Гоар Маркосян-Каспер - Земное счастье

• Название: Земное счастье
• Автор: Гоар Маркосян-Каспер
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

«Земное счастье» — продолжение цикла «Четвертая Беты», в нем действуют те же персонажи: Маран, Дан, Ника и прочие. Первая часть романа отдана, в основном, любовной истории Марана и земной девушки Наи, выясняются, что существуют глубокие различия в интимной жизни на Земле и Торене, и хотя земляне и торенцы относятся к одному биологическому виду, единство биологии вовсе не подразумевает единства культуры. Впрочем, перипетии, связанные с «межзвездным романом», не мешают подготовке экспедиции на Эдуру. Предполагается, что Эдура тоже населена людьми, так оно и оказывается, однако в эдурском обществе, которое на первый взгляд представляется мирным, спокойным и бесхитростным, тоже кроются свои тайны.

---

— Я знаю, Дан, — ответил Маран мягко. И лукаво добавил: — Не испытывал, но все время удивлялся этому сам, как же так, почему я не испытываю чувства превосходства по отношению к человеку из позапрошлого века. Разве нет?

Дан остолбенел.

— Откуда ты знаешь? Откуда ты все и всегда знаешь?!

Маран пожал плечами.

Дан посмотрел на него испытующе, подумал.

— Раз уж ты такой проницательный, — буркнул он, — ты должен знать и то, что подобные мысли посещали меня раньше. Давно. Не теперь.

Маран кивнул.

— Ладно, — сказал Дан со вздохом. — Забудем. — И поднял бокал.

Маран молча поднял свой в ответ.

— Ты хочешь, чтобы я был тут весь день?

— Ну… Видишь ли, пока она спит, я за себя не боюсь. Но когда она проснется и начнет опять меня заводить, я могу не выдержать. Понимаешь, тут есть некоторые… отягощающие обстоятельства, что ли. Наши женщины дают себя вести. Они не делают ни одного шага сами. А она рвется мне навстречу. И тянет дальше. Мне приходится останавливать не только себя, но и ее. И на это меня уже не хватает. С собой справиться не могу, куда уж…

— А когда она проснется? — спросил Дан.

— Через пару часов, я думаю.

— Понятно. А что ты ночью собираешься делать?

Маран развел руками.

— Я бы взял другую каюту. Но, как назло, нет ни одной свободной, я уже выяснял. Пойду в ночной бар, тут ведь есть такой.

— А Наи? Ты объяснил ей, что к чему?

Маран промолчал.

— Ты ей так ничего и не сказал? Поэт ведь советовал тебе…

— Не могу, Дан. Язык не поворачивается. Что она обо мне подумает, если я признаюсь, что не способен справиться со своими функциями? Ведь это моя обязанность — оберегать ее… От меня же самого!

Моя обязанность… Вот как? Ну да!.. До Дана стало потихоньку доходить… Все наоборот, сказала Ника. Не совсем об этом, но… Да, на Земле писали, говорили, убеждали, вдалбливали на уроках эротики, он помнил, как еще в старших классах им объясняли, что настоящий мужчина тот, кто в сексуальных отношениях старается доставить удовольствие женщине. Безнадежно. Нет, конечно, находились и такие, он сам хотя бы… Но в большинстве… Слишком долго, веками, тысячелетиями женщина была только средством, сдвинуть уже закрепившиеся в традициях, привычках, даже генах, наверно, соотношения и представления было неимоверно трудно… А ведь нынешняя ситуация для земных женщин еще не самая худшая… Он содрогнулся от ужаса при мысли, что Маран или Поэт могут вычитать где-нибудь о том, как изгалялись на Земле над женщинами в прежние времена, даже уродовали их физически, чтобы лишить возможности получать запретное удовольствие от любви… А у них, выходит… Дан вспомнил «Историю» Лана, единственный источник, где он встретил упоминание о кевзэ, правда, без единого намека на его суть, просто когда и где возникло, а возникло это… ну да, почти две тысячи земных лет назад! И не на пустом месте, наверно, раз придумали, значит, была надобность, то есть они и до того относились к этим вещам иначе, не как земляне… но пусть две тысячи. Две тысячи лет они… Как выразилась Дина? «Главное, чтобы нам было с ними хорошо, а как они этого добиваются — их дело»? А что говорил Поэт тогда, перед отлетом? «Мы забыли, что в любви участвуют двое.» Что-то в этом роде. Они оставили женщинам единственную заботу — не мешать. Нет, вы только вообразите себе! Не мешать. Просто позволить, чтобы им давали… На Земле глагол «давать» закреплен за женщинами, а тут… «Разделить со мной все, что я могу дать» — именно так он выразился. Ну и повезло бакнианским женщинам! Иметь рядом мужчин, которые почитают своей обязанностью дарить им наслаждение, причем ровно столько, сколько они могут переварить, не меньше и не больше. Наслаждение, которое трудно себе вообразить… Наверно, это нечто вроде… Дану случалось читать в каком-то научно-популярном издании сообщение, детали он забыл, но суть… Стимуляция каких-то там отделов мозга приводит к выбросу эндогенных опиатов, что вызывает неслыханной силы ощущение наслаждения, эндорфиновый экстаз, кажется, так… Черт знает что. И человек, который способен на подобные штуки, воображает, что о нем можно подумать… нечто нелестное, скажем. Ну не смешно ли?

