Евграф Комаровский - Записки графа Е.Ф.Комаровского

• Название: Записки графа Е.Ф.Комаровского
• Автор: Евграф Комаровский
• Издательство: Товарищество русских художников, Внешторгиздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1990

Граф Е. Ф. Комаровский в своих «Записках» по сути повествует не только о своей жизни и жизни своего семейства. Его происхождение, положение при дворе сделали возможным не только наблюдать жизнь Российской империи в ее сложные времена, но и стать участником многих исторических событий. Именно поэтому «Записки» представляют интерес для всех, кто с научными целями или как любитель изучает историю России.

---

Я прожил спокойно до 1790 года, в начале которого я послан был курьером в Вену, к послу нашему, князю Д. М. Голицыну. Я нашел сию столицу в торжестве и печали. В тот самый день присягали Леопольду как эрцгерцогу австрийскому и оплакивали кончину императора Иосифа II, а более — смерть эрцгерцогини Елисаветы, первой жены нынешнего императора Франца, родной сестры императрицы Марии Феодоровны; она была чрезвычайно любима.

Князь Д. М. Голицын был предпочтенный вельможа[11], но странно было его слышать, когда начнет говорить о Петербурге, в котором он около 40 лет не бывал; он никак иначе не мог себе представить сей столицы, как в том положении, в котором оставил оную.

Я видел в Вене знаменитого канцлера, князя Кауница, с которым посол наш жил в большой дружбе, фельдмаршалов Лассия и Лаудона. В Вене всякий офицер в мундире в праздничные дни имел вход во дворец; а так как нам позволено было за границей носить офицерские мундиры армейских полков, то и я, пользуясь сим правом, сделал себе карабинерный мундир, синий с красными обшлагами и воротником, и видел все придворные церемонии по случаю похорон императора Иосифа и эрцгерцогини. По причине траура никаких публичных увеселений не было, а только ежедневное почти гулянье в прелестном Пратере и Аугартене.

Князь Д. М. Голицын получил в подарок от императрицы Марии-Терезии, которая к нему была очень милостива, одну из окружавших Вену гор, называемую «Предих-Штуль»[12]; он выстроил на оной прекрасный загородный дом, куда часто любил ездить и меня несколько раз туда приглашал[13]. По старости его лет и дряхлости назначен был ему в помощники, а потом в преемники, граф А. К. Разумовский; он женился на графине Тун, и я слышал ее прелестный голос в одной оратории, которая составлена была из знатных венских особ в кафедральной церкви Св. Стефана.

В Вене русских никого в то время не было, кроме чудака Зыбина, приехавшего туда из Англии; он пробыл несколько лет в чужих краях и притворялся, будто забыл говорить по-русски, например, в Петербурге, выходя из театра, он кричал: «Зыбин карет». Тогда была мода иметь превысокие фаэтоны для гулянья. Зыбин в этом уродском экипаже сделал дорогу из Петербурга в Москву. На станциях все на него, как на шута, смотрели, а мальчишки за ним с криком вслед бежали. Зыбин сам это рассказывал, относя сие к невежеству нашего народа.

Пробыв в Вене около трех месяцев, я отправлен был в Петербург с депешами. В 1791 году приехал в Петербург граф д'Артуа, нынешний французский король Карл X, с тем намерением, чтобы склонить императрицу Екатерину принять деятельное участие в их делах. Он принят был со всевозможной почестью, давали ему много праздников, но возвратился, кажется, с одними пустыми обещаниями; а так как оба брата несчастного короля Людовика XVI основали временное свое пребывание на берегах Рейна, то императрица аккредитовала при них графа Н. П. Румянцева, с сохранением прежнего поста его министра во Франкфурте-на-Майне.

Принц Нассау-Зиген был принят в нашу службу адмиралом во время очаковской кампании; известно, что он плавучими батареями нанес большой вред турецкому флоту, потом служил против шведов, командовал галерным флотом и имел одно счастливое, а другое неудачное сражение. Как рыцарь, ищущий везде славы, едва узнал он, что вокруг французских принцев собирается армия из эмигрантов, просил императрицу позволить ему ехать и быть в числе защитников трона Бурбонов.

В течение нескольких месяцев я два раза был послан курьером с депешами к графу Румянцеву и принцу Нассау, имевшим пребывание свое тогда в Кобленце, где находились и французские принцы. Я останавливался всегда в доме принца Нассау, который меня очень полюбил; он жил чрезвычайно открыто, и я имел случай познакомиться со многими весьма умными эмигрантами, как то: графом Бретелем, г. Калонном, графом Сомберелем, герцогом де Гишем, аббатом Мори и проч. Потом принц Нассау приехал в Петербург, как говорили, с поручением от французских принцев к императрице просить вспомогательных для них войск. Я тотчас к нему явился. Он осыпал меня милостями, обещал просить князя Зубова, бывшего тогда фаворитом, чтобы мне исходатайствовать гвардии офицерский чин и позволение взять меня с собою для предстоящей кампании против республиканцев.

