Александр Гогун - Между Гитлером и Сталиным. Украинские повстанцы

• Название: Между Гитлером и Сталиным. Украинские повстанцы
• Автор: Александр Гогун
• Издательство: К.І.С.
• Жанр: Публицистика
• Год: 2014
• ISBN: 978-617-684-085-5

В книге на основе архивных документов, интервью с участниками событий, мемуаров и иных источников рассказывается о деятельности Организации украинских националистов, создании и борьбе Украинской повстанческой армии против немецких оккупантов.

Освещается антипольская этническая чистка, межпартизанская война УПА с Армией Крайовой, коммунистическими отрядами. Немало внимания уделено и действиям советской стороны. Рассматриваются спецоперации по уничтожению или захвату руководителей ОУН и УПА: Евгения Коновальца, Дмитрия Кляч-ковского, Романа Шухевича, Василия Кука, Льва Ребета и Степана Бандеры. Описываются и антипартизанские действия советских органов — от стандартных прочёсываний лесов до орудовавших по сёлам «оборотней в косоворотках». Монография предназначена для специалистов и любителей истории.

---

Отряды АК, наряду с советскими партизанами, также уничтожали украинские села вместе с жителями. В отчетах командо-ванию, внятно запрещавшему массовый террор против гражданских лиц, это представлялось как проведение «ответных акций».

Отметим, что общие подсчеты жертв затруднены — в обстановке партизанской войны и хаоса официальной статистики никто не вёл. Но можно с уверенностью говорить о том, что в украинско-польском межэтническом противостоянии только на Волыни погибло не менее 50 тыс. поляков и не менее 10 тыс. украинцев, хотя называются и иные цифры.

При этом, по подсчетам польских историков, на Волыни в 1943–1944 гг. прошло не менее 150-ти боев и стычек АК с УПА, в которых погибли сотни бойцов с каждой стороны[237].

То есть подавляющее большинство жертв составили не бойцы из националистических формирований, а мирные польские и украинские крестьяне.

Для иллюстрации конфликта процитируем один документ. Судя по его некоторым параметрам — образное описание событий, отсутствие подписи, числа, получателя отчета — и сопутствующим документам, хранящимся в той же папке, это составленный на основе отчетов УПА черновик для информационно-пропагандистских материалов, издававшихся подпольными типографиями. Однако, о характере конфликта это свидетельсво эпохи повествует довольно красноречиво:

«Дня 17 июня 1943 года (…) Приказано разбить и уничтожить два фольварка (небольших польских усадьбы. — А. Г.): Гор-ко-Полонка и Городище. Со стороны Лаврова я увидел ракеты, которые трижды взорвались. Стало понятно, что наступление началось. Немедленно даю приказ наступать на фольварк. Без единого выстрела вступаем в центр фольварка. Из-за конюшни раздается выстрел часового. В ответ прозвучали наши выстрелы. Начался короткий, но упорный бой. Поляки отстреливались со стен. Чтобы лучше сориентироваться, откуда бьет враг, мы зажгли солому. Ляхи начали убегать с фольварка. Повстанцы занимали здание за зданием. Из-под строений доставали ляхов и резали, говоря: “Это вам за наши села и семьи, которые вы пожгли». Поляки выкручивались на длинных советских штыках, кричали: «На милосць Бога, даруце нам жицэ, я ниц не винен (не винна)” А сзади четовой (командир четы, аналога взвода в Красной армии. — А. Г.) О., с разбитой головой, отзывается: “Наши дети, наши старики, были ли виноваты, что вы их кидали живьем в огонь?” И работа идет дальше. Фольварк пылает красным пламенем. За это время поляки попрятались на чердаке и оттуда отстреливались. После короткого боя мы подожгли строение с ляхами, где они и погорели. (…)

С 19–20 июня отдел выдвинулся в село Ратнов, где спалил фольварк и без боя вышел в направлении села Коршевец. На следующий день разведка донесла, что в село Новостав приехал один немец. Тогда я взял нескольких бойцов, зашли и мы в село Новостав и окружили со всех сторон немца. Действительно интересно было видеть ту минуту, когда бойцы гаркнули немаку: “Хэндэ Хох”. Немак сразу хотел стрелять, но, посмотрев, что он со всех сторон окружен, начал скулить: “Майне либе камерад, подарите мне жизнь, у меня дома дети”. Бойцы начали кричать: “Убить!” Я ответил, что надо проверить, что это за личность. По проверке выходит, что этот немчик не из полиции и не партийный (не член НСДАП. — А. /Г), а к населению относится вполне допустимо. Тогда я ему говорю: “УПА будет уничтожать СД (немецкую службу безопасности. — А. Г), СС и партийцев, а [не] таких как он — беспартийных и солдат, которые из-за СД должны биться на фронте”. Немчик из благодарности обнял ноги и благодарил, плача от радости»[238].