— А что она подумает, если ты ночью ни с того, ни с сего куда-то смоешься? — сказал он вслух. — И вообще, ты не представляешь, насколько абсурдно с земной точки зрения выглядят твои комплексы. Господи, да у нас девять из десяти мужчин… что я говорю, треть неспособна уже ни на что!.. Девять из десяти оставшихся выполняют, как ты выразился, элементарный вариант процедуры и то кое-как, половина при этом ни разу в жизни не задумывалась о том, что это дает женщине… Я не знаю, как ваши бакнианки, но на Земле любая женщина умрет от гордости, узнав, что она столь желанна. Любая дура! А Наи еще и умна.

— Наверно, ты прав. Но… Нет, не могу.

Он снова взял бокал и принялся вертеть его в руке.

Дан смотрел на него задумчиво.

— А может, ты не хочешь, чтобы она вообще знала про кевзэ?

— За кого ты меня принимаешь? — оскорбился Маран. — Уж не думаешь ли ты, что я способен приписать себе… Про систему я ей как раз говорил. В двух словах. Просто, чтобы она не считала чем-то исключительным…

— Ладно, ладно. Тогда расскажи ей все. По крайней мере, она хоть не будет тебя, как ты выражаешься, заводить.

— Не могу.

— О боже мой! Горе с тобой. Знаешь, что? Давай, я попрошу Нику, пусть она с ней поговорит. У женщин это гораздо проще. Только мне придется все выложить Нике, не знаю, как ты к этому отнесешься. А еще лучше обратиться к Дине, она-то разбирается в таких вещах. Скажи ей сам, вы ведь старые друзья.

— Дине? Да ты что, Дан? После того, что я сделал с Диной, просить ее помощи, да еще именно в этом?

— А что ты сделал с Диной? — спросил Дан недоуменно.

— А ты не знаешь!

— Я знаю, чего ты не сделал, а вернее, не смог сделать для Дины. Ты это имеешь в виду?

— Не будем спорить о точности выражений. У меня был какой-то шанс спасти единственного в мире человека, которого Дина любила и будет любить до конца жизни.

— Это не обязательно.

— Обязательно. Ты понятия не имеешь… Впрочем, извини, как раз ты, может, и имеешь. А я… я только-только стал понимать, чего я лишил Дину. Если б я понимал это тогда… или чувствовал, так правильнее… я, не задумываясь, пошел бы на любой риск. На любой. Но теперь об этом поздно говорить, и Дина никогда меня не простит. И правильно сделает. Так что обратиться к ней я не могу.

— Хорошо, — сказал Дан, — тогда я пойду к Нике. Но мне придется все ей рассказать. Ты разрешаешь?

Маран заколебался. Помолчал, даже зажмурился, Дан уже подумал, что он все-таки откажется и предпочтет объясняться с Наи сам, но непонятный барьер, видимо, был неодолим.

— Ладно, — сказал Маран со вздохом. — Рассказывай.

— Великий Создатель, — сказала Дина горестно (Выслушав Дана, Ника поколебалась, потом объявила, что эту миссию лучше препоручить Дине. «Она давно забыла о тех глупостях, которые думала про Марана, пора и ему выкинуть из головы свои дурацкие фантазии»… Дан поежился, подумав, как Маран может среагировать на подобное расширение переговорного процесса, да и самому ему отнюдь не улыбалось объяснять Дине суть дела, к счастью, от последнего Ника его избавила, ухитрившись рассказать все Дине за десять минут, пока Дан сходил в библиотеку за очередной книгой). — И опять этот человек взялся за невозможное. Что за характер! Почему он не умеет жить, как все нормальные люди? Мало того, что он во всей Бакнии не смог найти себе женщину, так он еще и рвется в гармонию, опрокидывая каноны, шагая по рекомендациям и пренебрегая советами.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Ника.

— Ведь гармония — это… — Дина подвела руки с растопыренными пальцами друг к другу и соединила так, что пальцы одной руки вошли в промежутки между пальцами другой. — Все должно сложиться, все впадины и выпуклости должны соответствовать друг другу, а для этого надо сгладить множество мелких неровностей и шероховатостей, без которых не бывает, насколько б идеально люди не подходили друг другу. И это на двух уровнях, первой индивидуальности и второй. Что касается второй, это начинается с малого, с простейших приемов. Если на то пошло, высшая ступень отнюдь не каждой женщине и доступна, это же как ураган… Речь не о Наи, конечно, раз он ее выбрал, значит… Но во всяком случае, идти к этому надо долго, очень долго. А что делает он? Варвар!

— Он же не нарочно, — вступился Дан.

— Я понимаю. У него избыток энергии. Но на это тоже есть рекомендации, абсолютно четкие. И все это знают. И он знает не хуже других. Почему же пренебрегает ими?

— Какие рекомендации? — спросила Ника.

Дан промолчал, потому что догадывался.

— Разрядиться. Сбросить этот избыток.

— Каким образом? — подозрительно спросила Ника.