Граф Н. П. Румянцев всякий раз, как я возвращался в Петербург, давал мне поручение к брату его Сергею Петровичу и в письмах своих к нему всегда отзывался обо мне самым лестным образом. Поэтому не только граф Сергей Петрович был весьма хорошо расположен ко мне. На вечерах Н. Н. Нелединской часто играли «Провербы», сочиненные графом Румянцевым. Он писал прекрасно и с большим умом, и я в сих представлениях участвовал, знакомил меня с Настасьею Николаевною Нелединскою, с которою он жил в одном доме, и у коей воспитывалась одна девица, как говорили, близко принадлежавшая князю Н. В. Репнину[14].

Князь случился тогда в Петербурге; он был подполковником Измайловского полка. По имеемым ли на меня каким видам в рассуждении той девицы, или просто по хорошей рекомендации меня Н. Н. Нелединской князю Репнину, только вдруг я получаю приказ от полка, чтобы на другой день, рано поутру, явиться к его сиятельству. Но как я был удивлен! Когда приезжаю к князю в сержантском моем мундире, встречает меня Ф. И. Энгель, который служил тогда при нем и имел майорский чин, спрашивает мое имя и вводит меня прямо в кабинет князя. Я нашел его за уборным столиком, и едва он меня увидел, сказал мне:

— Здравствуй, мой друг, садись.

Я стал было отговариваться, но он решительно приказал мне сесть.

— Я слышал о тебе много хорошего, — продолжал князь, — что ты употреблен был несколько раз в курьерских посылках за границу. Скажи мне, какие твои теперь намерения?

Я отвечал ему, что я просился было в армию, в капитаны, но меня не выпустили; потом пересказал ему обещания, сделанные мне принцем Нассау; он покачал головой и сказал:

— Желаю, чтобы он их исполнил; я увижусь с ним сегодня во дворце и узнаю, чего тебе ожидать можно.

Я пробыл у князя Репнина до тех пор, пока тот же Ф. И. Энгель вошел доложить ему, что генерал Арбенев приехал с рапортом.

Между тем принц Нассау не переставал меня уверять, что я непременно произведен буду в офицеры, и я решился заказать себе мундир. После пребывания нескольких недель в Петербурге принцу дан был фрегат, на котором он отправился до Эльзенера; ему сказано было, что, приехавши в сию гавань, он узнает от курьера, который за ним вслед послан будет, волю императрицы на сделанные французскими принцами ее величеству предложения. Принц Нассау просил князя Зубова, чтобы курьером отправить к нему меня. Сия просьба была исполнена; я действительно был послан курьером с депешами и к графу Н. П. Румянцеву, но нескоро после отъезда принца. Не доезжая до Эльзенера, я узнал, что принц давно уже оттуда отправился в Кобленц.

Я приехал во Франкфурт-на-Майне в самую интересную эпоху. Император Леопольд царствовал не более двух лет, и после его смерти старший сын его эрцгерцог Франц был его преемником. Известно, что римские императоры были избираемы всеми императорскими владетельными князьями и курфюрстами римско-католического вероисповедания; в числе сих последних находились три духовные — Майницкий, Кельнский[15] и Трирский. Сие важное происшествие начиналось тем, что в назначенное время должны съехаться во Франкфурт-на-Майне сами принцы-избиратели или уполномоченные от них послы; при сем должен находиться и представитель будущего императора как короля богемского и венгерского. Несколько столетий римские императоры-избиратели были из Габсбургского дома, потом сие достоинство перешло в дом Лотарингский, ныне царствующий в Австрии, и сын императора Леопольда не мог быть не избран в сие достоинство. Эрцгерцог Франц, в то самое время, как избиратели съезжались во Франкфурт, выехал из Вены и остановился в одном замке, в нескольких милях от Франкфурта, издревле для того назначенном. Некоторые из принцев-избирателей и посол королевств богемского и венгерского выехали навстречу к эрцгерцогу в виде депутатов объявить ему, что он избран в императоры, и пригласить во Франкфурт на коронование.

Со мной прислано было к графу Н. П. Румянцеву повеление от императрицы, чтобы он находился полномочным от нее министром при священном сем обряде. Граф принял меня, как отец, приказал отвести для житья моего библиотеку, ибо другой комнаты по малому пространству занимаемого им дома не было; а дабы доставить мне способ видеть всю коронацию, он послал с одним из своих чиновников привезенные мною депеши к принцу Нассау в Кобленц и в партикулярном своем письме уведомил принца, что он не мог меня к нему отправить, потому что получил от императрицы поручения, для исполнения которых я ему нужен. Я виделся после с принцем Нассау, и он был столько же благосклонен ко мне, как и прежде, и обещал писать обо мне князю Зубову, что и исполнил[16].