Обратим внимание: солдата Рейха, представителя военно-репрессивной тоталитарной машины, устроившей в Украине варварский террор и грабеж, по размышлении решаили отпустить, относясь к нему как к военнопленному, которые по правилам ведения войны не считаются врагами. А «братьев-славян», в том числе женщин (кто же еще кричал: «Ниц не винна!»?), украинские бойцы прокалывали штыками с «убедительной» аргументацией: польская полиция жгла украинских детей и стариков.

Подобными были действия как поляков, так и украинцев, Националистическая ненависть друг к другу, битва не только за собственное государство, но и за «кровь и почву» ослепила в те годы сотни тысяч представителей соседних народов.

Немаловажно отметить, что чехи, составлявшие в тот период до 3 % населения Волыни, с ужасом наблюдали побоище, поскольку держались строгого нейтралитета. После войны они были организованно высланы в Чехословакию.

Касаясь противостояния УПА и АК, можно выделить несколько основных этапов борьбы двух партизанских армий.

Первый этап пришёлся на весну 1943 г., когда УПА только создавалась, но повстанцы уже предприняли первые антиполь-ские акции. В это время АК действовала ограниченно, создавая в польских хуторах и селах на Волыни сеть самооборонных баз.

Второй этап приходится на лето 1943 г., когда террор бан-деровцев против поляков принял широкие масштабы, а Армия Крайова начала свой террор.

Третий этап приходится на осень — зиму 1943 г. Он характеризуется усилением террора АК и одновременным ростом интенсивности операций УПА, направленной против АК. Бандеровцы продолжающей расширять зону своей деятельности. Наибольшее бегство поляков из края и из сельской местности в райцентры относится как раз ко второму и третьему периоду противостояния.

На четвертом этапе — февраль — апрель 1944 г. — АК сформировала на территории Волынской области (западная Волынь) 27-ю дивизию, насчитывавшую около 6,5 тыс. партизан. Ее деятельность разворачивалась на незначительной территории, однако на этой местности мирные поляки чувствовали себя относительно защищёнными. Но дивизия из-a участия в операции «Буря» вскоре была разбита немцами, а Волынь заняла Красная армия, под влиянием которой украинско-польская партизанская война в целом прекратилась. Как военная структура АК весной-летом 1944 года на Волыни исчезла.

Потрёпанные УПА, разбитые немцами, частично ушедшие в центральную Польшу, волынские отряды АК были добиты НКВД.

В конце 1943 — начале 1944 г. украинско-польское противостояние перекинулось в Галицию, где оно обрело свою специфику.

Если на Волыни поляки составляли коллаборационистскую полицию, бившуюся против УПА, то в Галиции, входившей в Генерал-губернаторство, полицаями и шуцманами были по преимуществу украинцы.

Созданная бандеровцами в июле — августе 1943 г. Украинская национальная самооборона (УНС), аналог УПА, сразу же начала акции не только против красных партизан или немцев, но и против поляков.

Количество антипольских акций УНС, позже получившей наименование УПА-Запад: август 1943 г. — 45, сентябрь — 61, октябрь — 93, ноябрь — 309, январь — 466. В феврале же и марте 1944 г. в Галиции началась просто кровавая вакханалия[239].

Как и на Волыни, в Галиции исходная, исторически обусловленная взаимная украино-польская неприязнь дополнительно провоцировалась и усугублялась целым рядом конкретных обстоятельств.

Осенью 1943 г. польские партизаны проводили диверсии рядом с украинскими деревнями, которые по этой причине подвергались ударам немецких карателей. В свою очередь, злость польских партизан к украинцам тоже имела свои объективные причины — уже упоминавшийся массовый полицейский и военно-политический коллаборационизм. В частности, создание украинской дивизии «Галичина», входившей в столь ненавистную структуру СС, было воспринято поляками с явным негодованием.

В январе 1944 г. АК в Восточной Галиции насчитывала около 30 тыс. человек — то есть больше, чем весь состав УПА, — но лишь меньшинство из них было вооружено, и далеко не все были обучены военному делу. Борьбу с оккупантами АК вела в ограниченных масштабах.

Деятельность УПА по изгнанию из сел немецкой и перепод-чинению украинской коллаборационистской администрации вызвала гнев немцев и венгров. Последние проводили акции против УПА и украинских сёл отчасти из-за того, что искренне стремились защитить поляков. Немцы же боролись с УПА из-за того, что повстанцы срывали намеченные оккупантами действия по «дограблению» региона и мобилизации украинского населения — и на работы, и даже в армейские структуры.

Конфликт с поляками перекинулся и в Закерзонье — на территории вокруг городков Перемышль, Замостье, Холм, Бяла-Подляска, куда по просьбам местного населения первые отряды ОУН и УПА стали «наведываться» еще в ноябре 1943 г.

В начале 1944 г. «…Из отрядов УПА стала создаваться мощная армейская группировка (насчитывавшая до 1,5–2 тыс. Бойцов. — А. Г.). Из Карпат на пополнение местных повстанческих отрядов пришел целый выпуск офицерской школы УПА “Олени”, состоявший из бывших студентов и гимназистов. С Волыни прибыли отряды “Волков”, имени Богуна и др. Был даже создан особый фронт УПА — Холмский»[240].