Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том ΙV

• Название: Дневники св. Николая Японского. Том ΙV
• Автор: Николай Японский
• Издательство: Гиперион
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: 5-89332-090-5 ISBN 5-89332-094-8 (IVт.)

Издание настоящей книги осуществлено при поддержке Фонда Ниппон.

Publication of this book was supported by Grant–in–Aid from the Nippon Foundation

Под редакцией Кэнноскэ Накамура

Дневники святого Николая Японского: в 5 т. / Сост. К. Накамура. Т. 4. — СПб.: Гиперион, 2004. — 976 с.

Настоящее пятитомное издание представляет собой первую полную публикацию огромного дневника, который на протяжении всей своей жизни вел основатель русской Православной миссии в Японии архиепископ Николай Японский (1836–1912).

Четвертый том дневников охватывает период с 1899 по 1904 гг.

© К. Накамура, сост. текста, коммент., вступ. ст., 2004

---

О. Петр Кано из Хакодате пишет, что на праздник Рождества Христова в Церкви было больше ста тридцати христиан, что четыре старосты у Церкви усердны, что домов пять есть еще немирных; впрочем, и из них в Церковь на праздник приходят. Хакодатская Церковь, значит, несколько успокоилась.

6/19 января 1901. Суббота.

Праздник Богоявления.

До Литургии было крещение троих. Литургию и потом водоосвящение служили со мною оо. Роман Циба и Феодор Мидзуно. Христиан было довольно много, все после богослужения взяли святой воды в запасенные бутылки и другие сосуды. О. Роман окропил святою водою миссийские каменные дома и Семинарию, о. Феодор — Женскую школу. О. Павел Сато все еще отзывается своею болезнею — параличом, хотя в Церкви бывает и участвовать в служении, мне кажется, мог бы.

После полудня Петр Исикава прочитал мне переведенную им третью часть брошюры Тихомирова «Христианские задачи России и Дальний Восток» для помещения в ближайшем номере «Сейкёо—Симпо». Перевод брошюры войдет в три номера, и потом будет издан брошюрой на японском. Перевод слушал и другой наш журналист и писатель брошюр — Исайя Мидзусима. Я им дал, между прочим, для просмотра и статейку номера «The Japan Daily Mail» в «Monthly Summary of the Religious Press», где оба они расхвалены за свои писания. Выдержки из их писаний, а также из статьи Павла Ямада, заключаются словами: «the various essays are well written, and show that the Greek Church commands the services of a number of highly educated men». От протестанта это — значительная похвала.

Был с визитом у военного агента нашего Глеба Михайловича Банковского в занятом им доме в Акасака, Аойчёо, № 3. Много говорил он о плохой дипломатии нашего посланника Извольского, который все хочет толковать с японцами о Манчжурии, тогда как японцам, по словам Ванновского, совсем дела нет до наших отношений к Манчжурии. Чтобы японцы не вмешивались в наши отношения к Манчжурии, Извольский хочет отдать им в полное их распоряжение Корею, что Банковский находит совсем не резонным; тут о Корее и речи не должно быть. И мне кажется, что Ванновский прав.

На всенощной сегодня трудные крещенские ирмосы оба хора пели довольно исправно. — Какие–то иностранцы, должно быть, миссионеры, завлеченные пением, простояли всю всенощную.

Погода весь день была превосходная, что не мало способствовало доброму праздничному настроению.

7/20 января 1901. Воскресенье.

После обеда чтение корректуры Нового Завета с Накаем, что заменило вечерний перевод.

Потом прочтение «Montly Summary of the Religious Press», где блядословится, между прочим, что «евреи не имели понятия о будущей жизни», что «Христос не учит о бессмертии души», и в «Церковных Ведомостях» речи Преосвященного Амвросия «О причинах чрезвычайного распространения пороков и преступлений в современном христианском мире» навело такое уныние, что хоть помирай! И лекарство против этого убийственного уныния одно: ждать смерти, чтобы уйти от мерзостей мирских.

8/21 января 1901. Понедельник.

Написал письма: в Москву Льву Александровичу Тихомирову, в Шанхай о. архимандриту Иннокентию — и отправил ему просимые им китайские богослужебные книги, о. архимандриту Хрисанфу в Корею. Накая же послал в типографию наблюсти за отпечатанием первых двух листов Нового Завета, чтобы вышли без малейшей ошибки. Но Накай бесполезно просидел там целый день, ожидая, когда начнут наше отпечатание; надули его — «краска, мол, теперь не первый сорт», и печатали что–то постороннее; Накай же слабый, как самая слабая баба, не настоял, а молча просидел и потерял весь день.

От имени Кацура, бывшего военного министра, с его письмом приходили просить пожертвование на школу на Формозе и настояли, чтобы я подписал 100 ен, со взносом в продолжение пяти лет. Нечего делать!

9/22 января 1901. Вторник.

