Гор Видал - Вице-президент Бэрр

• Название: Вице-президент Бэрр
• Автор: Гор Видал
• Издательство: Прогресс
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1977

Роман о войне североамериканских колоний за независимость от Англии и о первых десятилетиях истории Соединенных Штатов Америки. В центре внимания автора — крупнейшие политические деятели Джордж Вашингтон, Томас Джефферсон, Александр Гамильтон и Аарон Бэрр, образы которых автор трактует полемически, придавая роману остро современное звучание.

---

Скоро Уилкинсон явился в Новый Орлеан спасителем города от Аарона Бэрра, «чьи сообщники повсюду: от Нью-Йорка до Нового Орлеана — и чья захватническая армия насчитывает двадцать тысяч отчаянных головорезов».

Несмотря на робкие протесты губернатора Луизианы и громкие протесты многих других, Уилкинсон ввел военное положение, посадил в тюрьму доктора Болмана (нашего немецкого рекрута), Питера Огдена и Сэма Свортвута. Чтобы предотвратить все попытки освобождения арестованных под залог, доктора Болмана и Свортвута в кандалах посадили на корабль, направлявшийся в Вашингтон.

Пока Уилкинсон разыгрывал Цезаря в Новом Орлеане, две наши плоскодонки плыли вниз по реке Камберленд. 27 декабря ко мне присоединилась «флотилия» Бленнерхассета. Всего у нас теперь было десять маленьких лодок и около пятидесяти человек. Я объявил своим опечаленным спутникам, что, опасаясь шпионов, не могу открыть точное место назначения, но всем должно быть ясно, что наша маленькая группка не будет вести никаких военных действий. Мы и на самом деле стали настоящими поселенцами, отправляющимися на новые земли в бассейне реки Уошито.

10 января — погода в этот день стояла изумительная — мы прибыли в Байя-Пьер, что к северу от Натчеза, и сошли на берег, чтобы остановиться у моего старого друга, который встретил меня номером «Натчезского вестника», и что это был за вестник! Сам Меркурий не преподносил таких сюрпризов. Во-первых, я прочитал президентскую прокламацию. Во-вторых, уилкинсоновскую версию моего шифрованного письма. В-третьих, я прочитал, что временный губернатор территории Миссисипи приказал взять меня под стражу.

— Что ж, — сказал я моему другу, — я приехал сюда, чтобы отведать ваших деликатесов.

— Они перед вами.

Мы прекрасно пообедали. А что еще делать в тени виселицы?

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— Весьма забавно. — Брайант смотрел на меня через стол, заваленный книгами.

— Надеюсь, это не слишком мрачно?

— Для наших читателей — едва ли.

— Нераскрытое убийство…

— Вот разве только дурные нравы. Но в наши дни к дурным нравам привыкли.

— К аморальности противников аболиционизма? — Я готов пойти на что угодно, лишь бы снискать расположение мистера Брайанта, да и любого другого редактора. Мне позарез нужны деньги.

Как я и рассчитывал, Брайант засмеялся.

— Мы с радостью это напечатаем — по обычной ставке.

Последовавшую торговлю я опускаю. Однако мне удалось выбить на пять долларов больше обычной ставки. Готовясь стать отцом, я, как тигр джунглей, накидывался на нью-йоркских редакторов. Вчера ночью я работал до утра над рассказом об убийстве Эльмы Сэндс и защите предполагаемого убийцы Бэрром и Гамильтоном. Воспоминания полковника — залежи полезных ископаемых.

Мы обсудили другие темы.

— Мне хочется, чтобы вы взглянули на город глазами Старожила. — Старожил зачат Леггетом год назад. С тех пор он стал пользоваться неожиданной популярностью. Мне легко даются заметки в этом жанре, лишь бы нашелся подходящий сюжет. Старожил — это напыщенный тори, готовый все на свете испробовать, хоть прикидывается равнодушным.

— А разве я не смотрю на город?

— Но вы должны увидеть его. Увидеть уродство, какое мы творим вокруг. Сравните старые голландские дома из настоящего камня с тем, что теперь строится, — целые кварталы из крашеного кирпича. Вы только подумайте, мистер Скайлер: крашеный кирпич! — Он сокрушенно покачал головой.

Я всегда находил естественным, что кирпичные дома красят в красный цвет, обводя каждый кирпичик аккуратной белой каемкой. Выходит, я ошибался.

— Крашеный кирпич — это нечто новое, свойственное одному Нью-Йорку. Как наряды наших женщин. Чудовищные шляпы, взбитые прически… Однако не будем обижать дам. Вы все-таки посмотрите на наш город и просто расскажите о том, что увидите. Точнее, что увидит просвещенный Старожил.

Я заморгал глазами — наверное, точно так же боксер разминает мышцы, — чтобы продемонстрировать мистеру Брайанту готовность изо всех сил смотреть ради моего — нашего — пропитания. Я собрался уходить, но он мрачно подал мне знак задержаться.

— До меня дошли сведения, что вы заделались памфлетистом.

