАТовского юбилея, когда от Большого театра программу выдумал и вел М. А.

Теперь я убедилась, что успех был большой. А голоса Мишиного я не узнала.

23 марта.

Миша диктовал «Рашель».

25 марта.

Вчера пошли вечером в Клуб актера на Тверской. Смотрели старые картины — очень смешную американскую комедию и неудачную, по-моему, «Парижанку» — постановка Чарли Чаплина. Потом ужинали.

Все было хорошо, за исключением финала. Пьяный Катаев сел, никем не прошенный, к столу, Пете сказал, что он написал — барахло — а не декорации, Грише Конскому — что он плохой актер, хотя никогда его не видел на сцене и, может быть, даже в жизни. Наконец, все так обозлились на него, что у всех явилось желание ударить его, но вдруг Миша тихо и серьезно ему сказал: вы бездарный драматург, от этого всем завидуете и злитесь. — «Валя, Вы жопа».

Катаев ушел мрачный, не прощаясь.

Сейчас пришла с премьеры «Матери» в филиале Большого. Невыразимо плохо! Скучная сама по себе повесть переделана бездарным либреттистом, текст безграмотный, музыка беспомощная, маленькая, вернее, никакая. С трудом высидела представление. Насколько удалось выжать из знакомых (всегда осторожно высказывающих впечатления на премьерах) — у всех «Мать» вызывает одинаковые чувства. Только жена Самосуда почему-то сказала, что она проплакала целый акт — до того трогательно. Si non e vero[17].

После «Матери» застала у нас Сергея Ермолинского, который уезжал месяца на полтора в Одессу.

Да, говорят, какой-то критик сказал об этой опере: уж полночь близится, а музыки все нет!

26 марта.

Дописывала под диктовку Миши «Рашель». Уф! Кончено!

27 марта.

Сегодня Миша сдал в театр «Рашель». Слава богу!

В «Советском искусстве» в хронике сообщение, что у вахтанговцев в ближайшие дни начнется работа над «Дон-Кихотом», сделанным Булгаковым.

Кто-то мне сказал сегодня, что и по радио было такое сообщение.

Вечером — одни.

28 марта.

Сегодня пришло письмо от директора ВТО Эскина, очень милое письмо с приглашением на заграничные фильмы, которые он специально поставил к представлению 30-го, чтобы заманить М. А. Машину предлагает. Все для того, чтобы уговорить М. А. принять участие в устройстве программы вечера.

Вечером у нас Борис Эрдман, а потом Яков Л.

29 марта.

Вечером у нас Калужские. Позвонила Эскину, сказала, что М. А. не может придти 30-го, болен, невралгия. Был ужасно огорчен. И с этим же потом позвонил Гриша К.

30 марта.

Была на спектакле «Созвездие Гончих Псов» в Детском театре. Пошла посмотреть на работу Эрдмана. Очень хорош последний акт — дворик с галерейкой и теплое синее небо.

Нездоровится.

31 марта.

Только что вернулась с «Пиковой дамы». Бывают такие дни — все было плохо. И чувствовала раньше, что лучше бы не идти! Пошла все-таки. Во-первых, встретила жену В. Я-ва, которая настойчиво приглашала и сказала, что так не отстанет, пока не придем. А во-вторых, все не понравилось — не могу видеть Ханаева — Германом. Плохо пела Леонтьева — Лизу, прегадко — Батурин — Томского, музыка почему-то не звучала так, как обычно. А главное, очень неприятно поразил Дмитриев. До сих пор я всегда смотрела «Пиковую» из ложи Б — оттуда трудно понять, что делается на сцене. А вот из первого ряда, где мы сидели с Женей, очень ясно видны все недочеты. Все декорации (кроме Канавки, которая блестяще сделана), все костюмы — безвкусны, разнокалиберны, бессмысленны.

1 апреля.

Сидели над составлением и переводом письма к Кельверлей — по поводу постановки «Турбиных» в Лондоне.

2 апреля.

Письмо отправили.

3 апреля.

Вчера вечером пришел Борис Эрдман, а потом Сергей Ермолинский. Миша был в Большом, где в первый раз ставили «Сусанина» с новым эпилогом.