В Иокохаму на рейд прибыли три русские военные судна: «Россия», «Сысой Великий» и «Петропавловск» — морские громады, добрые представители силы России. С них первый прибыл ко мне архимандрит Михей, «Настоятель Волоколамского Иосифова монастыря, Московской губернии», как значится на его карточке. Он — бывший капитан 2–го ранга Алексеев, двенадцать лет тому назад посещавший Миссию с военного судна на Иокохамском рейде «Корейца», поступивший потом в монахи, учившийся в Московской Духовной Академии, служивший затем Синодальным ризничим в Москве, вызванный на чреду служения в Петербург с нынешнего своего настоятельского места, и по желанию Великой Княгини, заведующей Красным Крестом, отправившийся в Китайские воды на пароходе Красного Креста «Царица»; сюда же из Порт—Артура прибывший на «России» из любопытства видеть нынешнюю Японию и, по его словам, Миссию. Я предложил ему помещение на день–два, которые он намерен провести в Токио, на втором этаже в бывшей квартире о. Сергия, его инспектора в Московской Академии. О. Михей пользуется особенным благорасположением о. Иоанна Кронштадтского, который когда–то чудесно исцелил его от ушиба на военном судне, готовимом в поход. Господин Алексеев, тогда старший офицер этого судна, вечером упал с палубы его вниз, наткнулся на железный крюк и разорвал щеку с повреждением во рту и ушиб очень правую руку. О. Иоанн, которого он постарался видеть наутро после сего, пригласил его в алтарь; после приобщения Святых Даров тою рукою, которая только что держала потир, прикоснулся к ране и погладил ее — опухоль мгновенно опала, и раны как не бывало, только на внутренней стороне щеки остался шрам, который Алексеев, ныне о. Михей, давал мне ощупать еще в бытность здесь двенадцать лет тому назад. Ныне весьма приятно было послушать его об о. Иоанне, о котором он говорит так же восторженно, как тогда, и который, по его словам, и мне прислал поклон; также вспомнить с ним общих знакомых в России.

В четвертом часу посетили Миссию: адмирал Николай Иларионович Скрыдлов, мой земляк, капитаны пришедших судов и несколько офицеров.

Вечером мы с Накаем корректировали третий лист Нового Завета.

10/23 января 1901. Среда.

Стефан Тадзима, служивший когда–то катихизатором, опять просится на службу. Живет он в Хацивоодзи, в приходе о. Алексея Савабе. О. Алексей говорит, что поведение его все время безукоризненно, но месяцев пять тому назад он женился на язычнице и по–язычески, то есть без церковного благословения. Это служит значительным препятствием к принятию его на службу. Поэтому написано ему, чтобы поскорей обратил свою жену в христианство и освятил сожитие с ней таинством брака; после чего пусть служит частно, без открытого принятия в число катихизаторов, до тех пор, пока даст своею заслугою повод священнику просить на Соборе о зачислении его в состав катихизаторов. Если исполнит это — ладно. Он был порядочным катихизатором и долго служил; учение, вероятно, не забыл, и нет нужды ему поступать в Катихизаторскую школу для повторения Догматики. Оставил тогда службу не по предосудительным причинам, что не заградило ему возвращения на прежний путь.

11/24 января 1901. Четверг.

К полудню посетили меня священно–иеромонахи с судов: «России» — о. Авраамий, «Петропавловска» — о. Нафанаил, иеромонах из Обители Святого Нила Столобенского, «Сысоя Великого» — о. Ювеналий. Мы с ними позавтракали, после чего, простившись с ними, я поехал к английскому епископу Awdry выразить ему соболезнование по поводу полученного известия о кончине Королевы Виктории; застал супругу, а он отправился к своему министру совещаться, когда назначить богослужение в память Королевы.

В сумерках уже посетили Миссию несколько докторов и сестер милосердия, служивших на пароходе Красного Креста «Царица» и ныне отправляющихся в Россию, также несколько офицеров с броненосца «Сысой Великий».

О. архимандрит Михей, гостивший здесь, отправился с поездом в 12.30 Р. М. в Кёото, где встретит его, чтобы показать ему замечательное в Кёото, о. Симеон Мии, которого я предупредил письмом.

Матфей Мацунага, катихизатор в Хамамацу, Кега и пр., прислал одного христианина из Кега с письмом, в котором говорится, что брат старший сего, еще язычник, предан страсти картежной игры до того, что отец, после тщетных многолетних усилий исправить его, прогнал его из дома (кандоосита). Просит Мацунага взять его на какую–нибудь службу в Миссии и исправить — После разных совещаний решили мы сделать его слугой в канцелярии; днем будет он в комнате служителей, ночевать будет под присмотром одного ученика Катихизаторской школы, бывшего бонзы, человека очень благочестивого, живущего ныне в отдельной комнате по причине нездоровья; он же будет обучать вере его; кроме того, для религиозного научения будет он ходить к о. Павлу Сато, который обещал учить. Исправляемый сей — человек тридцати пяти лет, имеющий жену и троих детей, не пьяница, но картежной страсти предан уже больше десяти лет; сам он очень желает освободиться от нее, почему охотно поступает сюда. Для канцелярии он совершенно не нужен, но больше решительно не к чему пристроить его.