Интересно, найдется в Нью-Йорке хоть один человек, не знающий про мой памфлет? Понятное дело: половина жителей одержима страстью к политике.

— Должен вам заметить, мистер Скайлер, я убежден, что Ван Бюрен окажется одним из наших величайших президентов, — Брайант вещал торжественно, будто выступал с речью при присуждении ученой степени либо декламировал свое знаменитое «Созерцание смерти», — и, безусловно, продолжит благородную миссию, начатую генералом Джексоном.

Я промолчал. Что тут скажешь? Как объяснить, что я сожительствую с проституткой из заведения мадам Таунсенд, что она беременна, что я должен теперь на ней жениться, а сам мечтаю о свободе в иных краях, в Средиземноморье, вдали от домов из крашеного кирпича, от разговоров о выборах, от заколачивания денег? Я в клетке, но я из нее выберусь.

— Прочитали? — Несколько дней назад я передал один экземпляр памфлета Леггету. А больше никому.

— Да, я прочитал памфлет, — кивнул Брайант.

— Странно, что Леггет показал его вам, ведь вы в отличие от него благоволите к Ван Бюрену.

— Положение изменилось. Он вам объяснит.

Мне не удалось обсудить памфлет с Леггетом, он болен и лежит дома.

— Видите ли, сенатор Джонсон больше не кандидат. Мужественный человек, сразивший Текумсе, тайно согласился стать вице-президентом при Ван Бюрене.

— Следовательно, Леггет за Ван Бюрена?

— Faute de mieux[90]. Но я предрекаю, что он, впрочем, как и все, будет приятно изумлен правлением Ван Бюрена.

— Если таковое состоится.

— Если таковое состоится. — Брайант вытер гусиное перо кусочком бумаги. Снова принялся его тереть.

— Есть другие претенденты, — сказал я, не желая отказываться от мысли, что исход выборов зависит — так я внушил себе — от меня одного. — Есть ведь еще кандидат от Теннесси.

— Хью Уайт. Он располагает кое-какой поддержкой на Западе.

— И еще всегда наготове кандидат вигов Генри Клей.

— Да, Генри Клей всегда наготове. — В третий раз Брайант принялся чистить перо, но вдруг остановился, точно сообразив, что уже хватит. — Мистер Скайлер, ваш памфлет может принести чрезвычайный вред.

— Именно этого и хотел Леггет, когда мне его заказывал. — Я четко указал, на кого ложится ответственность.

Брайант скорчил гримасу.

— Очевидно, вы правы. Наш друг слишком горяч и скор в суждениях.

— Вы предпочитаете, чтобы я его не печатал?

— Да. — Брайант ответил скоро и горячо.

Отчаяние последних дней научило меня хитрости.

— Мистер Брайант, я скоро женюсь.

— Поздравляю…

— Благодарю. Но у меня нет денег. Я еще не сдал адвокатских экзаменов. И, как вам известно, я надеялся на журналистскую карьеру.

Брайант тщательно пытался скрыть тревогу.

— В данный момент, увы, слишком много журналистов и слишком мало вакансий…

— Нет, сэр. Я не ищу места.

Он испытал явное облегчение.

— Разумеется, все, что вы напишите, если это будет не хуже, — он постучал пальцем по «Загадке Эльмы Сэндс», — мы напечатаем с радостью. Знаете, у вас уже есть последователи. — Смутная улыбка. — Вас хвалил Фицгрин Халлек. Благодаря Старожилу он собирается попробовать помидоры, так он мне, во всяком случае, сказал.

В другое время я бы залился краской от счастья и лишился дара речи. Но в это утро я едва заметил его комплимент.

— Чтобы заработать на жизнь, я готов писать что угодно. Но, по-моему, нужно нечто большее, особенно если я…

— Если вы не напечатаете памфлет?

— Да. В конце концов, я теряю пять тысяч долларов. — Я хладнокровно увеличил свой гонорар в пять раз. Отчаянный шаг, но Брайант, кажется, поверил.

— Очень большая сумма. — Он теребил бакенбарды. — Сколько людей, однако, готовы уничтожить мистера Ван Бюрена!

— Вот именно. Я же к этому не стремлюсь. Как вам известно, я явился сюда однажды с опусом о свадьбе полковника Бэрра, и, прежде чем я понял, что произошло, Леггет убедил меня написать о связях полковника с Ван Бюреном.

— Боюсь, наш общий друг Леггет впутал вас — и нас — в неприятную историю. Понимаю, вина не ваша и ничья вообще. Обычные партийные страсти нашего времени. — Брайант держался философом, да и как еще ему было держаться, если со своими бакенбардами он — вылитый Аристотель.

— Конечно, я мог бы отказаться. — Я замолчал. Оглянулся. Заметил на письменном столе последнюю книгу Ирвинга «Путешествие в прерии». Бронзовый разрезальный нож торчал в первой главе — как оружие убийцы, подумалось мне, и тут же на ум пришла мысль: кто же все-таки убил Эльму Сэндс? Надо спросить у полковника, кого он подозревает.